Ты всё узнаешь утром (СИ)

Глава 6

Мужчина поднялся, обвел нас взглядом, сходу сообразив кто в нашей компании главный, возможно сыграла роль папка, хотя с ней охотнее ассоциируются разного рода секретари да помощники, и протянул мне руку:

— Артемий Яковлевич.

— Юлия Викторовна, — протянула я свою, заглядывая в его серые глаза, в надежде сообразить настоящий оттенок или все-таки линзы. Он пожал ее, присовокупив:

— Будем знакомы.

На моих девчонок, Артемий (имечко тоже под стать) произвел не меньшее впечатление. Вика съежилась, стараясь стать неприметной, Светка сразу подобралась, одновременно пытаясь выглядеть раскрепощенно, и нацепила свою самую магическую улыбку. Когда я их представила, она пересохшим горлом изрекла:

— Очень приятно.

Тут же слегка скривилась, досадуя на осипший голос, и вновь прикрылась сладкой улыбкой.

— Воды? — заботливо поинтересовался Артемий Яковлевич.

Светка, разве что не мурлыча в ответ, извлекла сексуальное «да». С таким пылом, как будто он ей предложил выйти за него замуж, или как минимум завалиться в постель.

За водой отправился «галантный», а я деликатно напомнила присутствующим, зачем мы тут собрались.

— Итак, девушки, — начал хозяин, хлопнув в ладони. — Моя скромная обитель перед вами. Я вам выскажу свои пожелания, после вы тут основательно осмотритесь, Макс все покажет. Меня интересуют четыре помещения. Данное, — показал он в пол указательными пальцами обеих рук и пояснил: — Здесь будут проходить визиты, в том числе деловые, прошу это учесть. Мой кабинет. Моя спальня и моя ванная комната, их вам покажет Макс. Дизайн этих помещений должен быть заверен только мной. Все остальные полностью доверю вашему вкусу, уверен вы не подведёте.

Тут он улыбнулся той самой улыбкой, обещающей райское блаженство, что хотелось кинуться уверять: не подведем, господин. Максим внес три стакана воды на подносе, Светка схватила один, отпила глоток и прошлась по комнате до окна, держась словно на светском рауте.

— И да! — продолжил Артемий. — Договор должен быть составлен и подписан не позднее завтрашнего дня, этого же часа, ночью я улетаю в Китай на две недели. Выполнение всех обязательств рассчитываю получить до нового года. Засим откланиваюсь и передаю вас в распоряжение Макса.

Обзорная экскурсия по дому затянулась на час. Дом покидала в смешанных чувствах. Записанные в папку детали и пожелания давили грузом. Взяться за этот объект очень хотелось, однако сомнения присутствовали, внося сумятицу.

— Уфф… — на выдохе произнесла Светка. — Надо это дело срочно перекурить. Едем за ворота, чтоб не торчать тут под окнами.

Через триста метров мы остановились и высыпали из машин, встав у чужого забора. Светка закурила, Вика тоже достала сигарету, удивив меня и лишний раз подтвердив — внешность обманчива. Мое убеждение на ее счет о «домашней девочке», оказалось не более чем стереотип.

— Нет, ты видела? Видела?! — восторженно сияла Светка, игнорируя Вику в обращении. Выдохнула дым и мечтательно вывела: — Вот это я понимаю… мужчина. Ни козлина, ни скотина, а именно мужчина… так бы и прижала к груди.

Я укоризненно на нее глянула, намекая умерить пыл: не хватало еще новенькой вообразить о нас невесть что.

— Беремся? — с энтузиазмом поинтересовалась она.

— Вот уж не знаю. Работы порядком, а сроки сжаты, полтора месяца, — напомнила я. — Сомневаюсь, что успеем. Стоит ли рисковать…

— Да ладно тебе, вечно подстраховываешься. Успеем. Заморочки только в четырех помещениях, с остальными карт-бланш, справимся. Как считаешь, Вика, справимся? — подмигнула подружка девушке.

Светка подшучивала над ней, прекрасно понимая, что мнение девчонки всем интересно в последнюю очередь, но та восприняла вопрос всерьез. Откинула сигарету, чуть прищурилась и ответила:

— Невозможного не бывает. Грамотно распределить обязанности, привлечь достаточное количество сотрудников и работать.

— Вооот, — протянула Светлана Юрьевна, ткнув в меня пальцем. — И молодежь говорит — надо брать.

— Завтра обсужу с Полянским. Ладно, поехали. Заберешь Вику?

— Пока, — чмокнула меня Светка и повернулась к Вике: — Тебе куда?

— Ближе к метро высадишь, — не очень любезно отзовалась та и поплелась за ней в машину.

Следующий день дался мне не легко, зато к вечеру я имела на руках подписанный договор, три комплекта ключей от объекта, указания в каких случаях, с кем из них держать связь, плюс пожелание удачи от самого Артемия.

Утром следующего отправила на объект трех замерщиков и собрала дизайнеров обсуждать концепцию. Не осталась в стороне сама, закрепив за собой кабинет и «комнату для визитов», как обозвал ее заказчик.

— Понеслась! — радостно потерла руки Светка, любительница всего нового, сразу после собрания.

К работе приступили с рвением и азартом. И если тут все складывалось удачно, то дома…

В середине недели, по возвращении домой, я застала Глеба подпиливающего соседскую яблоню. От всех, торчащих на нашу половину участка веток, он избавился. Яблоня и без этого выглядевшая сиротливо, с остатками желто-красной листвы и сморщенных плодов, теперь смотрелась просто инвалидкой. На нашем доме красовался новый фонарь.

— Тебе не кажется, что это больше напоминает мышиную возню?

— Я облагораживаю свою территорию! — достаточно громко отрезал он. Перехватил ножовку и повернувшись в сторону дома Херальда, еще громче справился: — Или кто-то против?

Вечером мы почти не разговаривали, спали отвернувшись друг от друга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Утром, буквально на пороге, меня застал чудовищный лай соседской собаки. Я выбежала на крыльцо: машина мужа стояла напротив участка соседа, водительская дверь распахнута. Сам Глеб порывался приблизиться к соседу, выкрикивая ему гадости, собака мешала ему это проделать, бросалась и лаяла. Херальд держал в руках метлу, ругаясь в ответ на Глеба.

— Что происходит?! — крикнула я. С первого раза меня не услышали, мне пришлось окликнуть мужа по имени несколько раз.

Глеб направился ко мне, выкрикивая на ходу:

— Этот старый хрен мел мусор прямо мне на машину! И делал это специально, поджидал, успев нагрести целую кучу. Вот где мышиная возня!

— Господи! — воскликнула и схватилась за голову буквально. — С этим кошмаром надо что-то делать. Мне это изрядно надоело!

Я вернулась в дом, хлопнув дверью и не выходила пока ругань не стихла.

Вечером вернулась в тишину. Глеб еще не приехал. Приготовила ужин, сервировала стол и села ждать Глеба, настроившись серьезно поговорить. В пятнадцать минут девятого зазвонил телефон.

— Юленька, Юля, — звал женский, простуженный голос. — Юля, это Юля?

— Да, — откликнулась я. «Это Марья Семеновна», — доложили мне, а я пытаясь сообразить которая, машинально ответила: — Слушаю, да.

— Я соседка папы. Ты приезжай, Юля, срочно приезжай, папе плохо.

— Скорую вызвали?!

— Вызвала, вызвала, — раздалось в ответ, затем послышались гудки.

По дороге я вспомнила, что у меня бензина — кот наплакал. Выругалась и уставилась на датчик, прикидывая: дотяну ли. Придется заезжать на заправку.

Переволновавшись не на шутку, машинально выкрикнула девушке: «До полного», положила купюру и бросилась к колонке, только тут поняв, что сглупила — теряю время. Плюнув на деньги и оставшееся топливо, еле дождалась, когда нащелкало пятнадцать литров и резко вытащила пистолет. Вероятно, излишняя нервозность и спешка тому виной: дернувшись, я нажала на рычаг подачи топлива и облилась бензином. Ума не приложу, как так получилось, только жидкость попала на джинсы, сквозь распахнутое пальто, да и правая пола пальто была испорчена. Я вернула пистолет на место и рванула. От меня ужасно воняло бензином, я открыла окно и старалась об этом не думать.

«Кареты скорой помощи все еще нет!» — отметила я, вбегая в подъезд. Поднялась на третий этаж и испуганно замерла. Дверь в квартиру отца закрыта, на этаже подозрительно тихо. Дрожащей рукой я достала ключи, отперла замок и ворвалась внутрь, столкнувшись с темнотой. Лишь из кухни чуть пробивался, едва различный отблеск от окна.

— Папа, — со стоном позвала я, врываясь в спальню, одновременно пытаясь нащупать выключатель.

Когда вспыхнул свет, отец сидел на кровати, в старой пижаме, уже свесив ноги и ошарашенно на меня смотрел, чуть моргая. Выглядел здоровым настолько, насколько это слово можно применить к нему.

Я обессиленно скатилась по стене и запрокинула голову, пытаясь сбить напрашивающиеся слезы.

Отец заверил — у него все хорошо, потратив на меня слов двадцать, никак не меньше, только за это можно сказать шутнику спасибо. Меня еще мелко трясло, когда я вышла от него. Набрала номер, с которого поступил звонок — не доступен. Ожидаемо.

Возвращалась уже на малой скорости. Плавно вырулив, свернула к поселку и снова вдавила газ. В темном небе отчетливо виднелось зарево. Через двести метров стало ясно где полыхает.

— Господи… нет же! — взмолилась я и вдавила педаль еще сильнее.

Оставшееся расстояние я проделала в считанные секунды. Бросила машину в конце тупика, проехав мимо участка, и выскочила наружу. Где-то вдалеке послышался рев пожарных сирен, нарастая с каждой секундой, к дому со всех сторон прибывали люди. Полыхало сильнее с тыла, но пламя успело объять весь периметр дома, окольцевав его. Нервоз, бивший меня час назад, был ничто по сравнению с тем, что я испытывала сейчас. Хаос мыслей сплетался, напирая, раздирая мозги на части, требуя действий. Я подбежала к незнакомой женщине, стоявшей у забора, взяла ее за руки и трясла их, заглядывая ей в глаза:

— Он внутри? Хозяин внутри? Или вы видели его?!

Женщина высвободила руки, шарахнулась от меня, как от прокаженной, и растерянно обронила:

— Не знаю. Я только пришла.

Я огляделась по сторонам, поражаясь тому, как люди стоят и глазеют, не пытаясь хоть что-нибудь предпринять.

— Воду! Давайте носить воду! — отчаянно выкрикнула я, бегая между людей.

— Успокойтесь, девушка, пожарные уже едут.

Оборачиваться, чтобы посмотреть, кто мне ответил, не стала — уже неслась к своему участку. Машина мужа стояла на своем месте, я выкрикнула несколько раз его имя и вновь бросилась к пожару. Может со стороны мои бессмысленные метания выглядели, как беспокойство за родные пенаты; наш дом ближе всех расположен от полыхающего, но мне было все равно. Сейчас меня волновал сосед, потому как — его, я как раз не наблюдала среди людей, а должен был, должен выделяться, хотя бы своим буйным нравом. Смотреть, как горит родное жилище пассивным зрителем он явно не будет.

Сирена завыла совсем близко, я отделилась от толпы, переместилась на свой участок и двинула правее, высматривая дыру в заборе, сделанную мужем в субботу. И тогда услышала скулеж. Пес подвывал и скулил совсем близко. Вновь рванув, я запнулась об свои же туи и упала, проехавшись ладонями по земле. Подскочила, убрала с лица волосы и бросилась к дыре. Чья-то рука схватила за пальто.

— Юлька, стой, куда! — крикнул Глеб.

— Там собака, — тянула я его, одергивая руку. — Идем туда.

— С ума сошла! Не подходить к огню!

Я повернулась и вцепилась ему в куртку:

— Глеб, давай поможем ей, пожалуйста, Глеб, — ныла я не меньше собаки.

Она услышала нас и заскулила еще протяжнее, громче, закончив резким лаем. Будка ближе к забору с нашей стороны, совсем рядом.

— Идем, — дернулась я и опять побежала, Глеб догнал меня.

Пес бился, запутавшись в привязи, и жался к забору, пытаясь слиться с холодной землей. Оцепили его вместе, не задумываясь — покусает ли. Подъехали пожарные, разогнали и сдвинули толпу, протянули шланги. Освобожденный Джек испуганно шарахнулся куда-то в кусты, а я направилась к пожарным.

— Стой! — схватил меня за пальто Глеб. — Ты куда?

— Туда, может нужна помощь…

— Да ты что, обезумела? — взвизгнул он. Сжал в тонкую полосу губы и приказал, чеканя слова: — Иди в дом. Ты уже помогла.

Мимо нас, вдоль забора, пробежал сотрудник МЧС, тяжело ступая грузными ботинками и выкрикивая на ходу:

— Отходим, отходим, граждане!

— Херальд. Ты видел Херальда? — спросила я, почувствовав подступающую тошноту и головокружение.

Зажала ладонью рот, спазм, сжавший внутренности, закончился тупой болью в горле. Глеб подхватил меня под руки и, применив силу, повел меня к нашему дому. Мне пришлось часто переставлять ноги, чтобы не свалиться и не оттоптать ног ему. Завел меня в дом, небрежно толкнул, чтобы я прошла вглубь прихожей и прикрыл своей спиной дверь:

— Сидишь здесь и никуда не выходишь. Хватит, ты уже все сделала.

Он вышел, оставив меня одну и запер дверь на ключ. В другое время я бы поинтересовалась какого хрена он себе позволяет, так обращаться со мной, но не сегодня. Не сейчас. Сейчас у меня просто нет на это сил. Мы все на нервах.

Распласталась на полу и лежала минут десять, стараясь избавиться от головокружения. Еще лежа избавилась от сапог, затем пальто; сначала высвободив руки, потом откатилась от него в сторону. Встала, увидела свое отражение в зеркале. Перепачканное лицо, горящие безумием глаза, спутанные и взлохмаченные волосы. Глеб глупец, если запер меня ратуя за мой внешний вид. Какое это сейчас имеет значение…

Покачиваясь я переместилась в ванную, умыла лицо, руки. Залила перекисью ссадины на руках и села на борт ванны. От джинсов тянулся запах бензина, меня опять затошнило. Я наклонилась над раковиной — два жутких спазма и вновь ничего. Пустому желудку было нечего явить наружу. Отдышавшись я стянула с себя одежду, сунула, не сортируя, в машинку, закинув следом две капсулы и врубила на шестьдесят градусов. Сама встала под душ.

Уже накинув халат и обернув полотенцем волосы, услышала шаги. Глеб нервно ходил по дому, хлопая межкомнатными дверьми. Он меня что ли ищет?

— Глеб, — позвала я, выйдя в коридор и отправилась на его поиски.

Я находилась почти у гостиной, обернулась на звук и встретилась глазами с мужем, выходящим из котельной. Он отвел на секунду взгляд, а я подумала: что он там делал?

— Где ты была? — требовательно спросил он.

— В душе.

— Ты издеваешься?

Подскочил ко мне, взял за руку и буквально втянул за собой в гостиную. Усадил на диван и нависнув надо мной снова спросил:

— Где ты была? Почему твоя машина брошена на окраине?

Он что беспокоится за железо?!

— Я вернулась, уже вовсю горело, по-твоему я должна была соображать где мне поставить машину?!

— Откуда ты приехала?

— От отца.

— Ну конечно! — выпрямившись, воскликнул он и взмахнул руками. — Я же не смогу проверить! Даже если и придет охота навестить твоего отца, не думаю, что он пожертвует мне хоть одно словечко.

Яд сочился из него с каждым сказанным словом. Моя кожа покрылась мурашками. Раздавшийся звонок в дверь, заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Глеб переместился к окну и по-шпионски глянул в него, не задевая штор.

— Отлично. Вот и полиция, — скривившись сообщил он. Пошел открывать, а когда поравнялся со мной, пригрозил мне пальцем: — Говорить буду я.