Убийца

Глава 9

После трех гудков включилась голосовая почта Энтони, и она сказала: «Извини, что я тебе не позвонила. Встреча затянулась. Пожалуйста, позвони, как только сможешь». Нажала «отбой» и отодвинула эмоции в сторону. Сейчас не время думать о личной жизни; перед ней новая цель. Она включила зажигание, нажала на газ и рванула к скоростному шоссе.

Через три часа и две порции хот-догов Энтони все еще не позвонил, а Мэри въехала в Боннихарт. Тучи плотно закрыли солнце, небо потемнело, пошел сильный дождь.

Она взглянула на часы: почти пять. Поздновато искать архив, где хранятся документы по регистрации сделок. Да и незачем: Бобби так или иначе купил дом не под своим именем. Она увидела вывеску риелторской конторы и решила, что для начала нужно заглянуть сюда.

В домике, обшитом вагонкой, соседствовали два предприятия: риелтор и таксидермист. Внутри горел свет, и Мэри заехала на почти пустую стоянку с рукописной рекламой «Олень! Медведь! Лось!». Да, она уже не в Филадельфии. Накрыв голову от дождя сумкой, она пробежала от машины до дверей риелторской конторы и на крылечке стала отряхиваться, поглядывая на выставленные в окне фотографии домов. На одной была надпись: «Полное уединение».

Замечательно. Мэри вошла, над дверями звякнул колокольчик, и из глубины помещения к ней заспешила женщина средних лет с рыжими курчавыми волосами.

— Бог мой, я уж и не думала, что сегодня кто-то придет, — сказала она. — Вы заблудились? Нездешнему у нас легко заблудиться.

Мэри улыбнулась:

— Как вы догадались, что я нездешняя?

— Машина не полноприводная, и одеты легко, — засмеялась риелтор и протянула руку. — Джулия О'Коннелл.

Мэри представилась.

— Один мой знакомый купил здесь дом, и очень доволен. Он из Филадельфии. Он сказал мне адрес, но я его потеряла, а дозвониться по мобильному не могу. Я хотела бы увидеть этот дом; не вы ли его продавали?

— Я только месяц работаю и еще никому ничего не продавала. Может быть, кто-то из девушек с ним работал. Как его зовут?

— Бобби Манкузо. — Мэри затаила дыхание, надеясь, что новость о его убийстве до этой глуши не дошла.

— Не припоминаю, — ответила Джулия.

— Он довольно-таки эксцентричен, мог купить дом под другой фамилией. Может, вы слышали, как кто-то из коллег об этом рассказывал? Кажется, он платил наличными.

— Наличными? — Джулия вытаращила глаза. — Ни разу не слышала о сделке с наличными. Наверняка босс знает, но сегодня она уже ушла. Может, лучше дождаться, когда ваш друг сам позвонит?

Мэри минуту подумала.

— Я, собственно, спрашиваю, потому что хочу найти себе похожий дом. Что-нибудь уединенное.

— В самом деле? — Лицо Джулии просияло. — Тогда вы пришли именно туда, куда нужно. Давайте назначим время встречи…

— Я хотела бы прямо сейчас.

— Сейчас? Но там вон какой ливень. К тому же я скоро закрываюсь.

— Если бы я посмотрела на дома, проданные в Боннихарте, скажем, за два последних года, то мне бы стало ясно, чего я хочу. И у меня есть только сегодняшний вечер.

— Я могу распечатать вам список сравнительных продаж по Боннихарту, но такие вещи не приветствуются. Я должна объезжать дома вместе с вами.

— Что такое сравнительные продажи?

— Таким списком пользуются, чтобы установить цену на дом. Он отражает метраж, количество спален и санузлов, площадь парковки и так далее.

— Отлично. Давайте мне список.

— Но поверьте мне, так не делается. Приходите завтра и съездим вместе.

— У меня нет времени, и к тому же я предпочитаю сделать это самостоятельно. — Мэри играла роль бизнес-леди, этакого партнера фирмы «Розато и Динунцио». Или даже «Динунцио и Розато». — Дайте мне список, я посмотрю дома и вернусь к вам.

— Так не делается. — Веки Джулии задрожали.

— А я делаю именно так. Вы хотите продать дом?

— Ладно, — сдалась Джулия.

Вскоре Мэри ехала сквозь дождь, вооруженная двухстраничным списком и картой Боннихарта. Дворники работали безостановочно, машина едва ползла по грязи.

Первые восемь домов были заселены, и ни у одного из них не стоял черный БМВ. В девятом никого не было, свет нигде не горел, и Мэри подкралась к фасадному окну, прикрывая от дождя голову сумкой. Заглянула — с дивана на нее смотрели четыре кошки. Этот дом она тоже вычеркнула.

Мэри села в машину и отправилась по следующему адресу, убеждая себя, что надо держаться выбранного курса. Этот план имеет смысл. Логично, что Бобби привез Триш сюда. Дом и есть тот самый сюрприз. Так что же случилось? Убил ли он ее, а потом вернулся в город или запер в доме и вернулся? Может быть, она еще жива?

Сверяясь с картой, Мэри добралась до номера семьдесят восемь по Теханна-лейн, как значилось на почтовом ящике, и, выключив фары, проехала перед домом, пытаясь разглядеть его за деревьями. Машин на парковке не было, но внутри горел свет — желтый квадрат за стволами. Дом был стандартный и походил на все остальные, и Мэри, включив фонарик, сверилась со списком. Три спальни, два санузла, тысяча триста двадцать квадратных футов, участок в пол-акра, продан год назад за девяносто восемь тысяч долларов.

Мэри выключила фонарик и с минуту сидела в машине, пытаясь понять, есть ли кто внутри. Дом был обшит вагонкой. Крылечко, небольшая веранда. Она снова осмотрела почтовый ящик — он был черный в отличие от других, разрисованных рыбками или оленьими головами. Никакого имени, что тоже необычно.

Мэри смотрела на дом, и сердце ее билось все сильнее. Капли дождя стучали по крыше машины. Туфли у нее промокли, одежда тоже была влажная. Она взглянула на часы. Почти десять.

Отбросив сомнения, она подхватила сумку-зонтик, выбралась из машины и по подъездной дорожке побежала к крыльцу. Взобравшись по ступенькам, посмотрела в окно. Гостиная была обставлена скромно: коричневый диван, два кресла. Когда Мэри шла к дверям, сердце едва не выпрыгивало у нее из груди. А уже подняв руку, чтобы постучать, она заметила, что внутри на полу валяется разбитая зеленая керамическая лампа и весь пол усыпан острыми осколками.

Мэри напряглась. Не дыша стояла она у двери и прислушивалась. Ни звука, только шум дождя. Она постучала и приказала себе успокоиться. Прижавшись лбом к стеклу, она рассмотрела длинный деревянный стол, а на нем коричневый пакет для продуктов. И тут сердце ее бешено забилось — на пакете толстый повар с пышными усами держал в руке дымящуюся тарелку спагетти с тефтельками: логотип «Бьянетти».

— Триш! — закричала Мэри и стала дергать ручку двери, но дверь была заперта. — Триш, ты здесь?

Это наверняка дом Бобби. Но вдруг уже поздно?

— Триш! — кричала Мэри, изо всех сил колотя в дверь. Можно, конечно, вернуться в машину и позвонить копам, но когда еще они приедут. А Триш, может быть, здесь. Ситуация чрезвычайная. Мэри разбежалась и со всего размаху ударила в дверь. Дверь не открылась. Дико озираясь, она заметила на крыльце массивный стул, схватила его и одним движением выбила дверное стекло.

— Триш!

Просунув руку, она открыла дверь изнутри и устремилась в дом.

— Триш, — звала она, осматривая гостиную. Все на местах, кроме разбитой лампы. Осторожно обходя осколки, она перешла в столовую. Здесь тоже горел свет.

Мэри заглянула в пакет от «Бьянетти». Внутри высилась пирамида станиолевых, давно остывших коробочек с белыми наклейками. Потом посмотрела на осколки. Он ударил Триш лампой?

— Триш! — Мэри перешла из столовой в кухню. На столе — нераспечатанная упаковка с шестью банками «Будвайзера», бутылка кьянти и три — смирновской водки, причем одна наполовину пустая. Рядом — белая коробка с тортом; сквозь прозрачное окошечко виднелась надпись розовой глазурью: «С днем рождения, любимая!»

С колотящимся сердцем Мэри поспешила наверх. Может быть, Бобби убил ее в спальне? Затаив дыхание, она включила свет в первой комнате второго этажа. Никого. Только громадная кровать под белым покрывалом с двумя тумбочками по бокам. Несмятая. И голые стены. Мэри вернулась в холл, заглянула в следующую спальню. Пусто. Осталась только одна комната в самом дальнем и темном конце дома. Тяжело сглотнув, она пошла туда, открыла дверь и стала нащупывать выключатель.

— Триш! — В собственном голосе ей послышался страх. Но эта комната тоже была пуста.

Она спустилась вниз и стала искать дверь в подвал; нашла, на кухне. Приказала себе успокоиться: вдруг Триш там, живая и невредимая?

В подвале не было ничего подозрительного: бетонный пол чист, у стены из шлакоблоков — новенькая стиральная машина, сушилка, нагреватель воды — отключенный. Никакой Триш.

Со вздохом облегчения Мэри вернулась в кухню. Осмотрела выдвижные ящики, заполненные новой кухонной утварью. Дом явно обустраивал сам Бобби. Нашла счета и разные бумаги. Она взяла один счет и прочла имя: Марти Слевински.

Мэри было знакомо это имя, оно отозвалось эхом прошлого. Этим именем Бобби называл себя, если у него что-то не получалось. Вот он сражается с латинскими склонениями, а когда она его поправляет, говорит, что ошибку сделал Марти Слевински. Наверное, никто кроме нее не знал этого прозвища.

Она перелистывала бумаги. Вот договор о покупке полноприводного «Форда-150» пикапа, тоже на имя Марти Слевински. Она вспомнила слова риелтора: «Машина не полноприводная, и одеты легко».

Значит, это его дом. Его счета. Его новая личность, которая ждала его, когда он порвет с мафией. Но где же сам пикап? Он вернулся на нем в город? И еще: каковы были его глобальные планы? Он хотел, чтобы Триш оставила маму, подруг, работу? И что произошло, когда он предложил ей это?

Тут Мэри вспомнила о «ланчах» Триш с Миссис-вторник-четверг. Узнал ли он об измене? И что сделал, если узнал? Она наклонилась над лампой на полу и стала осматривать осколки, не прикасаясь к ним. На одном были бурые пятна. Она вгляделась. Запекшаяся кровь.

— Триш, — прошептала она.

Под дождем Мэри побежала к машине. Кровь подтвердила самые страшные ее опасения.

Она нажала на газ. Нужно рассказать Бринкли про дом и про кровь. Держа путь к шоссе, она потянулась к своему мобильному и набрала его номер. «Возьми трубку, Редж», — сказала она, словно он мог ее услышать, однако после нескольких гудков включилась голосовая почта. «Я нашла дом Бобби в Поконосе, но Триш там нет. Позвони мне, как только сможешь».

Она выключила телефон, свернула по дороге раз, другой. Может быть, нужно позвонить в местную полицию? Продолжая ехать, она набрала 911.

— Что… чрезвычайно… — спросил диспетчер, голос которого едва пробивался сквозь дождь и помехи.

— Я только что из дома номер семьдесят восемь по Теханналейн в Боннихарте, и мне кажется, в этом доме ранена женщина, а может быть, убита.

— Вы видели… женщину? — спросил диспетчер. Связь то и дело прерывалась.

— Нет, но я видела кровь.

— Кто… мисс?

Мэри назвалась и объяснила ситуацию.

— Мисс, вы должны… по мобильному… не действительны.

Мэри, обескураженная, выключила телефон и положила его на переднее сиденье. Оглядевшись, она поняла, что не представляет даже, где находится. Приостановилась у пересечения двух грунтовых дорог, совершенно потеряв ориентацию среди лесов, под дождем. Никаких дорожных указателей не было.

Она поехала дальше. Попыталась позвонить Джуди, но ее телефон не отвечал. И еще через четверть часа до асфальтовой дороги она так и не добралась. Где она? Как ее угораздило заблудиться? Посмотрела на часы: почти полночь.

Бринкли так и не позвонил. Она свернула вправо, потом, увидев за деревьями огни, снова вправо, к огням — и скоро выехала на асфальтированную дорогу. Уже прогресс! Мэри нажала на газ, и через короткое время впереди показалась автозаправочная станция с магазинчиком. И то и другое закрыто.

Мэри мчалась по шоссе. Слева появился указатель «Мотель». Слава богу, стало быть, она на верном пути. Она сбросила газ, рассеянно глядя на мотель. На вывеске значилось: «Кондиционеры, кабельное ТВ». Стоянка была полна — вероятно, умные водители не ездят в такую непогоду. Ее взгляд вдруг упал на автомобиль, припаркованный почти у самых дверей. Своим европейским видом он резко отличался от заполнявших стоянку американских машин. Это был новый черный БМВ.

Мэри вытерла запотевшее окно и стала его рассматривать. Да, вот блестит характерная решетка. Но в мире тысячи черных новых БМВ. И все же…

Мэри зарулила на стоянку мотеля, припарковалась рядом с БМВ, и, выключив зажигание, осмотрела машину. Она лоснилась, мокрая от дождя, и стояла не так, как остальные, а наоборот: багажником к стене, носом наружу. Почему? Чтобы скрыть номерные знаки, догадалась Мэри. Что там внутри салона, она не могла разглядеть из-за темноты. Она огляделась — в мотеле светилось всего несколько окон, вокруг было тихо, спокойно и безлюдно. Включив фонарик, Мэри направила его на переднее сиденье БМВ, потом на заднее. Кружок света скользил по черной коже сидений и блестящим хромированным деталям и наконец остановился на полувыдвинутой пепельнице с горой окурков.

Хм-м. Кроме сигарет, с Триш и Бобби эту машину ничего не связывает, а курят очень многие. Не выпуская из рук фонарик, она выбралась из своей машины, тихо закрыла дверцу и, проскользнув за БМВ, проверила номера. FG-938. Номер пенсильванский, но он ей ничего не говорил. Зато рядом мерцала хромированная табличка: «Де Симон БМВ. Марлтон, Нью-Джерси».

Марлтон располагается за пределами Филадельфии, за мостом, ведущим в Джерси. Жители Южного Филли часто ездят в Марлтон за покупками. Так что вполне возможно, это действительно БМВ Бобби. Но тогда как он здесь оказался? Мэри поспешила к мотелю и рывком распахнула дверь. На грязновато-белой закругленной стойке — множество туристических брошюр, прикрепленных проволочками. За стойкой — никого. Она громко закашляла, перегнулась через стойку и увидела в задней комнатке женщину средних лет, спавшую в пляжном шезлонге.

— Здравствуйте, — позвала ее Мэри, и женщина вздрогнула. — Простите, что разбудила, но я хочу задать вам пару вопросов.

— Вопросов? — Женщина встала на ноги и потянулась. Заспанная, в джинсах с широкими штанинами и трикотажной толстовке, она была похожа на плюшевого мишку. — А комнату не хотите?

— Нет. Вон тот БМВ на стоянке, — показала Мэри, — я полагаю, он принадлежит одному из постояльцев?

— Наверное. — Женщина пожала плечами. — Вон сколько народу понаехало, и наверняка еще приедут. Сегодня просто потоп.

— А есть возможность узнать, чья это машина?

— Нет, — покачала она головой. — Мы не записываем номера и вообще ничего. Сюда много людей приезжает, ночуют и с утра пораньше — на шоссе. Или останавливаются на пару часов отдохнуть, если вы понимаете мой намек.

— Вы позволите мне заглянуть в вашу регистрационную книгу, если, конечно, вы ее ведете?

— Нет, не ведем, а если и вели бы, не позволила.

Мэри все поняла. Выбора не было.

— А можно снять номер с окнами на стоянку?

— Да у нас здесь других и нет, — засмеялась женщина.

За шестьдесят восемь долларов Мэри получила комнату с оливково-зелеными круглыми креслами, того же цвета покрывалом на кровати и на удивление маленьким ковриком — что ж, тем меньше пыли. Держа в поле зрения БМВ, она сбросила туфли и сделала себе чашку кофе — в номере была кофеварка. Выключила свет и устроилась в кресле у окна, скрывшись за шторой.

Окно второго этажа было прямо напротив БМВ, так что она увидит, кто к нему подойдет, если, конечно, не заснет. Она молила бога, чтобы эта попытка слежки не оказалась глупейшей затеей.

Еще через две чашки кофе, когда в сон клонило почти невыносимо, к мотелю подъехал автомобиль. Он не стал парковаться, не выключил мотор. Из автомобиля вышел мужчина, раскрыл бело-голубой зонт для гольфа и обошел машину, чтобы открыть дверцу с пассажирской стороны и подать руку женщине.

Сон как рукой сняло. Зонт, конечно, мешал Мэри увидеть лица, но этот рыжий жакет, джинсы в облипку и шпильки она узнала бы где угодно.

— Триш? — Мэри, изумленная, выпрямилась в кресле. Мужчина и женщина прошли под ее окном. «Дин Уиттер», — прочитала она на зонте. Они свернули направо и скрылись из ее поля зрения. Мэри подошла к двери, выглянула. Парочка направлялась в комнату всего через несколько дверей от нее. На пороге они задержались, как если бы для поцелуя.

Значит, Триш жива! А с ней, должно быть, парень, с которым она изменяет Бобби. Но что они здесь делают? Мэри обуревали самые разные чувства. Триш скрылась в номере, а таинственный незнакомец под зонтом «Дин Уиттер» бегом вернулся к машине. Машина стала выезжать, а Мэри рванула к выходу, под дождь. Она едва успела увидеть номерной знак.

— RK ноль-два-девять, — произнесла она вслух, чтобы не забыть, но не это ее поразило. Эмблему над номерами она знала очень хорошо. «Кадиллак».

Она вспомнила дневник Триш. «Кадиллак думает, что он ворует. Кадиллак продолжает подозревать его». Неужели загадочный мужчина и есть Кадиллак? И почему Триш приехала сюда с другим мужчиной чуть ли не в тот же день, когда убили Бобби? Что, черт возьми, происходит?

И Мэри, мокрая от дождя, метнулась к двери Триш.

Мэри постучала. Дверь тотчас распахнулась, и на лице Триш сладкое предвкушение сменилось удивлением и ужасом. На ней был облегающий черный джемпер с блестками. Макияж, словно вытатуированный, она явно только что подправила. Ждала любовника, а получила адвоката.

— Мар? — Рот Триш превратился в правильную окружность.

— Что происходит? — Мэри зашла в номер.

— Глазам своим не верю. Как ты меня разыскала? — Триш закрыла дверь, и Мэри прислонилась к ней.

— Это не важно, Триш. Я безумно за тебя боялась. Я думала, что Бобби тебя убил. И твои подруги, и твоя мама так думали.

— Мар, успокойся. Я знаю, что делаю.

— Что? Ты знаешь, что Бобби убит?

— Да, знаю. — Триш отступила на шаг. — Узнала.

— Откуда? Твой бойфренд тебе рассказал?

Триш застыла, в ее глазах мелькнула злоба.

— Не твое дело.

— Кто он? — Мэри почти кричала. — Кадиллак?

— Ты читала мой дневник? — Триш была оскорблена.

— Подай на меня в суд, — огрызнулась Мэри. — Что ты здесь делаешь? Почему ты не позвонила и не сказала, что ты жива?

— Ты что, дура? Бобби кокнули, а следующая, может быть, я. Знаешь, каково мне сейчас?

— Тебе? — закричала Мэри. — А каково всем остальным? Тебя разыскивает полиция. Тебя разыскивает Джулия с девчонками. Твоя мама сходит с ума!

— Кто ты такая, чтобы на меня орать?

Таким тоном Триш говорила во времена Трудных-девочек, что еще больше взбесило Мэри.

— Рассказывай, что случилось, не то я сейчас же позвоню в полицию.

— Да ладно, ладно. — Триш взяла сигарету из пачки. — Только заткнись.

— Я жду.

Триш закурила и присела на оливково-зеленую кровать. Мэри устроилась в кресле напротив нее. Несколько мгновений обе молчали — как боксеры, разведенные по углам.

— Вечером в мой день рождения, — начала Триш, — Бобби пришел домой и сказал, что у него есть для меня сюрприз. Мы приехали сюда, и он мне показал эту дерьмовую лесную избушку. — Триш презрительно фыркнула. — Он сказал, что этот дом его, и что он хочет навсегда порвать с мафией, и мы переедем сюда и заведем кучу детей. И сказал, что я должна выйти за него замуж. Он меня ни о чем даже не спросил, просто сказал, как будто я собака, и достал это жуткое кольцо, и тут я взорвалась и швырнула его ему в лицо.

Триш, похоже, говорила правду, но Мэри никак не могла ей поверить.

— Он озверел. Он всю дорогу пил, и я понимала, что я в опасности. — Триш облизала губы. — Он кинулся на меня, но я сбежала в гостиную, а он заорал, что я ему изменяю, а я сказала, что да, потому что хочу, чтобы он оставил меня в покое, и что я никогда не выйду за него замуж и хочу от него уйти.

— Ну и что потом?

— А потом я поняла, что никто не знает, где я. Где-то в горах. И когда он меня убьет, то легко сможет скрыться. И вот он меня поймал, а я схватила лампу и шарахнула его по голове.

Разбитая лампа. Кровь. Это была кровь Бобби, а не Триш.

— Он рухнул как подстреленный, потерял сознание. А я, не будь дурой взяла ключи от машины и уехала.

— На БМВ?

— Да. У него там был черный пикап. Я даже не знала, что у него есть вторая машина. — Триш изобразила недовольство.

— И дальше…

— Ну, я позвонила своему бойфренду, и мы нашли этот мотель, чтобы в нем пересидеть.

— Так твой бойфренд — Кадиллак?

— Нет. Кадиллак — это парень из мафии.

— Так кто же он тогда?

— Просто мужчина. Женатый мужчина, с которым я познакомилась в салоне, брокер.

Мэри минуту подумала.

— Так это он — Миссис-вторник-четверг?

Триш прищурилась:

— А ты откуда знаешь?

— А почему ты о нем не писала в дневнике?

— Боялась. А вдруг Бобби нашел бы его в машине? — Триш посмотрела Мэри прямо в глаза. — Мар, я вела этот дневник, чтобы записывать, что он со мной делает, на случай, если меня найдут мертвой.

— А почему ты не рассказывала о своем бойфренде подругам?

— Ты серьезно? — ухмыльнулась Триш. — Чтобы они повсюду растрезвонили? Может, еще в чате обсудить?

Пусть так.

— Вернемся к твоему рассказу. Ты позвонила ему.

— Точно, и он велел мне сидеть тихо, пока мы не придумаем, что делать.

И тут Мэри вспомнила.

— Подожди. Когда ты позвонила маме?

— Как только мы приехали в этот дом. Бобби вышел из комнаты. Я уже поняла, что́ сейчас будет, и испугалась. И позвонила маме, но связь была плохая, и я оставила сообщение. Тут он вошел и отнял у меня телефон, и по его глазам, по этому его зверскому взгляду, было ясно, что сейчас он от меня избавится. Я должна была умереть в свой день рождения.

— Триш, не лги мне.

— Я не лгу.

— А что случилось с Бобби, когда ты сбежала?

— Не знаю.

— А как ты думаешь? Ты ведь хорошо его знаешь.

Триш вздохнула.

— Думаю, он вернулся на пикапе в город, домой, чтобы найти меня и убить. И тогда ему кто-нибудь позвонил, предложил какое-нибудь дело, встретился с ним и кокнул.

Мэри подумала. Что-то ее здесь смущало.

— Я не могу понять, почему ты никому не позвонила. Подругам, маме, кому угодно.

— Я же сказала, что понимала: Бобби будет спрашивать у них, где я. Если бы они знали, он их тоже мог бы убить.

Мэри как-то не верилось.

— Но ты же позвонила своему бойфренду. Почему?

— Тупица, потому что о нем никто не знает, даже девчонки, и его уж никак не убьют. Только ему я и могла позвонить.

И тут у Мэри появилась нехорошая мысль.

— Я не нашла твой пистолет.

— Я взяла его с собой. — Триш указала на черную кожаную сумочку, лежавшую на кровати. — Я его взяла, когда мы уезжали. Я же говорила, я боялась того, что должно было случиться.

— Тогда почему ты им не воспользовалась?

— Не успела вытащить.

Возможно. Триш парикмахер, а не ниндзя.

— А потом я услышала, что Бобби убит. — Триш тяжело вздохнула. — И конечно, копы думают, будто это сделала я.

У Мэри кровь застыла в жилах.

— А это сделала ты?

— Нет. Нет! Ты же веришь мне, да?

— Честно говоря, не знаю. — Мэри не знала, что и подумать.

— Так или иначе, мой бойфренд приехал, успокоил меня. Потом пришла ты. — Триш склонила голову набок. — Как ты меня нашла?

— Расскажу по дороге, — ответила Мэри, вставая.

— По дороге куда?

— Домой или в Круглый дом, если дозвонюсь до Бринкли.

— К копам? А если они меня арестуют? — Триш явно не собиралась уезжать. — У меня нет алиби, зато есть мотив. Кто это говорил: порвать с мафиозо можно только одним способом — убить его.

— У тебя паранойя. — Триш начинала ее нервировать.

— Понимаешь, я лежала ночами без сна и молилась, чтобы его убили, чтобы кто-нибудь его пристукнул или он попал бы в аварию. — Триш фыркнула. — Поверить не могу, это наконец случилось.

— Слушай, поехали к копам. Чтобы арестовать человека за убийство, одного мотива недостаточно, даже если нет алиби.

— А что нужно?

— Доказательства. Во-первых, баллистическая экспертиза. Она же сразу покажет, что пули, которые его убили, не из твоего пистолета.

— Но копы могут сказать, что я взяла другой пистолет.

— Где бы ты его взяла?

— Не смеши меня, с моими-то связями?

Э-э-э, а ведь верно.

— Тебя не было в городе. Ты была здесь.

— И что? У меня было полно времени, чтобы доехать до города, найти Бобби, убить его и вернуться сюда. Знаю я, как это бывает.

Мэри внезапно почувствовала страшную усталость.

— Людей не арестовывают за убийство просто так. Ты его жертва, а не убийца. В конце концов, он был в мафии. — Мэри пошла к двери. — Так или иначе, мы чисты. Пойдем отсюда.

— Я не пойду, — сказала Триш у нее за спиной, и в ее голосе появилась уверенность, которая заставила Мэри оглянуться.

Триш стояла с черной сумочкой под мышкой и сжимала в обеих руках пистолет. Вот этого Мэри никак не ожидала.

Маленький черный пистолет.