Три колокольчика, два бантика и один лучший друг брата

Глава 9

Стелла

Два дня — не такой уж большой срок, чтобы хранить секрет. Ладно, это было ничто. Два дня — это ничто.

Но я действительно, действительно ненавидела хранить секреты.

После того, как Хит спросил меня, умею ли я хранить секреты, я, конечно, солгала и сказала «да». Я имею в виду… а какой у меня был вариант? Выгнать его? Отказать ему в сексе? Ни в коем случае.

Этот секрет, возможно, мучает меня, но ради оргазмов я потерплю.

Прошлой ночью Хит остался на ночь, изматывая меня своими пальцами, языком и членом. Но сегодня вечером мы поменяемся кроватями, и он приготовит мне ужин у себя дома.

Я заметалась по спальне, торопясь собрать рюкзак. Он стоял в изножье моей кровати, переполненный. Пока что я положила только сменную одежду на завтра. Прозрачное неглиже сливового цвета, на которое я потратилась сегодня днем в торговом центре. Туалетные принадлежности были уложены вместе с феном, потому что мои волосы плохо высыхают естественным путем. Затем положила косметику и кисти.

Я уставилась на рюкзак и щипцы для завивки в своей руке, раздумывая, добавить ли их к куче.

Или я могла бы просто взять чемодан. В чемодан все поместилось бы без проблем. Я хотела, чтобы мне было удобно. Хит до сих пор был святым, его не пугали мои разговоры о будущем. Если я появлюсь с чемоданом, это может стать последней каплей.

С такой дилеммой я обычно справлялась с помощью Венди. За последние два дня она звонила мне четыре раза, пытаясь наверстать упущенное. Я избегала каждый ее звонок. Потому что, как только я с ней заговорю, я все выложу. Так что звонить лучшей подруге было не вариант.

Затруднительное положение с чемоданом или рюкзаком я должна была решить сама.

Я избегала Гая так же намеренно, как и Венди. Он появился сегодня во время ланча. Я спряталась под одеялом на диване и затаила дыхание, пока он, наконец, не перестал звонить в дверь и не ушел.

Я не могла избегать их вечно. Мы не могли вечно держать это в секрете. Разве Хит не хотел рассказать людям? Потому что я была готова кричать об этом с крыш.

Хит Холидэй занимался со мной сексом.

Эта фраза прозвучала бы великолепно, если бы я произнесла ее во все горло.

Хит целовался лучше всех в мире. Откуда я это знала? Потому что он целовал меня.

Хит был отличным любителем обнимашек. В этом факте я убедилась после того, как он поспал в моей постели.

Хит. Был. Моим.

Моим.

Боже, я хотела кому-нибудь рассказать. Кому угодно. Тогда, может быть, я бы поверила, что это происходит на самом деле.

— Я проведу ночь в доме Хита.

Сказать это в моей пустой спальне было не так терапевтично, как я надеялась. Ну что ж. Сохранение тайны еще на несколько дней дало бы нам шанс побыть наедине. Хит и я могли бы вместе решить, когда рассказать друзьям и семье.

Еще несколько дней, и мы расскажем Гаю. Когда мы будем уверены.

Вот только я не спросила Хита, как долго мы будем оставаться секретом. Он же не хочет, чтобы это продолжалось слишком долго, верно? Ни за что.

И если у нас ничего не получится, что ж… будет лучше, если Гай не будет знать.

Мой желудок скрутило при мысли о расставании.

Я снова изучила щипцы для завивки. Пока они были со мной, по крайней мере, мои волосы выглядели хорошо, поэтому я положила их в кучу, а затем принялась запихивать все в рюкзак. Мне пришлось сесть на него, чтобы застегнуть молнию, и он трещал по швам.

За окнами было темно, когда я накинула пальто, зимние дни коротки. Я собралась, мой рюкзак давил на плечи, и бросилась к своей машине.

Поездка через весь город к дому Хита была медленной, тучи, которые висели над городом весь день, наконец-то рассеялись, чтобы сбросить свежий слой снега, и мои шины хрустели на тихих улицах, когда я проезжала по окрестностям Хита.

Это был один из лучших районов в Бозмене. Хит построил свой дом на большом угловом участке, держась на некотором расстоянии от соседнего дома. В трех кварталах отсюда находилась начальная школа.

Я представила, как дети с рюкзаками, почти такими же тяжелыми, как у меня, идут по этим безопасным тротуарам, встречаясь по пути со своими друзьями. Так было в моей юности. Мы с Гаем выходили из дома первыми, останавливаясь, чтобы забрать Хита, Тобиаса и Мэддокса по дороге в школу. Мальчики шли впереди, хотя иногда Хит отставал и шел рядом со мной.

Все эти годы назад, с тех пор, как я была еще маленькой девочкой, я никогда не переставала надеяться, что он будет моим.

Я улыбнулась, припарковавшись, взяла свою сумку и направилась к двери. Прежде чем я успела постучать, он был там с сексуальной улыбкой на красивом лице.

— Привет. — Он потянулся к моему рюкзаку, забирая его у меня из рук. — Так и знал, что ты возьмешь с собой рюкзак.

Мой рот приоткрылся.

— Как ты узнал?

Он усмехнулся и жестом пригласил меня внутрь.

— Потому что ты не носишь сумки. Только рюкзаки. Я ни разу не видел, чтобы ты ходила куда-либо налегке. Помнишь те выходные, когда твои родители уехали за город на свою годовщину, а вы, ребята, остались с нами? Ты привезла три сумки на одну ночь.

— Я не знаю, какие вещи могут мне понадобиться.

— Тебе не нужно думать об этом. — Он заправил прядь волос мне за ухо. — Не со мной. Бери все, что хочешь. Я занесу его внутрь.

Мое сердце екнуло. Я не была уверена, что сказать, поэтому приподнялась на цыпочки, чтобы коснуться его губ своими, затем шагнула внутрь.

В доме пахло Хитом, пряным, мужским и чистым.

— Дай мне свои ключи. — Он протянул руку.

Я вложила их в его ладонь.

— Зачем?

— Я собираюсь припарковать твою машину внутри. Чтобы уберечь от снега.

Или, чтобы сохранить нас в секрете? Я отогнала эту мысль, злясь на себя за то, что предположила, что его добрый жест был направлен на то, чтобы спрятать нас.

— Держи.

— Сейчас вернусь. — Он отставил мой рюкзак в сторону, затем направился к двери. — Чувствуй себя как дома.

— Хорошо. — Я подождала, пока он выйдет на улицу, затем зашла в дом.

Когда я была здесь в Сочельник я была слишком занята поцелуями с Хитом, чтобы оглядеться. А на следующее утро, улизнув, я задержалась у двери только для того, чтобы высмотреть свой «Убер».

Как и ожидалось, дом Хита был таким же шикарным, как и сам мужчина.

Богатая мебель из дерева и маслянистой кожи заполняла гостиную. Шкафы из клена обрамляли стены кухни, окружая черный гранитный остров. Стены цвета древесного угля и ковры цвета древесного угля добавляли угрюмой, мужественной атмосферы.

Я могла бы здесь жить. Определенно.

— Опять забегаешь вперед. — Я хихикнула, направляясь на кухню.

На стойке, ближайшей к газовой плите, лежали разделочная доска и нож, а также помидор и коробка молодого шпината.

Дверь гаража с жужжанием закрылась на другом конце дома, затем Хит вошел в главную комнату. Он направился прямо к моему рюкзаку, все еще стоявшему у входной двери, подмигнув мне, когда тащил его по коридору в свою спальню.

Когда он вернулся, то подошел прямо ко мне, взял мое лицо в ладони, чтобы поцеловать.

— Привет.

— Привет.

— Спасибо, что пришла.

Я улыбнулась.

— Спасибо за приглашение на ужин.

— Пока не благодари меня. Я не самый лучший повар.

— Хочешь, помогу?

— Нет, ты садись. — Он кивнул на барные стулья у островка. — Вина?

— Конечно.

Единственное, с чем Хит не возился на кухне — это откупоривание бутылки и разлитие вина по бокалам.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы удержаться от смеха, когда он пошел нарезать помидор, и половина его скатилась на пол. Я молчала, пока он придирчиво читал инструкции на коробке с сырой лапшой феттучини. Но когда он достал куриные грудки из холодильника и понял, что они все еще заморожены, я больше не могла сдерживаться и соскользнула со своего места.

— Черт. — Он покачал головой. — Я достал их сегодня утром. Наверное, мне следовало сделать это вчера вечером. Как ты относишься к тому, чтобы заказать пиццу?

— Или мы можем импровизировать. — Я присоединилась к нему у разделочной доски, выхватив нож у него из рук. — У тебя есть грибы или брокколи?

— Вообще-то есть и то, и другое. — Он достал их из холодильника.

— Отлично. Поставь кастрюлю с водой на плиту, чтобы она вскипела, и добавь немного соли.

— Да, мэм. — Хит шутливо отсалютовал мне, и после того, как я спасла ужин, мы вернулись на остров с тарелками сливочной пасты примавера.

Он съел кусочек и застонал.

— Это потрясающе.

Я пожала плечами.

— Мама отлично готовит. Мне всегда нравилось помогать ей.

— У тебя ее талант. Этим летом я удивлю тебя своими навыками приготовления на гриле.

— Этим летом? — Мы все еще будем вместе этим летом?

Он встретился со мной взглядом и ответил на мой невысказанный вопрос.

— Этим летом.

Я улыбалась во время еды и пока наблюдала, как Хит моет посуду. Затем мы вернулись в гостиную, обнявшись на диване.

— Хочешь что-нибудь посмотреть? — спросил он.

— Конечно. Выбирай сам.

Он потянулся за пультом, включая телевизор, как раз в тот момент, когда в переднем окне мелькнул свет фар.

Мы замерли, прислушиваясь на долгое мгновение, но затем он вскочил с дивана.

— Черт, — сказал он, выглянув в окно.

— Что? — Я встала, но не последовала за ним к стеклу. — Это Гай?

— Это Тобиас. — Он провел рукой по волосам.

— О.

Он повернулся и бросил на меня страдальческий взгляд.

— Я так и не поговорил с ним.

— Сделай это сейчас. Я могу уйти.

— Ты не могла бы просто… спрятаться в спальне?

Мой рот приоткрылся. Я должна была спрятаться? Конечно, я должна была спрятаться. Я была секретом.

— Эм, да. Хорошо.

Я сделала шаг, чтобы направиться в ту сторону, но Хит остановил меня.

— Не забудь свой бокал.

— Точно. — Я взяла его с тумбочки, чтобы скрыть доказательства того, что я была здесь. Хорошо, что он уже отнес мой рюкзак наверх.

— Прости, Стелл.

— Все в порядке, — солгала я слишком бодро. Затем, прежде чем он успел увидеть, как вытянулось мое лицо, я поспешила по коридору и осторожно закрыла дверь спальни.

— Привет, — голос Хита донесся от входной двери, когда он открыл ее Тобиасу. — Что происходит? Я тебе звонил.

— Да. — Тобиас, судя по звуку их шагов, направился на кухню. — Есть еще вино?

Это было мое вино.

Я нахмурилась и прокралась к кровати, присев на край. Плюшевое стеганое одеяло было того же оттенка серого, что и стены в гостиной. Подушки лежали на изголовье кровати, сделанном из узких деревянных реек, каждая из которых была окрашена в разные цвета, как уменьшенная версия амбарного дерева.

Еще одна красивая, мужская комната. Хотя для нее нужен был цвет. Всему дому не помешало бы больше цвета.

Боже, я чувствовала себя дурой. Сидела здесь одна и думала, что несколько рубиново-красных подушек придадут комнате Хита немного шарма.

Мы должны были хранить этот секрет от Гая. Зачем нам нужно было прятаться от Тобиаса? Почему бы просто не сказать ему, что мы вместе? Если только Хит не беспокоился, что Тобиас не сболтнет. Гай и Тобиас не были так близки, как Хит и мой брат, но все они были друзьями. Или, может быть, это было связано с работой. Возможно, отношения внутри офиса не одобрялись.

Вероятно, мне следовало спросить Хита об этом, прежде чем начать спать с ним. Жаль, что мне не жаль.

— Ладно, что происходит? — спросил Хит Тобиаса.

Не подслушать было невозможно. Но если Хит не хотел, чтобы я слушала, ему следовало спрятать меня в гараже. Мне ничего не оставалось, как потягивать вино, пока до меня доносились их голоса.

— Ты помнишь Еву? — спросил Тобиас Хита.

— Да.

Последовала долгая пауза.

— Она беременна.

Я села прямо.

Хит поперхнулся и закашлялся, чтобы прочистить горло.

— Что?

— Она беременна. Мы переспали несколько месяцев назад. Я думаю, презерватив порвался, потому что она появилась в Сочельник, чтобы сказать мне, что беременна.

— Так вот почему тебя не было на вечеринке.

— Ага, — пробормотал Тобиас.

Я была так сосредоточена на Хите и шампанском, что не заметила, что Тобиас отсутствовал на вечеринке.

— И что теперь? — спросил Хит. — Она оставит ребенка? Вы, ребята, снова вместе?

— Она переезжает в Лондон, — голос Тобиаса был хриплым, как будто он с трудом выговаривал слова. — Она уезжает на Новый год.

— Черт, — прошипел Хит.

Моя рука потянулась к сердцу. Я знала Еву. Мы познакомились в колледже, когда они с Тобиасом были вместе. На тех нескольких вечеринках, куда Гай приглашал меня — я всегда ходила в надежде увидеть Хита, — она тоже была там.

Ева была великолепна и умна. Она была одной из самых целеустремленных женщин, которых я когда-либо встречала. Мы потеряли связь после того, как она рассталась с Тобиасом — я не была уверен, почему они решили расстаться, ведь им всегда было хорошо вместе. Но вскоре после их выпуска я услышала от Гая, что она уехала из Монтаны.

Значит, в какой-то момент она вернулась.

И теперь у нее будет ребенок от Тобиаса. М-да.

— Я не знаю, что делать, — признался Тобиас. — Я просто… я даже не могу уложить это в голове.

— Уложишь, — пообещал Хит. — Дай этому время. Поговори с ней. Вы, ребята, разберетесь во всем.

— Я буду скучать по ним. Я буду скучать по всему этому, потому что она будет на другом конце света.

— Езжай с ней, — сказал Хит.

Тобиас усмехнулся.

— Моя жизнь здесь. Мама. Папа. Ты. Черт, даже Мэддокс переезжает домой.

— Мы твоя семья, где бы ты ни жил, брат.

Нежность в голосе Хита растопила мое сердце. Я не была в восторге от того, что сидела здесь, чувствуя, что вмешиваюсь в личную беседу. Но, услышав Хита, это напомнило мне обо всех причинах, по которым никто никогда не соответствовал.

Он любил свою семью. Он любил своих друзей.

— А как же работа? — спросил Тобиас. — Папа скоро уйдет на пенсию. Тогда компания будет наша.

— У тебя нет причин жить здесь, чтобы помогать управлять компанией. Ты и так большую часть времени проводишь в своем офисе. Мы попросим Мэддокса купить тебе собственный самолет в качестве подарка на день рождения. Видит бог, он может себе это позволить.

Я улыбнулась, надеясь, что и Тобиас тоже.

— Я не хочу уезжать из Монтаны, — сказал Тобиас. — Когда я думаю о том, чтобы завести семью, растить ребенка. Все это должно произойти здесь. Ева… она путешествует повсюду. У нее даже нет постоянного адреса.

Еще одна долгая пауза, и я поняла, к чему клонится этот разговор.

Мое сердце снова сжалось.

Если Тобиас захочет остаться здесь, ему придется либо убедить Еву расстаться с жизнью, либо…

Ему придется бороться за их ребенка. Ему придется бороться, чтобы оставить ребенка здесь.

— Она возненавидит меня, — голос Тобиаса был таким тихим, что я напряглась, чтобы расслышать. — Если я буду настаивать на том, чтобы оставить ребенка здесь, она возненавидит меня. Но я не хочу, чтобы мой ребенок жил во временных домах. Чтобы его передавали от няни к няне. Я не хочу видеть своего ребенка каждые вторые выходные и на каникулах.

— Тебе нужно поговорить с Евой. — Раздался хлопок, как будто Хит положил руку на плечо Тобиаса. — Я знаю, вы оба хотите лучшего для своего ребенка. Вы разберетесь.

— Да. — Тобиас глубоко вздохнул. — Как насчет еще по одной?

Пробка вылетела из бутылки, и я услышала безошибочный звук наливания вина в бокал.

— Хочешь посмотреть игру или что-то в этом роде? — спросил Тобиас. — Я не готов отправиться домой. Сначала мне нужно подумать, что сказать Еве.

— О, э-э… — Хит заколебался. — Конечно.

Я застонала и поднесла свой бокал к губам, допивая остатки вина. Когда телевизор прибавил громкость, я отставила пустой бокал в сторону и плюхнулась обратно на кровать, уставившись в белый потолок.

Это было глупо. Я чувствовала себя идиоткой, прячась в комнате Хита. Но было уже слишком поздно выходить. Что бы я сказала?

О, привет, Тобиас. Жаль слышать о Еве. Поздравляю с ребенком.

Возможно, мы могли бы придумать оправдание тому, почему я была здесь, когда приехал Тобиас. Рабочий вопрос или что-то связанное с Гаем. Но было уже слишком поздно, так что моим единственным выбором было прятаться здесь.

И ждать.

Прошло тридцать минут. Тобиас все еще был здесь. Затем час. Затем два.

— Стелла. — Рука на моем плече разбудила меня.

Я подскочила, на мгновение забыв, где нахожусь. Я заснула, ожидая, когда Тобиас уйдет.

— Он ушел?

— Да. Прости меня.

Я приподнялась на локте, взглянув на часы на прикроватной тумбочке. Было уже за полночь.

— Он хотел остаться и посмотреть игру. Я не знаю, слышала ты или нет…

— Я слышала. Прости. Было довольно сложно не слушать.

— Все в порядке. Это избавляет меня от необходимости все пересказывать. В любом случае… я не хотел его выгонять.

— Я понимаю.

— Вот тебе и ужин, и просмотр фильма, да? Мне жаль. Мы должны были просто сказать ему, что ты здесь.

— Ему, вероятно, нужно было поговорить, и он не стал бы этого делать, если бы знал, что я здесь. — Я грустно улыбнулась ему. — Мне следует уйти?

— Нет. Остаться. Пожалуйста.

— Хорошо.

Чувство вины на его лице смягчило мою уязвленную гордость.

— Мне жаль.

— Все хорошо.

За исключением того, что я не чувствовала себя хорошо. Потому что он, возможно, и сожалел, но у меня было ужасное ощущение, что это не имеет значения.

И даже завтра утром я все еще буду его секретом.