В огромном павильоне было прохладно, будто от фанерного макета "Коломбины" и нарисованных берегов Волги тянуло сыростью. Дородный мужчина, откинувшись на спинку передвижного кресла, махнул рукой.
– Стоп! Съемки окончены, всем – спасибо! – произнес он, обернувшись к оператору.
– Кажется, все получилось, – отозвался тот. – Теперь дело за монтажерами. Как думаешь, вытянем на "Оскар"?
– У меня твои шутки вот где, – сказал режиссер, глядя на спускающихся с макета "Коломбины" артистов. Один из них, тот, что играл Гая Второва, подошел к ним.
– А взрыв парохода в конце фильма был бы намного эффектнее, – сказал он, закуривая. – Господи, как мне надоели эти кубинские сигары за время съемок! И ещё я бы изменил любовную линию. Второва надо оставить холостяком.
– Тебе меня учить, как делать кино! – вяло огрызнулся режиссер и задумался. – А что, если вместо хэппи-энда мы действительно устроим взрыв? Ведь жизнь, к сожалению, гораздо свирепее, чем сваренный нами компот.
– Что ты предлагаешь? – спросил оператор.
– Не знаю. Возможны любые варианты…