Убийственный пароход

Глава десятая

– Кажется, мы во что-то звезданулись, – сказала мадам Ле Чанг, едва не свалившись на пол и вцепившись в Юлию Полужанскую.

– Напоролись на подводную лодку, – усмехнулась та. – Однако, если повреждения серьезные и пароход начнет тонуть, мы опустимся на дно вместе с ним. Не пора ли нам выбираться отсюда? Пока не поздно.

– Там бандиты, милочка.

– А чем вы лучше их? Сколько человек вы отправили на тот свет?

– Семнадцать с половиной, – ответила мадам. – Последним был мой муж. То есть моя вторая половина. – Она засмеялась, показав мелкие хищные зубки. – Но все это было в Гонконге, так что перед российскими законами я чиста.

– Вы приехали сюда специально за бриллиантами Лукомского?

– Угадали. И я получу их любым способом. Даже если мне придется его убить. Так что не стойте у меня на дороге. Я знаю о вас все. Сначала девочка по вызову, потом – валютная проститутка, пока не сошлись с Лукомским, он от вас без ума, у вас есть сын неизвестно от кого, которого вы втайне воспитываете в частном пансионе, ваше главное желание – женить на себе Лукомского. Вы его ненавидите и мечтаете убить после свадьбы. Но у вас не хватит духу. Справки о вашей жизни собраны исчерпывающие. Если мы заключим союз, я смогу вам помочь.

– Это его сын, – глухо промолвила Полужанская. – Он не знает об этом. В письме, которое я оставила в абонентном ящике, все объясняется. После моей смерти, если я вдруг умру…

– Оставьте эти романтические бредни, – вновь засмеялась мадам Ле Чанг. – Лукомскому плевать на сына, как и на весь мир. Выходите за него замуж, отдайте мне его бриллианты, а уж я обещаю избавить вас от супруга. Опыт в этом деле у меня есть.

– Я согласна, – ответила Полужанская. – Но боюсь, мы заключили наш союз слишком поздно. Шкатулка с бриллиантами в кожаном портфеле, а его унес Чарский. И вообще, вы слышите, что происходит на пароходе? Тут бы самим остаться в живых.

– Еще неизвестно, как все повернется, – туманно заметила вдовушка. Пасьянс разложен не до конца.

– Что же нам теперь делать? Сидеть здесь и ждать непонятно чего? Бандиты наверняка подорвут дверь, потому что не знают, чья это каюта. Нам надо спрятаться где-то в другом месте.

– Пожалуй, тут вы правы, – кивнула мадам. – Я знаю один укромный уголок. Попробуем.

Террорист, стоя на коленях, взмолился:

– Женщина, не убивай меня! Ты – старая и безобразная, а я молод и полон сил, могу подарить тебе любовь настоящего джигита, клянусь!

Второв усмехнулся, покачав головой.

– Сколько вас? – повторил он. – Цель захвата парохода?

– Трое и две девушки, – тотчас отозвался Аяз. – Есть ещё кто-то, но его знает только Шавкут. Мы должны выйти в Каспийское море под флагом свободной Ичкерии. Если Россия не пойдет на переговоры с нами, пассажиры-заложники будут расстреляны. Больше мне ничего не известно. Аллах свидетель!

– Главный у вас, значит, Шавкут?

– Истинно так, женщина.

– Я ещё девушка, – поправил его Второв. Затем нанес удар рукояткой пистолета по голове, добавив: – Отдохни пока тут, джигит…

Забрав автомат, Полярник выбрался из машинного отделения. Теперь он понимал, почему трюм парохода нашпигован ящиками с оружием. Очевидно, они предназначались для какого-то бандформирования на Кавказе. Заложники тоже стоили немалых денег. В Каспийском море оружие и пассажиров могли перегрузить на любой корабль. А там уж рукой подать до Дагестана или Баку. Если позволить террористам уйти, то "уплывет" и бриллиант "Глория". О ситуации на пароходе надо было срочно известить руководство "Прим". Второв не любил прибегать к телефону спутниковой связи, поскольку это можно было расценить как проявление слабости, но иного выхода не было. Кроме того странная эпидемия, болезнь, поразившая почти всю команду "Коломбины" и цыганский хор. Возможно, все это следствие какой-то бактериологической акции, устроенной теми же террористами. Ее последствия могут быть вообще непредсказуемы, не только для пассажиров, но и для всего региона. Матросы в кубрике находились на грани жизни и смерти, им срочно требовалась квалифицированная медицинская помощь.

Второв добрался до своей каюты, никого не встретив по пути. Вытащив из тайника телефон спутниковой связи и подключив его к антенне, он набрал засекреченный код и номер.

– Полярник, вас слушают, говорите, – откликнулись в Центре.

– Предположительное местоположение – район Лысой Горы, ситуация на пароходе следующая… – начал Второв.

Через десять минут, выслушав дополнительные инструкции, он отключил аппарат, убрал его обратно в тайник и достал оттуда крохотные мины-ловушки, рассчитанные на временное поражение нервной системы и органов чувств. Приготовил очки ночного видения. Проверил наличие патронов в автомате и во всех трех пистолетах. Сбросил наконец ненавистное платье, переодевшись в спортивные брюки и кожаную куртку, нацепил под неё легкий титановый жилет, способный "удержать" пулю от "ТТ". Теперь он был полностью готов к дальнейшим действиям.

В камбузе братья Гоголевы израсходовали на Капитолину Захаровну все патроны, но попасть в подполковника ФСБ оказалось делом далеко не простым. Пули попадали в котлы, кастрюли, плиты, а кроме того, обкурившимся гашишем "стрелкам" мерещилась не одна Скоромордова, а целых три, причем все они были с крылышками за спиной.

– Вот твари летучие! – огорченно сказал Потап, доставая новую обойму. – Сейчас я их накрою.

– Может, сачком? – предложил Калистрат, протягивая брату дуршлаг.

– Уходит, уходит! – закричали их приятели и девицы.

Скоромордова выскочила в коридор, захлопнув дверь в камбуз. Полковника поджидал Гагов.

– Это террористы, – сообщила она. – Почему вы не стреляли?

– А какое мне до них дело? У меня другие планы, – ответил киллер. Может быть, сходите к ним ещё раз и спросите, где все пассажиры?

– Нет уж, дудки! Давайте искать вместе.

– Отстань!

Киллер пошел назад, к служебному отсеку, вновь выбрался к лестнице на нижней палубе. Скоромордова не отставала.

– Послушайте, вы на кого работаете? – спросила она.

– Не действуй мне на нервы.

– Кого вы ищете среди пассажиров? Может, любовницу?

– Это невыносимо. – Гагов повернулся и направил пистолет с глушителем на Скоромордову.

– Теперь я вспомнила, – невозмутимо сказала та. – Арсений Гагов. Спецчасть внутренних дел. Впоследствии – наемный киллер. В розыске. Блестящий специалист по антитеррору. К сожалению, в прошлом. Некоторые ваши операции даже изучали на закрытых курсах. Кого вы собираетесь убить на "Коломбине"?

– Для начала – тебя! – ответил Гагов.

Вдавив пароход в пристань, старпом Кукин облегченно вздохнул, взглянув на стоявшую рядом террористку. Лена Строгова разбила лоб, ударившись о металлическую панель, и теперь вытирала кровь платком.

– У вас ружье упало, – сказал Кукин, поднимая оружие и подавая ей. Удалось избежать худшего, эта посудина могла развалиться пополам.

– Спасибо. Так это и есть Лысая Гора?

– Она самая.

Пристань освещалась двумя мигающими лампочками на столбах, посередине стояла будка кассира, дверь была распахнута и висела на одной петле. От пристани к холму шла деревянная лестница с прогнившими ступенями и остатками перил, на самом верху чернели несколько покосившихся домиков. И ни в одном окне не было света, даже слабого отблеска. Не слышалось и лая собак. Полная тишина, изредка нарушаемая лишь верещанием сверчков.

– Похоже, все вымерли, – тихо произнес Кукин. – Какое-то чертячье место. Ни души.

– Да ещё полнолуние, – добавила девушка, невольно прижимаясь к старпому. – И полночь. И запах какой-то, чувствуете?

– Тления, – отозвался Кукин, принюхиваясь. – Словно несет из разрытых могил. Наверное, размыло местное кладбище. Не хотите прогуляться до деревни?

– Вы что, с ума сошли? Я боюсь.

– У вас же ружье.

– Против оборотней-то? Да я и не могу без приказа.

– А зачем вы вообще связались с этими бандитами?

– Нужда заставила, – коротко ответила Лена, глядя в сторону.

Кукин неожиданно обхватил её за плечи и зашептал в самое ухо:

– Послушайте, вы ещё очень молоды – впереди вся жизнь. Я не знаю, что вы уже успели натворить, но с ними вы пропадете, погибнете… Давайте сбежим вместе. Не отвечайте сразу, подумайте. Перед нами лежит весь мир, все дороги… – Он показал рукой на Лысую Гору и запнулся. Но его слова, произнесенные столь горячо, заставили девушку задуматься.

– Без средств к существованию… – неуверенно сказала она.

– Пусть вас это не волнует. У меня есть… кое-что. Я успел позаботиться о будущем.

– Погодите. Кажется, сюда кто-то идет.

К капитанскому мостику вышла Карина Шумахер с фонариком.

– Ты не видела Салмана? – крикнула она. – И Аяз куда-то запропастился. Шавкут нервничает. О чем вы тут шепчетесь?

– Он говорил, что деревня вымерла, там никого нет, – откликнулась Строгова.

– Надо проверить, может быть, это неправда. Ладно, веди морячка вниз, в солярий, к остальным. А я пока подежурю здесь. Чем тут несет – какой-то гнилью?

– Размытым погостом, – ответил Кукин.

– Славно. Будет куда деть новые трупы, – засмеялась Карина, выстрелив в сторону Лысой Горы. – Это чтобы покойнички проснулись и встречали нас как положено.

Неожиданно в ответ блеснула вспышка – на долю секунды, словно небо над темным холмом прорезала молния. Вышедшая из-за туч луна осветила множество крестов, окружавших деревню, как бы попавшую к ним в плен. И тотчас же прогремел гром.

– Странно, неужели будет гроза? – прошептала побледневшая Карина. Вроде никаких признаков.

– Призраков? – переспросил Кукин, не расслышав. – Вы ошибаетесь. Вон один, в белом, спускается по лестнице…

Все трое стали напряженно вглядываться в темноту. По деревянной лестнице с вершины холма действительно что-то спускалось, вернее, почти катилось зигзагообразным образом. Какая-то дымчатая бесформенная фигура. Лена Строгова сдавленно вскрикнула, не в силах оторвать взгляда от этого ужасного зрелища, старпом Кукин пытался перекреститься, а Шумахер, вскинув ружье, стала стрелять в надвигающуюся фигуру, израсходовав все патроны.Пятясь, она выстрелила двенадцать раз, и каждый раз попадала в цель.

– Вон там, еще, слева! – крикнул Кукин, показывая пальцем.

Не только слева, но и справа от лестницы с холма катились вниз два бесформенных кома. Катились они бесшумно, словно и впрямь были посланниками потустороннего мира.

Поманив за собой Гибралтарова, Шавкут вышел в коридор. Оставшиеся в солярии пассажиры, словно очнувшись от столбняка, зашумели, заговорили разом.

– Ничего не бойтесь! – начал успокаивать всех Костяная Нога. – Может, не убьют, а только покалечат, а с увечьем жить можно, сам знаю. Опять же милостыню просить проще. Главное, не перечить бандитам. Заложники в таких случаях сами между собой жребий бросают, кому первому на расстрел идти.

– Вот ты – "заяц", ты и откроешь список, – урезонил его кинорежиссер. – А может, нам помогут те, кто ещё на свободе? Где этот Чарский?

– Он заодно с террористами, – уверенно сказал Курицын. – Я точно знаю, та ещё сволочь. Более того, он у них самый главный. Я ведь его сразу раскусил, у него и фамилия другая.

– Что ты мелешь? – возмутилась Алиса.

– Сам слышал, как он с Шавкутом договаривался о захвате парохода, соврал боксер. – А сейчас ваш разлюбезный друг ведет переговоры с Москвой по спутниковой связи.

– Что же вы никого не предупредили? – спросил Флюгов.

– Как? Он все время следил за мной и держал на мушке. Правда, я успел бросить бутылку с письмом за борт.

– Идиот! – процедил сквозь зубы контр-адмирал.

– А может быть, среди нас есть ещё кто-то, связанный с бандитами? Вопрос банкирши повис в воздухе, вызвав настороженную паузу.

– Мне лично очень подозрителен вот этот человек, – произнес Флюгов, останавливаясь перед Захиром Мезари. – Он с ними одной масти, а ударили его нарочно, чтобы разыграть спектакль. Надо его как следует допросить.

– Идите к черту! – отозвался пуштун, отвернувшись.

– А почему вот эта парочка так невозмутимо спокойна? – спросил вдруг Микитчик, указывая на Шиншиловых. – Будто их ничего не касается. Странно. Наверняка и они в сговоре.

– Точно, – подтвердил Курицын. – Я видел, как они ночью общались с кавказцами. Теперь вспоминаю: их фотографии висят во всех отделениях милиции Москвы.

– Кончай бузу! – оборвал его Вахрушин. – Чего прицепился к людям?

– А вы сами… того… никакой не контр-адмирал! – не унимался Курицын.

– Это ещё почему? – опешил тот.

– Ведь вы в Орехово-Борисове живете?

– Ну?

– И я там. На Шипиловской. Мне ваша морда, извините, знакома. Вы грузчик в винном магазине.

– Э-э… гм… – смутился Вахрушин. – Мало ли почему я подрабатываю? Может быть, мне пенсии не хватает?

– Куда же вы её деваете? Вся на водку уходит? – ехидно спросил боксер.

– Я коллекционер.

– И что же вы собираете? Драгоценные камни?

– Камни тоже, – честно признался старый моряк. – Не настоящие, а стразы, точные копии. И всю информацию о них. А ещё старинные корабельные детали. У меня даже от "Титаника" есть спасательный круг. А недавно достал у одного из матросов старый компас от "Коломбины". Разумеется, заплатил.

– Вот потому-то мы и врезались в пристань, – усмехнулся Микитчик. Нет, контр-адмирала можно оставить в покое. Человек, который пьет без закуски, не способен на подлость. Как и наш бравый капитан… А вот этот хитрый лис Гибралтаров, фокусник-карманник, вступит в сговор с кем угодно. Он сейчас всех нас Шавкуту закладывает. Вернется обратно уже в качестве надсмотрщика, увидите.

Главный террорист тем временем выслушивал сбивчивую речь экстрасенса.

– Обладая некоторыми паранормальными способностями и пройдя школу гаитянских колдунов, могу оказать неоценимые услуги в деле нахождения различных предметов, в том числе золота, драгоценных камней, долларовых купюр и прочего, – говорил Гибралтаров. – Вот, например, сейчас, закрыв глаза, вижу огненный блеск – он исходит снизу, от одной из кают. Погодите, определяю: каюта номер шестнадцать, принадлежащая пассажиру Чарскому. Там спрятан магический перстень, обладающий энергетической силой. Перстень похищен у вождя афганского племени. Теперь его владельцем можете стать вы, многоуважаемый господин Шавкут.

– Любопытно, – промолвил тот. – Сейчас вернутся Салман с Аязом, и мы с тобой сходим, поглядим. Но если перстня там не окажется…

– Я вас умоляю! – обиженно ответил фокусник.

Киллер помедлил несколько секунд, прежде чем выстрелить в Скоромордову, и это спасло ей жизнь. Из своей каюты вышел Второв, мгновенно оценил ситуацию и вскинул автомат. Гагов загородился женщиной.

– Бросай оружие! – приказал Второв.

– Сам бросай, если ты такой умный, – огрызнулся Гагов.

– Отпусти женщину.

– А ты положи автомат на пол.

– Ребята, вы не в кино, – заметила Скоромордова.

– Это верно, – сказал Гагов, с силой толкнув её на Второва.

Они начали стрелять одновременно. Все произошло молниеносно и длилось доли секунд, киллер бросился бежать обратно, в служебные помещения, а Второв склонился над распростертой женщиной. Пули попали ей в грудь и спину, но крови почему-то не было, ни капли. Хотя платье оказалось изодрано выстрелами. В прорехах блестели чешуйчатые титановые пластинки. Скоромордова открыла глаза.

– Извините, что мы немного попортили вашу блузку, но она все равно вышла из моды, – сказал Второв. – Усовершенствованная модель бронежилетов, "БТ-13", используется в элитных подразделениях ФСБ, не так ли?

– Не знаю, о чем вы, – ответила Скоромордова. – Я купила эту штуковину на Черкизовском рынке. Хорошо помогает от сутулости и радикулита. Вроде бандажа.

– Если вы из "конторы", то лучше признайтесь сразу. Пароход захвачен террористами.

– Откуда мне знать, что вы не из их шайки?

– Логично. Доказать обратное не могу. Вам придется поверить мне на слово. Но я также должен быть уверен, что вы не из их числа. Почему тот человек хотел вас убить?

– Потому что он террорист, – ответила Скоромордова. Второв казался ей подозрительной личностью, возможно, именно он связан с секретной микропленкой. По крайней мере, она не собиралась открывать перед ним карты.

Но и Второв решил не терять с ней зря времени.

– Постарайтесь больше не попадать под пули, – сказал он, поднимаясь по лестнице. – Лучше запритесь в своей каюте и ждите.

– А вы куда? Погодите, я с вами.

– Ладно, только держитесь позади меня и не высовывайтесь, – подумав, согласился Полярник.

Гагов, промчавшись через служебные помещения, ворвался в камбуз, где проголодавшаяся компания братьев Гоголевых, сняв маски, уплетала макароны. Потап держал в руках трехлитровую банку с томатной пастой. Вдруг от банки во все стороны полетели красные брызги. Киллер стрелял навскидку, не целясь. Вторым выстрелом он сбил на пол револьвер, лежавший рядом с Калистратом. Следующие пули зачиркали рядом с головами юнцов, заставив тех воткнуть физиономии в тарелки с макаронами.

– Дяденька, не надо! – закричала одна из девиц.

Но Гагов и не собирался их убивать. Сначала – Лукомский. Схватив за шиворот Потапа, он поволок его к плите.

– Что у нас тут, борщ по-флотски? – спросил киллер, поднимая крышку чана. – Ничего, что остывший?

Сунув голову Потапа в чан, он подержал её там пару минут. Когда бульканье почти прекратилось, Гоголев был извлечен на свет.

– Вкусно было? Теперь гуляш. – Киллер перешел к другому чану, вывалив его содержимое на юнца. – А где у нас компот?

– Что вы делаете с моим братом? – выкрикнул Калистрат.

– Так значит, вы и есть эти "ужасные" террористы? – презрительно отозвался Гагов, взяв со стола одну из мисок и напяливая её Калистрату на голову. – Сопляки! Жаль, что я уже не служу в органах, мне бы орден дали. Сколько вас?

– Шестеро, – пискнула блондинка.

– Стало быть, все тут. А кто с пассажирами? Где вы их заперли? Кто же так пароход захватывает? Было бы у меня время, я бы вам объяснил, как это делается.

– Дяденька, мы не виноваты, – заныла другая девица, рыжая.

– Мы не хотели, – добавил парень с бородкой. – Это все они – братья Гоголевы.

– Мы просто играли, – вставил другой.

– Детский сад! – сплюнул киллер, глядя на перепуганные лица.

Даже Потап притих, почувствовав силу и напор неожиданного противника. Он сидел на полу, опустив голову между коленями.

– Недоумки! – произнес Гагов, сунув в карман одну из масок. – Торчите здесь и не рыпайтесь. Иначе я рассержусь по-настоящему!

Первая шарообразная фигура после двенадцати попаданий рассыпалась, расползлась на клочки. Схватив второе ружье, Карина стала стрелять по другим "существам". А с вершины Лысой Горы покатились новые колобки, только поменьше.

– Нашествие мертвецов! – в ужасе прошептала Лена Строгова. Взвизгнув, она бросилась с капитанского мостика, едва не сбив поднимавшегося Салмана.

– Чего стреляете? – спросил он. – Аяз пропал.

– Его утащили "эти"… там. Они надвигаются! От них нет спасения, мы все погибнем! – забилась в истерике Строгова.

Кукин неожиданно засмеялся и схватил девушку за руку.

– Успокойтесь, – сказал он. – Это всего-навсего комья стекловаты. Наверное, их носит ветер с развороченных крыш.

Карина перестала стрелять и зло выругалась.

– И почему я сразу не догадалась? – произнесла она. – Но деревню надо все равно осмотреть. Уж слишком там подозрительно тихо.

Впереди что-то сверкнуло, как молния. Затем раздался металлический грохот.

– Это не гром, – промолвил Кукин, прислушиваясь к наступившей тишине. – Напоминает удар в колокол. Или в подвешенную рельсу. Словно созывают к трапезе.

– Чур вам на язык! – сказала успокоившаяся немного Строгова.

Карина вновь выстрелила в сторону Лысой Горы.

– Эй, вы, там! – крикнула она. – Ждете, чтобы я сама спустилась за вами с парохода? А ну выходите!

– Не советую вам нарываться на неприятности, – предостерег Кукин. – В этих местах орудуют шайки пиратов. Федеральные власти ничего не могут с ними поделать. Они нападают внезапно, грабят пассажиров, топят пароходы и исчезают. Возможно, здесь одно из их логовищ.

– Заткнись! Пусть только попробуют сюда сунуться. Мужичье сраное. Что у них есть, кроме старых берданок да топоров? Туземцы! Будь моя воля, я бы тут все напалмом выжгла.

Салман захохотал, выпустив очередь из автомата в воздух.

– Пошли к Шавкуту, – сказал он. – Карина, останься здесь. Ты знаешь, как встретить ублюдков, если они вздумают выйти.

– У меня просто руки чешутся, – подтвердила та.

Салман, Строгова и Кукин спустились к солярию, где их поджидали Шавкут с Гибралтаровым. Старпома втолкнули к остальным заложникам и закрыли дверь.

– Аяза нигде нет, – повторил Салман.

– А ты осмотрел трюм и машинное отделение?

Террорист покачал головой.

– Ну так ступай. И будь осторожен, тут ещё шастает кое-кто из пассажиров. В случае чего, убивай всех подряд, не церемонься. Лена! Останешься здесь. А я с этим прохвостом осмотрю нижнюю палубу.

Отдав распоряжения, Шавкут с Гибралтаровым направились в сторону кормовой лестницы. Спустившись вниз, они вошли в указанную фокусником каюту. Где-то здесь, как сказала под гипнозом Алиса, был спрятан перстень пуштуна Мезари. Но где?

– Ну? – произнес Шавкут, передернув затвор автомата. – Даю тебе пятнадцать минут.

– Терпение, дорогой, терпение, – пробормотал Гибралтаров, опасливо косясь на ствол. Он пожалел, что не успел выпытать у девушки в подробностях, где тайник. Приходилось надеяться только на удачу. Обыскивая комнату, Гибралтаров сдвинул в сторону холодильник и обнаружил на задней стенке приклеенную скотчем пачку долларов. Передал её Шавкуту, кисло улыбнувшись, но успев незаметно "отклеить" несколько купюр.

– Для начала неплохо, – одобрительно кивнул Шавкут. – А где же перстень?

– Сейчас, сейчас.

Гибралтаров перешел в ванную. Простукивая стену, добрался до тайника Второва и отодрал панель.

– Есть! – радостно выкрикнул он, вытаскивая сумку. Там лежали две запасные обоймы к "люгеру" и телефон спутниковой связи с антенной.

– Интересная находка, – оценил Шавкут, забирая телефон себе. – Чья это каюта?

– Некоего Чарского, – ответил фокусник, потирая нос. – Берегитесь. Этот человек не тот, за кого себя выдает. Он не литератор.

– Тем хуже для него, – сказал Шавкут. – Но перстень?..

Гибралтаров уныло обвел взглядом ванную. Затем вернулся назад. Куда она могла его спрятать, безмозглая пудреница?

Шавкут посмотрел на часы.

– Пятнадцать минут прошло, – произнес он, поднимая автомат.

– Погодите! – неожиданно осенило Гибралтарова.

"Пудреница"! Почему у Второва в ванной, на полочке рядом с бритвой, зубной щеткой и пастой лежит женский тональный крем-пудра? Не иначе как его специально "забыла" здесь Алиса. Вернувшись в ванную, Гибралтаров открыл баночку и поковырялся в ней пальцем.

– Вот он! – произнес фокусник, извлекая на свет золотой перстень, усыпанный маленькими бриллиантами. Он стер крем, и в перстне заиграл редкой красоты янтарь, в котором был навечно заточен жук-скарабей.

– Магический знак, – благоговейно сказал Шавкут, принимая на ладонь древнюю реликвию пуштунского рода.

К солярию медленно, словно плывя по воздуху, приближалась цыганка Глаша. Черные глаза блестели и завораживали. В волосах сверкал, притягивая взгляды, драгоценный камень. Лицо цыганки было необычайно бледным, как у покойницы.

– Назад, – тихо пискнула Лена Строгова. От внезапно охватившего её страха она не смогла даже поднять помповое ружье.

Цыганка подошла вплотную к террористке и дотронулась холодными пальцами до её лба. Казалось, глаза черноокой колдуньи проникают прямо в душу.

– Ты ушла по ту сторону зеркала, – промолвила Глаша. – А вернешься обратно, когда я уйду.

– Да… – прошептала Строгова.

Цыганка открыла дверь в солярий и встала на пороге. Пассажиры, замолчав, удивленно уставились на нее.

– Эге! К нам прибыл обещанный цыганский хор, – произнес Микитчик.

Лукомский даже крякнул от неожиданности. Пуштун Мезари сделал шаг вперед.

– Пошли, – сделала ему знак рукой Глаша. – Луна уже опустилась на вершину холма. Нас ждут. – Протянув хирургу ладонь, она повела его за собой.

– А мы? – крикнул им вслед Курицын.

– Наше участие в этой программе не запланировано, – объяснил ему контр-адмирал. – Интересно, куда она его повела?

Дверь за пуштуном и Глашей закрылась.

– Как куда? Вы же слышали: лунатики высадились на Лысой Горе и ждут их в гости, – сказал Микитчик. – Со своей водкой.

– А вы видели этот бриллиант в её волосах? – спросил Флюгов. Интересно, сколько он может стоить? И откуда такая ценная вещь у грязной цыганки?

– Небось украла, – предположила его супруга.

– Ясное дело! – поддержал Дима Дивов. – Она тоже заодно с террористами.

– И пуштун с ними. Вот все и выяснилось, – сказал Курицын.

В коридоре Глаша прильнула к Мезари и горячо зашептала:

– Мы свободны, милый, теперь я только твоя, навеки! Мы уедем далеко-далеко, в предгорье Тибета…

– А твой муж?

– Он для меня умер. Только ты. Смотри, что у меня есть. – Она положила ладонь на сверкающий бриллиант. – Не этот ли камень ты искал у своей злодейки-жены?

– То был перстень, – ответил пуштун. – А где ты его взяла?

– В её каюте. Прошлой ночью. Для этого пришлось погрузить её в глубокий сон, а затем… У меня особое зрение, я умею находить то, что скрыто от посторонних. Там не было никакого перстня, но лежал этот бриллиант. Просто в кармане её плаща, засунутый в пачку сигарет. И знаешь, что любопытно? Я ведь была там и позапрошлой ночью, но бриллианта не было.

– Может, его подбросили? Алиса не могла купить такую драгоценную вещь.

– Не думай больше о ней. Этот камень заменит тебе твой перстень. А я смогу избавить тебя от бессонницы. Я ведь немного колдунья. Посмотри на эту девушку. – И она дотронулась рукой до лба Строговой. – Очнись!

Террористка заморгала, передернула плечиками.

– Иди и ты к своему счастью, не упускай его, – сказала Глаша, обращаясь к девушке. – А нам пора.

– Куда мы идем? – спросил Мезари, готовый следовать за цыганкой хоть на край света.

– Сначала попрощаемся с моими родными, ведь больше я их никогда не увижу, – ответила Глаша, уводя пуштуна за собой.

А Строгова, постояв некоторое время в раздумье, открыла дверь в солярий и поманила пальцем старпома Кукина.

Хитро прищурившись и став очень похожим на Ленина перед взятием Зимнего, Гибралтаров произнес:

– Есть ещё одна каюта, где я вижу внутренним зрением огненно-золотой блеск. Там – настоящее сокровище.

– Ну что ж, веди, – сказал Шавкут, продолжая любоваться перстнем Мезари. – Ты начинаешь мне нравиться. Пожалуй, я пристрелю тебя в последнюю очередь.

"Как бы не так, неблагодарная свиноморда!" – подумал Гибралтаров, выходя в коридор и приглашая террориста в свою собственную каюту.

– Вот здесь, – сказал он, останавливаясь посреди комнаты.

Шавкут, не выпуская из рук автомата, следил за ним.

– Кажется, в шкафу, – продолжал болтать фокусник, вытаскивая оттуда коробку. – Сокровище здесь, внимание!

Открыв крышку, он вытряхнул клубок змей под ноги Шавкуту. Те зашипели, извиваясь вокруг террориста. Гибралтаров злорадно улыбался, глядя на окаменевшего Шавкута.

– Предупреждаю: одно неосторожное движение – и последует смертельный укус, – сказал экстрасенс. – Яд действует мгновенно. Вы даже не успеете сказать "мама". А теперь мы медленно, двумя пальчиками, вытащим из одного кармашка перстень, а из другого – доллары и перешлем сюда. Автоматик снимем. И улыбнемся, потому что не надо грустить. Жизнь прекрасна.

Забрав все, что передал Шавкут, фокусник попятился к двери.

– Главное – не шевелитесь, – предупредил он напоследок. – Это дрессированные змеи. Теперь ваша судьба – в ваших ногах.

– Шакал, – прошипел ему вслед Шавкут, оставаясь памятником самому себе.

Вызвав из солярия Кукина, террористка шепотом произнесла:

– Я обдумала ваше предложение и… согласна. Будь что будет! Куда мы направимся?

– Через Лысую Гору – в глубь Чувашии. А там… можно и в Казань, отозвался старпом.

– Я думала, что вы предложите мне по крайней мере Турцию.

– Можно и к туркам, – согласился он. – Денег у меня хватит.

– Разбогатели на перевозке левых грузов?

– Нет, – гордо произнес Кукин. – Пойдемте, я вам кое-что покажу.

Старпом повел девушку в свою каюту, которая находилась на корме "Коломбины". Это было крохотное помещение, пропитанное запахом мужского одеколона. Порывшись под матрасом, Кукин извлек шкатулку и открыл её. Блеск алмазов, сапфиров, рубинов, изумрудов и прочих драгоценностей ослепил Лену.

– Нам хватит, – сказал Кукин, захлопывая крышку. Встретив немой вопрос в глазах террористки, он неохотно объяснил: – Это бриллианты одного из пассажиров, Лукомского. Я несколько лет плаваю на "Коломбине" и, к его несчастью, давно подобрал код к сейфу. А тут выпал случай, когда в его апартаментах абсолютно никого не было, даже телохранителей. Они все кутили у Флюгова. Ну, я и воспользовался. Вы меня осуждаете?

Девушка молча поцеловала его и повисла у него на шее.

– Конечно же нет, глупенький, – прошептала она. – Приятно иметь дело не только с умным, но и богатым любовником.

Пошатнувшись, они оба упали на узкую койку, сбросив на пол помповое ружье и шкатулку с бриллиантами.

– Каждый раз они забирают одного из мужчин, – говорил Антон Курицын, вышагивая по солярию. – Мне это совсем не нравится. Что они с ними делают?

– Берут семя для искусственного оплодотворения, – успокоил его Микитчик. – Становитесь в очередь.

– А мне кажется, их расстреливают. Эти мерзавцы не шутят, – сказал Флюгов.

– Неужели мы будем тут сидеть и ждать, как жертвенные козлы? возмутился контр-адмирал-грузчик.

– А что остается делать? – выкрикнул Шиншилов.

– Капитан, вы-то чего молчите? – нервно спросил Дивов.

– Я за него отвечу, – неожиданно изрек Костяная Нога. – Эх! Не люблю я вмешиваться в подобные истории, но, видно, придется. Скажу по секрету: трюм парохода заполнен современным оружием с боеприпасами. Если мы доберемся до него, то… Я ведь бывший полковник Советской Армии, это потом уже меня сделали бомжом. Так что решайтесь. Готов принять командование на себя.