Том 10

К. МАРКС ПРЕССА И ВОЕННАЯ СИСТЕМА

Лондон, 3 января.

«Русский император», — сообщает корреспондент «Times» из лагеря под Севастополем, — «якобы вызвался отправить обратно в Англию на одном-единственном военном корабле все, что останется от нашей армии к началу мая».

Затем следует яркое описание смертности, нужды, беспорядка, разложения, царящих в английском лагере. Состояние армии является сейчас почти единственной темой передовых статей лондонских ежедневных газет.

«Британская армия», — пишет «Times», — «не является армией в военном смысле слова. Это — толпа храбрых людей, причем не более, как простая толпа, и даже хуже, поскольку ею командуют такие люди, которые не должны были бы ею командовать, и поэтому она лишена свойственной ей боеспособности… Командование британской армией под Севастополем носит чисто номинальный характер; более того, отличные офицеры уверяют, что армией могли бы командовать унтер-офицеры с неменьшим успехом, чем те люди, которые считаются ее командующими. Мы сознаем, что не так легко выбросить за борт преданных и честных людей, которые отягощены годами и имеют много почестей».

Но a la guerre comme a la guerre [на войне как на войне. Ред.].

«Если какому-нибудь министерству когда-либо представлялась возможность прибегнуть к такого рода насильственной мере, так это именно нынешнему министерству».

Почему?

«Потому что оно так упорно противилось объявлению войны». Поэтому «ему карты в руки, и оно не должно связывать себя необходимостью считаться с личностями».

Хорошо ты рычишь, лев! Так как нынешнее министерство ведет войну против России помимо своей воли, то ошибки в ведении войны должны приписываться не ему, а только главнокомандующему, и публика должна понять, что не министерство мешает лорду Раглану, а лорд Раглан мешает министерству.

В то время как «Times» таким образом нападает на лорда Раглана, чтобы выгородить министерство, «Morning Chronicle», орган пилитов, нападает на «Times» якобы для того, чтобы защитить лорда Раглана, в действительности же для того, чтобы, поблагодарив «Times» за признание непогрешимости министерства, использовать это признание и в то же время произвести диверсию, инсценировав поединок между двумя правительственными газетами.

«Уныние», — пишет добропорядочная газета «Chronicle», — «овладевшее в последние дни общественным мнением, следует приписать, мы с прискорбием это отмечаем, исключительно влиянию «Times». События описываются в мрачных красках, бедствия преувеличены, заслуженная репутация наших генералов опорочена, забыто вошедшее в пословицу великодушие англичан по отношению к отсутствующим, и все это лишь ради сенсации, ради того, чтобы произвести эффект! Между тем вся ненависть, весь яд нападок обрушились главным образом на голову фельдмаршала Раглана… Бедственное положение, в котором с начала декабря находится крымская армия, хотя последние сообщения и звучат несколько более утешительно, должно быть приписано в первую очередь ужасному шторму 14 ноября».

И министерство столь великодушно, что не возлагает на лорда Раглана ответственность за шторм 14 ноября. Таким образом, ничего уже не остается, кроме погони «Times» за эффектом.

Обратимся теперь к той части лондонской прессы, которая представляет определенные, особые интересы внутри министерства — к газете «Daily News», являющейся с некоторого времени тайным органом Пальмерстона, и к газете «Morning Post», которая долгие годы является его официальным органом.

«Наши административные ведомства», — говорит «Daily News», — «почти не меняются, словно они принадлежат к эпохе мидян и персов. Любой непредвиденный кризис застает их врасплох. И даже перед лицом самого ужасного истребления человеческих жизней и имущества они редко преобразуются настолько, чтобы в будущем суметь справиться с подобными катастрофами… Это относится и к военному ведомству. Сколько было ожиданий, когда недавно был назначен главный военный министр! Но дело от этого даже на йоту не улучшилось. Должны ли мы винить в этом герцога Ньюкасла или же скорее нам следовало бы прибегнуть к реформе самой парализующей системы, при которой государственные функции всецело отданы в руки аристократии с ее мертвящим влиянием? — Каковы бы ни были заслуги герцога Ньюкасла, он не является тем официальным Геркулесом, который был бы способен покончить с этой системой. Но английский народ сумеет настоять на том, чтобы было сделано то, что герцог не способен сделать».

Газета «Daily Nows» еще новичок в своей роли органа министерства. К тому же она вынуждена считаться со своей буржуазной публикой. Все же, это ясно с первого взгляда, суть статьи в том, что требуется «официальный Геркулес». Но кто же этот официальный Геркулес? И как до него добраться? На это отвечает газета «Morning Post». Она пишет:

«Начать с нападок на лорда Раглана значит начать не с того конца. Лорд Раглан выше нападок «Times»… Все же в недостатках деятельности правительства внутри страны не приходится сомневаться… Возьмите, например, военное ведомство. Должно ли оно и впредь вести дела в том же духе и но тому же образцу, как в течение последних девяти месяцев?.. Надо помнить, что армия за пределами страны всецело зависит от администрации, находящейся в самой Англии… Поэтому исключительно важно, чтобы глава военного ведомства был полным хозяином и действовал бы как подобает хозяину… Говорят, этому мешает старая система. Но настоящий хозяин уже давно под свою ответственность сломал бы эту систему… На деле секрет заключается в том, что глава нынешнего правительства как свинцовая гиря сковывает все усилия отдельных ведомств. Вялое биение абердиновского пульса сообщается всем органам управления и задает тон всей системе… Переделайте всю систему и поставьте ей на плечи настоящую и крепкую голову».

Другими словами: сделайте Пальмерстона премьер-министром. Он и есть тот официальный Геркулес, о котором мечтает «Daily News», — тот самый Пальмерстон, которого лорд Мелбурн в 1830 г., по предложению русской княгини Ливен, назначил министром иностранных дел; тот самый, который во время афганской войны[315] так загадочно принес в жертву британскую армию, что сэр Роберт Пиль открыто на заседании парламента угрожал ему «разоблачениями», если он будет продолжать раздражать его своим бахвальством; тот самый Пальмерстон, который сумел предложенный Францией в 1839 г. и как будто уже налаженный наступательный союз против России направить так искусно, что в одно прекрасное утро 1840 г. он превратился в англо-русский союз против Франции[316]. Хотя Пальмерстон и является самым влиятельным членом нынешнего правительства и выступает и должен выступать перед всеми парламентскими кругами как его ревностный защитник, в печати он непрерывно пускает в ход все средства дипломатического искусства, чтобы показать, что находится в серьезных неладах с Абердином и спасти таким образом свою популярность в случае крушения коалиционного министерства. В то же время оппозицию удерживают от решительных шагов и продолжают оставлять в состоянии бесплодного напряжения по поводу распрей в министерстве. Так, например, сегодня орган тори «Morning Herald» в сотый раз попадает в ловушку, объявляя крушение коалиции окончательным и всячески распространяется о патриотическом возмущении Палъмерстона и Рассела Абердином, Ньюкаслом и Гладстоном. Ad vocem [что касается. Ред.] Гладстона следует еще отметить, что, как вытекает из передовой статьи сегодняшнего номера «Chronicle» о французском займе, Гладстон не намерен прибегать к займам, а решил вести войну при помощи прямого налогового обложения, то есть прибегая к самой непопулярной, обременительной и неэкономной форме налога.

Написано К. Марксом 3 января 1855 г.

Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 9, 6 января 1855 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого