Ученица Гильдии

Глава 33 ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ АККАРИНА

Дэннил проснулся под звуки птичьего пения и шелест ветра в траве. Открыв глаза, он моргнул, не понимая, где находится. Его окружали каменные стены, но вместо крыши — голубое небо. Ложе из травы, свежесть раннего утра…

Ардже. Он на развалинах Ардже.

Он вспомнил пещеру с площадкой посередине и град ударов, обрушившихся на него с купола.

Значит, я выжил.

Приподнявшись на локте, Дэннил осмотрел себя. Края его одежды обгорели. Голени были красными от ожогов. В нескольких шагах от ложа он увидел свои ботинки, разорванные и обгорелые.

Он чуть не умер в этой пещере.

Должно быть, Тайенд вытащил его оттуда. Дэннил огляделся, но Тайенда рядом не было. Неподалеку, на еще одном травяном ложе, лежала его ярко-синяя куртка.

Он подумал, не поискать ли ему Тайенда, но не двинулся с места. Тайенд, наверное, скоро придет. Дэннилу не хотелось шевелиться. Ему нужен был отдых, чтобы восстановить магическую силу.

Обратившись к источнику Силы, Дэннил понял, что Силы почти нет. Странно, что он проснулся прежде, чем она восстановилась. Наверное, его разбудило воспоминание о пережитой опасности. Казалось бы, в отсутствие магической силы он должен был чувствовать себя уязвимым. Вместо этого Дэннила охватило чувство свободы, словно он освободился от невидимых оков.

Заслышав шаги, он обернулся. В «комнату» вошел Тайенд. Он радостно улыбнулся Дэннилу. Волосы Тайенда были слегка растрепаны, но в целом он выглядел так, словно провел ночь в мягкой постели, а не на ложе из травы.

— Наконец-то вы проснулись. Я только что наполнил наши фляги. Хотите пить?

Дэннил внезапно понял, что умирает от жажды. Он припал к фляге, протянутой Тайендом.

Тайенд присел на корточки рядом с ним.

— Как вы себя чувствуете?

— Хорошо. Ноги немного поджарились, а так все в порядке.

— Что случилось?

Дэннил покачал головой:

— Я собирался задать вам тот же вопрос.

— Нет уж, сначала рассказывайте вы.

— Хорошо. — Дэннил описал, что произошло в пещере с куполообразным потолком. Тайенд широко раскрыл глаза.

— После того как вы ушли, я разобрал еще одну строчку, — сказал он. — Там говорилось, что дверь ведет в Пещеру Высшего Возмездия. Из следующей строки я понял, что там казнили магов. Я закричал, чтобы предупредить вас, но тут услышал ваши крики и увидел свет. Я бросился в проход, но тут свет погас.

Тайенд вздрогнул.

— В конце прохода что-то блестело. Когда я добрался до пещеры, вы прижимались к невидимому барьеру. Потом вы упали и перестали шевелиться. Эти блестящие штуки на куполе сверкали все ярче. Я рванулся, схватил вас за руки и стащил с платформы. Молнии ударили в платформу, затем все погасло. Я ничего не видел, но тащил вас, как мог, и в конце концов выбрался наружу. Затем я перенес вас сюда. — На его губах заиграла улыбка. — Между прочим, вы ужасно тяжелый.

— Правда?

— Ага. Я уверен, это из-за роста.

Волна признательности затопила Дэннила.

— Тайенд, вы спасли мне жизнь. Спасибо вам. Молодой ученый моргнул и вдруг довольно улыбнулся.

— Наверное, вы правы. Ну что же, мы в расчете. Как вы думаете, Гильдия знает об этой Пещере Высшего Возмездия?

— Да. Нет… Не знаю.

Дэннил покачал головой. Ему не хотелось говорить ни о Гильдии, ни о Пещере. Я жив. Он посмотрел вокруг, на деревья, на небо, на Тайенда. «Он такой красивый», — внезапно подумал Дэннил, вспомнив, как поразила его внешность Тайенда на причале в Капии при их первой встрече.

Дэннил почувствовал, как странное воспоминание зашевелилось где-то в глубинах его сознания. Испытав знакомое чувство неловкости, он хотел прогнать его…

…и остро ощутил, что у него не осталось ни капли магической силы. Он нахмурился, не понимая, зачем она ему вдруг понадобилась.

Вдруг его настигло озарение. Он бессознательно собирался использовать целительную силу, чтобы снять чувство неловкости или, по крайней мере, физическую реакцию, которая вызвала его. Я всегда так делал, только не отдавал себе отчета.

— Что-то случилось? — спросил Тайенд. Дэннил покачал головой.

— Нет. — Но это была ложь. Все эти годы он отгонял мысли, которые причиняли ему беспокойство, и использовал целительную энергию, чтобы заставить замолчать свое тело.

Его захлестнули воспоминания о том, как он стал жертвой пересудов и мишенью насмешек. Тогда он решил, что, если его чувства недопустимы, он задавит их на корню и со временем начнет желать лишь то, что должен.

Однако ему не удалось убить свои чувства. Стоило ему потерять способность исцелять себя, как они нахлынули вновь. Он потерпел неудачу.

— Дэннил?

Он взглянул на Тайенда, и сердце отозвалось болью. Как он только мог считать, что быть таким, как его друг, — позорно?

Он вспомнил, как Тайенд сказал однажды: «У меня есть… твердая уверенность, что для меня естественно и правильно, и эта уверенность ничуть не слабее принципов моего отца».

Так что же естественно и правильно? Кто знает! Мир устроен так сложно, никто не может поручиться, что знает, как нужно жить. Он долго боролся со своими чувствами. Что, если он прекратит борьбу и станет тем, кто он есть на самом деле?

— У вас такое странное лицо… О чем вы думаете?

Сжав губы, Дэннил посмотрел на Тайенда. Это его лучший друг. Более близкий друг, чем Ротан, внезапно понял он. Он никогда не мог сказать Ротану правду, но Тайенду он может довериться. Разве тот не защитил Дэннила от эланских сплетников?

«Каким облегчением было бы просто поделиться с кем-нибудь», — подумал Дэннил. Он глубоко вздохнул.

— Боюсь, что я не был с вами до конца откровенен, Тайенд. Молодой ученый слегка вздрогнул и, улыбаясь, сел скрестив ноги.

— Правда? А в чем дело?

— Тот ученик, с которым я подружился много лет назад. Он был таким, каким рисовали его слухи.

Губы Тайенда дрогнули.

— А вы и не утверждали обратного.

Дэннил помедлил.

— Я был таким же, — спокойно произнес он. Посмотрев Тайенду в лицо, Дэннил с облегчением увидел, что его улыбка растянулась до ушей.

— Я знаю.

Дэннил нахмурился:

— Откуда вы знаете? Я сам… только что вспомнил.

— Вспомнили? — Тайенд чуть не подпрыгнул. Он склонил голову набок. — Как можно забыть такое?!

— Я…

Вздохнув, Дэннил объяснил Тайенду про целительную силу.

— Через несколько лет это вошло в привычку. Сознание — мощная сила, особенно сознание мага. Нас учили достигать высокого уровня сосредоточения. Я отталкивал все опасные мысли. Но это бы не сработало, если бы я не имел возможности подавлять физическую реакцию целительной силой. — Он поморщился. — Это не изменило моей природы. Я просто перестал чувствовать вообще. Меня не привлекали ни мужчины, ни женщины.

— Как это, должно быть, тяжело!

— И да, и нет. У меня было мало друзей. Наверное, я был одинок, но я не чувствовал этого. Когда ни с кем не связан, не чувствуешь боли. — Он замолчал. — Но разве это жизнь?

Тайенд не ответил. Осторожно взглянув на друга, Дэннил увидел, что тот прикусил губу.

— Вы знали, — медленно сказал Дэннил, — Но вы не могли сказать.

Конечно, моему возмущению не было бы границ. Тайенд повел плечом.

— Я не знал, я догадывался. Я понимал, что, даже если моя догадка верна, вы, скорее всего, никогда не признаете этого. Теперь, когда я знаю, как вы старались подавить в себе чувства, я просто изумлен, что до этого дошло. — Он помедлил. — Привычка — прочная штука.

— Я поломаю ее.

Дэннил замер, когда понял, что, собственно, сказал. Неужели я готов на это? Неужели я могу посмотреть правде в глаза и стерпеть страх разоблачения и позора?

Взглянув на Тайенда, он услышал, как его внутренний голос воскликнул: «Да!»

Дорожка в Резиденцию была усыпана мягким ковром лепестков. С каждым порывом ветра отцветавшие деревья роняли новые и новые лепестки. Сонеа любовалась их нежным цветом. После вчерашнего визита к родным ей было легко и радостно. Даже недобрые взгляды Реджина не развеяли это настроение.

Но когда она подошла к крыльцу, ею овладела привычная мрачная тоска. Дверь распахнулась, и Сонеа поклонилась Аккарину.

— Добрый вечер, Сонеа, — сказал он. Ей почудилось, или в его голосе слышались какие-то новые интонации?

Обед в первый день недели давно вошел в привычку. Он спрашивал ее про занятия, она отвечала как можно более кратко. После того как он застал ее в потайных коридорах, Сонеа думала, что он еще раз отругает ее. К ее облегчению, он не коснулся этой темы. Похоже, он знал, что она больше туда не сунется.

Она медленно поднялась по лестнице. Такан, как всегда, прислуживал им. Восхитительный пряный запах заполнил столовую. У Сонеа потекли слюнки, но когда Аккарин сел напротив, она вспомнила рассказ Ранела про убийцу и ее аппетит улетучился.

Она осторожно взглянула на Аккарина. Неужели она обедает вместе с убийцей? Он вопросительно посмотрел на нее, и Сонеа быстро отвела взгляд.

Ранел сказал, что убийца носит кольцо с красным камнем. Взглянув на руки Аккарина, она едва ли не с досадой поняла, что на них нет не только украшений, но даже и следа от колец. Его пальцы были длинными и узкими, но такими сильными…

Такан принес поднос с кушаньями. Приступив к еде, Сонеа немного отвлеклась. Аккарин выпрямился. Сонеа знала, что сейчас последуют обычные вопросы про учебу.

— Как поживают твои родственники и их маленький сын? Ты хорошо провела время с ними?

Он знает! Она поперхнулась и закашлялась. Схватив салфетку, она прикрыла ей рот. Откуда он знает? Он следил за мной? Или он охотился в трущобах и случайно заметил меня?

— Ты не собираешься хлопнуться в обморок прямо за столом? — сухо спросил он. — Досадно было бы прервать такой обед.

Сонеа опустила салфетку. Рядом с ней стоял Такан со стаканом воды. Она сделала глоток.

Что мне сказать? Он знает, где они живут. Она прогнала страх. Это еще не значит, что он следил за мной. Это нетрудно выяснить и другим путем.

Аккарин не стал дожидаться ответа.

— Я не против того, чтобы ты навещала родных, — сказал он. — Однако я хочу, чтобы перед тем, как покинуть территорию Гильдии, ты спрашивала у меня разрешения. Я надеюсь, Сонеа, — сказал он, строго глядя ей в глаза, — что в следующий раз ты не забудешь это сделать.

Она покорно кивнула:

— Да, господин мой.

Дверь распахнулась, когда Лорлен еще только подходил к крыльцу Резиденции. Ему навстречу вышла Сонеа со шкатулкой в руке. Она поклонилась.

— Лорд Распорядитель.

— Сонеа.

Вдруг ее лицо исказилось от ужаса. Он удивленно посмотрел на нее. Сонеа не сводила глаз с его руки, на пальце которой блестело кольцо с красным камнем.

Сонеа быстро отвела взгляд и заторопилась по дорожке. Лорлену стало плохо. Она слышала про убийцу с кольцом. Что она подумала о нем? Его сердце сжалось от боли. Каждый день приносил ей все новые кошмары. Она металась между тенью Аккарина и издевательствами Реджина. Бедняжка!

Нужно избавить ее по крайней мере от издевательств. Сжав кулаки, он ворвался в гостиную. Аккарин потягивал вино, сидя в роскошном кресле.

— Почему ты не остановишь этих мерзавцев? — чуть не выкрикнул Лорлен, зная, что, если он не скажет этого сразу, потом у него не хватит смелости.

Аккарин поднял бровь:

— Я так понимаю, ты имеешь в виду тех, кто нападает на Сонеа? Ей это на пользу.

— На пользу?! — воскликнул Лорлен.

— Она учится защищаться.

— От своих соучеников?

— Она вполне может справиться с ними. Организация у них хромает.

Лорлен потряс головой и принялся расхаживать по комнате.

— Но она не справляется. Люди начинают спрашивать, почему ты не вмешиваешься.

Аккарин пожал плечами:

— Воспитание моей избранницы — мое личное дело.

— Воспитание? Это не воспитание!

— Ты же слышал, что говорил Йикмо. Она слишком добрая. Настоящий конфликт научит ее сражаться.

— Но пятнадцать против одной! Это просто избиение!

— Пятнадцать? — Аккарин улыбнулся. — В прошлый раз их было около двадцати.

Лорлен уставился на Высокого Лорда.

— Ты что, наблюдал за ними?

— Когда только мог. — Аккарин расплылся в улыбке. — За этой молодежью не так-то просто уследить. Хотел бы я знать, как закончилась последняя схватка. Их было восемнадцать, если не девятнадцать, а она все равно сумела вывернуться.

— Вывернуться? — Лорлен почувствовал себя так, словно к его воротнику прицепили воздушный шар. — Но это значит…

Аккарин хихикнул:

— Я бы посоветовал тебе подумать, Лорлен, прежде чем идти с ней на Арену. Хотя ты бы, конечно, победил — ей не хватает умения и уверенности в себе.

Лорлен не ответил. Он пытался осознать факт, что у столь юной девушки было так много магической силы. Аккарин наклонился к Лорлену. Его глаза блестели.

— Всякий раз когда они нападают на нее, она делает невозможное. Она учится защищаться от реальной угрозы. Этому не научат ее ни Балкан, ни Йикмо. Я не собираюсь останавливать Реджина и его сообщников. Они — ее лучшие учителя.

— Но… почему ты так заинтересован в том, чтобы она стала сильнее? — выдохнул Лорлен. — Ты не боишься, что она станет угрозой для тебя? Что ты будешь делать, когда она закончит Университет?

Улыбка сбежала с лица Аккарина.

— Она — избранница Высокого Лорда. Вся Гильдия ждет от нее больших свершений. Но для меня она никогда не станет представлять опасности. — Он отвернулся. — Всему свое время. Когда она закончит Университет, я подумаю, что с ней делать.

Лорлен вздрогнул. С тех пор как он посетил Дом Стражи, перед его глазами стояли тела убитых — молодого человека и его отца. Тело юноши было изуродовано. Это было ужасно, но когда Лорлен взглянул на другой труп, ледяной ужас пробрал его до костей. Только неглубокие порезы на запястьях, но этого оказалось достаточно, чтобы отнять жизнь.

Как велел ему Аккарин, Лорлен объяснил Баррану, что он не станет посылать магов на поиски убийцы. Когда маги начали искать Сонеа, она попросила прибежища у Воров, и поиски растянулись на несколько месяцев. Хотя ходили слухи, что Воры и сами ищут убийцу, нельзя было исключать возможность, что он сумеет с ними договориться. Выслать на поиски магов означало бы спугнуть его. Когда стражники найдут убийцу, Лорлен вышлет магов для захвата. Барран согласился с таким планом.

Но если убийца — Аккарин, то до этого не дойдет. Лорлен посмотрел на бывшего друга. Он хотел задать ему прямой вопрос, но боялся ответа. Даже если Аккарин скажет «нет», разве Лорлен сможет ему поверить?

— Ах, Лорлен, — Аккарин, казалось, посмеивается над ним. — Можно подумать, что Сонеа — твоя избранница.

Лорлен заставил себя вернуться к теме разговора.

— Если наставник пренебрегает своими обязанностями, моя задача — напомнить ему о них.

— А если я попрошу тебя не вмешиваться, ты послушаешься?

Лорлен нахмурился.

— Конечно, — неохотно сказал он.

— Хотел бы я тебе верить, — вздохнул Аккарин. — Но ты уже пытался меня обмануть. Я же просил тебя приказать Дэннилу бросить исследование.

Лорлен изумленно вскинул голову:

— Я приказал.

— Значит, он тебя не послушался.

Искра надежды, вспыхнувшая в сердце Лорлена, тут же угасла. Что толку в том, что Дэннил продолжил работу, если Аккарин знает об этом.

— Что ты с ним сделаешь?

Аккарин допил вино, поднялся с кресла и подошел к шкафчику.

— Я еще не решил. Если он отправится туда, куда, как я предполагаю, он собирается отправиться, то он умрет, и не от моей руки.

Сердце Лорлена пропустило удар.

— Предупреди его!

Поставив бокал на стол, Аккарин вздохнул:

— Возможно, уже поздно. Мне нужно тщательно взвесить риск.

— Риск? — Лорлен нахмурился. — О чем ты говоришь?

Аккарин улыбнулся.

— Ты задаешь очень много вопросов. Интересно, это весенний ветер так действует на людей? Очень уж все осмелели. — Повернувшись к столику, он налил себе вина, затем наполнил еще один бокал. — Если бы я мог, я бы рассказал тебе все.

Он протянул бокал Лорлену.

— А пока тебе придется верить мне на слово.