Требуется рыцарь. Недорого!

Глава 21. Солнечный удар

Улленгтон стоял на ушах уже около двух месяцев. Обсуждать произошедшее на балу у Арчибальдов могли ещё год, не меньше, но возникли более интересные поводы для сплетен. Хотя Эльзу не забыли и иногда эта тема всплывала в толках, но сейчас каждый беспокоился как бы и его не записали в неугодные церкви. Не зря архиепископ приехал в этот городок, ох не зря!

Уильям поздним вечером сидел в кресле, позволяя себе пригубить вина. Последние недели вымотали его. Святая церковь отправила архиепископа с важной миссией. Он должен выяснить с чем связаны магические всплески. Не то, чтобы магия возбранялась окончательно и бесповоротно. Та же самая почта доходила быстрее как по щелчку. Церковные письма отправлялись иначе, но не терялись только из-за страха посыльных. Иначе халатность неизбежна. А письма служителей должны доставляться вовремя и без ошибок.

Все знали, что без магии никуда, но не в таких же количествах! В городе явно появился новый ковен или старый перебрался в тихий городок. А возможно, тёмный маг-одиночка обосновался и проводит эксперименты. Чудно, что не боится привлечь внимание. Странно всё это...

Ведьм давно уже не сжигали на кострах. Юным расшалившимся дарованиям делали внушение, выдавая запрет на определённый срок, чтобы контролировали свои умения. А вот с приверженцами тёмного культа разговор иной. Оттого и дрожали тинтанийцы. Им бы по балам шастать, да соседям кости перемывать, а тут над каждым домом нависла угроза.

Архиепископ лишний раз похвалил себя, что отправил Эльзу Арчибальд куда подальше, а именно в свою резиденцию. В свете сегодняшних событий на неё бы всех собак повесили и не побрезговали. Уильям при своей занятости часто вспоминал её светлый образ. Красивая, юная, чистая. И какие-то неведомые прежде чувства рождались в душе мужчины, отдавшего душу в служение богу. Не то, чтобы долг перед всевышним сильно тяготил архиепископа. Но он уже давно не юный семинарист. Бумажная волокита, доносы, поручения и святой долг — вовсе не так он представлял себе будущее. Но избрав сей путь, обратной дороги нет.

Избавившись от Джона, которого ему присоветовали в качестве помощника, дышать архиепископу легче не стало. Отказаться от такой свиты он не мог, ведь если министранта сочли подходящим, нужны неопровержимые аргументы обратного. Уильям знал, что кто-то докладывает о каждом его шаге тем, с кем лучше не пересекаться интересами. Но Джона он отослал, а строчить письма не перестали. Значит, зря он подозревал министранта.

Чужих писем Его Светлость не перехватывал, это могли бы неверно истолковать. Но по приходящим посланиям от тех, кто стоял выше по иерархической лестнице читалось между строк — его сведения не новость. Будто, ожидали, когда же он оступится. Но почему? Он никогда не шёл по головам, не использовал грязных методов продвижения и всё же мешал.

— Ваша Светлость! Почту доставили ещё утром. — Напомнил служитель.

— Благодарю. Оставьте здесь. — Указал на столик архиепископ. Юноша тотчас прошёл в комнату и положил на маленький столик письма и прессу. Уильям поздно вернулся в приход. Честно говоря, он валился от усталости и моральной тоже. Никак не укладывалось в голове, что здесь забыли ведьмы. И зачем создавать столько шума? Магичили бы себе по-тихому, но они, словно, бросали вызов.

Проводив глазами служителя, архиепископ потянулся к аккуратно сложенным стопкой писем. Местную газетёнку он отложил в сторону. Всё, что здесь происходит, Его Светлость и так узнаёт первым. После ведьм конечно же или колдуна, или кого ещё там нелёгкая принесла...

— Опять гора доносов! Что ж за люди такие! — Устало вздохнул мужчина, потирая пальцами переносицу. Но обязанности требуют ознакомиться с каждой кляузой.

Прочитав всё, Его Светлость сделал пометки на конвертах, отмечая для себя на какие донесения стоит обратить внимание. Завтра утром каждый отправитель получит письмо, что церковь непременно разберётся. С благодарностью за ценные сведения, естественно. Когда с рабочим моментом оказалось покончено, архиепископ приступил к чтению последнего послания. Писала Эльза. Вот уж не ожидал! Он справлялся о её самочувствии у Джона, как бы между делом, когда отправлял ему поручения. Личную переписку они не вели.

Ваша Светлость! Вот уже больше двух месяцев, по воле Вашей Светлости я живу в Тайрине. И хоть условия жизни весьма благоприятные, тем не менее, хотела бы узнать сколько продлится моя ссылка. Отец, наверняка, тревожится обо мне, но письма от него не приходят. Беспокоюсь о его здоровье. Как вы знаете, мне не к кому обратиться. Если Вашу Светлость не затруднит, и вы располагаете сведениями, пожалуйста не держите меня в неведении.

Надеюсь на Ваше участие. Леди Эльза Арчибальд.

Девушка пыталась написать сухо и официально, как полагается в таких случаях, но архиепископ видел всё между строк. Разреши он ей вернуться в Тайрин, Эльза уже покупала бы обратный билет. Глупышка! Если бы граф хотел, он бы вёл переписку. Никакого запрета нет. И всё-таки странно так не интересоваться судьбой собственной дочери. Так называемый жених и тот больше беспокоится. Как он сверкал взглядом в последнюю встречу! Вот где страсть притаилась и ждёт выхода. В сердце неприятно кольнуло при мысли, что страсть эта в маркизе кипит по отношению к Эльзе. Странности какие! Ему-то какое дело? Он лицо духовное, подобные чувства ему чужды. Архиепископ сам себя не узнавал. Возвращать Эльзу рано. В городе опасно, как никогда. Придётся ей ещё потомиться в неволе. И вроде всё верно, но радость оттого, что юная девушка живёт в его резиденции удивляла. Вероятно, Уильям слишком долго находился на солнце, вот головку-то и напекло. Солнечный удар, не иначе...