Торг с мертвецами, часть 1 (СИ)

2.2 Сифарес

Артанну окружало мутное небытие.

Эннийский дурман оказался на редкость забористой дрянью. Густой дым курящихся кристаллов обволакивал сознание, путал мысли, туманил взор плотной пеленой. Малейшая попытка пошевелиться отдавалась тяжестью, словно ко всем членам приковали по гире. Мысли ворочались медленно и рассеивались так стремительно, что Артанна мгновенно забывала, о чем думала.

Она понятия не имела, сколько времени провела в этом состоянии, но каким-то образом понимала, что рядом с ней постоянно кто-то находился. Сквозь сладкий бред она чувствовала, как ее поили, иногда кормили какой-то мерзостью, а затем снова подсовывали под нос лампу с курящимся дурманом.

Поначалу ей это даже нравилось: густой дым уносил прочь кошмары и воспоминания, погружал в благостное забытье, где стиралась грань между настоящим и грезами. В этом сладком мороке не было лиц и голосов погибших по ее вине людей. Никто не звал ее, не обвинял, не смотрел с укоризной. Никто не спрашивал, зачем она покинула ставший родным Гивой и поступила на службу к Грегору, желая исполнить старую клятву. Никто не напоминал, чего эта клятва стоила самой Артанне и всему ее отряду. В этом бесконечном тумане было спокойно и уютно, но лишь пока дурман действовал в полную силу. Ибо когда морок отступал, кошмары и воспоминания обо всем пережитом наяву наваливались скопом. Гремели упреки покойников, звенела сталь, стонали раненые… Она раз за разом слышала их всех. И никуда не могла от них деться.

Но громче всех выла совесть. Ослабленный дурманом разум уже не мог сопротивляться, и чувство вины за сотни разрушенных жизней пожирало ее заживо снова и снова. Затем, измученная, она ненадолго проваливалась в спасительный мрак, но вскоре пытка повторялась и длилась до тех пор, пока апотекарий, или кто там следил за ее пленом, не подкидывал новых кристаллов в лампу.

Знал ли Медяк, на что обрек ее, когда приказал держать одурманенной днями напролет? Или то была кара за дерзость? Если так, лучше бы он просто посадил ее на цепь или приказал отсыпать десяток плетей у позорного столба — боль и унижение вытерпеть куда проще, чем сражаться с собственными демонами. Она всегда им проигрывала.

Артанна почувствовала, что воздух снова стал легче — дым рассеивался, новых кристаллов не жгли. Туман перед глазами побледнел, но она не чувствовала облегчения: сейчас начнется самое страшное, и она снова не сможет сопротивляться тому, что вылезет из глубин сознания.

Ее затошнило. Артанна попыталась перевернуться на другой бок, отчего-то боясь испачкать драгоценный ковер. Из последних сил она цеплялась за реальность, заставляя пальцы впиваться в тканую материю, а легкие — дышать.

— Как… запущено, — звучал где-то вдалеке знакомый голос, но Артанна не могла понять, чей. И был ли он вообще реальным? — Боюсь… переборщили… Следовало… Будет недоволен.

Она скрючилась в спазме, когда пустой желудок исторгнул желчь. Кто-то тут же подхватил ее, поднес к лицу мокрую тряпку и бережно держал, пока она не перестала корчиться.

— Возвращайте, — прозвучало сквозь туман, но Артанна снова не смогла разобрать и половины фразы. Глаза слипались от вечной слабости, руки отяжелели. Ее прошиб холодный пот. — Нужна…

Миг спустя ей сунули ей под нос какую-то склянку.

Тело отозвалось первым. В нос ударил неописуемо отвратительный запах — стой Артанна на ногах, ее бы сшибло на пол, а так тело лишь против воли выгнулось дугой. Глаза распахнулись и едва не вылезли из орбит, она шумно вдохнула и мучительно закашлялась. В груди горело, мышцы свело судорогой, а в голову словно воткнули стальную иглу. Из глаз покатились крупные слезы — не то от боли, не то от осознания собственной беспомощности.

— Мать… вашу, — захрипела Артанна и уставилась в расписной потолок. Пелена дурмана окончательно рассеялась, но шевелиться все еще совсем не хотелось. — Сволочи…

— Тише, тише, — успокаивал ее знакомый голос, теплая сухая рука нежно, почти по-отечески, гладила по голове. — Скоро пройдет. Потерпи.

— М-медяк?

— Симуз, дорогая. Симуз.

Эмиссар помог Артанне сесть. Она отметила, что выглядел он куда лучше, чем в их прошлую встречу, да и приоделся богато: небесно-голубая шелковая туника с золотой вышивкой выгодно оттеняла медь волос. На загорелых руках красовались дорогие браслеты с разноцветными камнями. Джерт даже в кои то веки выскоблил лицо и приятно пах. Но глубокие тени под вечно прищуренными глазами никуда не делись.

— Воды, — попросила Артанна. Безмолвная темнокожая служанка с готовностью передала ей кубок. Позади рабыни у стола копался в склянках апотекарий.

Вагранийка сделала несколько глотков и снова закашлялась. Голова все еще мучительно болела. Медяк разжал пальцы узницы и отставил кубок в сторону.

— Как самочувствие?

— Угадай.

— Понимаю. Ничего, сейчас мы приведем тебя в порядок.

— А ты куда собрался? — спросила Артанна. — Вырядился, как на свадьбу.

Эмиссар пожал плечами.

— Может и на свадьбу. Понятия не имею, что на уме у Магистра. Кстати, для тебя он тоже кое-что приготовил. — Артанна удивленно взглянула на него. — Нам выбирать не приходится.

— Да знаю я! Лучше скажи, что с нашим уговором?

— Кое-что выяснил. Но меньше, чем ожидал. Не беспокойся, я помню о своих обещаниях.

Апотекарий нарочито медленно собирал принадлежности. Симуз жестом поторопил его. Наконец, когда мастер удалился, а служанка отошла подальше, Артанна притянула эмиссара к себе и спросила на ухо:

— Меня разбудили по приказу Эсмия?

— Да.

— Зачем?

— Не знаю. — Он тяжело вздохнул в ответ на ее усмешку. — Неужели ты думаешь, что мне ведомы все его тайны?

— Надеялась.

— Увы. Сегодня утром Магистр приказал привести тебя в чувство. Единственное, что мне известно — вечером состоится важная встреча. Во дворце кого-то ждут, но не официально. Секретность — параноидальная. Всюду Золотые перья — элита гвардии Магистрата. Даже я не могу и шагу ступить, не нарвавшись на кого-то из них. Но если Эсмию ты там понадобилась, мое дело — привести тебя в чувство и доставить куда он скажет.

— Какая честь, охренеть можно! Ваше эмиссарское величество соизволили снизойти.

— Не паясничай. На этот раз все серьезно. Наряд, что Эсмий прислал для тебя, вагранийский. И драгоценности почти королевские, из личной сокровищницы Магистра.

Артанна откинулась на подушки, не сводя пристального взгляда с Джерта. Голова наконец-то заработала. Она была рада в кои то веки пошевелить мозгами — боялась, что дурман напрочь лишил ее способности мыслить.

— Я должна произвести впечатление, — заключила вагранийка. — Видимо, он хочет представить меня как главу Дома Толл.

— Других причин не вижу.

— Не нравится мне это, Медяк. Не понимаю, на что ему там сдался ты.

— Я его эмиссар. Сама знаешь, что это значит.

— Хотела бы не знать.

Симуз легонько пихнул ее в бок:

— Расслабься, Толл. Мы доставили друг другу кучу проблем, но я все же тебе не враг. Просто выполняю свою работу.

— Дерьмовая у тебя дерьмовая работенка.

— Я ее не выбирал.

Он посмотрел на нее так, что Артанна не решилась задавать вопросы. Не сейчас. Она уже все испортила один раз, когда вынудила его запереть ее и одурманить. Если нужно, Симуз пойдет на это снова, а может и на что похуже. Что у него было на уме на самом деле, Артанна даже не представляла, но все же верила ему. В конце концов, в Сифаресе она не могла доверять никому, кроме Медяка.

Темнокожая служанка вернулась в компании нескольких рабынь и обратилась к Эмиссару по-эннийски. Артанна не смогла разобрать, о чем она говорила. Симуз кивнул и, встав, помог вагранийке подняться на ноги. Конечности все еще плохо слушались, и ему пришлось поддерживать узницу, пока та не поймала равновесие.

— Они забирают тебя в термы, — сказал он. — Будь умницей и не усложняй мне жизнь.

— Если мне не нальют вина, даже не надейся, — ответила Артанна и нетвердым шагом направилась к женщинам. — Закончим с этим поскорее.

Эсмий любил пощеголять богатством и древностью рода, из которого происходил. Порой стремление Магистра продемонстрировать величие Дома Флавиес казалось Симузу излишним, а местами и вовсе неуместным. То, что для Десари выделили многокомнатные покои, эмиссар объяснял кровным родством и желанием Эсмия держать внучку как можно ближе к себе. Но он долго не мог понять, зачем вагранийской наемнице выделили апартаменты, достойные герцогини.

Симуз расположился в гостиной, ожидая, когда рабыни закончат с приготовлениями Артанны. Эсмий приказал ему лично привести вагранийку на встречу и не брать сопровождающих. Таинственность происходящего и правда казалась беспрецедентной даже для такого загадочного козла, как Эсмий Флавиес. Убивая время, Симуз размышлял о событиях последних дней.

Кое-что он начал понимать лишь сейчас. Артанна всегда была нужна Эсмию живой: когда Магистр отправлял за ней эмиссара, задачу он поставил четко — любой ценой, любыми средствами доставить ее в Сифарес в целости. А вместе с ней и браслет Шано, дающий право заседать в правящем совете Ваг Рана. Симуз справился, но после прибытия в Эннию их с Артанной пути ожидаемо разошлись. До недавнего времени Магистр не посвящал помощника в свои планы и утаивал слишком многое, чтобы предугадывать его мотивы.

И все же сейчас мозаика начала складываться. Флавиесы издавна занимались в Магистрате внешней политикой, и Симуз связывал активность Эсмия с последними событиями в Ваг Ране. Влиятельные эннийцы и раньше проявляли ненавязчивый, но стойкий интерес к вагранийским чудесам, но все никак не могли подступиться к закрытому государству. Сейчас, когда власть в Ваг Ране единолично захватил Заливар нар Данш, а его правление породило волнения в народе, появился шанс воспользоваться неразберихой.

Но все в Магистрате осознавали, что вагранийцы — народ замкнутый, вспыльчивый и недоверчивый до абсурда. А раз так, то не подпустят подданных Эннии и на полет стрелы к сколь-нибудь важным тайнам. И уж тем более к Двери, будоражившей умы эннийских магусов столетиями. Поэтому Магистрату требовался не просто свой человек в Ваг Ране и даже не обычный ваграниец, но кто-то, чье имя было бы на слуху у всех. Кто-то, кто сможет противостоять Даншу. Кто-то, за кем пойдут все недовольные, озлобленные и жаждущие мести люди. Судя по доносам, таких с каждым днем становилось все больше.

Кто-то вроде Артанны нар Толл, чей древний и уважаемый Дом оклеветал и уничтожил Данш.

История Артанны вписывалась в этот замысел идеально: наследница могущественного рода, потомок первых Шано. Фхетуш — человек, неподвластный колдовскому воздействию и способный открыть Дверь. Единственная из Толлов, кому не только удалось спастись от Данша дважды, но и нарушить его планы. Не без помощи Симуза, разумеется, но о том вагранийцам знать не следовало. Кроме того, у Артанны имелся железный мотив для мести не только за семью, но и за свой наемный отряд, костяк которого вырезал вагранийский узурпатор.

С кем бы Эсмий ни назначил встречу, Симуз был уверен: Артанну представят как главу Дома Толл, полноправную Шано и живую свидетельницу злодеяний Данша. Не разыграть такую соблазнительную карту Магистрат, конечно же, не мог. Все прошло как по нотам и означало лишь одно — битва за Ваг Ран уже началась. Вопрос в том, какую роль должен сыграть в ней сам Симуз.

Из глубины покоев доносились тихие разговоры служанок, шорохи ткани, редкие, но незабываемые ругательства Артанны на пяти языках. Наконец, шум приблизился. Эмиссар встал, готовясь встречать узницу. Хотя могла ли она теперь ею называться?

Первой вышла старшая рабыня: по сложившейся на юге Эннии традиции мастер должен был лично представлять свою работу на суд заказчика. Темнокожая женщина поклонилась и отступила в сторону, пропуская Артанну.

— Мы сделали все возможное, хотя никогда не видели, как одеваются вагранийцы. Только по рассказам, — обратилась рабыня по-эннийски. — Но эти шрамы… На госпоже их столько, что все невозможно скрыть. Мы пытались, но… Простите, господин. Если что-то неправильно, мы тут же…

— Все в порядке, — рассеянно отозвался эмиссар и снял с пояса кошель. — Магистр благодарит вас за великолепную работу. Раздели награду с помощницами.

— Спасибо, господин! — рабыня бухнулась на колени и подползла к нему, роняя слезы. Должно быть, она была родом с Тара: там хозяева слуг не баловали, а многие и вовсе не считали их за людей. Эсмий же, следовало отдать ему должное, относился с уважением к любому труду и щедро платил даже рабам. Потому многие продолжали служить ему даже после того, как выкупали свободу. — Спасибо! Спасибо!

Симуз поднял причитавшую женщину на ноги, не сводя глаз с итога ее многочасовой работы. То, что он увидел, действительно его потрясло.

Это была не Артанна. Не та Артанна нар Толл, с которой он познакомился в Гивое, за которой проследовал в Эллисдор, которую дважды спас в Ваг Ране и привез в Эннию. Не та обаятельная пьяница, с которой они в шутку бились на ножах и дрались в кабаке с хайлигладской солдатней. Не та сломленная потерей войска и предательством друга женщина, что умирала у него на руках в вагранийском лесу.

И это было красиво.

Перед ним стоял другой человек, если ее вообще можно было назвать человеком. Все черты внешности, что выдавали в ней вагранийку, служанки выделили и подчеркнули: резкие скулы выпирали на все еще молодом треугольном лице, подбородок выглядел еще острее, чем обычно. Раскосые вагранийские глаза подвели черной краской так, что разрез казался почти кошачьим, а бледно-серая радужка смотрелась жутковато. Длинные седые волосы выпрямили и убрали в безупречно гладкий высокий хвост, голову вместо обруча охватывала тонкая серебряная цепочка, к которой крепились подвески с прозрачными кристаллами. Мочки ушей, губы и верхние фаланги пальцев посеребрили.

Слишком высокая для женщины, Артанна смотрелась еще выше. Обычно на ее тощем теле любая одежда висела мешком, сейчас же под него подогнали каждую пядь ткани. Узкое верхнее платье из плотного черного атласа стягивало талию и бедра, разрез на подоле открывал взору нижнюю юбку из легкого серого шелка. Стоячий воротник переходил в глубокий вырез, демонстрировавший несколько старых шрамов на груди — напоминание о плене в Рундкаре. Черный шлейф с серебристой вышивкой по канту тянулся на добрых три шага. Рукавов у платья не было — искромсанные шрамами руки Артанны создавали зловещий контраст с изящным нарядом.

Так она и должна была выглядеть, если Эсмий действительно задумал то, о чем догадывался Симуз. Грамотный ход. Такое зрелище впечатлит и отвлечет кого угодно от истинного замысла Магистра.

— Доволен? — спросила она.

— Весьма эффектно. Никогда не видел подобного.

Жестом он отослал рабынь, напоследок еще раз поблагодарив за отличную работу.

— Неудивительно. Это церемониальное облачение ваграниской знати, — сухо сказала Артанна. — Что бы ты обо мне ни думал, я не идиотка, Симуз Джеридас. Как только увидела наряд, сразу сообразила к чему идет дело. Эсмий намерен заявить о моих правах Шано публично.

Она говорила с холодным спокойствием и держалась отстраненно. Это давалось ей так естественно, словно она провела большую часть жизни не в казармах, а на родине, в залах Валг дун Шано с другими советниками. Артанна даже говорила иначе. Прежние нервозность и порывистость движений куда-то испарились. Симуз понятия не имел, что она была способна на подобную перемену.

А еще он понял, что запомнит ее такой навсегда. И раз впечатлило даже его, то и остальных проймет.

— Я пришел к тому же выводу, — кивнул эмиссар. — Что думаешь?

— Сыграю роль, которую он мне дал. По крайней мере, теперь становится понятно, зачем я ему понадобилась. Пойдем.

— Погоди. Не хватает одной мелочи, — Симуз вытащил из поясного кошеля браслет с синим камнем. Тем самым, который так удачно выкрал до того, как до Артанны добрался Данш. — Ювелир сделал для твоей семейной реликвии новую оправу. Дай руку.

Артанна удивленно приподняла бровь и ничего не сказала, лишь позволила застегнуть браслет на левом запястье.

— Теперь ты готова. И, прошу, веди себя прилично.

— Я умею держаться в обществе, — отозвалась Артанна. — Просто редко выпадала возможность. Спасибо, Симуз. И еще кое-что. — Она расправила шлейф и взглянула эмиссару в глаза. — Рабыни солгали. Тот, кто шил это одеяние, прекрасно знал, что делал. Здесь каждый стежок выполнен так, как нужно. Откуда эннийцам знать такие детали вагранийского быта?

Симуз провел Артанну тайным ходом, что соединял разрозненные постройки дворцового комплекса Флавиесов. Сотню лет назад среди эннийской знати было модно выносить некоторые залы и помещения отдельно от основного здания. В одно из таких они и следовали. Эсмий скромно называл его Ажурной беседкой, хотя беседовать и закусывать там могли одновременно человек шестьдесят — настолько она была велика.

Когда они добрались до места встречи, небо над Сифаресом уже потемнело. Стража молча расступилась перед эмиссаром и его спутницей, убедившись, что оба были безоружны.

— Идем?

— Да, — кивнула вагранийка. Симуз распахнул резные двери. В нос ударила смесь благовоний, масла для ламп, воска и фруктового вина. Они очутились в маленькой зале, где их встретили безмолвные слуги. Из глубины беседки доносились голоса — несколько мужчин о чем-то спорили по-эннийски, звенели бокалы. Кто-то смеялся.

— Кажется, начали без нас, — заметила Артанна.

Симуз узнал одного из слуг. Раб-евнух входил в свиту Эсмия.

— Здравствуй, Аллар, — поприветствовал эмиссар. — Нас ждут?

Раб поклонился.

— Давно. Прошу, идите за мной.

Симуз попустил Артанну вперед. Он шел, оглядываясь по сторонам, хотя понимал, что здесь точно мог чувствовать себя в безопасности. Блики сотни свечей отражались в витражный стёклах, выполненных по гацонской моде. Громадные окна занимали все пространство от пола до потолка. Артанна же смотрела прямо перед собой, словно не замечала окружавшей ее красоты. Что-то в ней переменилось, и переменилось слишком быстро. Видеть ее сдержанной и учтивой было чертовски непривычно.

Раб остановился в начале залы, подал знак другому слуге и отошел в сторону. Людей, впрочем, здесь было немного, зато каких! Симуз насчитал всех семерых Магистров — самому молодому было не меньше сорока. Гости словно соревновались друг с другом в богатстве нарядов: даже на мужчинах драгоценностей было столько, что хватило бы выкупить небольшое королевство. За длинным низким столом прислуживали две темнокожие рабыни неземной красоты. У девушек, должно быть, отсутствовали языки либо они были немы: другую прислугу на такие встречи не брали. По характеру блюд и отсутствию лишних свидетелей эмиссар убедился, что сбор Магистров в действительности был тайным. В беседке оставили лишь все необходимое.

Эсмий повернулся к вошедшим и просиял:

— Наконец-то! — он поднялся с подушек и направился к ним. — Мы уже заждались.

Разговоры смолкли. Артанна не шелохнулась даже когда за ее спиной закрылись двери.

— Почтенные Магистры! Верные слуги нашей необъятной родины! — сыпал любезностями Эсмий, приближаясь к вагранийке. Симуз видел, как заходили желваки на ее лице, но она не проронила ни слова, лишь еще выше вздернула подбородок. — Сегодня я заявил, что пора действовать, и все вы меня поддержали. Эннии нужен Ваг Ран, а Ваг Рану — Энния. В дни своей молодости я вел переговоры с одним вагранийским Шано. Признаюсь, этот советник меня покорил: прогрессивные взгляды, мудрость, прозорливость — черты, которые его народ редко демонстрирует чужакам. Мы вели увлекательную переписку, и я даже имел честь принимать его в Эннии. Никогда не встречал столь открытого вагранийца, клянусь! Пожалуй, нас даже можно было назвать друзьями. Советник многое рассказал мне о Ваг Ране и заставил иначе посмотреть на этот недружелюбный и закрытый народ. Поверьте, у нас гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд. Именно тогда, чуть больше тридцати лет назад, я понял, что Эннии стоит во что бы то ни стало наладить отношения с Ваг Раном. И с тех пор работал над этим.

Эсмий взял Артанну за руку и подвел к столу. На Симуза он даже не взглянул.

— Того советника звали Шано Гириштан нар Толл, и я до сих пор скорблю о его гибели. Все вы знаете, что произошло с его Домом.

Магистры согласно кивнули. Эсмий взглянул на Артанну и тепло улыбнулся, словно действительно вспоминал что-то хорошее. Может и вспоминал — не был же он таким сукиным сыном с самого рождения.

— И все же Гириштан не был бы собой, сдавшись так просто, — продолжал энниец. — Они убили его сына Валгиша, но никто из заговорщиков и помыслить не мог, что Гириштан успеет передать титул главы Дома дочери. Ее списали ее со счетов, когда отправили в Хайлигланд. И они просчитались. У Дома Толл есть полноправный лидер и наследник.

— Так это она? — спросил Магистр в вышитой жемчугом алой тунике и указал длинным пальцем на Артанну. Энчах — самый молодой род Магистрата. Но Симуз знал эту семью как одну из самых деятельных. И помнил, что с Домом Флавиес они дружбы не водили.

— Перед вами Шано Артанна Шуллит Одиша Ихирра нар Толл, единственная дочь и преемница Гириштана нар Толла. За ней охотились заговорщики, убившие ее отца, и она выжила. Спустя тридцать лет Заливар нар Данш, захвативший власть в Рантай-Толле, обманом взял ее в плен, желая использовать своих целях. Она бежала и выжила. Шано Артанна видела бесчинства, на которые способен этот тиран. И, что важнее всего, она поведала нам, зачем он устроил все это. Данш хочет открыть Дверь. — Магистры удивленно уставились на Эсмия. — Должен заметить, ему это почти удалось. К счастью, теперь он не сможет этого сделать. До тех пор, пока мы не позволим.

Артанна понимающе улыбнулась и украдкой тронула браслет. Она все понимала, осознавала свое положение и знала, что полностью зависима от Эннии. И все же безропотно согласилась играть роль, уготованную ей Эсмием. Симуза не покидало беспокойство. Такое поведение настолько не вписывалось в характер бывшей наемницы, что сейчас пугало. Не могла же она и вправду так внезапно обрести благоразумие? Неприятное предчувствие холодной змеей пробежало меж лопаток.

— Она умеет говорить? — спросил другой Магистр, бесстыдно рассматривая шрамы на груди женщины.

— Она умеет говорить на нескольких языках, но, к сожалению, мало практиковалась в эннийском, — обворожительно улыбнувшись, ответила Артанна. — Готовы дать мне пару уроков?

Магистр одобрительно хмыкнул, но до ответа не снизошел.

— Итак, я хочу, чтобы госпожа Толл возглавила грядущие перемены в Ваг Ране, — заключил Флавиес. — Не просто возглавила, но стала их символом. Душой, если вам угодно. Рассказ о ее трагедии разорвет людские сердца, а воля к победе — зажжет их. Я не знаю никого, кто подошел бы на эту роль лучше, чем она. Скажите, Шано Артанна, — обратился он к ней, — на что вы готовы, чтобы отомстить Даншу за все горести, что он вам причинил?

Вагранийка ответила не сразу. Пристально посмотрела советникам в глаза, встретилась взглядом с каждым, и не всякий этот взгляд выдержал. Для них, даже не сомневавшихся в собственном величии, она была экзотикой. Таинственной фигурой на чужой игральной доске, а потому не беспокоила, но лишь развлекала. Артанна кивнула своим мыслям и, наконец, взглянула на Симуза. Он понял, что она догадывалась о том, кем для них являлась. Сотница часто действовала на эмоциях, поддавалась порывам чувств. Но она не была дурой.

— На все, уважаемые Магистры, — сказала она по-эннийски. — У кровной мести в Ваг Ране нет ни срока давности, ни границ. Вы и представить не можете, насколько далеко она может зайти.

Сыграла великолепно. Даже Эсмий принял ответ как должное.

— Почему же? Я прекрасно осведомлен о серьезности вагранийцев в вопросах личных счетов.

— Итак, когда начнем? — спросила единственная женщина-Магистр. Дариния из рода Фикха — самая богатая и несносная старая перечница, какую знавал Симуз. Но с этой всегда можно было договориться. Вопрос стоял лишь в цене.

— О, мы уже начали, дорогая Дариния, — ответил Эсмий. — В Ваг Ране ведутся приготовления, менестрели начали разносить песни о Деве Толлов, люди ропщут… Осталось всего несколько лун до того, как наступит подходящий момент.

Слуги обновили вино в высоких стеклянных бокалах, и Эсмий поднял свой:

— Запомните этот день, друзья. То, к чему мы шли столько лет, скоро случится. Ликуйте, купцы, ибо грядут новые возможности. Возрадуйтесь, магусы, ибо тайна Двери скоро откроется нам. — Симуз видел, как дрогнула рука Артанны. Тонкая ножка бокала едва не треснула под ее пальцами — до того сильно вагранийка ее сжала. — Но пока я хочу познакомить вас еще кое с кем.

Симуз напрягся. По позвоночнику снова пробежали знакомые холодные искры — мерзкое предчувствие чего-то тревожного. Он бросил короткий взгляд на Артанну — она хорошо скрыла удивление, но тоже инстинктивно собралась, готовясь защищаться.

— Как я уже говорил, Гириштан нар Толл не был бы собой, кабы не предусмотрел трагичного итога. Госпожу Артанну он вовремя отправил в Хайлигланд, чем спас ей жизнь. Сына он уберечь не успел, зато позаботился о том, чтобы молодая супруга Валгиша вовремя отправилась в Эннию.

С другого входа в зал вошли двое: красивая вагранийка немного старше Артанны и совсем молодой юноша — он даже не успел полностью поседеть, что в Ваг Ране считалось признаком незрелости.

Артанна переменилась в лице и охнула. Симуз с тревогой смотрел на нее, а Сотница не могла оторвать глаз от женщины.

— Мертвые боги! Рошана… — сдавленно произнесла она. — Ты жива.

Эсмий зачем-то захлопал в ладоши, и Магистры подхватили его дурацкую инициативу. Артанна сорвалась с места и бросилась к вагранийке, желая обнять. Та отстранилась.

— Здравствуй, Артанна, — тепла в ее голосе не было и в помине.

— В чем дело? — Сотница перевела взгляд на юношу. — Это…

Рошана не ответила. Эсмий подошел к ним и обнял ее за плечи.

— Мы договорились, что Рошана проведет некоторое время в Сифаресе, пока страсти в Ваг Ране не улягутся, — пояснил он. — Но прибыла она к нам с ребенком под сердцем, даже Гириштан и Валгиш не знали об этом обстоятельстве. Но вскоре до нас дошли вести, что возвращаться Рошане стало некуда. Когда пришел срок, она родила сына, а я предоставил им кров — все это время они жили в моей резиденции в Даджирате. Познакомьтесь, это юный племянник Артанны и сын ее брата Валгиша Фештан нар Толл. — Артанна застыла, не смея проронить ни слова. Симуз видел, как она побледнела. — Мы скрывали его существование тридцать три года и теперь рады представить миру. Очень интересный молодой человек. Я ожидаю, что он сыграет важную роль в грядущих событиях.

Симуз ощутил прилив ярости. Так вот что утаивал этот старый хрыч. Выходило, что он задумал вагранийскую авантюру еще тридцать лет назад. Тридцать лет подготовки, сбора сведений, воспитания чужих отпрысков и слежки по всему материку. И лишь сейчас обстоятельства сошлись нужным образом.

Самой опасной чертой Эсмия было поистине безграничное терпение. Старый паук тихо плел свою паутину и глядел на десятилетия вперед. Он умел выжидать годами. И, черт возьми, всегда получал желаемое. Симуз давно усвоил это на собственной шкуре и внезапно осознал, что всерьез тревожился за Сотницу.

Теперь ей не выкарабкаться. Как и этому племяннику. Все давно решено за них.

Артанна все же справилась с эмоциями и, выдавив из себя улыбку, протянула руку юноше:

— Здравствуй, Фештан. Ты безумно похож на отца. Я уже не надеялась встретить кого-то из семьи и очень рада знакомству.

Вместо ответа он задрал голову повыше и, на миг поколебавшись, плюнул Артанне в лицо. Но промахнулся — слюна попала ей на воротник. В зале снова повисла гробовая тишина.

— Шлюха! — крикнул он и демонстративно зашагал прочь из зала.

Рошана охнула, бросила испуганный взгляд на Эсмия и, не дождавшись реакции, молча вышла следом за юнцом.

— Кто, говорите, занимался его воспитанием? — обратилась Сотница к Флавиесу.

Магистры глумливо захихикали и начали перешептываться. Эсмий не изменился в лице, но его уши слегка порозовели. Он пожал плечами:

— Увы, Фештан все же еще слишком молод, а юности свойственны глупые поступки. До недавнего времени он и вовсе не знал о вашем существовании, Шано Артанна. Полагаю, ему понадобится время смириться с тем, что он не единственный наследник Дома Толл, а ваша биография… несколько необычна для женщины его народа. Впрочем, вы еще не раз сможете поговорить: с этого дня госпожа Рошана с сыном будут снова жить в моем дворце.

Он бросил ледяной взгляд вслед матери грубияна. Магистры, наблюдавшие за сценой, явно наслаждались происходящим.

— Поздравляю со счастливым воссоединением, Шано Артанна, — обратилась к ней Магистресса Дариния. — Видят боги, вам понадобится все присутствие духа еще до того, как ваши ноги ступят на родную землю. Искренне желаю вам удачи. Нам, женщинам, иногда приходится напоминать мужчинам, что их власть не так незыблема, как им кажется. А если вам потребуется помощь в воспитании сопляка, обращайтесь. — Магистресса перевела взгляд на Симуза и ядовито улыбнулась. — У Эсмия всегда были большие пробелы в вопросах семейного воспитания.

В кои то веки эмиссар согласился с этой стервой. Фештан нар Толл грозил стать проблемой, не успев связать и двух слов.