Убийца

Глава 3

Мэри вышла из лифта задолго до начала рабочего дня. В руках она держала недопитый стаканчик кофе «Данкин донатс», газету, сумку и папку. Она была воплощением деловой женщины — в бордовом костюме и белой блузке, с волосами, свободно спадающими на плечи, с запахом духов и кофе.

Просмотрев новостной сайт, она слегка успокоилась: о Триш ничего не написано, что само по себе новость хорошая. Но у нее были и другие проблемы, и они срочно требовали решения.

Мэри энергично направилась к кабинету Бенни, в котором уже горел свет. Из-за двери слышались голоса — это, должно быть, Бенни и ее помощница, Энн Мерфи. Мэри заглянула в кабинет. Судебные бумаги, показания, протоколы — разные папки сплошь покрывали стол, тумбочки, круглый столик и даже диван у стены.

Она осторожно просунула голову в приоткрытую дверь.

— Наверное, я не вовремя, — проблеяла она.

— Привет, Мэри. — Энн улыбнулась ей и машинально заправила за ухо прядь гладких рыжих волос. Энн как всегда на высоте — макияж идеальный, зеленые глаза блестят, элегантное красно-коричневое платье облегает ухоженное тело.

— Привет, Энн, — ответила Мэри, ободренная ее улыбкой.

— Динунцио, ты что-то сказала? — Бенни, склонив голову с непокорными светлыми волосами над какими-то показаниями, наклеивала желтые стикеры возле нужных строк расшифровки. Бывшая чемпионка по гребле, широкоплечая, рослая, в своем гранитно-сером костюме она возвышалась над столом, как небоскреб.

— Могу я минутку поговорить с вами? — заставила себя произнести Мэри.

Стену за спиной Бенни покрывали почетные знаки и вставленные в рамочки грамоты. Бенни Розато была одним из наиболее уважаемых в городе судебных защитников, она славилась своей независимостью и стремлением бороться за гражданские права. Но это, как теперь знала Мэри, оплачивалось не так хорошо, как ее проломленные крыши.

— Говори, только быстро. — Бенни обратилась к Энн. — Мерфи, оставь нас. У Динунцио мало времени. — Бенни указала Мэри на стул: — Входи и закрой дверь. Говори. Но ты понимаешь, в каком я состоянии, когда готовлюсь к перекрестному допросу.

Мэри села.

— Мне нужна помощь.

— В самом деле? — Бенни громко листала страницы расшифровки. Она читала стоя, опершись руками о стол.

— Да, я считаю, что нам необходим еще один человек. — Мэри тщательно выбирала слова, не желая подставлять Джуди. — У меня столько дел, я просто завалена. Сейчас, например, у меня дело о специальном образовании…

— Оно не может подождать? — Бенни перевернула страницу.

— Нет. Нужно нанять еще человека…

— Нет.

Такой ответ вывел Мэри из равновесия. Она считала, что проблема требует несколько более длительного обсуждения.

— А можно спросить почему?

— У нас в офисе нет места еще для одного человека, я уже давно собираюсь переехать.

— Можно временно разместить сотрудника в библиотеке.

— Но нам нужна библиотека, и переговорная тоже. Я ценю, что ты так много работаешь. Мы все много работаем. Но сейчас не время обсуждать это. У меня на этой неделе заседание в суде.

Мэри перевела дыхание:

— Я знаю, но…

— Я понимаю, что сейчас твой вклад в наш бизнес очень велик. Ты перегружена. Но я не могу взять нового сотрудника только потому, что у тебя выдался удачный квартал.

Три квартала, сказала Джуди.

— Послушай, примерно раз в полгода у тебя возникает завал. Это закономерность. Но я в тебя верю, ты справишься. А если через полгода ты будешь все так же завалена, мы вернемся к этому разговору.

Но будет уже поздно!

— Ладно. — Мэри встала.

— Это уступка, Динунцио. Считай, ты многого добилась, — едва заметно улыбнулась Бенни.

Вдруг в дверях появилась Энн, несколько возбужденная.

— Мне неловко вас прерывать, но… — она обратилась к Мэри, — там к тебе клиенты.

— Так рано? — сказала Мэри, направляясь к дверям.

— Бенни, я сейчас, — бросила Энн и, выйдя с Мэри, закрыла за собой дверь. — Поверь мне, лучше, чтобы она их не видела.

— Что такое? — недоуменно спросила Мэри, спеша вслед за Энн в приемную.

— На самом деле я не знаю, твои ли это клиенты. Но выглядят абсолютно как твои.

Мэри знала, что́ она имеет в виду. Дресс-код Южного Филли: длинные волосы и рабочие комбинезоны.

— Я никого не жду.

— Вот и хорошо. Уж этих точно лучше послать подальше.

— Почему? — спросила Мэри. Они уже прошли почти весь коридор, и вдруг из приемной выскочили три фурии на высоченных шпильках с пышными шевелюрами и объемистыми бюстами.

— Мар! — закричали они. — Мэри Динунцио! Это ты?

Джуди, которая, должно быть, только что пришла, высунулась из двери своего кабинета и удивленно спросила:

— Кто здесь визжит? Что происходит?

— Не понимаю, — ответила Мэри, действительно ничего не понимая до тех пор, пока не узнала трех подруг.

Трудные-девочки — Джулия Палаццоло, Мисси Тухи и Йоланда Варлецки. В узких джинсах, с огромными золотыми серьгами и в облегающих черных кожаных жакетах. У всех троих — черные волосы, одинаково завитые, и только по-разному выкрашенные пряди отличали их друг от друга. У Джулии была рубиново-красная, у Мисси — белая, а у Йоланды — ярко-синяя. Совершенно недостойное применение цветов национального флага!

Джулия наступала:

— Мар! Это ты виновата!

— Тебе на всех наплевать, кроме самой себя! Я всегда тебя ненавидела! — подхватила Мисси.

Мэри застыла. Энн взяла ее за руку. Джуди вышла из кабинета. Адвокатессы против Трудных-девочек. Ученые степени против накладных ногтей.

— О чем вы говорите? — начала было Мэри, но Джуди шагнула вперед и подняла руку.

— Попрошу не орать на мою подругу. Это неприлично.

— Да, перестаньте! — воскликнула Энн.

Вдруг Мисси изо всех сил толкнула Джуди. Мэри подскочила поддержать ее, но Джулия тотчас вцепилась ей в волосы. И в следующую секунду сотрудники фирмы «Розато и товарищи» вступили — впервые! — в самую настоящую драку.

— Прекратите! — Бенни как супергерой бежала по коридору. — Прекратите сейчас же! — кричала она. Бенни схватила Джулию за плечо и резко развернула к себе. — Как вы смеете!

— А это кто? — завопила Джулия, брызгая слюной. — Что за бешеная амазонка?

— Во-он! — Бенни оттолкнула Джулию, и та едва удержалась на своих каблуках. — Вон из моего офиса, пока я не вызвала полицию.

— Вызывай, — огрызнулась Джулия, — что от них толку!

— Что толку? — Бенни возвышалась над неожиданно присмиревшими Трудными-девочками. — Вас арестуют за оскорбление, нанесение побоев и вторжение в частные владения. Только попробуйте хоть пальцем тронуть этих девушек.

— Ха! — Джулия разразилась смехом. — Вот эта ваша девушка вчера отвернулась от нашей подруги — и теперь она пропала.

— Вы говорите о Триш? — Мэри стало плохо.

— Да, она пропала. — Подведенные глаза Джулии пылали. — И он тоже. А все потому, что ты даже не почесалась.

— Да как ты сама еще не сдохла от такой жизни! — взвизгнула Мисси.

— Зуб даю, она уже мертвая — и все из-за тебя, — злобно бросила Йоланда.

Мэри была уничтожена. Бенни, раскрасневшаяся, повернулась к ней.

— Динунцио, ты понимаешь, о чем они?

— Да, я их понимаю, — жалким голосом сказала Мэри. Триш исчезла. — Пожалуйста, не выгоняйте их. Я их знаю со школы.

— Ты уверена, что они не опасны? — нахмурилась Бенни. — Прекрасно, Динунцио, под твою ответственность. Мне нужно готовиться к процессу.

— Да. Простите. Спасибо.

Бенни обратилась к Джулии:

— А вы ждите в приемной. Вас вызовут, когда адвокат будет готова. Или уходите.

— Пожалуйста.

Джулия развернулась и зацокала своими шпильками, Мисси с Йоландой гордо последовали за ней. Адвокатессы смотрели им вслед.

Бенни тряхнула головой:

— Все целы?

— Да, — ответили Джуди и Энн.

— Они очень эмоциональны, — сказала Мэри.

— Это гормоны, — сказала Джуди.

— Невменяемые, — хмыкнула Энн.

Бенни обратилась к Джуди:

— Не оставляй ее с ними одну. — И положила руку на плечо Мэри. — Не позволяй им себя третировать. Они и мизинца твоего не стоят.

Никто никогда не слышал от босса ничего подобного. Джуди и Энн изумленно переглянулись, но Мэри ни на что не обращала внимания. Она тонула в чувстве вины. Перед ее глазами стояла и рыдала Триш.

Пропала.

Когда Трудные-девочки уселись за стол в переговорной, они уже не жаждали крови. Мэри разглядела их получше. Джулия была типичной итальянкой, с горящими черными глазами, с крупным носом и полными губами, каждая черта мощно прорисована на холсте смуглой кожи. Мисси Тухи, со светло-голубыми глазами и носиком с горбинкой, толстым слоем тонального крема замазала веснушки, словно хотела скрыть свое ирландское происхождение. Йоланда Варлецки походила на Анджелину Джоли: круглые карие глаза в совершенной симметрии относительно прелестного носика и губы как сосиски.

— Так почему вы говорите, что она пропала? — начала Мэри.

— Может, ты нам скажешь, почему ты ее оттолкнула? — Глаза Джулии вспыхнули гневом. — Мар, она пришла к тебе за помощью. Ты же из наших. Мы что, слишком плохие для тебя?

У Мэри пересохло во рту.

— Я ее не отталкивала. Я предложила ей обратиться в суд, но она не захотела.

— Она боялась, что он убьет ее. Может, уже и убил. Ты довольна?

Джуди предостерегающе подняла руку.

— Хватит. Что бы ни случилось, вины Мэри в этом нет, и вы прекрасно это знаете.

Джулия уставилась на Мэри горящими черными глазами.

— Я знаю, что моя лучшая подруга пропала, и я не знаю, что теперь делать. Ее мать с ума сходит от беспокойства. Мы все себе места не находим.

— Джулия, — перебила ее Мэри, — расскажи мне, что случилось. У Триш был день рождения, так? И он приготовил ей какой-то сюрприз?

— Да. Мы думали, что он собирается сделать ей предложение, и она боялась, потому что не хотела отвечать «да». Она приняла бы его только под дулом пистолета. Она позвонила мне в семь часов, вся нервная, он должен был прийти с минуты на минуту. Сказала, что они собираются куда-то поехать.

— Хорошо. Больше она ничего не сказала?

— Мы договорились, что она позвонит мне после этого сюрприза. Скажет, что, мол, с ней все в порядке. Но не позвонила. Мы миллион раз звонили ей и на мобильный, и домой. Потом пошли к ней, но дома ее не было. Его тоже. Мы зашли ненадолго и…

— Куда? В ее дом?

— Ну да. У меня есть ключи. Я часто к ней так захожу, чтобы взять поносить что-нибудь из одежды. Ну мы подождали дома, но Ти не появилась. Мы разъехались по домам. И к компьютеру она тоже не подходила. Мы обычно по вечерам обмениваемся сообщениями, но вчера от нее ничего не было. — Джулия обратилась к остальным. — Никто из нас глаз не сомкнул, правда же? Сегодня утром мы опять к ней заехали. Ее не было. И тогда мы вызвали копов.

— Это хорошо, — сказала Мэри.

— Да нет, — фыркнула Джулия. — Мы объяснили, что случилось, а они сказали, что, пока не прошло сорок восемь часов, не будут ничего делать. Они сказали: а вдруг она сбежала от мужа или отправилась в круиз?

— Джулия, а ты сказала полиции, что он в мафии?

— Конечно. Мы думали, это на них подействует, но коп сказал ждать сорок восемь часов, если она не малый ребенок.

Йоланда важно покачала головой:

— Ти убита, я это чувствую.

У Мэри сжалось сердце.

— Вы звонили в салон? Ее там нет?

— Незачем и звонить. Мы все там работаем. Ти нас всех устроила на эту работу. — Джулия продолжала: — Мар, если Ти не пришла на работу, значит, что-то случилось. Она никогда не наплюет на клиентов, а у нее сегодня весь день расписан. — В глазах у нее блеснули слезы, и она из уличной стервы превратилась в обычную несчастную девушку. Она вытерла глаза согнутым указательным пальцем.

— А его кто-нибудь видел? — спросила Мэри.

— Нет, он тоже пропал. Они оба пропали.

— А на работе он был? — вмешалась Джуди.

— О чем ты говоришь, блондинка? — Джулия посмотрела на нее как на сумасшедшую. — Ты что, думаешь, он расфасовывает арахисовое масло?

— Не кричите, — приказала Мэри. — Она просто спрашивает, есть ли у него постоянная работа, где он появляется.

— Нет. — Джулия подалась вперед и посмотрела Мэри прямо в глаза. — Ты должна помочь нам найти Ти.

Джуди тронула Мэри за локоть.

— Можно тебя на минутку? — сказала она и обратилась к Трудным-девочкам: — Пожалуйста, подождите нас в приемной.

— Намек понят. — Джулия с ухмылкой поднялась, отпихнув стул, остальные проделали то же самое.

Они с Джуди смотрели, как Трудные-девочки выходят из переговорной. Вот из холла раздался низкий хохот. Джуди поежилась и заговорила:

— Мэри, не позволяй им обвинять тебя. Это не твоя проблема, и это опасно. Он все-таки в мафии.

— Я не могу их бросить. Не могу.

— Почему? Они же тебя используют, разве ты не понимаешь? — Джуди указала на дверь. — Они над нами смеются, разве ты не слышишь?

— Я не для них. Для Триш.

— Ты ей ничего не должна. Она издевалась над тобой.

— Джуди, речь идет о жизни и смерти.

— Сдачу оставьте себе. — Мэри протянула шоферу десятку, тот взял ее, не отрывая глаз от роскошных задниц Трудных-девочек, вылезавших из его машины.

Выйдя из такси, Мэри огляделась, а Трудные-девочки жадно затянулись сигаретами. Типичный квартал Южного Филли, мрачноватый даже в солнечный день, с одинаковыми кирпичными домами, различающимися лишь крылечками и навесами. Корейская лавка, о которой упоминала Триш, была слева.

Дом Триш по сравнению с бакалейной лавкой казался исключительно ухоженным — свежепокрашенные стены, блестящая черная решетка перед стеклянными дверями. Мэри обвела глазами припаркованные перед домами машины — длинный ряд запыленных старых американских машин, в котором выделялась яркая белая «миата» с табличкой «Крашу волосы» вместо номера.

— Это машина Триш? — спросила она, указав на «миату».

— Как ты догадалась? — засмеялась Джулия, выпустив едкий клуб табачного дыма — и остальные вслед за ней.

— А он на чем ездит? — спросила Мэри, стараясь не дышать.

— На БМВ, на чем же еще?

— А где он паркуется?

— Где хочет, там и паркуется, — ответила Джулия, и они опять засмеялись. Она указала на свободное место рядом с «миатой». — Дураков нет, чтобы парковаться здесь.

— Какого цвета его машина? Год выпуска?

— Черная. Новая.

Мэри закашлялась.

— О'кей, куда бы они с Триш ни поехали, они поехали на его машине. И она в нее села добровольно, потому что он не мог одновременно вести машину и держать ее.

— Он мог накачать ее наркотиками, — предположила Мисси.

— Мог убить ее и положить в багажник, — сказала Йоланда.

— Заткнитесь, — нахмурилась Джулия. — Вы как будто желаете Ти смерти.

— Не смей так говорить! — огрызнулась Йоланда.

Мэри почувствовала, что опять запахло дракой.

— Ладно, вы пока здесь разбирайтесь, а я пойду посмотрю, что там. Дайте мне, пожалуйста, ключ.

— На. — Джулия зажала в зубах сигарету и вытащила из сумки ключи.

Мэри поднялась по ступенькам крыльца и открыла дверь.

Внутри дом сверкал — белые стены, белые мраморные полы, белые толстые ковры.

И это могло стать моей жизнью?

Мэри прошла в гостиную. В глаза сразу бросалась огромная цветная фотография: он в смокинге с широкими лацканами, она в золотистом платье с низким декольте. Мэри вгляделась. Его лицо не изменилось. Те же глаза, тот же прямой широковатый нос и бесшабашная улыбка.

— Это они на моей свадьбе, — подсказала Джулия, подходя к Мэри; ее каблуки громко цокали по мраморному полу. — На моей первой свадьбе. Но Ти оба раза была моей подружкой.

— И как давно они здесь живут?

— Пять лет. Они все здесь переделали. Круто?

— Да-а. — Мэри огляделась. У стены — белый кожаный диван. На противоположной стене — огромный плазменный экран. Мэри посмотрела на входную дверь. — Никаких следов борьбы.

— Мисси права. Он ее накачал. Или пристукнул. — Джулия поджала губы. — Я знаю, он ее поколачивал. Ти мне однажды пожаловалась, но я думаю, все было хуже, чем она говорила.

— Я тоже знаю. — Мэри помолчала. — Но если он ее ударил, то как она оказалась в машине? Он ее вынес? Люди могли увидеть. Опять-таки ковер около двери ровный, ни складки. Хотя и ничем не закреплен. Вероятно, они вышли спокойно.

— Ты права, Мар.

— Посмотрим. Это только рабочая гипотеза.

— Мне нравится твоя рабочая гипотеза. — Джулия улыбнулась. — Хорошо, если так. Так что мы будем делать? Я имею в виду, что ты здесь ищешь?

— Надеюсь, что-нибудь нам даст ключ к тому, что случилось с Триш. Проверим нашу гипотезу.

— Хорошая мысль. Слава богу, что ты здесь. — Джулия хлопнула ее по спине, и Мэри невольно улыбнулась.

— Джулия, что обычно носила Триш?

— Зови меня Джи, меня все так зовут. Я — Джи, Триш — Ти, Йоланда — Йо.

— А Мисси?

— А Мисси в задницу.

Мэри засмеялась.

— Когда Триш ко мне пришла, на ней был оранжевый жакет.

— Она его надевала, когда хотела принарядиться.

— О'кей, тогда сделай доброе дело. Посмотри, на вешалке он остался?

— Слушаюсь. — Джулия процокала к шкафам.

Мэри прошла в столовую, где стоял длинный белый стол и восемь стульев с высокими спинками. В буфете красовалось блюдо от «Франклин Минта» с изображением Мадонны с младенцем и несколько фотографий: они в Эпкот-Центре, в Рокфеллеровском центре, на променаде в Атлантик-Сити.

— Мар, — окликнула ее Джулия, прицокав в столовую, — оранжевого нет.

— Интересно. У нее было время переодеться и выбрать, что надеть. Значит, она пошла по собственной воле. Пока гипотеза подтверждается. — Мэри взяла одну из фотографий, посмотрела, поставила на место. — На этих фото они такие счастливые. Когда все изменилось?

Джулия наморщила лоб.

— Года два назад.

— А что случилось? — Мэри выдвинула ящик буфета, он был пуст; выдвинула следующий.

— Ну, он старой школы. Он хотел, чтобы по вечерам она была дома, обед на столе, детишки. Жена-домохозяйка. Но Ти не такая. Она любит повеселиться. — Джулия помрачнела. — И вот он начал пить. И пил все больше и больше.

— Так почему она не ушла от него?

— Сначала надеялась, что все наладится, а потом боялась. Я бы тоже боялась. Мой муж говорит, жить с таким умником — это как тараканья ловушка: заходишь легко, а выйти не можешь.

Мэри оглядела кухню — такая стерильная, словно ею и не пользуются.

— А когда он связался с мафией?

— Я думаю, сразу после школы.

— Его семья ведь не имела отношения к мафии?

— Ну да! Его брат, кажется, там большой человек.

— Есть чем гордиться, — сказала Мэри, осматривая кухонные шкафчики и пытаясь вспомнить, что она знала о его семье. У него был дядя, который его воспитывал, и старшая сестра. Она не помнила, чтобы он упоминал о брате. Правда, все их разговоры вертелись только вокруг школы и латыни.

— Я что-то не вижу сумки Триш. А ты? — Мэри представила, как смотрелась бы большая черная сумка в этом море белого.

— Я тоже не вижу, — нахмурилась Джулия.

— Я свою обычно бросаю в гостиной. Ее сумки в гостиной нет. Если ее нет и наверху, значит, она взяла ее с собой, что также подтверждает нашу гипотезу.

Мэри выдвинула очередной ящик в поисках счетов, квитанций или хоть чего-нибудь, что могло бы пролить свет на то, где они сейчас. Или дневника, о котором говорила Триш. Или пистолета. Но в ящиках ничего не было, кроме старых флаеров «Обеды на дом» и скидочных купонов.

— Ты мне рассказывала, как хорошо у них все было вначале и как потом стало плохо.

— Сначала Ти нравилось, что он связан с мафией, и мы все думали, что это круто. — Джулия облокотилась о стол. — Это потом мы стали думать по-другому. Сначала он был от нее без ума. Он любил ее с самой школы.

Мэри ощутила укол зависти — и тотчас одернула себя. Неужели она ревнует к женщине, которую бьют, и пылает страстью к мафиозо? Уж не сошла ли она с ума?

— Триш говорила, что ведет дневник. Наверное, он в спальне? — спросила Мэри.

Джулия нахмурилась:

— Не вела она дневника. Она так сказала? Ты уверена?

— Да. И еще сказала, что у нее есть пистолет.

— Пистолет есть.

— Ты знаешь, где она его хранит?

— Нет.

— Интересно, взяла ли она его с собой?

— Не знаю. Может быть.

— Можно задать тебе еще вопрос? — спросила Мэри. — Куда он обычно водил ее в день рождения? В какой ресторан?

— Не знаю. Он не любил с ней выходить.

— Ладно. А где он продавал наркотики?

— Не знаю. Мы никогда об этом не говорили.

Мэри вспомнила, как Триш сказала: «Они не знают всего».

— Как-то она сказала, что ребятки собираются у «Бьянетти», на Денвер-стрит. Но он никогда не водил туда Ти.

— Она упоминала кого-нибудь из тех, кто собирается у «Бьянетти»? Кто может знать, куда они поехали?

— Нет. Я же сказала, мы об этом не говорили.

Мэри в последний раз оглядела столовую и кухню.

— Сколько спален в доме?

— Две, и две ванные комнаты. Подвала нет. — Джулия опять нахмурилась. — Не помню, когда я в последний раз была наверху. Похоже, ей не разрешалось водить туда подруг.

— Я хочу осмотреть верхние комнаты.

— Пойду покурю.

Джулия направилась к двери, но Мэри тронула ее за плечо:

— Подожди, есть работка для вас. Погуляйте по улице, поспрашивайте соседей.

— Зачем?

— Когда совершается преступление, копы обходят всех соседей, чтобы узнать, кто что видел. Опрашивают, ищут свидетелей.

— Так о чем спрашивать? — прищурилась Джулия.

— Спрашивай, видели ли они Триш вчера вечером. Узнай, не заметил ли кто, как они уезжали, были они вдвоем или с кем-то. — Мэри размышляла вслух. — В какое время это было? С чемоданами они шли или без? Не ждал ли их кто в БМВ? Не принуждал ли он Триш?

Джулия в замешательстве наморщила лоб.

— Ладно, сейчас запишу тебе вопросы, — сказала Мэри.

Мэри вошла в спальню и зажгла свет, чувствуя себя так, словно входит в свою собственную альтернативную жизнь, в мир «если бы».

«Он был от нее без ума. Он любил ее с самой школы».

Мэри отогнала прочь эти мысли и сосредоточилась на конкретной задаче. У стены стояла огромная кровать. В изножье высилась куча одежды. Мэри взяла лежавший сверху женский свитер, черный с серебряной ниткой. По-видимому, Триш в последнюю минуту выбирала, что надеть, — или собирала вещи для поездки.

Мэри заглянула под кровать — нет ли там чемоданов. Их не было. Подошла к туалетному столику. Он был чист и пуст, если не считать фотографий и двух шкатулок с драгоценностями, его и ее. В его шкатулке было несколько золотых цепей, много запонок, стальной «ролекс» и черные зажимы для галстуков. Вдруг под зажимами что-то блеснуло, и она отодвинула их.

В самом низу лежало кольцо. Оно напомнило ей их первое свидание. Однажды он пригласил ее пойти погулять. Ты имеешь в виду как бы свидание, спросила она. Это был венец ее мечтаний.

В тот вечер в машине он показал ей это кольцо. На какое-то сумасшедшее мгновение ей показалось, что он наденет его ей на палец. Он не надел, но в ее голове это кольцо и их роман сплелись воедино.

Отогнав воспоминания, она исследовала содержимое шкатулки Триш — будто сундук сокровищ из диснеевского мультика. Золотые цепочки, браслеты, серьги вываливались из нее. На дне Мэри нашла ключи от машины. Не раздумывая, она взяла ключи и сунула в карман пиджака. Потом быстро осмотрела выдвижные ящики. В них не оказалось ни дневника, ни пистолета.

Мэри открыла стенной шкаф. Ничего нужного. Рядом со шкафом — дверь в ванную. Ванная была просторная, с двумя раковинами, вмонтированными в общую столешницу. С одной стороны стояли электрическая зубная щетка и мыльница с тонким прямоугольничком мыла. Другая сторона была почти зеркальным отражением первой. Мэри открыла один из шкафчиков: среди множества пузырьков и баночек с кремами лежал желтый блистер противозачаточных таблеток.

Мэри внимательно изучила упаковку. В последний раз Триш приняла таблетку в воскресенье. В понедельник она таблетку не пила. Сегодня вторник. Значит, вчера вечером Триш не взяла с собой пилюли, думая, что вернется сюда.

Взгляд Мэри упал на женские очки в тонкой металлической оправе. Значит, вчера Триш была в контактных линзах. Опять-таки получается, что она предполагала вернуться.

Мэри вновь прошла в спальню. По обеим сторонам кровати стояли тумбочки, на левой лежал «Спортс иллюстрейтид». Правая была пуста. Мэри выдвинула ящик. Несколько номеров «Космополитен» и «Пипл». Посмотрела на даты: самый свежий — декабрьский.

Мэри вышла из спальни и, миновав коридор, вошла в другую комнату, бледно-голубых тонов. У одной стены стояла узкая кровать, у другой — деревянный столик с ноутбуком. Это компьютер Триш! Мэри склонилась над ним и двинула мышью. Экран ожил. Она кликнула на электронную почту и стала смотреть список входящих сообщений. Семь последних пришли от Джулии, Мисси и Йоланды. Она посмотрела список сайтов, на которых Триш была в последнее время. Все они посвящались проблеме насилия в семье и защите прав женщины.

У Мэри заныло сердце, и она отошла от компьютера. Рядом со столиком был шкаф. Она поискала в шкафу пистолет. Не нашла.

Рядом с кроватью стоял белый ночной столик, а на нем — пузатая бутылочка крема для рук и пепельница. В ящике лежал «Пипл» за прошлую неделю. Сделав шаг, Мэри едва не наступила на шнур от зарядки мобильного телефона. Оставалось только сложить два и два.

Триш спала здесь. Они спали в разных спальнях.

Ни дневника, ни пистолета нигде не было. Пистолет она могла взять с собой, но где же дневник?

Остался последний вариант.

Выйдя из дома, Мэри открыла машину Триш, села в нее и захлопнула дверцу. Между сиденьями — ничего, кроме зарядника. В бардачке — Мэри от удивления заморгала — не меньше десятка атласов и карт. А под ними, на самом дне, тонкая книжечка в черном кожаном переплете. Вытащив ее и открыв, на первой странице она прочла: «Патриция Мария Гамбони».

Дневник! Мэри листала страницы, просматривая записи. Триш писала не каждый день, лишь время от времени.

Мэри перевернула страницу. Из дневника выпала полароидная фотография. Мэри подняла ее. Триш сфотографировала себя в ванной. Страшная красная ссадина на плече. У Мэри пересохло во рту. Вложив фотографию в дневник, она продолжала листать страницы, выхватывая то одно слово, то другое. «Испугалась». «В панике». «Закричал». «Сбил с ног». «Ударил». «Пистолет». Были и фотографии. Мэри бережно положила их между страницами. Полный набор доказательств для судебного разбирательства, которого никогда не будет. Она почувствовала боль и отвращение к закону, который бессилен, к суду, а более всего к самой себе. Она прочитала последнюю запись.

— Эй, Мар! — раздалось с улицы, и Мэри, захлопнув дневник, высунулась в окно. — Мар! — издалека кричала Джулия.

Мэри помахала им рукой, спрятала дневник в свою сумку и вышла из машины. По тротуару цокали каблуками Трудные-девочки, напоминая окруженный клубами дыма черный паровоз. И, похоже, в паровозе был пассажир.

Джулия, Йоланда и Мисси в гостиной Триш, сияя, стояли вокруг пожилого азиата в мешковатых штанах и клетчатой рубашке. Лицо у него было совершенно обалделое, волосы седые, редкие. Он не сводил глаз с Джулии. Точнее, с ее бюста, который приходился как раз на уровень его глаз.

— Смотри, Мар. — Джулия крепко обняла старичка, прижав к себе поближе. — Это Фанг Ли.

— Китаец, — подсказал старик с сильным акцентом.

— Мы обошли всю улицу, как ты и сказала, но никто ничего не видел, кроме Фанга.

— Отличная работа! — Мэри представилась и пожала руку Фангу, хотя все его внимание по-прежнему занимала Джулия.

Джулия улыбнулась, сверху вниз глядя на китайца:

— Фанг каждый вечер ходит в магазин на углу, чтобы купить лотерейный билет. Каждый вечер, в половине седьмого.

Фанг кивнул.

— Так вот, — продолжала Джулия, — я показала ему фото, и он узнал Ти: он часто ее встречает. Он живет за углом, с дочкой и ее мужем.

— Фанг, что вы видели вчера вечером? — спросила Мэри.

Но Фанг только бессмысленно улыбался и смотрел на Джулию, обхватив ее за талию.

— Расскажи ей, красавчик, — попросила Джулия, указав на Мэри. — Так надо. Она адвокат, ей положено быть занудой.

— Я видел женщину. С фото, — наконец заговорил Фанг. — Женщина очень красивая. Она с мужчиной. Уехала с мужчиной на машине.

— А какая была машина, не заметили?

— Черная.

— Кто-нибудь еще с ними был?

— Нет. Только женщина и мужчина. — Фанг снизу посмотрел на Джулию.

— Они выглядели счастливыми?

— Нет. Мужчина очень сердитый. Дверь закрыл — бум!

— Женщина плакала?

— Нет.

— Звала на помощь вас или еще кого-нибудь?

— Нет.

Мэри было не по себе.

— В котором часу примерно это было?

— В шесть тридцать точно. Я шел в магазин.

— У женщины была сумка? — Она показала на свою. — Сумка?

Фанг минуту подумал.

— Да.

— А чемоданы у них были?

Фанг нахмурился, он явно не понимал.

— Чемодан — это такая большая сумка. В отпуск ехать.

— Нет, — покачал головой Фанг.

Хорошо, значит, они не уехали в путешествие.

— Фанг, вы можете вспомнить что-нибудь еще?

— Нет.

— Ладно, спасибо. — Мэри вытащила из сумки визитную карточку и протянула ему. — Здесь мой номер телефона. Пожалуйста, позвоните мне, если еще что-нибудь вспомните.

Фанг взял карточку и с надеждой посмотрел на Джулию.

— Пока, крошка, — сказала Джулия и чмокнула его в щеку.

Через четверть часа они снова были в такси. Трудные-девочки втиснулись на заднее сиденье. Мэри села рядом с шофером и назвала адрес. Потом повернулась назад и взглянула на Джулию.

— Ты отлично поработала.

— Мы тоже помогали, — встряла Йоланда. Мисси кивнула.

— Вы все молодцы. Фанг зафиксировал точное время отъезда Триш и подтвердил нашу рабочую гипотезу. Кстати, вы знали, что они спят в разных комнатах?

— Да ты что? — Джулия вытаращила глаза.

— Серьезно? — заморгала Йоланда.

— А почему она нам не сказала? — подняла бровь Мисси.

— Это я должна у вас спросить.

— Я думаю, стеснялась, — предположила Джулия.

— Кстати, Триш вела дневник, — бросила Мэри.

— Не вела она никакого дневника, — сказала Джулия.

— А это что? — Она вытащила дневник из сумки, и Трудные-девочки тотчас потянули к нему свои акриловые ногти.

— Дай мне! — выкрикнула Джулия.

— А что она пишет обо мне? — спросила Йоланда.

— А обо мне? — в унисон ей произнесла Мисси.

— Простите, но… — Мэри убрала дневник в сумку. — Вы меня просто удивляете. Я думала, вы уважаете право Триш на частную жизнь.

— Ой, перестань, — фыркнула Джулия. — Сама-то ты его читала.

— Конечно, но мне можно. Это привилегия адвоката.

— Прочитай хоть отрывки, — умоляюще посмотрела на нее Джулия.

— Так нечестно, — протянула Мисси.

В душе посмеиваясь, Мэри обернулась к ним:

— Надо было лучше относиться ко мне в школе!