Творения. Том второй: АСКЕТИЧЕСКИЕ ТВОРЕНИЯ. ПИСЬМА. Приложение: Святитель Амфилохий, епископ Иконийский. Статьи о свт. Василии Великом.

Предисловие ко второму тому Творений святителя Василия Великого

Вниманию читателей предлагается второй том Творений святителя Василия Великого. Он издан в серии «Полное собрание творений святых отцов Церкви и церковных писателей».

Первый том Творений святого Василия содержал догматико-полемические труды, сочинения экзегетические, а также Беседы. В настоящий том вошли творения аскетические и письма.

Издание выполнено на основе нового исправленного перевода Московской Духовной Академии серии «Творения святых отцов» (СПб.: Изд-во Сойкина, 1911).[1]

Творения аскетические включают в себя:[2]

«Нравственные правила»,

«О подвижничестве»,

«Правила, пространно изложенные в вопросах и ответах»,

«Правила, кратко изложенные в вопросах и ответах»,

«Подвижнические уставы подвизающимся в общежитии и отшельничестве».

«Нравственные правила» являются по сути подборкой цитат из Нового Завета, сделанной святым Василием. Это творение подтверждает глубокую укорененность Кесарийского святителя в Священном Писании: его собственные рассуждения здесь минимальны и в основном он «предоставляет слово» Откровению Божиему. Редакция посчитала возможным библейские цитаты (все из Нового Завета), которые во всех предыдущих изданиях, начиная с дореволюционного издания Московской Духовной Академии в серии «Творения святых отцов» (ТСО), приводятся на церковнославянском языке, дать в переводе на русский язык и воспользовалась для этого авторитетным и общепризнанным в нашей Церкви Синодальным переводом Нового Завета, вполне соответствующим греческому тексту, что улучшит, по нашему мнению, восприятие современным читателем мысли святого Василия в ее развитии. Возможно, «Нравственные правила» задумывались святым Василием как материал для особой духовной практики – повседневного «поучения» в словах Священного Писания. Отдельные небольшие высказывания и фрагменты из Писания заучивались наизусть и становились пищей для духовного размышления (поучения) в течение всего дня, принося духовную пользу и не позволяя в то же время уму рассеиваться или предаваться недолжным мыслям. Подобные духовные поучения должны принести пользу и православному человеку, находящемуся в современном «раздерганном» мире. В остальных сочинениях святителя Василия библейские цитаты приводятся на церковнославянском языке.

Сочинение «О подвижничестве» состоит из коротких аскетических произведений, которые в научно-патрологической традиции, представленной, к примеру, в справочном издании M. Геерарда «Ключ к греческим отцам» (Geerard M. Clavis patrum graecorum – CPG), известны под названием «Прологов» и «Слов подвижнических», где они снабжены порядковыми номерами. В издании ТСО обозначение Прологов и Слов подвижнических отсутствовало, в нашем издании они отмечены как Прологи 7, 8, 6, Слова подвижнические 10, 11, 12, 13, Пролог 5. Перевод и порядок расположения этих коротких произведений оставлен таким, каков он был в издании ТСО, за исключением небольшого Пролога 6, переведенного специально для нашего издания.

Следующая группа аскетических сочинений святого Василия – его знаменитые «Правила», принесшие ему заслуженную славу одного из главных столпов всего восточного монашества. Как пишет протоиерей Георгий Флоровский:

«Василий Великий был великим организатором монашеской жизни, родоначальником малоазийского монашества. И прежде всего настойчивым проповедником киновитского общежительного идеала, хотя практически он не отрицал и скитского монашества и сам организовывал скиты».[3]

По словам другого известного русского богослова и патролога XX века протопресвитера Иоанна Мейендорфа, «...богословские заслуги святого Василия Великого состоят не только в разрешении арианского кризиса и умиротворении Церкви. Он также сыграл огромную роль в “приручении” монашеского движения.[4] Убедившись на собственном опыте, что чрезмерное монашеское рвение может привести к разрыву с Церковью и в то же время сознавая важность монашеского движения для церковной жизни, он всеми силами старался предотвратить уход монахов из Церкви... В своих правилах Василий определял монашество не как обособленное движение, а как особую категорию христиан, ведущих определенный образ жизни. не исключительную, но идеальную форму христианской жизни. Основной идеей “Правил” было избавиться от индивидуалистического понимания монашества. Если человек решил уйти в монастырь, то он уже не может делать все, что хочет, так же, как и мы, живя в миру, подчиняемся правилам человеческого общежития... [Сами] “Правила” чужды всякого формализма и отличаются здравомыслием и человеческой чуткостью».[5]

Речь идет о «Правилах, пространно изложенных в вопросах и ответах» и «Правилах, кратко изложенных в вопросах и ответах». Вступления к каждым в нашем издании сопровождаются названиями их, так же, как Прологов (4-го и 1-го соответственно). К ним примыкают «Подвижнические уставы подвизающимся в общежитии и отшельничестве». Принадлежность последнего сочинения авторству святого Василия ставится в современной науке под сомнение (см. CPG 2895), что, впрочем, не дает, по мнению редакции, основания исключать подобные сочинения в большинстве случаев из изданий авторов, которым они приписываются.[6] Весь вышеперечисленный комплекс произведений святителя Василия составляет золотой фонд наследия аскетической письменности Православной Церкви и дает не только церковно-исторические сведения о древней монашеской традиции IV века, но также и важные духовно-нравственные ориентиры христианину для незаблуждающегося шествия по пути спасения во всякую эпоху.

Особо хотелось бы представить произведение, с достаточной долей вероятности приписываемое святому Василию: две книги «О Крещении».

Перевод его впервые и специально для настоящего издания Творений святителя Василия Великого выполнен преподавателем Московской Духовной Академии и Семинарии П. К. Доброцветовым с греческого языка по французскому изданию в серии «Христианские источники», т. 357. Данное сочинение интересно своей исключительно экклезиологической, нравственно-дисциплинарной и сакраментологической проблематикой, а также обильной насыщенностью выдержками из Священного Писания, на которых в этом сочинении прочно базируется богословская мысль святого Василия.[7]

Второй и заключительный раздел второго тома Творений святителя Василия составляют письма. По словам известного отечественного патролога Н. И. Сагарды:

«Письма святого Василия отличаются выдающимися литературными достоинствами и имеют важное значение: направленные к очень многим лицам разного положения, они отражают в себе историю жизни самого Василия Великого и его времени и церковным историкам доставляют богатый и ценный материал, до сих пор полностью не исчерпанный. В них в красочных образах отражается многосторонняя деятельность и исключительные достоинства ума и сердца святого Василия, его постоянная забота о благе всех церквей, глубокая скорбь о многих и столь великих бедствиях, постигших Церковь в его время, ревность по истинной вере, стремление к миру и согласию, любовь и благожелательность ко всем, в особенности к бедствующим, благоразумие в ведении дел, спокойствие духа при самых тяжелых и несправедливых оскорблениях и сдержанность по отношению к соперникам и врагам.

Как пастырь он подает совет в нужде и сомнениях; как богослов он принимает деятельное участие в догматических спорах; как страж веры он настаивает на соблюдении Никейского символа и признании Божества Святого Духа; как хранитель церковной дисциплины он стремится к устранению непорядков в жизни клира и к установлению церковного законодательства; наконец как церковный политик он, при поддержке святого Афанасия, заботится об оживлении отношений с западной Церковью в интересах поддержки Православия в восточной половине империи».[8]

Чем настоящее издание писем святого Василия отличается от предыдущих? Прежде всего составом. Известное издание эпистолярного наследия святителя Василия, используемое в нашей работе (Saint Basil. The Letters / Ed. R. J. Deferrary, M. R. P. McGuire. Vol. 1-4. London, 1926–1934), включает в себя 368 писем.[9] Нужно сразу оговориться, что далеко не все из них принадлежат святому Василию – некоторые обращены к нему его собеседниками по переписке. Но все эти письма, представляющие собой «материал высокой ценности для изучения и самого св. Василия, и той эпохи, в которой он действовал»,[10] интересны и важны тем, что характеризуют отношения Святителя со своими современниками, рассказывают об обстоятельствах его жизни, рисуют более полную историческую картину эпохи святого Василия. Также они дают материал для воссоздания образа «внутреннего человека» сего святого мужа, и черты этого «внутреннего человека» нередко высвечиваются именно благодаря деталям личных взаимоотношений святого Василия и других людей. Наиболее яркие примеры – переписка святого Василия с ритором Ливанием (письма 335-359)[11] и Аполлинарием Лаодикийским (письма 360–364). В дореволюционном издании ТСО был сделан перевод только писем святого Василия к Ливанию, в нашем же издании впервые приводятся и ответные письма этого литератора и ритора IV века – язычника, виднейшего деятеля так называемой второй софистики, учителя и собеседника не только многих образованных язычников (например императора Юлиана Отступника), но и таких отцов Церкви, как святые Иоанн Златоуст и Амфилохий Иконийский. Перевод писем Ливания для нашего издания сделан Д. С. Чепелем. Письма 360-364 показывают отношения между святым Василием и Аполлинарием – сначала защитником Никейского символа веры, но позже, к сожалению, не удержавшимся в строгих рамках Православия и отпавшим от него, ставшим со многими прочими своими заблуждениями [12] родоначальником христологической ереси аполлинарианства. Переведенные доцентом СТПГУ П. Б. Михайловым,[13] они представят значительный интерес для любознательного и интересующегося историко-богословскими проблемами читателя.

Ряд писем признаются современными патрологами либо вовсе не принадлежащими святому Василию, несмотря на стоящее в надписании его имя, либо приписываются ему с той или иной долей сомнения. Геерард, вышеупомянутый автор справочного пособия Clavis patrum, на основании некоторых зарубежных исследований эпистолярного наследия святого Василия приводит список писем, ныне считающихся в западной науке принадлежащими не святому Василию, но другим авторам, чаще всего – также святым (см. CPG 2900).

Итак, перу святого Василия не принадлежат (или приписываются с большой долей сомнения) из входящих в собрание его писем следующие: 8 (автором считается Евагрий Понтийский), 10 (суть письмо 21 святителя Григория Нисского), 16 (выдержка из трактата святителя Григория Нисского «Против Евномия»), 38 (трактат святителя Григория Нисского «О различии сущности и ипостаси к брату Петру»), 39-41 – переписка императора Юлиана Отступника со святым Василием Великим (считаются подложными), 42-45 (считаются подложными),[14] 47 (совпадает с письмом 42 святителя Григория Богослова; предполагается, что написано Григорием Старшим или его сыном – святителем Григорием Богословом, поэтому в данном томе отсутствует), письмо 50 и 81 относят к святителю Иоанну Златоусту, письма 166-167, 169-171 суть письма святителя Григория Богослова 65-66 и 246-248, 189 (трактат святителя Григория Нисского «К Евстафию, о Святой Троице»), 196 (принадлежит святому Василию, однако находится также среди писем святителя Григория Богослова – письмо 241), 321 (57-е письмо святителя Григория Богослова), из писем 335-359 переписки святого Василия и Ливания часть писем – ответы Ливания,[15] 360 (подложное), 365 (подложное), 366 (выдержка из «Стромат» Климента Александрийского), 367-368 (переписка святителей Василия и Григория Богослова). Впрочем, вопрос о принадлежности некоторых из этих писем святителю Василию остается открытым, и новые исследования в этой области могут изменить «окончательный приговор» в отношении их. Тем не менее редакция сочла нужным последовать принципам классических изданий, опубликовав и эти письма. В целом же стоит отметить, что дореволюционное издание эпистолярного наследия святителя Василия в серии ТСО, состоявшее из 338 писем, в нашем издании дополнено переводами недостающих 30-ти, среди которых – письма разных лиц к святому Василию (подлинность отдельных писем может ставиться под сомнение), а также письма самого святого Василия – как принадлежащие ему, так и сомнительные или подложные.

Велик вклад святителя Василия в каноническое право. Его церковно-канонические постановления, знаменитые Правила святого Василия, мы находим преимущественно в письмах. Из 92-х правил, входящих в древний классический сборник канонического права Православной Церкви – Номоканон, правила 1-85 содержатся в трех канонических посланиях святого Василия к святителю Амфилохию Иконийскому (письма 188, 199, 217), правило 86-е – в письме 236-м, 87-е – в 160-м, 88-е – в 55-м, 89-е – в 54-м, 90-е – в 53-м. В трактате «О Святом Духе» (главы 27, 29) находятся Правила 91 и 92-е (о них будет упомянуто отдельно в одном из примечаний к этому тому). Помимо общей научной редакции данных писем над ними была проведена и особая редакторская работа специалиста в области канонического права – преподавателя Московской Духовной Академии священника Александра Задорнова.

Отдельно хотелось бы сказать и о работе редакции над текстом писем.

Текст перевода ТСО (1911 г.) был сверен с греческим текстом творений нравственно-аскетических по «Патрологии» Миня, писем – по английскому изданию в серии Loeb Classical Library: Saint Basil. The Letters / Ed. R. J. Deferrary, M. R. P. McGuire (сокр. LCL BL). И по итогам сверки в текст ТСО были внесены некоторые исправления.

Во-первых, в переводе ТСО наличествовал ряд ошибок, некоторые из которых носили курьезный характер. В частности, вместо «и наконец, когда, перенеся тысячи трудов, достиг я Сирии...» стояло «тысячи пудов»; вместо «ариан» было «армян»; вместо «Кафолическая Церковь» – «повсеместная» и даже «повсемственная»; вместо «взращены» – «возвращены»; Асхолий, епископ Фессалоникийский, был назван «Фессалийским»; вместо внутренней устойчивости души значилось «равнодушие»; вместо «седьмого года» – «осьмое лето».

Во-вторых, для широкого круга современного читателя ряд устаревших выражений будет, скорее всего, непонятным, нередко парадоксальным и затемняющим общий смысл текста. Среди таковых можно указать: «бьющиеся и крововозвратные жилы, плевы и грудобрюшни», «слезное удовольствие», «прямизну жизни», «некоторое кратковременное осклабление», «предбудущее время», «обослаться со всеми», «бесчинствуют на свете», «скропав», «самородно теплые воды» и другие. Суть редакторской работы в таких случаях состояла в адекватной современному русскому языку (и самому греческому тексту оригинала) замене: применительно к Богу режущая слух «вина вины» заменяется на «причину причины»; «не достигшими своего конца» здесь означаются не неокончившие свое существование, но бесплодные, бесцельные; один раз в тексте письменные документы некорректно упоминаются как «бумаги», поэтому слово заменяется, так как бумага в Византии в IV веке еще не употреблялась; «краснописец» заменяется на «каллиграфа»; «небытность» на «отсутствие»; «предпутный» на «напутственный дар»; вместо «по какой разумной причине?» было «в какой мысли?»; «прекословящий» был «пререкающим»; те, кто извращает истинный суд, были теми, кто «превращает истинный суд»; приютившие были «странноприявшими»; «буква, называвшаяся азом» – «альфа»; «лукавый Ариев квас» – не напиток, но закваска, родственная той, фарисейской, беречься которой заповедовал Своим ученикам Господь Иисус Христос (Мф. 16:6), и т. д. Впрочем, редакторы из уважения к дореволюционному переводу и к старой лексике, а также с определенной долей «научного смирения» наиболее значимые заменяемые слова или выражения поместили в постраничных примечаниях, чтобы читатель мог понять осуществленную замену и восстановить для себя более полный смысл текста с учетом предыдущего варианта.

В-третьих, в соответствии с приводимыми в «Патрологии» Миня, «Лёбовской классической библиотеке» и «Христианских источниках» разночтениями по древним рукописным спискам и кодексам, в которых сохранились сочинения святого Василия, даются наиболее важные и значимые для смысла текста варианты подобных разночтений, сопровождаемые сокращенными обозначениями древних рукописных источников. В заключение данной книги приводится перечень наименований этих источников.

В тексте помещены в скобках наиболее значимые или не всегда однозначно переводимые греческие слова и выражения. В некотором смысле их приведение в тексте носит и просветительский характер – для ознакомления с базовыми терминами святоотеческой лексики в их греческом написании, что, вероятно, будет особенно полезно учащимся духовных учебных заведений. Вынесенные на поля сентенции служат некоторым подспорьем при беглом пролистывании книги, помогают остановиться на наиболее значимых местах текста. Данные выражения содержат либо основную мысль определенного фрагмента текста, либо важное по своему смыслу святоотеческое высказывание, на котором редакции хотелось бы заострить внимание читателя.

Важным результатом работы видится «разбивка» текста на главы в соответствии с общепринятой нумерацией по «Патрологии» Миня, «Христианским источникам» и другим изданиям. Данная нумерация, отсутствовавшая в издании ТСО, но используемая как в западной, так и отечественной богословской литературе при приведении ссылок на сочинения святителя Василия, будет весьма полезной для удобной ориентации в них и быстрого нахождения в тексте нужного места.

Нумерация писем святого Василия соответствует нумерации в «Патрологии» Миня, повторяемой и в издании LCL BL. Нумерация, принятая в ТСО, приводится в скобках.

В примечаниях к письмам использовались комментарии из английского издания писем в серии LCL BL, оказавшиеся значительно более полными и содержательными, нежели во французском издании Куртона (Sainte Basile. Lettres. In 3 vol. / Ed. Y. Courtonne. Paris, 1957–1966), которое было также использовано в одном-двух случаях. Впрочем, научные редакторы пользовались и иными справочными пособиями (например: Lampe G. W. H. A Greek Patristic Lexicon. Oxford, 1961; Biographisch-Bibliographisches Kirchenlexicon / Hrsg. v. Friedriech W. Bautz, Hamm Westfalen. Verlag Traugott Bautz, 1975; Der Kleine Pauly. Lexicon der Antike / Hrsg. Ziegler K., Sontheimer W. Vol. 3. Stuttgart, 1964). Сделанные примечания в целом углубляют понимание содержания писем святого Василия, сообщают интересные сведения относительно адресатов переписки, иных упоминаемых персоналий, а также исторических событий, о которых идет речь; помогают прочесть письма святого Василия в контексте эпохи.

Издание сопровождается двумя Приложениями. Первое содержит творения «четвертого» отца-Каппадокийца – друга и соратника святителя Василия святителя Амфилохия Иконийского, чье наследие современному русскому читателю еще предстоит осмыслить в полной мере. Трудами преподавателя Московской Духовной Академии игумена Вассиана (Змеева) в Приложении 1 помещен перевод почти всех (сохранившихся) сочинений этого святого отца,[16] сопровождаемый солидной вступительной статьей о нем. Текст Творений святого Амфилохия унифицирован в соответствии с оформлением текста святителя Василия.

Приложение 2 включает анонсированные еще в предыдущем томе статьи дореволюционных авторов, посвященные нравственно-экклезиологической тематике: П. Смирнова «Сущность зла по учению святителя Василия Великого», архиепископа Василия (Кривошеина) «Экклезиология святого Василия Великого», а также Т. Налимова «Причины разделений в Церкви по воззрению святого Василия Великого». В ходе работы было принято решение дополнить Приложение предваряющей статьей на догматическую тему известного отечественного богослова, патролога и библеиста С. М. Зарина (1875–1935) «Учение святого Василия Великого о Святом Духе». Хочется особо отметить данную работу, так как помимо изложения собственно заявленной в заглавии темы автор дает важный патрологическо-богословский анализ, выявляющий ошибочный и ложный смысл учения о Святом Духе в римском католицизме, который пытается обосновать свои доктрины с помощью свидетельств древних отцов Церкви, и в том числе святого Василия Великого. С. М. Зарин убедительно показывает истинный православный и далекий от западных заблуждений смысл выражений святителя Василия о Святом Духе исходя из анализа общего контекста тех мест сочинений святого отца, на которые ссылаются римо-католики. По нашему мнению, эти работы в целом помогут существенно обогатить представление читателя о различных аспектах богословия святителя Василия Великого, о котором было написано в отечественной богословско-патрологической литературе совсем немного статей (и почти что никаких книг).

В конце тома помещены указатель цитат из Священного Писания по Творениям святителя Василия Великого и святителя Амфилохия Иконийского, а также алфавитный (предметно-именной) указатель, относящийся к обоим томам Творений святителя Василия.

В заключение краткого обзора настоящего издания приведем слова, показывающие значение личности св. Василия, единство его собственного нравственно-аскетического опыта святости и его творений: «Путь духовного совершенствования христианина, начертанный святителем Василием Великим, – это путь жизни самого святителя. В основу его положен живой религиозный опыт великого отца, душа которого, в свою очередь, впитала все лучшее, что было достигнуто опытом подвижников предшествующих поколений и его современниками. Поэтому жизнь святителя Василия Великого неотделима от его творений и составляет с ними органичное целое. Она может служить образцом духовного совершенствования для христиан-мирян, монахов, ученых, богословов, проповедников и пастырей Церкви на все времена. <...> Совершенное знание Священного Писания, духовное трезвение при помощи благодати Божией дали ему способность глубокого понимания души человеческой, что сделало его врачом современного ему общества и незаменимым образцом духовного совершенствования для христиан всех времен и народов».[17] Все вышеперечисленное, несомненно, дало основание для православного соборного церковного сознания причислить святого Василия к лику Великих отцов и Вселенских учителей Церкви.

Владимир, митрополит Ташкентский и Среднеазиатский