Трахинянки

Слыхали вы о горести моей

150 И потому пришли; но всех терзаний

Вам не понять моих: они вам чужды.

Ведь молодости нежное растенье

В пределах заповедных расцветает,

Где никогда его ни зной, ни дождь,

Ни ветер не тревожат, безмятежно

Среди отрад проводит дева юность,

Пока ее женой не назвал муж,

Пока она не стала спать тревожно

В заботах о супруге и семье.

160 Но, долю женскую познав, она

Поймет мои страданья. Много в жизни

Различных я оплакивала бед,

Но об одной — о новой — расскажу.

Когда Геракл, мой господин, из дома

Ушел в последний раз, он мне оставил

Старинную дощечку с завещаньем.

Он никогда, куда б ни шел на подвиг,

Мне до сих пор о нем не говорил.

На сей же раз, как будто на смерть шел,

170 Определил мне часть мою и сколько

Земли отцовской детям завещает.

Сказал, что если год и четверть года

Отсутствовать он будет на чужбине,

То в этот срок иль жизнь скончает там,

Или, избегнув смерти, дней остаток

В ненарушимом мире проживет.

Так он раскрыл божественный глагол

Об окончанье подвигов Геракла.

Ему об этом провещал в Додоне

180 Старинный дуб устами голубиц.

Пророчество сбывается теперь,

Как надлежало сбыться, в должный срок.

И как бы я спокойно ни спала,

Вдруг просыпаюсь в ужасе, дрожа,

Что лучшего из смертных я утрачу.

От слов зловещих воздержись: вон кто-то

Сюда идет в венке, он с доброй вестью.

Царица Деянира! Вестник первый,

Я твой рассею страх: Алкмены сын

Жив, победил и после боя жертвы

Отборные родным богам приносит.

Что ты промолвил, старый? Что я слышу?

Твой господин, превозносимый нами,

К тебе вернется скоро с торжеством.

От наших ли ты слышал иль чужих?

На летнем пастбище перед народом

Его посланник Лихас держит речь;

А я сюда примчался, чтобы первым

И милость и награду заслужить.

200 Но что ж он медлит сам с известьем добрым?

Он, госпожа, в немалом затрудненье:

Вокруг него кольцом стоят мелийцы[10],

С вопросами пристали — не пройдешь.

Ведь каждый рад с тоской своей проститься,

Наслушаться не могут. Против воли

Приходится ему в угоду людям

Рассказывать. Но явится он скоро.

Зевс, царь лугов Этейских заповедных,

Хоть позднюю, ты подарил мне радость!

210 Воспойте, женщины, в хоромах наших

И за вратами! Солнцем эта весть

Нам воссияла и несет блаженство.

Девушки, звонко

Пойте в покоях

И перед домом!

Дружно, юноши, гряньте

Вы хвалу сребролукому

Аполлону-Заступнику!

Девушки! В лад восклицайте:

220 Пеан! Пеан!

Громко, громко призывайте

Артемиду-Ортигию[11],

Аполлонову сестру,

Что, в руках держа по светочу,

Мчится лесом за оленями, —

И ее охотниц — нимф!

Пеан! Пеан!

Мой дух парит… О, не отвергну флейты

Твоей, владыка сердца моего!

230 Несет, мчит меня…

Эвой, эвой! О плющ! Эвой! Эвой!

Я несусь в безумной пляске,

В пляске Вакховой… Эвой!

Ио, ио, Пеан!

Царица дорогая!

Смотри: и впрямь благая

К тебе приходит весть.

Я вижу, милые мои; приметил

Мой зоркий взгляд, что люди к нам идут.

240 Привет тебе, посланник долгожданный,

Коль радостную ты приносишь весть!

Приход мой светел, светел твой привет.

Он мной заслужен: человек достойный

Почтен по праву добрым обращеньем.

О муж любезный, наперед скажи:

Живым увижу ль моего Геракла?

Что до меня, его живым оставил —

В расцвете сил, и бодрым, и здоровым.

Скажи, в родной иль варварской стране?

250 В краю Евбейском Зевсу посвящает

Он алтари и урожай плодов.

Он дал обет? Иль так велел оракул?

Он дал обет, когда пошел походом

На город жен, которых видишь здесь.

Кто эти жены? Чьи? Скажи, молю!

Мне жалко их, коль стоит их жалеть.

Он выбрал их, Эхалию разрушив,

И для себя, и для служенья в храме.

Ужель под этим городом он пробыл

260 Столь долгий срок, что дней не сосчитать?

Нет, по словам его, он у лидийцев

Так задержался — не по доброй воле.

Он куплен был… Не гневайся, царица,

На речь мою: тому был Зевс причиной.

Твой муж был продан варварке Омфале,

Сам говорит, что год у ней работал.

И так был уязвлен позором этим,

Что клятву дал торжественно богам

Виновника его постыдной доли

270 Поработить с женою и детьми.

Исполнил он обет. По очищенье

Он на Эхалию с наемным войском

Пошел войной: Еврита он считал

Виновником единым бед своих.

Однажды у Еврита был он гостем.

Тот оскорбил его и дерзкой речью,

И злобною душой, сказав ему:

«Хоть стрелы у тебя неотразимы, —

В стрельбе моим уступишь сыновьям.

280 Ты раб, — Еврит вскричал, — и был не раз

Жестоко бит!» И на пиру, хмельного,

Его из дома вытолкал. И в сердцах,

Когда Евритов сын пришел в Тиринф[12],

Ища своих потерянных коней,

И мыслями рассеян был, — Геракл

С высокой башни сверг его. Тогда,

Разгневавшись на это злодеянье,

Родитель всех — царь олимпийский Зевс —

Его на долю рабскую обрек,

290 Не потерпев, что он свершил убийство

Обманом. Если б он открыто мстил,

Возмездье честное простил бы Зевс:

Бессмертные не терпят вероломства.

Тот дерзостный обидчик с сыновьями

Теперь давно в Аид переселился,

А город их — в неволе. Эти жены

Дни счастия сменили на беду —

И вот к тебе явились. Их прислал

Твой муж, а я — слуга — лишь долг исполнил.

300 Что до Геракла — жертвы искупленья

Он в честь победы Зевсу принесет

И сам прибудет. Говорил я долго,

Но эта весть тебе всего приятней.

Ликуй, царица! Вот оно — блаженство:

Ты видишь их и слышала его.

Как я могу не радоваться дивным

Деяньям мужа? Радуюсь всем сердцем.

Всегда сопутствует успеху радость.

Но осторожным следует дрожать

310 И при удачах. Долго ль оступиться?

Ах, милые, я искренне жалею

Вот этих, бедных, на чужой земле,

Скиталиц — и бездомных и безотчих.

Они, наверно, были от рожденья

Свободными. Теперь их рабство ждет.

Вершитель боя Зевс! Да не увижу

Детей своих, тобою так гонимых!

Помилуй их, доколе я жива.

Гляжу — и вся от страха содрогаюсь.

320 О злополучная! кто ты, юница?

Не замужем? Иль дети есть? Ты с виду

Невинней всех и благородней. Лихас,

В какой семье родилась чужеземка?

Скажи, кто мать ей, кто отец? Она

Сильнее прочих тронула мне сердце.

Она одна достоинство хранит.

Почем мне знать? К чему вопрос? Наверно,

Родители ее — не из последних.

Уж не царевна ль? Дочь имел Еврит?

330 Не знаю, я расспрашивать не стал.

И как зовут, — ты не узнал у спутниц?

Нет, не узнал: я молча делал дело.

О бедная, скажи хоть ты сама:

Я огорчусь, коль не откроешь имя.

Нет, ежели судить по прежним дням, —

Рта не раскроет. За далекий путь,

Как и сейчас, не молвила ни слова.

Томится все под тяжестью несчастья;

Бедняжка слезы льет ручьем с тех пор,

340 Как с родиной погибшею рассталась.

Зол рок ее — ей можно извинить…

Оставим же ее в покое. Пусть

Войдет без принужденья: бед ее

Приумножать не надо — мне тем боле.

Она и так пресыщена. Теперь

Идемте в дом: ведь ты спешишь вернуться,

Я ж привести в порядок все должна.

(подходя к Деянире)

Постой, помедли, — разузнай сперва

О той, кого к себе под кровлю вводишь, —

350 Не знаешь ты всего, что надо знать,

А это мне доподлинно известно.

В чем дело? Не задерживай меня!

Послушай. То, что раньше рассказал я

И что скажу, по-моему, не вздор.

Что ж? Позовем их из дому обратно,

Иль только мне и девушкам расскажешь?

Тебе да им скажу. Других не надо.

Они ушли. Ты можешь говорить.

Тот человек не по прямой дороге

360 Рассказ свой вел: он иль теперь налгал.

Иль раньше вести лживые принес.

Что ты промолвил? Говори яснее;

Твои слова мне, право, непонятны.

При всем народе этот человек

Рассказывал, что ради этой девы

Пленил Геракл Еврита и низверг

Эхалии высокую твердыню, —

И побуждал его к тому лишь Эрос, —

Не рабство у лидиянки Омфалы,

370 Не смерть Ифита, сброшенного с башни..

Теперь же Аихас Эроса забыл!

Не убедил Геракл ее отца,

Чтоб дочь ему в наложницы он отдал,

И вот, пустой придумав повод, он

Пошел войной на родину ее,

Где царствовал, как знаешь ты, Еврит.

Он поразил царя, ее отца,

Опустошил их город и, как видишь,

Вперед послал девицу, и не зря,

380 Не как рабыню, — нечего и думать;

Что ж странного? — его сжигает страсть.

Вот почему, царица, я решился

Поведать все, что привелось услышать;

И многие трахинцы, вкруг него

Стоявшие толпой, об этом знают.

Все подтвердят. Пусть речь моя горька, —

И сам я ей не рад, — зато правдива.

Увы мне, горькой! Вот что совершилось!

Какую ж язву тайную под кров

390 Я приняла! О, горе! Вот какая

Она безродная! И мог он клясться!

Она красой сияет и рожденьем,

Еврита дочь, зовут ее Иолой —

Фиалкою, а он твердил, что рода

Не знает, будто спрашивать не стал.

Да сгинут лиходеи, столь бесчестно

К постыдной прибегающие лжи!

О, что мне делать, девушки? Как больно

Нежданные слова пронзили грудь!

400 Пойди и разузнай ясней: быть может,

Заговорит, когда принудишь силой.

Совет хорош, сейчас пойду к нему.

Мне подождать? Что мне прикажешь делать?

Постой… Тот человек и сам, незваный,

К нам из дому сюда идет как раз.

Что, госпожа, Гераклу передать?

Приказывай, — я в путь уже собрался.

Так долго здесь ты не был — и спешишь?

Поговорить мы даже не успели.

410 Я здесь еще, коль надо что добавить.

Откроешь мне всю правду до конца?

Свидетель Зевс великий, — все скажу.

Кто дева, приведенная тобою?

Евбеянка… Чья родом, я не знаю.

Смотри сюда! С кем разговор ведешь?

А ты чего? Что за вопрос такой?

Изволь ответить, если понимаешь.

С владычицей, почтенной Деянирой,

Женой Геракла, дочерью Ойнея,

420 С моей царицей, коль глаза не лгут.

Я этого и ждал… Ты говоришь,

Она твоя царица?

Справедливо.

Ах, так? Какой же кары ты достоин,

Коль перед ней окажешься лжецом?

Как так — лжецом? Плетешь ты небылицы!

Ну нет, на небылицы ты горазд.

Уйду. Я глуп, что слишком долго слушал.

Нет, не уйдешь… Сперва открой всю правду.

Ну, говори… ведь ты молчать не любишь.

430 Про пленницу, что ты сюда привел…

Ты понял?..

Понял. Но к чему вопрос?

Не говорил ли ты — и скрыл потом, —

Что ты ведешь Еврита дочь, Иолу?

Кому я говорил? Кто подтвердит,

Что от меня такие речи слышал?

Да многим говорил… Толпою целой

Народ трахинский слушал твой рассказ.

Я говорил: есть слух. Предположена

И верное известье — не одно.

440 Чего предполагать! Не клялся ль ты,

Что к нам ведешь ее — женой Геракла?

Женой? Нет, ради всех богов, царица

Достойная, — что это за чудак?

Чудак слыхал: из-за любви к Иоле

Весь город был спален, что не Омфала

Тому виной, а вспыхнувшая страсть.

Владычица, вели, чтоб он отстал, —

Разумному ли говорить с безумным?

Нет, заклинаю Этою дубравной,

450 Вершиной Громовержца, — мне не лги!

Ведь речь ведешь ты с женщиной не слабой,

Но знающей мужей. Я понимаю:

Не может быть любовь их постоянной.

Кто Эросу в борьбе противостанет,

Как на бою кулачном, — тот погиб!

Бессмертными, и теми правит Эрос,

И мною, как и всякою другой.

Поистине была бы я безумной,

Виня супруга, впавшего в недуг,

460 Или ее, участницу несчастья…

В беде еще не вижу я позора.

Но если лгать учил тебя Геракл, —

Ты у него худому научился.

А если ты учитель сам себе, —

Стремясь к добру, не окажись злодеем.

Скажи всю правду. Заклеймен свободный

Позором, если уличен во лжи.

Да и не скроешь правды, не удастся.

Те, с кем ты говорил, расскажут мне.

470 Быть может, ты боишься? Не робей!

Мне не узнать всей правды — вот что горько.

А разве страшно знать? Других — и многих! —

Не приводил ли раньше мой Геракл?

И ни одна ни разу от меня

Не слышала попрека… Если ж эта

Истаяла от страсти, — все равно,

Я первая о ней ведь сокрушаюсь.

Всю жизнь ее сгубила красота,

И родину свою она невольно

480 Повергла в рабство. Если что случилось,

Роптать уж поздно. Нет, хитри с другими,

Прошу тебя, — со мной же будь правдив.

Она сказала дельно. Не придется

Тебе жалеть. С царицей мы согласны.

О, если, госпожа, как человек,

Ты понимаешь все и не ревнуешь, —

Я истину открою, не таясь.

Все было так, как этот рассказал:

Безмерной страстью к ней Геракл охвачен.

490 Эхалия, ее несчастный город,

Из-за нее копья добычей стала.

Что ж до него — он не велел скрывать

Иль отрицать пред кем-нибудь. Я сам,

Владычица, боясь печальной вестью

Обидеть сердце женское твое,

Так провинился — ежели виновен.

Теперь, рассказ прослушав до конца,

Прими ее, и пусть твои слова,

К ней обращенные, пребудут крепки.

500 Ведь он, чьих рук необорима сила,

Любовью к ней всецело побежден.

Согласна. Так и надо. Мы не станем

Усиливать постигшее несчастье,

Вотще борясь с бессмертными. Войдем!

Тебе скажу, что передать Гераклу,

И дар ему свезешь дарам в ответ.

Не отпущу с пустыми я руками

Приведшего мне целую толпу.