Трудно быть богатой

Глава 19

Меня довезли домой часам к двум. Я опять валилась с ног и обещала себе завтра спать до упора. А не отключить ли на ночь телефон? Но я не успела: он подал назойливый сигнал, требуя снять трубку. Снимать или не снимать?

— Где ты шляешься полночи?! — завопила свекровь точно так же, как вчера ее сыночек.

Неужели сегодня на нее покушались? Кем она прикрылась, интересно? Небось каким-нибудь юношей типа Толика. Или она накаченных молодцев предпочитает?

— Не ваше дело, — огрызнулась я. — И вообще в какое время вы звоните? На часы хоть удосужились посмотреть?

— Я тебе уже несколько часов звоню, а ты весь вечер где-то шляешься! Только сейчас дозвонилась. Толик у тебя?

— Нет.

— Он домой поехал? — не отставала Надежда.

Я ответила, что понятия не имею, где ее Толик и меня этот вопрос совершенно не интересует.

— Так вы что, не вместе гуляли? — поразилась она.

Пришлось сказать, что я встретила знакомого и отошла с ним в сторону. Когда вернулась, Толика не было. Мы обошли весь выставочный комплекс, еще немного потусовались на презентации, потом решили уехать. Машины, на которой меня привезли, на месте тоже не оказалось.

— К водителю подошли двое мужиков, — сообщила Надежда Георгиевна, — и сказали, чтобы уезжал. Что тебя и Толю пригласили в ресторан и вы поедете на машине приглашающих. Водителю нечего ехать следом и сидеть у дверей ресторана. И этот идиот уехал! И мне еще сказал, что это, наверное, Ольга Викторовна о нем побеспокоилась! Заботливая ты наша. Но ты никого не посылала?

— Никого, — растерянно пробормотала я.

— Может, Толик в самом деле поехал в ресторан и до сих пор не может позвонить? Не хочет, чтобы его кто-то слышал? — задумчиво спросила себя госпожа Багирова.

— Вы ему на сотовый звонили? — я вспомнила, что у моего сегодняшнего сопровождающего был телефон.

— Телефон включен, но никто не подходит. Боюсь, опять трубку потерял. С ним уже такое случалось. Балбес.

— А он точно не мог отпустить водителя? — спросила я.

— Это не пришло бы ему в голову, — хмыкнула свекровь. — Ладно, ложись спать. Ты завтра на дачу?

— Да, — подтвердила я, обещав вернуться в воскресенье вечером.

На прощание Надежда велела мне явиться в понедельник в десять ноль-ноль в особнячок на Неве, она сама туда приедет и проведет со мной инструктаж. Далее она просила передать приветы внукам, своему бывшему мужу и моему отцу, после чего даже пожелала мне спокойной ночи и повесила трубку. Я отключила телефон и включила его только в одиннадцать утра, когда проснулась.

Мне не удалось даже сполоснуть лицо: он тут же зазвонил. Из ванной я бросилась к аппарату, думая, что если это опять обожаемая родственница, то следует послать ее по известному русскому адресу. Такой язык она понимает прекрасно. Сколько можно меня доставать?!

Но это был свекор.

— Оля, — сказал он как-то робко, — Оля, ты понимаешь…

Мои с утра мне никогда не звонят. Если вообще звонят, то только вечером. Ах да, вчера и позавчера они же не могли меня застать, наверное, хотят попросить что-то купить по пути на дачу.

Но дело было совсем в другом. Сегодня ночью пропали дети.

— Как? — не поняла я. — Как пропали? Куда?

— Мы с Витей, твоим отцом, Оля… Ты когда приедешь? Давай лучше не по телефону.

— Вы милицию вызвали?

— Да нет пока. Тут, понимаешь, такое дело…

— Сейчас выезжаю!

Я быстро оделась, выпила воды, ничего не ела, так как кусок не лез в горло, и разумеется, не красилась. Схватила сумку и бросилась к «запорожцу», ночевавшему у меня под окнами. Гнать на нем не было возможности при всем желании, но я выжимала из машины все, на что та была способна. Гаишники (то есть гибэдэдэшники) не обращали на меня никакого внимания, пусть «запор» и превысил скорость, но что возьмешь с его владелицы? Да и перед коллегами, наверное, было бы стыдно за штраф с такой машины. А я бы бумажку всем знакомым показывала, хвастаясь.

До дачи мне удалось доехать в рекордные сроки. Деды сидели за столиком под яблонькой на покосившихся деревянных скамейках, которые им все недосуг укрепить, и заливали горе пивом.

— Так, давайте с самого начала, — устало сказала я. — Чем вчера занимались?

— Оля, ты, может, с нами пива выпьешь? — предложил отец.

— Мне еще за руль садиться. Лучше чаю завари и поесть чего-нибудь сваргань, а то я не успела.

Отец был рад уйти в дом, а свекор приступил к рассказу. Вчера у пляжа снова остановились Камиль с Рашидом. Купались, играли с детьми, а дедам вручили по большой банке какого-то иностранного пива, причем холодненького: у Камиля в машине бар с холодильником.

«Где этот бар был, когда мы к депутату ездили?» — пронеслась мысль.

Вечером к дедам, продолжавшим наслаждаться пивом (уже отечественной «Балтикой» из бутылок), зашел новый сосед, поселившийся в третьем доме от нашего. Они еще выпили — за знакомство. В результате с трудом добрались до кроватей: жаркая погода способствовала быстрому опьянению. А если учесть, что все легло на старые дрожжи…

Когда проснулись утром, детей на их кроватях не было. В первый момент деды не забеспокоились: уже неоднократно случалось, что Катька с Витькой поднимались раньше их, сами готовили себе завтрак и отправлялись на улицу. Да и, если быть откровенными, дедам в первые минуты после пробуждения было не до внуков: мучились после вчерашнего.

Старики немного полечились пивом, сокрушаясь, что время квашения капусты еще не пришло — они любят с утра пропустить по стаканчику капустного рассола (лучшего по мнению моих родственников средства для восстановления сердечной деятельности и против обезвоживания организма), предпочитая его огуречному, не говоря уже про маринады с уксусом, которыми себя только травить (по выражению моего отца и Петровича). Прошлогоднюю квашеную капусту, которую деды заготавливают собственноручно в товарных количествах, давно съели. Ни в какие биологически активные добавки и трезвящие порошки с громкими названиями, в последние годы появившиеся у нас в продаже, мои родственники не верят. В так называемый рецепт Петра Первого (густой компот из сухофруктов, который якобы варили на царской кухне) тоже, возможно потому, что не любят сладкое, да и дети при виде компота их обычно опережают.

После процедуры пивного лечения деды отправились на поиски Катьки с Витькой. Мой отец со свекром, как и обычно после обильных возлияний, хотели предложить детям идти не на залив, а отправиться на холодное озеро. Для этого, правда, требовалось проехать пару остановок на электричке, а оттуда еще пройтись пешком, но деды считали, что холодная вода того стоит. Детки, правда, предпочитали теплую, но выезд на озеро был разнообразием в летней рутине и они иногда соглашались. Тем более, им многократно объяснялось, как дедушкам тяжело после вчерашнего.

Но внуков нигде не было. Деды расспросили соседей, и выяснилось, что Катю с Витей никто не видел: ни дети, ни взрослые. Тогда они решили отправиться в дом к новому приятелю. Сами не могли объяснить этого порыва, но, наверное, в душе хотели поделиться с собутыльником горем и, не исключено, его залить.

Но в третьем доме жили давно знакомые люди. Деды снова отсчитали дома и зашли во все «третьи». Нигде никаких новых жильцов не появлялось. Они оба были уверены, что мужик сказал «в третьем». Тогда поиск продолжился в четвертых и пятых. Все соседи оказались старыми и, если не знали дедов по имени, то неоднократно видели.

Про нового жильца вообще никто не слышал.

Тогда старики забеспокоились не на шутку. Первым делом решили позвонить мне, надеясь, что я еще не выехала из дома, и спросить совета.

— Надо, наверное, заявлять в милицию, — сказал свекор, я тем временем прикидывала, кто мог прихватить детей и с какой целью.

Склонялась к тому, что это сделал Камиль. Не зря же он вдруг стал проявлять такой повышенный интерес к моим деткам, в особенности после того, как со мной разругался. Но что он потребует? Надеюсь, Камиль понимает, что денег он с меня взять не может. Квартиру мою видел, машину тоже.

Но он может получить деньги с Лешки и Надежды Георгиевны. Заплатит ли Лешка за детей? Признаться, я не была уверена. Свекровь же, по моему мнению, за любимых внуков отвалит любую сумму. Если, конечно, Хабибуллиным нужны деньги, а не что-то другое.

В общем, нужно возвращаться в город и ехать к Надежде. Предупреждать, что вскоре следует ожидать каких-то требований. И спрашивать ее совета: самим позвонить Хабибуллиным или подождать?

Прикрыв глаза, я стала вспоминать, как развивались события. Покушение на Лешку, к счастью, неудачное. Убийство депутата, чью избирательную кампанию финансировала госпожа Багирова. Потом еще одного. Про второго депутата не знаю, но не исключаю, что они работали на пару с Жирным. Это вполне можно выяснить. Еще одно покушение на Лешку. А вчера из выставочного комплекса забрали всех людей Хабибуллина, присутствовавших на презентации. И, похоже, не с подачи Надежды. Но Мурат с Камилем вполне могли решить, что это она постаралась — и нанесли ответный удар.

— Давайте пока повременим с милицией, — посмотрела я на свекра и отца. — Надо посоветоваться с Надеждой Георгиевной.

В любом случае я в ее возможности верила больше, чем в милицию.

Деды переглянулись и сообщили: уверены, дети пропали из-за каких-то бабушкиных дел. В эти минуты «партийной суке» должно было здорово икаться.

Мы решили, что мой отец останется на даче — вдруг детей вернут, а свекор отправится со мной в город.

Быстро перекусив и выпив кофе, мы на пару с Петровичем тронулись в путь. Дедушка Вова кряхтел и вскоре попросил остановиться у придорожного кафе и купить ему холодненького пивка: «очень жжет нутро».

— Пригубить надо, Оля, — тяжко вздохнул Петрович.

Под этим словом люди понимают разные вещи. Мой родственник: засосасть пол-литра водки без закуси или пяток бутылок пива одну за другой. Я купила ему две. По мере вливания вожделенной жидкости в организм можно было визуально наблюдать, как свекор приходит в чувство. К моменту прибытия в Надеждин двор и после еще одной бутылки пива он был уже, как огурчик. Интересно, а до моего приезда на дачу он сколько выпил?

Я припарковала машину в том же месте, где она стояла в предыдущий раз, а когда мы со свекром из нее вылезли, из Надеждиного подъезда уже нарисовались двое крепких молодцев, сообщивших, что хозяйка отсутствует, но оставила распоряжения на тот случай, если я вдруг позвоню. На случай моего приезда никаких распоряжений оставлено не было.

— Тогда свяжитесь с Надеждой Георгиевной и скажите, что я жду ее у нее дома, — попросила я. — Кстати, где она?

— На опознании, — с невозмутимым видом сказал один из парней.

Это было уже слишком.

На мгновение я лишилась чувств и, по всей вероятности, стала сползать по боку машины, но один из парней успел подхватить меня. К свекру не успели — и он грохнулся на асфальт. Когда мы с парнями подошли к Петровичу, он уже храпел.

Хорошо все-таки быть алкоголиком.

Чертыхаясь, парни подхватили бывшего мужа хозяйки под руки и потащили в дом багажом. Я последовала за ними. Меня, кстати, не забыли спросить, в состоянии ли я передвигаться самостоятельно.

Свекра уложили на ничем не застеленный топчан в комнате, откуда охранники наблюдают за двором. Мне дали воды, спросили, не желаю ли чего-нибудь покрепче. Я отказалась.

Парни тем временем позвонили Надежде на сотовый и пояснили, что мы со свекром приехали к ней домой, а также рассказали, в каком состоянии находимся в данный момент. Состояние было оценено очень точно. Свекровь велела передать трубку мне. Я не дала ей сказать ни слова, спросив лишь:

— Оба? Они оба мертвы?

— Оля, ты же, кажется, трезвая, — рявкнула Надежда Георгиевна, — и головой не ударялась, как мне сказали. Один.

— Витя? А Катя где? Ее вернули? Она не ранена? С ней все в порядке? Она в больнице? Да не мучьте же меня!

На другом конце повисло молчание, потом свекровь осторожно поинтересовалась, все ли со мной в порядке.

— Ну как со мной может быть в порядке, если Витя мертв?! — я была на грани истерики. — С Катей что?! Говорите!!!

Охранники, слушавшие разговор, смотрели на меня как-то странно.

— Оля, ты про детей говоришь? — спокойным голосом уточнила Надежда Георгиевна.

— А про кого же еще?!

— Где они?

— Они не в морге?! — робко проблеяла я. — Вы не Витю опознавали?

— Оля, мне сказали, что ты — абсолютно трезвая. Ты ничего не нюхала, не кололась?

— Надежда Георгиевна, дети пропали!!!

До свекрови, наконец, дошло, что я пытаюсь до нее донести, и она попросила подробно рассказать, что мне известно, затем велела садиться в машину, ехать в направлении больницы и спросить, где там морг. У морга меня в «вольво» будет ждать верный Надеждин шофер. А ей пока необходимо оформить документы. Затем мы вместе продумаем план дальнейших действий.

Тут уже я очнулась. Надежда Георгиевна в морге? Оформляет документы? На кого она самолично стала бы оформлять документы?

— Лешка?! — прошептала я. Хоть муж и бывший, но все равно жалко.

— Нет, Толик.

Я решила оставить свекра отсыпаться у охранников, но он в этот момент проснулся, обвел нас ошалевшим взглядом и изъявил желание продолжить путешествие со мной. Разумеется, парни были рады от него избавиться. В комнате от алкогольных паров, исходивших от Петровича, уже топор можно было вешать. Узнав, куда едем, старик только хмыкнул.

— Встреча с покойником поутру — к счастью, — напомнил он мне народную примету, правда, в ней не про морг говорится, но свекор считал, что его бывшей женушке, как и обычно, что-нибудь привалит.

Вскоре мы с ним оказались у здания больницы, где быстро отыскали и отдельно стоящий домик, и припаркованную недалеко «вольво». Надежда Георгиевна уже ждала нас в машине. Сначала она потребовала еще раз повторить рассказ о случившемся в исполнении бывшего мужа и не поскупилась на звонкую пощечину, которую Петрович принял, как должное (в старые добрые времена она его и тапком по лицу лупила), затем велела нам следовать за ней.

— В милицию мы будем заявлять или нет?! — заорала я.

Ментов Надежда Георгиевна, насколько мне было известно, любила чуть больше, чем москвичей — в списке ее личных предпочтений они занимали предпоследнее место, — и старалась не иметь с ними никаких дел. Но спросить в данном случае все равно стоило. Дело-то нешуточное.

— Оля, да у тебя истерика, — довольно спокойно заметила свекровь.

— А вы что думали у меня будет?! Может, мне в пляс пуститься?! На радостях? Где мои дети?! Ведь их же явно из-за ваших делишек прихватили! Кто их забрал?!

— Не вопи. Ни криком, ни слезами делу не поможешь, — госпожа Багирова была само спокойствие. — Сейчас будем решать вопрос. Не забывай: это и мои внуки, и мне они дороги не меньше, чем тебе. Садись в машину и поезжай за мной.

Я хотела опять заорать, но свекор взял меня за руку.

— Пошли, Оля. Она в самом деле лучше знает.

Мы заехали по нескольким адресам (вернее, заезжала Надежда, мы в машинах ждали ее возвращения), после чего отправились к ней домой, где нас со свекром даже накормили обедом. Я наконец могла задать свои вопросы.

Про детей пока ничего выяснить не удалось. Несмотря на то, что меня просто трясло, пришлось выслушать историю убийства Толика, хотя, признаться, она меня мало волновала. В особенности в свете исчезновения Витьки с Катькой.

Толика убили вчера в выставочном комплексе. Зарезали ножом почему-то в женском туалете и оставили сидеть в кабинке. Его сегодня утром обнаружила уборщица.

— Одним ударом в сердце? — спросила я.

— А ты откуда знаешь? — прищурилась свекровь.

Я ушла от ответа и не стала ей говорить, что видела вчера Виталия Суворова, как раз специализирующегося по таким ударам. Она вообще должна благодарить Бога и всех святых за то, что ее сын остался жив. Или, может, у Лешки сердце выше или ниже обычного расположено? Непохоже, чтобы спец типа Суворова ошибался. Скорее Леха — дефектный.

— А почему омоновцы вчера не обнаружили труп?

— Они и не искали, — отрезала Надежда. — В мужской туалет заглядывали, вытягивали оттуда мужиков, а девчонки их не интересовали.

Свекровь сообщила также, что всех, задержанных вчера в выставочном комплексе, уже отпустили. Просто они провели ночь в не очень комфортных условиях, к которым были непривычны. В отличие от многих современных бизнесменов эти не имели за плечами никакой отсидки. По словам Надежды Георгиевны, ни она сама, ни Мурат Хабибуллин не придерживаются распространенного в последние годы мнения, что отсидка — очередной плюс в резюме, а рекомендации бывших сокамерников — самые веские. Тем не менее, признала она, годы, проведенные за решеткой (пусть за мошенничество или за убийство), для многих стали отличной стартовой площадкой для продвижения вперед на ниве бизнеса или в подъеме на политический Олимп. Тем, кого на зоне «опетушили», удавалось устраиваться в шоу-бизнесе, где голубым открыты все пути. В общем, людям Мурата Хабибуллина пришлось сегодня ночью несладко.

— А не ты их туда засадила? — поднял несколько осоловевшие глаза на бывшую жену Петрович. Он уже успел потребить пол-литра водки.

— Не лезь туда, куда тебя не просят! — рявкнула бывшая жена. — Делать мне больше нечего! В ментовку звонить!

— Но ведь кто-то же позвонил, — заметила я.

Надежда вздохнула и поведала мне дополнительные сведения — к тем, что я вчера услышала от журналистов.

Вчера в ментовку звонили дважды — и дежурному по городу, и Сергею Сергеевичу, участвующему в расследовании нескольких связанных друг с другом дел. Моему знакомому майору четко сказали, что такие-то и такие-то, находящиеся в данный момент в выставочном комплексе, располагают сведениями об убийстве депутатов и покушении на Алексея Багирова. Онер связался с начальством, а оно уже готовилось посылать в выставочный комплекс ОМОН. Операция началась.

Допрос задержанных ничего не дал. Двое оказались высокопоставленными сотрудниками «Татанефти», один — директором нефтебазы в окрестностях Питера, двое — банкирами.

— В общем, так, — подвела итог нашей встречи владелица «Алойла», — отправляйтесь-ка сейчас домой к Ольге и ждите звонков. А я тут буду. Детей взяли не просто так. Как только позвонят — немедленно связывайтесь со мной. А там уже решать будем. Кстати, Оля, тебе нужен сотовый.

Надежда Георгиевна крикнула охранника и велела выдать мне трубку, а также пояснить, как ею пользоваться. С пьяным свекром и сотовым телефоном я отбыла в направлении родной квартиры.