Ты мне не нравишься (СИ)

Глава 64. Стелла

— Пожалуйста, — говорит Ник, и я вижу, как для него это важно.

Он просит меня снова прийти к Ли. Поначалу я отпираюсь, не хочу ее видеть. Она смогла победить меня во всех играх, даже в моей собственной. Хоть я и чуть не угробила ее вместе с Ником, у меня нет ощущения, что мы квиты. Я все равно в проигрыше. Рядом с Ли я всегда буду неудачницей. И я рада тому, что она уезжает.

Я вижу, как терзается Ник. Его просящий взгляд вынуждает меня стиснуть зубы и согласиться на его приглашение. Я не верю в то, что Ли вдруг одумалась и решила извиниться. Даже представить не могу, как она открывает рот и просит ее простить. Это была бы не она. Ли слишком гордится своей популярностью и неуязвимостью. Она ни за что не покажет свою слабость. Тем более мне. Мы никогда не были друзьями, и уж точно не станем в будущем. Поэтому я делаю это ради Ника. Он заслуживает счастья, пусть даже мимолетного. Я слишком долго его мучила. Теперь настала очередь мучиться мне.

Он поспешно уходит, и экран моего телефона в очередной раз зажигается. Я выключила звук, но это не помогло. Эдик строчит мне каждые пять минут. Оправдывается, хочет поговорить, даже поливает грязью свою возлюбленную Ли. С раздражением отбрасываю телефон подальше. Эдик не блещет умом, это понятно, но неужели он думал, что я настолько глупа? Мне прямом текстом было сказано, что он бегает за мной, словно собачонка, только потому что Ли так захотела. Остынь, мальчик. Ты провалил это задание. Прими поражение и займись чем-то другим.

Слышу, как в дверь снова звонят. Наверное, Ник что-то забыл и вернулся. Я нехотя плетусь к двери, но меня обгоняет папа. Он открывает дверь и застывает на пороге. Это женщина, и она кажется мне знакомой. Проходит несколько мучительно долгих и тяжелых мгновений прежде, чем я понимаю, кто перед нами стоит.

Отец смотрит на нее, точно завороженный. Понятное дело, он не видел ее столько времени. Я хочу прекратить это напряженное молчание и с размаху захлопываю дверь прямо перед ее носом. Папа теперь переводит взгляд на меня. Не могу прочитать выражение его лица. Он кажется таким беспомощным и жалким, не может из себя выдавить ни слова.

— Что будем делать? — спрашиваю я, и мой голос звучит как-то странно и отстраненно, будто бы это сказал кто-то другой.

Папа мне не отвечает. Он снова открывает дверь, опускает глаза:

— Проходи.

Поверить не могу! Он так просто впускает ее в наш дом?! После всего, что она сделала? После всего, через что она заставили нас обоих пройти?

Я разворачиваюсь и со всех ног мчусь в свою комнату. Я представляла себе сотню раз этот момент. Я ждала этого. Я так хотела, чтобы мама вернулась к нам. Тогда все бы изменилось. Мы бы снова были одной любящей семьей. Но утекло слишком много воды. И, в конце концов, когда я уже потеряла всякую надежду, мы справились без нее. И она нам уже не нужна. Говорят, стоит лишь отпустить ситуацию, принять ее, перестать ждать какого-то чуда, и это чудо свершится. Но оно уже не будет казаться волшебным исцелением, оно будет насмешкой судьбы, вот и все.

Хожу из угла в угол, не могу найти себе места. Осторожно приоткрываю дверь и прислушиваюсь. Они о чем-то говорят на кухне. У меня внутри все холодеет. Вдруг приходит мысль о том, что мама решила забрать меня у отца. Что, если это так? Я не хочу жить с ней! Я ее толком и не помню. Я узнала ее только по фотографиям из альбома, на них она была моложе, красивее и добрее. А эта женщина мне совсем чужая.

Может, отец что-то знал? После ухода из квартиры Ли он вел себя странно. Отвечал невпопад и глупо улыбался. Может, он знал, что она придет. Тогда почему он не сказал ничего мне?!

Крадусь по коридору и замираю возле двери на кухню. Но подслушать у меня не получается, потому что в эту же секунду дверь открывается, и я испуганно таращусь на папу. Он ободряюще треплет меня по плечу и вымученно улыбается.

— Мама хочет с тобой поговорить, — шепчет он.

— Что она здесь делает? — тоже шепотом спрашиваю я и цепляюсь за рукав папы.

— Она хочет с тобой поговорить, — рассеяно повторяет он и смотрит на меня грустными глазами.

— Ясно. Но я этого не хочу!

Я собираюсь уйти, но папа удерживает меня за локоть.

— Поговори с ней. Она все-таки твоя мама. Я настаиваю.

Хочу вырваться и запереться в своей комнате. Я почти уверена, что речь пойдет об опеке. Она хочет забрать меня от отца. Боже мой. Только не это. Несмотря на наши прошлые прохладные отношения, я не представляю своей жизни без него. Он никогда меня не бросит, никогда не даст меня в обиду. А эту женщину я не знаю. Мои глаза наполняются слезами.

— Не отдавай меня…

Я не успеваю договорить, рядом с нами возникает фигура этой женщины. Она бесцеремонно берет меня за руку и ведет в мою собственную комнату. У меня нет сил даже для того, чтобы расцепить наши переплетенные пальцы. Ее рука холодная и влажная, от нее пахнет розами, я помню этот аромат из детства. К горлу подкатывает ком. Она отпускает мою руку и садится на мою кровать. Похлопывает по покрывалу, приглашая меня усесться рядом. Я повинуюсь. Чувствую себя маленьким расстроенным ребенком, которого сейчас будут утешать. Она тяжело вздыхает. У меня нет сил, чтобы посмотреть на выражение ее лица.

— Ты так выросла, — наконец произносит она, и я слышу в ее голосе желание скрыть волнение, но у нее это плохо получается, — стала такой красивой и женственной. Я все это пропустила.

Усмехаюсь. Если она так пытается вызвать у меня жалость к ней, ничего у нее не выйдет!

— Я знаю, я сама во всем виновата. Я здесь, чтобы наверстать упущенное. Я была такой дурой, Стелла. Я всегда хотела лучшей жизни, я всегда мечтала о большем. После свадьбы с твоим отцом мне казалось, что жизнь проходит мимо меня, я что-то упускаю, что-то важное и интересное. Меня манили деньги, прельщала слава и известность. Ты знала, что раньше я увлекалась музыкой? Я сочиняла песни, у меня даже была своя группа. Но после свадьбы и твоего рождения все это перестало быть важным. Твой отец внушил мне это, и сейчас я понимаю, что он был прав. Но тогда… Стелла, в тот момент я чувствовала себя ничтожеством. У меня была семья, но я чувствовала пустоту в груди. Я была раздавлена. Мне нужно было уйти. И я сделала это без сожалений.

Чувствую, как горячие слезы катятся по щекам. Значит, все это время она гналась за своей мечтой и даже не вспоминала обо мне? Мне хочется кричать, хочется наорать на нее, сказать ей, что она сделала с нами, во что превратила нас обоих. Но я не могу даже помыслить о том, что она узнает, насколько тяжело нам было. Пусть думает, что и нам было плевать на нее.

— Я получила, что хотела, — продолжает она, совладав с чувствами, — деньги, слава, гастроли. На сцене я была счастлива, но я всегда помнила о тебе. Ведь ты — моя маленькая любимая дочка.

Она вдруг вскакивает с места и хватает с полки деревянную резную шкатулку.

— Ты все еще ее хранишь? — спрашивает она хрипло и прижимает ее к груди.

Я встаю, вырываю из ее рук шкатулку и ставлю ее на место. Она подарила мне ее на день рождения. Одно из воспоминаний, которое я не могу забыть. Эта вещица — пожалуй, единственный предмет, напоминающий мне о ней.

— Хорошо. Я поняла. Ты еще не готова.

— К чему не готова? — сердито спрашиваю я. — Что ты хочешь от меня? Зачем все эти исповеди?

Мама нервно накручивает прядь темных волос на палец, переводит на меня взгляд и говорит:

— Я вернулась, дочь. Теперь я все поняла. Я хочу быть с вами, хочу быть частью семьи, если вы меня примете.

Только сейчас я замечаю отца, прислонившегося к косяку двери. Он ласково смотрит на меня, поджимает губы и едва заметно кивает мне. Так он дает мне понять, что он выбор сделал. Решение остается за мной.