Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 2

Глава 65

Люси Моран порывает с Диком, торговцем из универмага Хорна. — Подозрения Купера. — Китаец Джонотан, двоюродный брат Джози.

Люси, сидя за столом, делала вид, что сосредоточенно изучает какие-то записи в журнале происшествий, время от времени кидая осторожные взгляды на прохаживающегося взад и вперед Брендона. Люси наверняка примирилась бы с Энди, если бы не недавний скандал, который устроила ей Элеонора…

На селекторе зажегся красный огонек — это шериф вызывал свою секретаршу. — Слушаю вас, мистер Трумен, — произнесла девушка.

Из динамика послышался голос Гарри:— Тут Брендона поблизости нет?..

Люси подняла голову — Энди выжидательно смотрел на нее, думая, пока мисс Моран окликнет его. — Есть…

Скажи ему, пусть пройдет ко мне в кабинет и проводит мистера Палмера в его камеру… — Хорошо…

Демонстративно отвернувшись от Энди, Люси произнесла таким тоном, каким дикторы на вокзалах и в аэропортах дают объявления:— Шериф Гарри Трумен требует к себе своего заместителя Энди Брендона. Шериф сказал, что Брендон должен проводить задержанного по подозрению в убийстве Жака Рено адвоката Лиланда Палмера в камеру.

Энди, бросив на девушку быстрый взгляд, кинулся выполнять распоряжение.

Мисс Моран, посмотрев на ногти правой руки, с удовольствием отметила, что наконец-то они покрыты лаком именно так, как она и хотела.

«Вот что значит настоящий мужчина, — подумала она о Купере, — это не какая-нибудь размазня вроде некоторых…»

Размышление Люси о том, что такое настоящий мужчина, прервало появление Дика, Подойдя к столику мисс Моран, он, глупо улыбнувшись произнес: — Привет!.. Как дела?..

Люси, поморщившись, отвернулась от визитера. — Извини, Дик, — устало произнесла она, — извини, но мне что-то не очень хочется с тобой разговаривать сегодня. Я плохо себя чувствую…

Дик заулыбался. — Понимаю, понимаю… Это вполне естественно, дорогая моя… Именно за этим я к тебе и пришел…

Люси только скривилась в ответ — Дик почему-то стал ее очень раздражать. — Но я действительно плохо чувствую себя. Дик… Может быть, поговорим в другой раз?..

Однако Дик, судя по взятому тону, был настроен очень решительно. — Я пришел потому, что хотел извиниться перед тобой за мое совершенно идиотское поведение в кафетерии… Мне так стыдно, так неудобно… Я понимаю, что вел себя как последний придурок.

Люси посмотрела на торговца с нескрываемым удивлением. — Это ты о моей беременности?.. — догадалась она. — Да, — подхватил с готовностью торговец, — именно поэтому я здесь… — И что ты хочешь мне предложить?..

Дик поспешно полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда стопку замусоленных мелких банкнот. — Это все, что у меня пока есть, — произнес он извинительным голосом, — извини, Люси, но я сейчас в финансовом кризисе…

Люси передернула плечами. — Что это?..

Дик протянул девушке банкноты. — Как что? Деньги…

Люси продолжала смотреть на Дика в полнейшем недоумении. — Я и сама вижу, что деньги…

Дик поспешно принялся раскладывать банкноты перед девушкой. — Тут ровно шестьсот пятьдесят долларов, — скороговоркой начал он, — можешь поверить мне на слово, хотя, конечно, будет лучше, если ты их пересчитаешь сама… Знаешь, это как-то надежнее…

Люси молча отодвинула деньги. — Но я не понимаю…

Дик тут же перебил ее:— Чего же тут непонятного?.. Я предлагаю тебе деньги — заметь, безвозмездно… Люси, я даже не требую с тебя расписки, хотя никогда не поступаю в подобных случаях столь опрометчиво…

Люси эта фраза повергла еще в большее недоумение, чем все предыдущие. — Какие еще расписки, Дик, я не могу понять, о чем ты?..

Дик мотнул головой — непонятливость мисс Моран начала его раздражать. — Послушай… — он взял в свои руки ладонь Люси, но та резко вырвала ее — впрочем, Дика это нисколько не смутило. — Послушай, — продолжил он. — Ты ведь сама мне только что сказала, что плохо себя чувствуешь… И я, зная о причине, решился на благородный поступок — я даю тебе деньги, понимаешь, свои деньги… — он на мгновение задумался и тут же добавил: — а кроме того, я торжественно обещаю тебе, что устрою тебе льготную покупку того платья со скидкой не в двадцать, а в тридцать или даже в тридцать пять процентов… Понимаешь?.. Хотя, — вздохнул Дик, — хотя, признаюсь, это мне очень дорого обойдется… Но я согласен пойти даже на такие жертвы — ради тебя, Люси, я согласен на все… — Но при чем же тут деньги?.. — начала выходить из себя Люси.

Оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что его слов никто не услышит, Дик наклонился к самому уху девушки и осторожно прошептал:— На операцию… Я узнал абсолютно точно, что этих денег вполне достаточно…

До Люси наконец-то дошло, чего добивается от нее этот Дик. — Значит, — дрогнувшим голосом произнесла она, — значит, насколько я поняла, ты предлагаешь сделать мне аборт, не так ли?..

Дик согласно закивал головой. — Да…

Рот Люси некрасиво скривился. — Ты предлагаешь мне пойти на это… — она, глядя на Дика, с трудом сдерживала себя, чтобы не ударить торговца, — на это… преступление?..

Дик тяжело вздохнул — он не думал, что беседа с Люси отнимет у него так много времени. — Ну, действительно, я предлагаю тебе сделать аборт, — произнес он. — А что, собственно говоря, тут такого страшного?.. Миллионы женщин делают аборты и — ничего, нормально себя после этого чувствуют… Я, например, знаю много таких женщин… — Дик исподлобья смотрел на девушку, ожидая ответной реакции. — А потом, как мне сказали, эту операцию делают под общим наркозом, так что это совсем не больно…

Люси, тяжело дыша, со стоном опустилась в свое кресло. — Ты хочешь, чтобы я пошла на сознательное убийство?.. — произнесла она.

Дик начал медленно закипать. — Какое еще сознательное убийство, — раздраженно сказал он, — почему ты считаешь, что аборт — это сознательное убийство… Да ни в одном законе не сказано, что подобная операция…

Люси резко перебила его:— Но ведь он уже живой!.. У него есть ручки, ножки, есть душа… Да, у него наверняка есть душа… Дик, как ты можешь…

Дик, тяжело дыша, спросил:— Это о ком ты?..

Люси едва не плакала от возмущения. — И ты еще спрашиваешь, о ком я?.. Как у тебя еще поворачивается язык? — Так о ком ты так говоришь, черт бы тебя подрал!.. — с необычайной злобностью воскликнул Дик. — Кого ты имеешь в виду?..

Люси очень тихим шепотом произнесла:— Нашего ребенка…

Отдышавшись, Дик несколько успокоился и решил еще раз попытаться переубедить Люси. — Ну почему ты такая несговорчивая, — начал он нарочито игривым тоном. — Ну, был у нас с тобой грех — впрочем, ты сама во всем виновата, не надо было меня соблазнять… Ты, наверное, уже ничего не помнишь — выпила две бутылки шампанского и сразу же полезла целоваться со мной… А я тоже живой человек, я не смог себя удержать… Люси… Ну, не дурачься, Люси, будь умницей…

Люси всхлипнула.

Дик, дождавшись, пока всхлипывания утихнут, осторожно начал вновь:— Ну, переспали мы с тобой, каждый получил свое удовольствие… Так что, теперь обязательно надо рожать этого ребенка, вешать себе на шею хомут на всю жизнь?..

Люси, твердо посмотрев на Дика, медленно произнесла:— А я, может быть, хочу родить…

Торговец не унимался:— Ну зачем, зачем тебе это надо, Люси?.. Ты ведь такая молодая, такая красивая, симпатичная и обаятельная… Неужели ты не шутишь?..

Люси тяжело вздохнула. — Какие тут могут быть шутки?.. — Но неужели ты сама не можешь понять, что в будущем ребенок помешает тебе удачно выйти замуж?,.

Люси оторопело посмотрела на Дика. — То есть как… — пробормотала она. — То есть… Ты хочешь сказать, что я… Что ты раздумал жениться на мне?.. Ты хочешь сказать… Что все твои обещания были ложью?.. Что тебе надо было добиться от меня только одного, чтобы потом бросить?..

Дик, явно не готовый к тому, что Люси окажется не просто наивной дурочкой, как он и предполагал с самого начала, а полнейшей идиоткой, как оказалось на самом деле, опешил. — Люси, как ты не можешь понять в свои двадцать восемь лет, что мужчины всегда говорят девушкам подобные слова?.. Неужели ты не смотришь телесериалы про любовь, где все только на этом и построено?.. Люси, да неужели жизнь тебя так ничему и не научила?..

Люси окончательно поняла, что имеет в виду ее бывший возлюбленный. — Значит… — начала она срывающимся голосом. — Ты бросаешь меня, Дик?..

Дик едва сдерживал себя, чтобы не сказать в ответ какую-нибудь гадость. Он знал, что одно неосторожно сказанное слово может испортить абсолютно все — достаточно было этой идиотке пожаловаться Трумену, у которого она, несомненно, пользовалась симпатией, или этому Джеймсу Бонду из столицы штата — Дэйлу Куперу, как любой из них, набрав номер телефона Бенжамина Хорна, который был вынужден прислушиваться к мнению и шерифа, и агента Федерального Бюро Расследований, вне всякого сомнения выгнал бы Дика с работы… Поэтому торговец, постаравшись улыбнуться как можно более естественно, попытался исправить свою очевидную ошибку. — Люси, — начал он тоном, каким учителя младших классов разговаривают с детьми, — Люси, я, может быть, не совсем правильно выразился, а ты не так поняла мою мысль… Я хотел сказать, Люси, — продолжал Дик почти ласково, — я хотел сказать, что мы с тобой просто не сошлись характерами… Ну, ты же достаточно взрослый человек, чтобы понять, что люди бывают разные, что расстаться — это вполне нормально… Миллионы людей в мире сходятся и расходятся, и только такие глупышки, как ты, делают из этого страшную трагедию… Люси, ты же знаешь, как я тебя уважаю, как я ценю твои превосходные качества — прежде всего твой ум, дорогая… Давай расстанемся, так, чтобы у каждого из нас сохранились друг о друге самые лучшие чувства, самые теплые воспоминания… Люси!..

Люси молча слушала, шмыгая носом.

Дика это приободрило — во всяком случае, на этот раз мисс Моран не возражала.

Обрадованный, он продолжил:— Люси… Послушай меня: нам необходимо расстаться… Я иду на этот тяжелый шаг только по одной причине — я не хочу быть для тебя обузой, не хочу сделать тебя несчастной… Люси, милая моя, не надо шмыгать носом… Я всегда приду тебе на помощь, всегда сделаю все, что ты только попросишь… — Дик, вдохновленный своим враньем, в этот момент действительно свято верил во все, что он говорил. — Люси, тебе не надо расстраиваться… Тебе необходимо взять себя в руки… Ну, ты же не ребенок, — он осторожно погладил мисс Моран по голове — на этот раз та не оттолкнула его руку. — Ну пожалуйста, будь умницей, Люси… Ты еще молода, ты обязательно встретишь свою любовь, ты полюбишь по-настоящему, уверяю тебя, твоя жизнь только-только начинается…

Люси, достав из кармана мокрый еще со времени беседы с Элеонорой платок, поднесла его к глазам. Утерев слезы, она подняла голову. — Хорошо, — произнесла она окрепшим голосом. — Хорошо, Дик… Если ты действительно надумал со мной расстаться — пусть будет так… — Вот и отлично!.. — необыкновенно радостным голосом воскликнул Дик. — Я же говорил, что меня в тебе больше всего восхищает — твой ум…

Люси, скомкав платочек, добавила, не глядя на Дика:— Но рожать я все равно буду…

Дик тяжело вздохнул — он понял, что ему вновь придется начинать свои увещевания. — Послушай, — произнес он, — Люси, я никак не могу понять… — Буду рожать! — упрямо сказала Люси. — Хочу — и буду!.. — Но для чего?.. Для чего?.. — Я не хочу делать никаких абортов!.. — воскликнула девушка. — Я считаю, что аборт — это настоящее преступление, это убийство!..

После этих слов Дик не выдержал. — Да какое, к черту, убийство!.. — закричал он на все фойе, — если бы это было убийство, то врачей, которые специализируются на абортах, сажали бы на электрический стул!.. — Буду рожать!..

Дик решил использовать свой последний, самый весомый на его взгляд, аргумент. — Я тебе только что сказал, — раздраженно произнес он, — я только что сказал тебе, что если ты когда-нибудь надумаешь выйти замуж, вряд ли хоть один нормальный мужчина согласиться взять тебя в жены с ребенком на руках — пойми наконец это своей дурьей башкой!.. Да кто захочет возиться с чужим?..

Люси быстро возразила:— Не бойся… Захочет, если действительно любит… На свете есть мужчины, гораздо порядочнее тебя, Дик… Я знаю, что если такой мужчина полюбит меня, то он ни на что не посмотрит — ни на ребенка, ни даже на то, что я не девочка!..

Вспомнив о деньгах, лежавших перед девушкой, Дик коротко кивнул на них. — В последний раз тебя спрашиваю — берешь ли ты эти деньги?..

Люси злобно зашипела:— Ты что, откупиться от меня хочешь?..

Дик молча сгреб банкноты рукой и, сложив, сунул во внутренний кармам. — Не хочешь — твое дело… Как говорят — была бы честь подана…

Эта фраза — «была бы честь подана» — задела Люси за живое. Медленно выйдя из-за стола, она подошла к Дику вплотную, и, стараясь казаться спокойной, зашипела ему в лицо:— А теперь, негодяй, ты развернешься на сто восемьдесят градусов, пройдешь пятнадцать футов по фойе в направлении вон тех дверей, при этом, пожалуйста, придерживай их, потому что там недавно поставили новую пружину и они сильно скрипят, а беременным противопоказаны резкие звуки… Выйдя из полицейского участка, ты повернешь налево, пройдешь к автостоянке, откроешь двери своей «Альфы» и сядешь в автомобиль… После чего заведешь его и, стараясь не задеть другие машины, поедешь в сторону своего универмага… И больше тут никогда не показывайся… — она сделала небольшую паузу и выпалила на прощание: — негодяй!..

Поняв, что этот разговор начисто проигран, Дик молча развернулся и направился прочь.

Мисс Моран, усевшись на свое место, расплакалась навзрыд — сквозь рыдание можно было различить едва уловимое:— Энди… Энди… Почему я так жестоко с тобой поступила?..

Когда судья Клинтон, наконец, отправился отдыхать в гостиничный номер, Дэйл, откинувшись на спинку стула, обратился к шерифу с довольно неожиданным, по мнению последнего, вопросом:— Послушай… Я давно хотел спросить тебя — что ты думаешь об Энди?..

Гарри удивленно посмотрел на своего коллегу. — А почему тебя это интересует?..

Купер улыбнулся. — Просто так…

Гарри с сомнением посмотрел на него. — Ни за что не поверю, что агента Федерального Бюро Расследований, особенно — такого, как ты, Дэйл, может хоть что-нибудь интересовать просто так…

Дэйл продолжил настаивать:— И все-таки…

Трумен, достав из кармана пачку сигарет, открыл ее и, вытащив одну, принялся разминать пальцами. — Ну, что я могу тебе сказать? Полицейский как полицейский… Хотя многие в Твин Пиксе находят его немножко странным… — щелкнув зажигалкой, Трумен прикурил и, выпустив из легких струйку сизоватого дыма, посмотрел на Купера. — Насколько я понял, тебя интересует мой заместитель в контексте его отношений с Люси?..

Купер неопределенно пожал плечами. — Не совсем так…

Трумен, привыкший, что Дэйл, если и говорит об Энди, то только с легкой иронией в связи с романом Брендона и Моран, насторожился…

«Интересно, для чего он завел со мной этот разговор? — подумал Гарри. — У Дэйла что, нету никаких других тем для беседы?.. А может быть, просто от нечего делать? — бросив на сидевшего напротив Купера быстрый взгляд, Трумен решил: да нет, вроде на него не похоже — слишком серьезный вид у Дэйла… Может быть, он решил помирить Энди и Люси?.. Тоже непохоже — Дэйл достаточно умный человек, чтобы понять, что в их взаимоотношения вмешиваться вряд ли стоит… Может быть, хочет спросить об отце Энди, бывшем шерифе этого города?.. Вероятнее всего…»

Стряхнув пепел, Трумен продолжил:— Ну, парень он, конечно, немного странный, но это от неправильного воспитания…

Купер несмело предположил:— Судя по всему, он вырос один, без отца?.. — И да, и нет… Да, Энди, насколько мне известно, единственный ребенок в семье… Его отец был шерифом Твин Пикса целых пять лет… Это был страшный человек — он в кровь избивал свою жену, мать Энди, миссис Элеонору Брендон потому, что считал, будто бы та родила ему сына не от него, а от кого-то другого… Впрочем, правда это или нет, судить не берусь… Муж Элеоноры мог месяцами не жить дома, даже не находя нужным объяснять жене, по какой причине он отсутствует… Элеонора все это стоически переносила — и побои, и издевательства, и бесконечные пьянки своего мужа — я думаю, она просто любила его… Естественно, что личной жизни у нее не было никакой, и она все свои силы решила положить на Энди… Она сюсюкалась с ним чуть ли не до шестнадцати лет, а потом, поняв, что в свое время избрала неправильный метод воспитания, резко изменила тактику, стараясь быть жестче… Мне кажется, именно поэтому Энди и вырос таким затюканным. Ты, наверное, уже успел заметить, какой Энди чувствительный — он до сих пор не может без слез смотреть диснеевские мультики про Белоснежку и семь гномов… Когда я беру его на какие-то очень ответственные задания, обязательно прихватываю с собой валерьянку, — Трумен похлопал себя по нагрудному карману кителя, — это единственное, что действует на Бреидона успокоительно… Точно так же, как на тебя, Дэйл, хороший кофе и вишневый пирог…

Купер слегка склонил голову. — Послушай, а это правда, что Брендон, едва увидав труп Лоры Палмер на берегу океана, сразу же зарыдал навзрыд? — спросил он. — Да, и я сам тому свидетель… А откуда ты об этом узнал? — От Томми.

Трумен слегка улыбнулся. — Чего это ты так развеселился?..

Гарри, затушив окурок, выбросил его в корзину для мусора. — Так… Значит, сдал Брендона Томми… Энди же умолял его об этом никому не рассказывать… — Почему?..

Трумен пожал плечами. — Не знаю… Наверное, Энди все-таки стыдится своей чувствительности, комплексует на этот счет… Впрочем, меня это не касается.

Купер на минуту замолчал — по его виду можно было с уверенностью сказать, что он что-то обдумывает. — Да, Гарри, а во время обыска в доме Лео Джонсона — насколько я помню, Энди проявил небывалую активность… Как ты считаешь, почему?.. — Он всегда был очень исполнителен, — нехотя ответил Трумен, — чего-чего, а этого у него не отнимешь… Может быть, у Брендона маловато фантазии, но исполнительности — будь здоров… — Я думаю, что и с фантазией у него все в порядке, — неожиданно для шерифа сказал Дэйл. — Можешь не сомневаться…

Трумен, механически отвечая на вопросы Купера, никак не мог понять, почему его так заинтересовал этот слезливый полицейский… Предположение о том, что Дэйла интересует отец Энди, не оправдалось — Гарри ясно видел, что тут что-то нечисто… — Послушай, а зачем ты меня обо всем этом спрашиваешь?..

Купер улыбнулся. — Просто я хочу как можно лучше разобраться в этом человеке, — ответил он, — согласись, что Энди очень интересен по-своему…

Гарри охотно согласился. — Да, конечно…

Поднявшись из-за стола, Купер неспешно прошелся по комнате. — Ну, и чтобы не испытывать твое терпение, хотел бы задать тебе еще один вопрос — не бойся, на этот раз последний… — Задавай сколько угодно… Что, опять что-нибудь о моем заместителе?.. — О нем…

Трумен изобразил на своем лице внимание. — Слушаю… — Ты не припомнишь, кто дежурил в госпитале у постели Роннеты Пуласки в тот день, когда в ее капельницу был залит какой-то краситель — ты, может быть, помнишь, Розенфельд…

При упоминании о патологоанатоме Трумен поморщился — до того неприятно ему было только даже слышать об этом человеке. — Вообще-то я не помню, — растерянно произнес Трумен. — Насколько мне известно, в госпитале дежурили трое: Фрэнк Заппа, Энди Брендон и Томми Хогг… Кто в какой день — не скажу точно… Надо справится по журналу, там это наверняка зафиксировано… — обернувшись к Куперу, Трумен то ли в шутку, то ли всерьез спросил: — это был допрос?..

Купер сделал успокаивающий жест. — Если хочешь, можешь считать — да, допрос… — Допрос окончен?.. Я могу быть свободен?.. — Как тебе угодно… — кивнул Дэйл.

Гарри, поднявшись из-за стола, направился к дверям, но тут же услышал за своей спиной голос агента Федерального Бюро Расследований:— И не забудь, Гарри, что мы договорились с тобой насчет мальчиков с книжного склада…

Обернувшись, Трумен ответил:— Конечно же, Дэйл… Одного, но самого лучшего — как я и обещал…

Несмотря на то, что китаец Джонотан приехал в Твин Пике вот уже как несколько дней, он решился навестить Джози не сразу. На это были свои причины: Джонотан, как истый азиат, был очень хитер и, поняв, что в городе происходит нечто загадочное и необъяснимое, решил сперва не спешить и как следует осмотреться.

Наконец, выбрав подходящий вечер, он, купив по дороге самый лучший букет традиционных хризантем, направился в «Дом на холме».

После долгого звонка в двери с той стороны послышался старческий голос:— Кто там?..

Откашлявшись, Джонотан произнес:— Я из Гонконга… К Джози…

Послышался звук отпираемого замка, и на пороге выросла фигура Питера — после смерти жены он выглядел совершенно убитым. — Значит, вы из Гонконга?..

Джонотан очень вежливо улыбнулся. — Да, из Гонконга…

Отойдя в сторону, Питер Мартелл произнес:— Прошу вас…

Спустя несколько минут с лестницы спустилась Джози — едва завидев Джонотана, она тут же бросилась ему на шею и, сказав несколько слов по-китайски, смысла которых Питер, разумеется, не мог понять, обернулась к старику. — Это — Джонотан, — представила она гостя. — Мой двоюродный брат, или, как любят говорить тут, в Твин Пиксе — кузен…

Джонотан показал в улыбке свои белоснежные зубы.

Мартелл протянул руку: — Пит…

Пожав ее, китаец вежливо произнес:— Очень, очень приятно… Ну, а моя сестра, — он кивнул на Джози, — моя сестра уже представила меня… Ну, как тут у вас дела?..

Питер горько махнул рукой. — Очень плохо…

Покачав головой в ответ, Джонотан с неподдельным сожалением произнес:— Да, да, как же, я знаю, я слышал о вашем несчастье… Мне все известно…

Питер с немалым удивлением посмотрел на гостя. — Откуда?..

Джонотан, с готовностью протянув вынутую из кармана газету, развернул ее. — Я все прочитал…

Заметив, что двоюродный брат Джози неплохо владеет английским, Питер с одобрением сказал:— Вы очень правильно говорите, почти без акцента… Наверное, вам и раньше приходилось бывать в Соединенных Штатах?..

Джонотан согласно покачал головой. — Да, конечно же… Я учился в Америке, закончил университет… Я не в первый раз в вашей замечательной стране… — А в Твин Пиксе?.. — Тут я впервые… Вот, выкроил немного свободного времени, решил проведать сестру…

Питер рассеянно поинтересовался — только для того, чтобы поддержать беседу:— Ну, и каковы ваши первые впечатления о нашем городе?..

Джонотан тут же поспешил ответить:— Тут очень, очень красиво… Мне кажется, это просто райский уголок… Мне Джози несколько раз присылала открытки с местными пейзажами, она даже подробно все описывала — и про ваш знаменитый водопад, и про редкое дерево — ель Добсона, кажется, я не ошибся в названии, мистер Мартелл?..

Питер несколько недовольно ответил:— Ну, если вы действительно считаете это место райским уголком… Значит, в понятие рай, по-вашему, входит зверское убийство семнадцатилетней девочки, изнасилование еще одной, покушение на жизнь федерального агента, поджог лесопилки, в результате чего, — голос Питера дрогнул, — в результате чего погибла моя жена Кэт…

Китаец с нескрываемым участием посмотрел на старика Мартелла. — Я все знаю, — произнес он полным соболезнования голосом, — мне известно обо всем… Это так ужасно… Может быть, вам нужна моя помощь?.. Может быть, у вас

сейчас какие-то финансовые затруднения? — Джонотан с готовностью полез во внутренний карман пиджака за кошельком — Питер жестом остановил его. — Может быть, я все-таки могу вам хоть чем-нибудь помочь?.. Не забывайте, — едва заметно, одними только уголками губ улыбнулся двоюродный брат Джози, — не забывайте, пожалуйста, мистер Мартелл, мы ведь с вами родственники…

Пит нехотя поблагодарил китайца, отметив про себя его навязчивость. — Спасибо, я очень признателен вам, Джонотан… Если мне действительно понадобится ваша помощь, я не премину ей воспользоваться…

Джози, поднявшись со своего места, произнесла не то Питеру, не то Джонотану:— Может быть, я приготовлю кофе?.. Правда, — она посмотрела за окно, — правда, час уже поздний, на ночь глядя пить не следует… — она обернулась к кузену: -

как ты думаешь?.. — Я, пожалуй, выпью, — ответил китаец, — кофе поможет преодолеть мне этот… как он называется… географический барьер…

Джози тут же поправила его:— Не географический барьер, а биологические часы, кузен… — Ничего страшного — от этого суть не меняется…

Питер, с кряхтением поднявшись со своего места, неожиданно для китаянки и ее брата сам вызвался приготовить кофе.

Когда тот ушел, Джонотан, проводив его взглядом, обернулся к Джози. — Не понимаю… — пробормотал он. — Не понимаю этого…

Джози быстро спросила:— Чего ты не понимаешь?..

Джонотан, поморщившись, кивнул в сторону кухни, куда отправился Пит. — И как ты могла здесь так долго выдержать?..

Джози пожала плечами. — И как видишь — выдержала…

Джонотан вновь поморщился — будто бы съел что-то очень кислое. — Тут одни провинциалы и чернорабочие… Достаточно одного взгляда, чтобы это определить…

Джози как-то очень обтекаемо ответила:— Ничего не поделаешь, братец, — она усмехнулась, — ничего не поделаешь, Джонотан… У каждого, как ты понимаешь, своя работа… И каждый из нас должен

выполнять то, что ему предназначено, потому что…

Китаец быстро оборвал ее на полуслове:— Твоя уже закончена…

Джози приподнялась со стула. — Неужели?.. — Да. — Что ж, Джонотан… Я очень рада этому…

Джонотан, привстав, посмотрел в сторону кухни и, убедившись, что Питер действительно варит кофе, полушепотом спросил:— Как у тебя дела?.. — Какие?.. — С продажей лесопилки?..

Джози откинулась на спинку стула. — Нормально… — Когда она будет продана?..

Джози равнодушно пожала плечами. — Я думаю — в самое ближайшее время… Тут еще одна небольшая загвоздка — для продажи лесопилки и земли необходима подпись этого Питера Мартелла — согласно завещанию, он прямой наследник всего состояния покойной Кэтрин Пэккард…

Китаец пристально посмотрел на Джози. — А ты уверена, что она действительно умерла?.. Ты знаешь это наверняка?.. — Конечно!..

Джонотан на минуту задумался. — Значит, остается этот старик… Как ты думаешь, тут могут возникнуть какие-нибудь проблемы — может быть, он не захочет продавать ни лесопилку, ни землю?..

Джози поспешила успокоить кузена:— Я думаю, все пройдет без особых осложнений…

Джонотан прищурился — его и без того узкие глаза стали походить на едва различимые щелочки. — Ты действительно в этом уверена?.. — Конечно… Я несколько часов назад говорила с Питером на эту тему — по-моему, он согласен… — Хорошо. Сколько времени займет оформление документов и продажа лесопилки?..

Джози махнула рукой. — Пустяки… Думаю — дня два или три, максимум — четыре, не больше…

Китаец удовлетворенно кивнул в ответ. — Хорошо…

Джози, обернув лицо к своему брату, озабоченно произнесла:— Знаешь, мне кажется, могут возникнуть некоторые проблемы… — Какие же?.. — С Хэнком… — Это не так страшно, как кажется на первый взгляд. Хэнка я беру на себя… — А ты уверен?..

Джонотан утвердительно покачал головой. — Разумеется… — посмотрев в лицо Джози, он поинтересовался:— А что с этим шерифом?..

При этих словах китаянка вздрогнула — она, судя по всему, никак не ожидала, что двоюродный брат задаст ей такой вопрос. — Он для меня ничего не значит… Я просто так с ним встречаюсь — ты ведь должен понять, что я — взрослая женщина и мне необходимо хоть раз в месяц встречаться с мужчиной…

Джонотан нетерпеливо оборвал ее:— Я не об этом…

Китаянка с испугом посмотрела на него. — Тогда о чем же?..

Джонотан сморщился — то ли от презрения, то ли от непонятливости сестры. — Ты сама прекрасно знаешь, что я сейчас имел в виду… — медленно произнес он…