Тот самый сантехник 7

Глава 14 Ты кем до поезда был?

Колёса не то, чтобы стучат, но лёгкий звон металла присутствует. Как и вибрация вагонов, укачивание. Это всё успокаивает и погружает в особую атмосферу сосредоточения, когда храп майора уже не бесит. Он есть (его не может не быть), но где-то рядом, на периферии сознания, порой переходя в посапывание и лёгкий просвист. Что теперь лишь предмет обстановки и фоновые звуки.

Пока взгляд прикован к окну и следит за проплывающими просторами необъятной страны, мысли ещё чище, чем за рулём. Теперь не надо отвлекаться на ситуацию на дороге и есть время подумать о жизни. Пожалуй, впервые с невольной медитации в отцовском гараже.

Боря достал тетрадку с ручкой и вдруг понял, что давно обещал брату песню. Роман Новокуров просил её весь последний месяц и ничего, кроме того. Более того, роцкер предпринимал бесплодные попытки творить сам. Но эти начинания скорее огорчали его и рыжий, как натура тонкая, либо обращался к алкоголю, либо начинал чудить. Отсюда все эти попытки вернуться к прошлому и самоутвердиться за его счёт.

«Если подумать, то только это и тянет его к Оксане», — прикинул внутренний голос: «Она была его первой. Не удивлюсь, если следом обнаружим его у Олеси».

Глобальный брату зла не желал, но только в эти минуты нашёл время, чтобы сесть и написать что-то новое. Гитары под рукой не было, так что музыка зарождалась в голове. И Боря очень надеялся, что родная кровь по отцу поможет брату её услышать, когда увидит слова на бумаге или сообщение в телефоне.

Стоило сантехнику написать название песни на листочке «Фэнтезийная, особая» и дальше слова понеслись сами собой. Так бывает, когда всё уже давно готово в голове.

Говорят, что все эльфы — враги.

Ты к гадалке вообще не ходи.

Гномы нам обосрут всю малину:

По носам прочитаем картину.

Феи — шлюхи и падшие демоны,

Не сравнятся с гламурными девами.

Гноллы шуток не любят. Нам они не враги.

Но какие из гноллов вообще мужики?

Хуже всех троглодиты-скотины,

Оболгут, обкрадут и всех кинут.

За забором всё в целом давно вкривь и вкось:

Короли как гиены всё грызутся за кость.

Только орки — ребята что надо:

Сотни кланов ордой за честь Хана!

Храп Вишенки стал особенно сильным. Боря отвлёкся от текста и поцокал языком. Майор тут же подёргал усами и затих.

В этот момент кульминационной тишины удалось дописать припев.

Вы работайте, братья.

Нам забор ни к чему.

Потому как границы навсегда берегут

Топоры тех, кто может говорить своё «нет».

Только внутренней грани у нас будто и нет.

Вишенка сделал ход конём в попытке в очередной раз отвлечь от музы. И просто свалился с полки. Пузо просто в какой-то момент перевесило выправку и безжалостная гравитация победила.

Но Броня не растерялся. Подскочил и без всяких видимых повреждений на теле спросил:

— Где мы?

Всё-таки операция «внедрение» прошло успешно. В командировке следом за повышением научили планировать наперёд, прочитывать оппонента. Поэтому сначала сделал вид, что подбухнул, а потом наблюдал.

В первые полчаса «как бы сна» подозреваемый объект не принял никаких попыток выкрасть портфель с документами и початой бутылку не допил, что даже странно. Всё-таки коллекционный коньяк. А дальше майор с дополнительной звёздочкой в кармане сам как-то расслабился и задремал.

И вот он вновь оценил обстановку. Но если сантехник всё ещё был в купе, то дело в шляпе. Вывод простой: доверять можно.

А Боря только руку поднял с важным пальцем и, тыча в потолок, сказал:

— Погоди, творчество прёт.

Стараясь не отвлекаться, Глобальный быстро дописывал:

Если длинные уши, в наше дело не лезь.

Потому что за них же подвесим за спесь.

Если нос тебе нужен — к нам под дверь ты не лезь.

Прищемили — бывает. Но не жалуйся здесь.

Феи в праздники лучше танцуют фокстрот,

Танцы их забавляют, но утром уйдут.

По традиции к гноллам претензий и нет.

Только гноллов-девчонок почему же там нет?

Троглодиты крадут ваших самок?

Разбирайтесь, подержим, раз надо.

За забор мы не лезем, нам просторно и здесь:

Некромантов прогнали и могилки их есть.

Отработали братья. Скоро можно домой.

А гнилые заборы все нахрен снесём.

Раз стучите, услышим. Всё равно, где гулять.

А придём среди ночи — поздно выход искать.

Вишенка посмотрел на минералку и неожиданно спросил:

— А ты кем до поезда был?

Боря молча открыл её, протянул с пониманием и ответил с лёгкой улыбкой:

— Выживальщиком.

Майор присосался и не отлипал, пока не опустошил половину бутылки. Рыгнув газами так, что в коридоре кто-то дал старт в тамбур от резкого звука, кивнул и сказал:

— И где выживал?

— В гараже.

Броня поскрёб щетину, которой можно было резать бумагу. На суровом лице мелькнула тень сочувствия. Лишь на миг, но тоже показатель.

— Помотала тебя, конечно, жизнь.

Следом он достал из кармана пиджака новые погоны подполковника и с сомнением посмотрел на старые погоны майора. Терпения перешить их дома уже не оставалось никакого. Приказ завис на январских каникулах на вопросе, а потом командировки просили подождать. Вот и ждал, сколько мог. А теперь поскорее бы звезду на дно стакана и до дна!

Потому что в горле стоит уже эта работа. Запить надо.

— Слушай, Борь, — поплямкал губами вроде бы уже не майор, но ещё и не подполковник. — На рыбалку поедешь?

— Поеду, — кивнул Боря и тут же уточнил. — Возьмёшь?

— Возьму, — пообещал майор-подполковник и достал телефон. — Цифры мои запиши.

— Весной? — уточнил Глобальный, чтобы тут же придумать отмазку.

Мол, дом строить будет весной. Фундамент заливать и округу готовить к реконструкции. Так что здесь новые погоны поддержит, а дальше — ни-ни.

— Весной там делать нехуй. Лёд когда сходит, рыба не клюёт. Воде надо прогреться. Так ближе к лету надо отдыхать. Как люди, — добавил Вишенка и тут же показал фотографию катера на дисплее. — Вот, опробуем как раз.

Боря всмотрелся, а там уже и не катер почти, а мини-яхта с палубой и корпусом, который с крышей от дождя закрывает и от комаров внутри укрыться можно. Или на крышу залезть.

Развлекайся как хочешь, раз купил.

— На море поедем? — тут же уточнил Глобальный, чтобы найти новую отмазку.

Море далеко, а работа близко. А у него фундамент в теории стынет и блоки готовить надо. Нельзя надолго уезжать. Лучше вообще на участке жить и всё контролировать, чтобы кирпичи по осени не считать.

— Не, на море времени нет, — словно знал заранее все ответы Вишенка. — На водохранилище рванём. Там будет где разгуляться, — и майор всё же плеснул по стаканам, а затем бросил звёздочку на дно и протянул на компанию. — Снасти есть?

— Нет, но… есть желание, — признался Боря, который и карася ни разу в руках не держал, не то что трофейную щуку.

«А по телевизору как-то рассказывали, что у двоих рыбаков руки порвались, когда свои трофеи показывали», — тут же добавил внутренний голос: «А тебе и показать нечего, кроме хуя».

Боря скривился. Жизнь почему-то вместо гипотетических трофее только стакан предлагала с чем-то коричневым. Пусть даже с виски. А ему всегда хотелось фотографию с довольным лицом. Но женщины в основном просили обнажёнку. А для себя, чтобы прямо для души, ничего толком не оставалось на память.

«Только вся галерея в чужих вагинах», — уточнил внутренний голос, сочувствуя: «Половина даже не рыжих».

— Раз есть желание, то возможности найдём, — кивнул майор, глядя на звезду на донышке.

С тяжёлым сердцем взялся за чернослив. Ох и плохо от него потом будет.

Не хотелось пить даже майору, но теперь точно — надо. Всё-таки речь о рыбалке, а не о плане раскрываемости на месяц вперёд. Банду сектантов они всё-таки взяли. И пусть Глори и Холли (в миру Цаберябая и Сибгатулина) получили небольшие сроки, но главе досталось по полной. Старейшина Алагаморов заехал на зону на пятнадцать лет строгача. И судя по слухам, уже спорит с Хрунычевым, кто больше в авторитете. Оба воры и не лечатся. Да у него бы и претензий, может, не было к этой «чёрной кости», но оба при этом неплохо стучали за то, чтобы срок сократить. Как минимум вдвое. А это значит, что сдали своих, чужих и еще половину оклеветали, но тоже в дело пойдёт.

Боря любил записывать в телефон различные номера. Вот и «Вишенка, поезд» появился. В списке одних только Александров сорок штук. И лишь часть с пометками. Так Боря точно знал, что среди них есть как «бесполезный адвокат», так и «классный нарколог». Лично, правда, проверять не приходилось. Но если что — можно всегда посоветовать попутчику.

«Как бы только к этому подвести, не получив в лучшем случае по морде?» — осторожно заметил внутренний голос: «А в худшем — срок?»

Раздумывая над этим, Глобальный заметил, как Вишенка сам набрал чей-то номер. Но Борин телефон не зазвонил.

Зато послышалось следующее:

— Василькова, есть для тебя задание.

— Какое, Бронислав Николаевич? — раздалось задорное в динамике под смутно знакомый голос.

— Я внедряюсь, — добавил Броня.

— В кого? — уточнила служивая, несколько привыкнув к неожиданным поворотам судьбы.

— В…ситуацию, — нашёлся «без стакана подполковник». — Так что встреть меня на вокзале послезавтра. И отвези домой. Буду не один. Так что оставь в машине свободное место. Буду я, он и мы с ним. Плюс один, короче.

— Но у меня нет машины, — прикинула Леся, продолжая сразу и жаловаться, и шутить. — А служебную мне без прав не дают. Говорят, нет у тебя никаких прав в патриархальной стране, женщина.

— Что ты мне голову мнешь? Бери с водителем, потом разберёмся, — добавил Броня и отключил связь. А после вздохнул и добавил. — Стажёрки грёбанные. Сами ничего решить не могут. Но, сука, красивые. Хоть какой-то бонус от службы.

Боря кивнул, как внутренне согласный. Самому часто попадались люди, которые только просить и умеют. А сами ничего не могут.

«Хоть и красивые, сука», — тут же добавил внутренний голос.

Секунд пятнадцать спустя телефон Глобального зазвонил и на дисплее высветилось: «Диспетчерша».

— Да, Лесь? — ответил Боря с трудом, так как майор уже махнул и теперь плевался звёздочкой.

Пришлось пригубить для порядка, поддерживая наверняка заслуженное повышение.

— Борь, ты можешь меня выручить? — сразу включился молящий голос у женщины, которой вроде бы ничего не должен. Напротив, почти дом спалила. Но кто теперь о том вспомнит?

— Попробую, а что надо? — уточнил сантехник.

— Человека одного встретить на машине послезавтра. Вместе со мной. И место ещё одно для другого пассажира оставить. Ой, погоди, то есть три получается. Он, другой и еще один. — Тут она что-то посчитала и добавила. — Короче, нас будет пятеро. Ах, да. Ещё плюс один… В джип поместимся?

— Поместимся, раз надо. Я позвоню как приеду, тут роуминг, — прикинул Боря и отключил связь.

После чего Глобальный набрал Егора. Так как пять плюс один равнялось шести, а это уже перегруз для пятиместного джипа и нужен микроавтобус.

— Егорянтий, ты послезавтра где будешь? — спросил сразу Боря не только как друг, но и как работодатель.

— На работе, где же ещё? — ответил довольным голосом охранник. — Ты же мне сменщика не нашёл толком, а Моне с Нанаем я даже использованные вибраторы не доверю. Всё равно либо сломают, либо потеряют. Они ребята простые. Бесхитростные.

— Да приеду и наберём новый штат, — с ходу пообещал Боря. — А пока человека надо на работе забрать и отвезти кого-то встретить куда-то.

— Что? — не понял продавец-охранник.

В зависимости от настроения и графика выхода сменщиков, он менял роли. А на смену взяли то ли зэков, то ли подлечившихся психов. При том, что времена ныне не спокойные и под личиной человечка мог скрываться кто угодно, даже иностранный шпион.

«Не даром же про их продукцию постоянно Нанай расспрашивает, а Моня уточняет», — ещё подумал Егор Валетов.

— Да я уточню. Помню только, что послезавтра, — отмахнулся Боря, которого коричневая жижа едва не одолела с половина стакана с непривычки. — А, и пару мест надо оставить для пассажиров.

— Сделаем, какой разговор? — удивился охранник. — Попрошу только человечка подменить на пару часов.

Пока Боря допивал остальные полстакана под грозным взглядом подполковника, который тут же подобрел, едва одноразовый стаканчик многоразового использования опустел, как Егор позвонил Лесе.

И где-то там, за тысячи километров послышалось:

— Леся, подменишь на работе на пару часов послезавтра?

— Не знаю, — ответила Василькова, так как тоже имела планы на послезавтра. — А что надо?

— Да сгонять людей встретить с поезда, — объяснил Егор.

— Правда? — тут же обрадовалась Леся, так как тоже планировала забрать там шефа с группой лиц. — А во сколько?

— Да днём, наверное.

— И мне днём, — кивнула Василькова. — А давай ты моих и своих заберёшь сразу. А я за тебя подежурю.

— Замётано, — обрадовался, как охранник, так и бывшая диспетчерша, ныне стажёрка внутренних сил.

И оба сразу начали звонить Боре.

Глобальный как раз допил вторую половину стакана и мир немного поплыл. Первым до него дозвонилась Леся.

— Слушай, Борь. Отбой, — сказала Василькова с ходу. — Без тебя уже встретят. Не беспокойся.

— А, да? Ну хорошо. Отбой, так отбой, — ответил Боря и тут же переключился на вторую линию. — Егор? Короче, не надо уже никуда ехать. Встретят их там другие.

— Понял тебя, — ответил Егор и положил трубку, а затем набрал Лесю и сказал следующее. — Леся, не надо меня больше менять. Я никуда не еду.

— А, хорошо, — ответила на автомате Василькова и положила трубку.

Затем стажёрка тупо посмотрела в стену и поняла, что что-то пошло не так. Ведь как раз ей ещё надо было на вокзал. Встретить шефа. Но микроавтобус уже отменился. Самостоятельно.

«Но ведь есть ещё и внедорожник!» — вспомнила Леся со спокойной совестью вновь позвонила Глобальному.

— Боря, слушай, а опять можешь встретить? — уточнила она.

— Кого? — уже весело смеялся Глобальный, разглядывая как подполковник показывает последнюю пойманную им рыбу. А та от окна до двери. Могла быть и дальше, но для этого потребовалось бы выйти в коридор, а ходить уже не хотелось.

— Да я тебе говорю, вот как эта рука! — послышалось от Вишенки.

— Не, таких волосатых щук не бывает, — тут же ответил попутчику Боря и добавил для Леси. — Не, встретить уже никого не могу. За мной бы кто приехал.

— Так давай я за тобой тоже приеду по трассе, — тут же переориентировалась Василькова. — Когда и куда подъехать?

— Ой, я не один.

— Без проблем. Сколько вас?

Выслушав в ответ уже не твёрдое «я, он и пара нас. Ну короче, плюс один», Леся окончательно сбилась с подсчёта.

Ведь по цифрам выходило, что встречать ей нужно от трёх до двенадцати человек, а это уже и микроавтобуса не хватит. Зря бы Егора гоняла и Борю просила.

Поблагодарив Борю и отключив связь, Леся поступила, как велела служебная мудрость — снова дозвонилась до начальства.

— Бронислав Николаевич, мне человек двенадцать встречать. А, и «плюс один». Можно я служебный ПАЗик тогда закажу на такую толпу?

— Да заказывай кого хочешь, просто меня забери с приятелем, — веселился подполковник, радуясь повышению. — У меня тут и рыбак, и сантехник, и собутыльник как раз. Мы отмечаем. Только… тс-с-с. Никому!

И пока шеф зашипел, Леся на всякий случай дописала ещё четырёх человек в блокнотик и смело связалась с водителем ПАЗика. Всё-таки уже выходило человек пятнадцать-шестнадцать, а может быть и ещё один.

«Скинутся все по сотке на бензин, и в обиде никто не останется», — ещё подумала стажёрка.

Дело оставалось за малым — забрать. И довольная Василькова, заказав мотор, внесла в календарик заветную дату с указанием точного времени и платформы места прибытия.

* * *

Когда неполные двое суток пролетели как пара часов, а вагон-ресторан знал Борю и Броню лично в лицо, эти двое вывалились на платформу, едва удерживая подмышкой по очереди спортивную сумку.

— Да я тебе говорю. Сом… ик!

— Какой сомик?

— Ну, сом. Ик! Стоит и сосёт, — уверял Глобального икающий подполковник с одним погоном майора, так как полностью поменять комплектацию обмундирования и прочих отличительных знаков так и не довелось.

Заболтались.

— У кого сосёт? — не понял Боря, так как после отправленного в туалете текста рыжему брату мало что понимал. Тем более, при чём тут сомик?

«Или даже — Сомов?» — уточнил внутренний голос: «Не понятно! Но звучит интересно. Всё-таки Сомова мы помним».

Вишенка, немного подумав, добавил:

— Кто у кого сосёт, не наша, Боря, забота. А я тебе говорю про… ик… Траву!

— А, траву! — тут же въехал Глобальный и застегнув часть олимпийки на часть от куртки почти магическим образом. И объяснил попутно. — Не, траву я не курю. Я из этих… зож…ик! Зоп…жников!

— Жопников? Болеешь, что ли? — даже расстроился Броня. — Хочешь, я тебя в больничу положу? Есть что вырезать? А то таскаешь эти блядские инструменты, — тут он попытался пнуть сумку, но промазал и сам растянулся по перрону.

Только упал мягко, как будто вообще без костей. Тем временем поезд, дав гудок, начал отъезжать от первой платформы.

— Да я сам тебя положу, брат, — приподнял его, а затем и сумку Боря. Всё-таки алкоголиков надо беречь. Они ещё могут быть полезны для общества, если нормальному наркологу доверить. — Ты только признай… признай… ик…что болеешь!

— У тебя жопа болит, а я признай? — не понял Вишенка, с трудом поднявшись от мягкого и даже нежного снега. — С этим, брат, не шутят. Жопу беречь надо! Даже… ик… на рыбалке. Туда непроверенных людей брать… ик… вообще не стоит!

— Надо беречь! — не стал спорить Глобальный, сам едва стоя на ногах. — И лечиться!

Последний раз сантехник напивался так ровно никогда, так как выпускного в школе не было. Ушёл после девятого класса. А потом было некогда потому, что работал. Но тут повышение у человека, и как назло — лимонад в вагоне-ресторане не продавался. А вскоре и минералка закончилась.

«А пить надо!» — уточнил внутренний голос: «Или будут последствия».

Пока оба пытались отряхнуться, Леся почти бежала на высоких каблуках с той стороны вокзала, где ближе всего припарковался полупустой ПАЗик. Там лишь на задних сиденьях расположились люди в балаклавах с автоматами, а передние сиденья освободили для гостей-приезжих, «которых примерно человек пятнадцать будет».

Помня о том, что надолго служебный автобус задерживать нельзя, Василькова сначала махала начальнику, потом активно звала к себе, не рискуя далеко уходить на каблуках, а потом уже активно махала как человеку в форме, так и какому-то бомжу рядом с ним в олимпийке и куртке.

Но оба не реагировали.

Помня о том, что им ещё «резиновую» квартиру на въезде в свой город брать, где прописалось всего триста три человека, как уверяли спецназовцы, Леся сама побежала к платформе. Но чем ближе она подбегала к сердцу Новосибирского вокзала, тем быстрее меняла гнев на милость. Ведь рядом с начальством на перроне оказался Глобальный.

— Боря, ты как тут? — удивилась Василькова, которой он так и не позвонил.

— Я… тут, — кивнул Боря, речевой аппарат которого справлялся ничуть не лучше, чем с выбитой челюстью.

— Он тут, — даже пощупал его Вишенка и ударил себе в грудь. — Он со мной!

— А остальные где? — спросила Василькова, осмотрелась и даже обошла обоих, чтобы убедиться. Но среди разошедшихся людей, больше не было ни провожающих, ни приезжих. И поезд отходил.

— А где ещё от десяти до четырнадцати человек с вами? — не поняла Василькова и уверенно добавила. — Плюс один!

— Что? — не понял Вишенка, ощутив то странное чувство, когда лезешь в карман за бумажником, а его там нет.

— Что? — повторил Боря, понимая не больше даже с бумажником.

— Вас же в разы больше должно быть! — стояла на своём Василькова. — И Боря просил своих забрать.

Оба переглянулись.

— Ты просил? — спросил Вишенка. — Своих забрать?

— Каких моих? — не понял Боря и на всякий случай оглянулся, после чего уверенно добавил. — Нет моих!

— А ну-ка дыхни! — потребовал Бронислав у стажёрки. — Пила?

Леся поморщилась от обильного амбре от начальника:

— Уж лучше вам рот не открывать!

Вишенка почесал красный нос, которым отлично удавалось топить окружающий их серый снег на перроне. А Боря потер алое ухо, в которое вроде никто не бил, но закрывать купе нужно осторожнее.

— Где люди, я вас спрашиваю? — стояла на своём стажёрка.

— Боря… где наши люди? — прошептал полуподполковник-полумайор первым, если судить по пагонам.

— Где? — волновалась Леся. — Его, твои, и ещё плюс один!

Сантехник застыл и ещё некоторое время смотрел прямо перед собой. Так много людей сразу он никогда не терял. Но хуже того, он не мог вспомнить ни одного по имени!

«Похоже, нарколог нужен и нам самим!» — заявил внутренний голос и Глобальный рухнул на спину, не пережив потери.

Сумка взлетела под облака, а затем рухнула на Борю следом. Глядя на неё, Вишенка вдруг понял, что забыл нечто важное.

ПОРТФЕЛЬ. В КУПЕ.

— Да ну наху-у-у-й! — закричал он Лесе, трезвее прямо на глазах.

— Я и говорю, столько людей не могло пропасть незаметно! — поддержала Леся, но Вишенка её больше не слушал.

Сделав круглыми как блюдца глаза, он первым побежал к ПАЗику, крича ещё у здания вокзала:

— По коня-я-ям, мужики! Догнать пидорасов! Верну-у-уть!!!

Леся сначала отбежала пару шагов за начальником, но на каблуках не набегаешься. Затем вовсе остановилась и посмотрела на Глобального. У того сумка с документами через плечо валяется. Подходи, да бери кто хочешь. А прилетевшая в лицо сумка сверху лежит. Даже дёргать не надо.

А сам Боря почти без движений, бормочет только:

— Где люди? Где?

Леся вздохнула. Парень в умат пьяный. Отберут, замёрзнет, ещё и отрежут чего-нибудь. Понятно, что без неё сгинет. Не лучшая судьба для хорошо знакомого человека, который даже за пожар в доме ничего не сказал, пока умничала с рыжим оторвой в душе.

— Блядство! — ругнулась Василькова и вернулась за Борей.

Полный автобус мужиков и сам разберётся. А здесь требуется режим «разбуди, накорми и обогрей».