Ты мне не нравишься (СИ)

Глава 49. Ник

Напряжение потихоньку спадало. Я перестал видеть во сне огненные столбы и слышать крики Ли. Настроение улучшалось. В целом, все стало, как обычно, за исключением того, что у нас были каникулы, внезапные затяжные каникулы! А это означало только одно: никакой школы, сплошное безумие. Каждый день мне прилетали сообщения в социальных сетях: меня звали на тусовки, на пикники, даже на сборища в подъездах.

Одноклассники праздновали свою неожиданно обретенную свободу, как могли. Но я оставался в стороне. Мне не хотелось веселиться. Я думал о Ли. И о Стелле. Ни с той, ни с другой я не общался некоторое время. Ли, кажется, меня избегала. Стелле же я сам не мог заставить себя позвонить. В любом случае, она, наверняка, сидит под замком, отбывает свое наказание. Разумеется, я переживал за обеих, но ничего не мог с этим поделать.

— Ты просто обязан пойти со мной, — заявляет Артем, швыряя в корзинку батон хлеба.

— Что ты начинаешь, я же уже пошел.

— Ты прекрасно понял, что я не о магазине. Сегодня будет нечто грандиозное. У Владоса предки сваливают за город! Понимаешь, куда всё идет?

— Всё идет к Владосу домой, я полагаю, — неохотно отзываюсь я.

Честно говоря, понятия не имею, кто этот самый Владос, да и начихать мне. Такие тусовки не про меня.

— Ты правильно полагаешь, брат мой. И ты идешь со мной.

После этой жуткой истории с пожаром, Артем приклеился ко мне, как банный лист. Стал со мной здороваться по утрам, да что там здороваться! Стал брать меня на тренировки по футболу. Отец, конечно, находил причины, чтобы не ходить вместе с нами. Общаться сразу с двумя сыновьями для него — чересчур. Никто из нас и не обижался. Оказалось, что мы друг с другом неплохо ладим. Открытие, конечно, великое, но эта грядущая тусовка по-прежнему мне не по душе, и я продолжаю отнекиваться.

Артем шутливо бросает в меня яблоком, и я перехватываю его в воздухе.

— Отличный бросок! — уважительно замечаю я.

— Поймал тоже просто великолепно! Мы долго будем обмениваться любезностями? Может, уже признаешься, в чем дело? Девчонок испугался? Как накинуться на тебя, да?

Опускаю глаза и взъерошиваю волосы. Полная фигня. Но Артем отчасти прав.

— Тебе надо с ней поговорить. Ты ведь это понимаешь? Ну, ходил ты к ее матери, что с того? По-моему, поступил, как джентльмен. И в кого ты такой, интересно?

Смеется. Я присоединяюсь к нему. Мы оба думаем об отце, и наш смех звучит натянуто и не убедительно.

Да, я рассказал ему о том, как нанес визит матери Ли. Да и вообще о многом рассказал. Про интернат, про то, как изменялись наши отношения со Стеллой. Да и о многих других личных вещах. Умолчал только о том, что сделала Стелла. Хватает этого мерзкого поклонника Ли — Эдика. Лишние свидетели ни к чему.

Струсил я, что уж говорить. Обещал самому себе разобраться во всем, помочь Стелле, убедить мать Ли не отправлять ее в интернат. И что сделал? Ни-че-го. Сидел дома и изливал душу брату. Такой я молодец.

— Боишься, что Ли порвет с тобой? — продолжает наседать Артем, но делает это красиво, мягким тоном, даже руку мне на плечо положил.

— Боюсь, что ее там не будет, — честно отвечаю, — и вообще больше не будет.

***

— Ну вот, а ты боялся! — Артем уже опрокинул рюмочку какой-то зеленой жидкости, и его глаза разгораются. Удалось же все-таки притащить меня сюда!

Он кивает головой в сторону шумной компании. Первым делом я останавливаю взгляд на Ли, на ней белый блестящий комбинезон, рука все еще в гипсе, но она этого будто не замечает, улыбается, общается со сверстниками. Рядом с ней злополучный Эдик в белой сверкающей рубашке, идеальное дополнение к образу Ли, вот ведь самоуверенный тип!

— Паренек очень старается, — будто бы прочитав мои мысли, смеется брат, корчит мину и трясет ладонью в воздухе, что в переводе означает: «без шансов».

Кроме Ли и Эдика в этой шайке еще Эрик, его братец-близнец, и, я от изумления чуть язык не проглатываю, Стелла, собственной персоной! Она тоже замечает меня и поспешно отводит глаза. Я решительно шагаю к этой компашке и беру Ли под локоть:

— Отойдем?

Она с улыбкой кивает, и мы отходим в сторону. Эдик провожает нас обжигающим взглядом. Мгновенно милая улыбка Ли превращается в оскал дикой хищницы.

— Какого дьявола, Ник? Какого черта ты притащился к моей матери и читал ей нотации? Я же просила этого не делать!

— Ты бы видела себя! Ты была раздавлена. Я хотел помочь. Я правда думал, что помогаю.

— Ай, ладно, — отмахивается она благодушно, — проехали. Пойдем потанцуем.

Смена ее настроений для меня не в новинку, и я не особо удивлен, но все же не позволяю ей увлечь меня на импровизированный танцпол.

— Что происходит, Ли? Ты и Стелла? Вдвоем?

— Пока ты был в спячке, все наладилось. Видишь, иногда не вмешиваться — лучше всего.

Я догадываюсь, что она пудрит мне мозги, но какая-то малюсенькая часть меня ликует: я ничего не делал, и Армагеддон не случился! Вон оно, оказывается, как все у них замечательно, а я боялся! Появляется мысль спросить Ли об этой истории с интернатом, но она уже нетерпеливо переминается с ноги на ногу. Ей не нужны разговоры. Она хочет танцевать. А Эдик уже выдвигается к нам. Я нагло похищаю чью-то рюмку из чьей-то руки, вливаю обжигающую жидкость в себя и тащу Ли на танцпол. Разговоры могут и подождать. Еще успеется.