Ученик смерти

Глава 13. Кеймор

-…теперь я вижу разницу, - теребя короткую щетину говорил Келвин. Единственное, что выражал его голос, это задумчивость. – Групповые заклинания запечатывают разлом. Ты его закрыл. Интересно. Очень интересно. Возьми, прикройся.

Плащ Келвина упал на меня. От моей одежды остались только славные воспоминания и пара тряпок. Даже портки, и те на заднице разодраны, после покатушек по горкам данжа. Потому, теплый походный плащ, приятно утяжелявший плечи, казался очень даже кстати.

Что меня порадовало: Келвин на этот счет не задал ни одного вопроса. Думается мне, он понимал, что честно я на них не отвечу. Оно и к лучшему. Ни себя, ни меня в неудобное положение не ставит.

-Ты помог сохранить мои силы, - продолжил Келвин и как бы в подтверждение своих слов, часть этой силы голубой аурой вспыхнуло за его спиной, приняв форму волка. – Я благодарен тебе, Фарро из Гудвина. Эта благодарность не только от меня, но и от всех Клыков моего дома.

Вдали послышались крики.

-ФАРРО! – кажется, кричал Достриг.

-ФАРРОЧКА! – сестры-менестрели.

-СУЧИЙ ПОТРАХ! – а вот это уже Пайк.

Интересно, чем я заслужил это. Нет, конечно, многим, но сложно выбрать из всего диапазона мерзости, который я вываливал на старину Пайка. Иногда я бываю жестоким, но это исключительно в воспитательных целях.

-Твои друзья, - констатировал Келвин. – Я не смею тебя более задерживать, Фарро…

-Просто Фарро, - предупредил я.

-Не смею тебя задерживать, Фарро, - исправился младший Клык. – Но… я могу узнать, где смогу тебя найти, если мне это понадобится?

Я на какое-то время задумался и Келвин кивнул.

-Не говори, - произнес он, глядя на то место, где только что стоял разлом. – Интересно. Очень интересно. Я хочу стать тебе другом, Фарро. Не врагом. В тебе есть кровь Рода. Слабая, но она чувствуется. Ты бы мог укрепить дом Клыков… Возьми это.

Келвин потянулся рукой к груди и сорвал с неё золотистую кокарду. В темноте она светилась.

-Сохрани. Когда настанет нужда, найди меня.

-Кеймор, - сказал я. – Я держу путь в Кеймор. Там и планирую остаться.

Келвин улыбнулся. Одними только уголками губ, как если бы увидел первый шаг своего ребенка.

-Удачи… щенок.

Силуэт младшего клыка в секунду стал густым и мутным, а затем растворился в воздухе.

А мне ничего не оставалось, кроме как двинуться в сторону голосов. Они были уже совсемблизко.

Первым на меня наткнулся Достриг. Казалось бы, я должен был выглядеть максимально плохо, после прогулке по аду, но старому писцу это не помешало сграбастать меня в медвежьи объятья. Они мне показались чересчур крепкими для обычного книгочея, но во мне проснулось что-от теплое.

-Мальчик мой, как ты? – шептал Достриг, заглядывая мне в ноздри, глаза и рот. – Целый. Слава Великому, целый! Я всех поднял, как понял, что тебя нет. Испугал… ох испугал старика. Как тебя угораздило то? Хотя не важно. Не важно, дурная голова. Пошли к каравану. Супчика… да, супчика налью. Обрадую наших, что нашёлся. А там уже у костра и расскажешь, как все было.

И мы пошли в сторону костров, чьи огни мелькали среди деревьев.

Я всегда полагался на себя. Да, искал союзников, чтобы делать больше своего придела, но в любой заварушке надеялся только на себя. В начале сбрасывал это на свой эгоизм и высокомерие, мол, никто лучше меня не сделает, а значит, на других и надеяться не стоит. Потом, путем долгой тропы самокопания, понял, что просто боюсь доверяться другим. Постоянно возникает ощущение, что… я обременяю их. Своими заботами, своими проблемами. Даже будучи женатым человеком, у меня не было сил попросить жену сделать мне на утро бутерброд или кофе. Но я мог попросить союзника отдать за меня жизнь, потому что это его обязанность, которая стояла в верхних пунктах нашего договора.

Сейчас же, шагая в крепких объятьях старины Дострига, видя его грязные от чернил пальцы у себя на плечах, я чувствовал себя спокойно. Впервые за долгое время. Он слабее меня, он не сможет убить в одиночку даже упыря, если тот случайно завалился за куст и ждет нас. Но это не мешало мне расслабиться. Наверное, тоже самое я должен был испытывать сидя рядом с отцом в одной комнате. Жаль, что большинство отцов либо ничего не делают, либо делают слишком много, пытаясь наверстать прошлое на своей маленькой копии.

-Ты молодец. Молодец, что выжил, - продолжал радоваться Достриг. – Берр там с ума сходит. Своих охотничьих шавок поднял. Точно! Мальчик мой, ты главное не волнуйся. У спутницы твоей, горянки, видимо рана воспалилась. Берр сейчас с ней, примочки с трав своих делает. Плохо ей стало.

-Что именно? – напрягся я. Получилось это сложно. Уставшее тело не желало напрягаться, ни умственно, ни физически.

-Припадок. Уже как атаку нечисти отбили, обратили внимание. Её всю трясло, как бесом одержимую. Рядом с ней суетился этот… Пайк. Его стрелой ранили, так что, он её даже на бог перевернуть не мог. Повезло, что Берр подскочил. Поворочал её, в рот что-то сунул, припарок наварил и до сих пор с ней. Ты не пугайся. Побледнел весь. Она в надежных руках…

Далеко. Я забыл, что не могу отходить от неё далеко! Идиот… Сила моего приказа действует на ограниченном расстоянии. Когда отошел от неё, она, скорее всего попыталась переключиться на старую установку: оставаться в пещере и рубить иномирцев. Не пещеры, не иномирцев. Сбой. Надеюсь у неё не поплавился процессор. Умереть она не умерла – уведомление о смерти б пришло. Но если она останется овощем, будет весьма печально. Да и Пайк…

-Это все из-за тебя, ублюдок! – Пайк вышел из кустов. – Из-за тебя! Из-за тебя!

Он выглядел жалко. Лицо все в слезах и мокрое, красное, от прихлынувшей крови. Пухлыещеки покрылись пятнами от волнения. Доспех весь в грязи, в застежках позастревали ветки. Он шел в мою сторону свирепым быстрым шагом, а потом ударил.

Я не увернулся, хотя мог. Заслужил это. Просто закрыл глаза и почувствовал толчок. Увесистый, но не в пример телекинетической магии демоницы, или лапы цербера. Тем не менее, сознание внутри меня провернулось по часовой стрелке и мир вокруг закружился. Дело было не в маленьких показателях здоровья или выносливости. Просто устал. Ментально. Какой-то мумифицированный уродец рылся в моей голове, как муха в дерьме, потом пытался изнасиловать… после такого не каждый быстро оправится.

Словом, от этого удара по моему лицу, я едва не рухнул на землю. Меня поддержал Достриг и тут же закрыл своим телом от града беспорядочных ударов Пайка. Теперь он рыдал, а на эти утихающие вопли сбегалась остальная поисковая группа.

-Помоги ей… помоги… пожалуйста, - продолжал сипеть Пайк из-за спины Дострига. – Я ничего не мог… я… я ничтожество! Матушка… я… не хочу как батя. Не хочу…

Меня прижимали к груди. Достриг был теплым, от него пахло чернилами, бумагой и дымом. Я позволил себе уткнуться носом в грудь старика, отпустить все то дерьмо, которое весело у меня на плечах, отпустить проблемы. Справедливости ради, это не они меня преследовали, а очень даже наоборот. Мне всегда хотелось преодолевать, побеждать, становиться лучше, сильнее, умнее, кому-то что-то доказать… Давно не позволял себе настолько искренних жестов. Ни с женщинами, ни с друзьями. Вешать на них куски своего уныния, заставлять переживать мои проблемы – это казалось дикостью. Моя тактика это улыбнуться и сказать: да ладно, не парься. Жив, здоров и ещё на пошутить хватит. А шутки смешные только потому, что внутри больно.

Смех сквозь слезы… Не зря всё-таки трагедия и комедия из одного праздника вышли. Греки и Дионис что-то понимали в людях.

-Что тут такое? – женские голоса.

-Буянит? – голос силача Витора. Его баритон сложно спутать, с чем либо. – Ща подмогну…

-Не бей! Просто придержи и помоги дойти до огня. Там его настойкой напоим, - поспешил сказать Достриг. – На боярышнике и валерьяне. У него шок. И он ранен. Берр его осмотрел?

-Угу…

Я слышал, как безвольного Пайка отдирают от спины Дострига. Но мне было плевать. Меня окружали люди, которые желали мне добра. Или не мне. Скорее, они желали добра славному мальчику Фарро из Гудвина…

Когда мы пришли к костру, каждый посчитал своим долгом хлопнуть меня по плечу. В основном то были уцелевшие наёмники, рьяно утверждавшие, что я настоящий мужчина, и раз пережил это приключение в лесу, то мне стоит задуматься о том, чтобы податься в наёмники. Я встречал их слова легкой улыбкой, но на большее меня не хватало. Женщины, следившие за котлами с едой, пихали мне в руки сладкие пряники; сестры Кейт и Вейт суетились около нашего с Ниссой обоза, убирая стрелы и расстилая спальные места. Они же всучили мне новый набор одежды, когда увидели, что у меня под плащом. Пришлось всем сказать, что дело было в ветках и кустах терновника… этим удовлетворились все, кроме Берра, оценивающе осматривавшего мои лохмотья. И Аврелия, чьи хитрые зенки стреляли в мою сторону с недоверием пастушьей собаки к беглой овце.

Но официально он пришел помочь девочкам (преимущественно приказом и советом) и поиграть на лютне. Он потянул за струны, смеряя звук тонким слухом, потянул колки, погладил корпус, как если бы успокаивая ребенка. Затем он замолчал, вслушиваясь в окружающий его мир. И лютня запела. С первых нот на язык прыгнуло слово «тишина». Удивительно как точно звучащий инструмент описал то, что звучать не должно.

Тоже своего рода магия.

По словам Берра и Дострига, Аврелий сидел здесь с того самого момента, как прослышал про недуг Ниссы. Музыка успокоила её припадки. Помогли и мои новые девочки-эльфийки, которые включились в работу и помогали старине Берру делать припарки и менять компрессы. Они не убежали, хотя в разгар битвы это можно было сделать очень легко. Судя по всему, они несколько привязались к Ниссе, которая ухаживала за ними с момента выкупа. Не удивительно. Эта великанша только выглядела грозной: гора, с заснеженными вершинами и обледенелыми холмами. А внутри неё жило лето.

Она лежала в обозе и была до того бледной, что напоминала шутов из инфернума. Перед глазами на секунду вспыхнула картина: рука, кровь, она течет у меня по губам, заливает грудь, шею. Отогнать эту картину получилось не сразу, но когда получилось, я обнаружил что дрожу.

-С вами все хорошо, господин? – шепнула эльфийка с зелеными волосами.

-Нет, - ответил я честно. Что-то во мне надломилось и мне следовало понять, что именно, пока трещина не пошла дальше. – Оставьте меня одного с Ноэлью. Пожалуйста. И не пускайте сюда Берра... никого не пускайте. Ясно?

-Вы поможете ей? – с надеждой спросила та, что имела на голове прическу мало чем отличающуюся и цветом и формой от снопа соломы.

-Да. Уходите.

Быстрые, юные, гибкие. В тенте от стрел образовалась пара дыр, через которые в повозку проползали лапки лунного света. Белые черточки поделили реальность на части – один из них падал прямо на лицо Ниссы. На губы. Я только сейчас заметил, насколько они были мягкие и пухлые. Не удивительно, что тогда, в тюрьме, когда она едва меня не убила, я решил её поцеловать.

-Возвращайся. Спрашивай. Чувствуй. Живи… - шептал я над ухом Ниссы, вкладывая в каждое слово силу, которую не понимал.

И каждое слово меня опустошало. На секунду внутри меня становилось слишком много полости, которая тут же заполнялась из неизвестных источников. От такого рода «магии» кончики пальцев слегка покалывало, а ногти, как я заметил позже, становились ярко-фиолетового оттенка.

-Пришел дракона от принцессы спасать?

Голос у неё был тихим. Изнеможённым. Но она начала разговор не с тупого бормотания и бреда, а… с шутки.

Я хихикнул и ответил:

-Ученик превзошел учителя. Ты в порядке?

-Холодно.

-Снаружи развели костер…

-Сядь рядом, - попросила Нисса. – Пожалуйста. Да, вот так.

Я опирался спиной на мешки с овсом и бочку засоленной сельди. Нисса приподнялась на руках и подползла ближе, уложив голову мне на колени. Руки её обвили мне ногу, отрубая последние надежды на побег, который реализовывать я не планировал. Какое-то время мы просто лежали, наслаждаясь тишиной, которая состояла из многих вещей: приглушенных шепотков, шуршащего в кронах ветра, нашего общего дыхания и треска костра за пределами обоза.

-Нисса, - услышал я свой голос.

-М? – сонный голос.

-Прости.

-Мг… - зарываясь носом в мою штанину ответил голос и таким же заспанным тоном продолжил. – Давно хотела… спать. Мы не спим. А я хотела. И чтобы кто-то рядом был. Не одна. Как Пайк рассказывал. Он инетересно… интер… да.

Волосы у неё были мягкие. Как облачко трогаешь. Локоны ртутью просачивались между пальцев, тут же занимая свои положенные места на голове. Не смотря на то, что мне повезло пережить в инфернуме, а точнее, на конечной локации с боссом, я не чувствовал какого-то желания к девушке рядом с собой. Мне было приятно, что она просто находится рядом со мной. Перед глазами пролетали десятки, сотни и тысячи подобных свиданий, где девушка клала мне голову на плечо под яблоней; обнимала меня в постели и засыпала на груди. С каждой из них я был искренним… на сколько позволяла натура. Здесь было иначе. Не могу сказать, что именно иначе. Просто не так как всегда.

В какой момент я перестал себя понимать? Люди… новые люди, новые взгляды, новая жизнь. Мне не наскучило жить исключительно из-за людей. Они – самое интересное, что есть в мире. Плохих можно слушать и удивляться, с хорошими дружить и наслаждаться, с хитрыми разговаривать и быть уверенным, что тебя слушают.

Нисса не принадлежала ни к одной из каст. Она просто была той, кто провел в подземелье всю свою жизнь и очень хотел её наверстать. В голову вернулись образы суккуба, меняющую образы, натягивающую чужие шкуры, шепчущую мне на ухо похотливые вещи. Вспомнил я и некоторые моменты из прошлых жизней, где был не лучше этой адской твари…

Я убрал руку от головы Ниссы, на что та нахмурилась и сильнее вжалась щекой мне в ногу. Грязный. Я такой грязный… Не хочу пачкать её своими руками. Наверное, из-за того, что не хотел бы, чтобы такими руками пачкали меня.

-Нисса…

Ответом мне стала тишина. Горянка, она же голем, она же хранительница Четырех Небес спала, тихо сопя носиком. Так мы и провели эту ночь: она в сонном царстве, а я, уставший, заснуть не смог, уставившись на обрубок звёздного неба, просвечивающий сквозь дыру в тенте.

Караван отъехал с первыми лучами рассвета. Собаки задорно бегали у колес, махая хвостами и тягая за собой кости приконченных бестий. Одна даже урвала с поля боя окорок одного из минотавров, весело волоча тушу по земле. Трофеями обзавелись и прочие торговцы, собрав как оружие нечисти, так и некоторые их запчасти, чтобы спустить их на эликсиры, амулеты или муляжи, которые при обработке можно было поставить в таверне. Берр, будучи достаточно предприимчивым, нашёл в лесу наиболее целый экземпляр минотавра, пару сколопендр переростков и загрузил все это в клетку работорговца – после той роковой ночи, когда напали твари, того больше никто не видел.

Я освободился от Ниссы только в тот момент, когда она решила потянуться. Онемевшая нога плохо слушалась, но того что имелось, хватило, чтобы вывернуться из плотной хватки этой дамочки. Впрочем, там уже была готовность отбиваться, используя силу: мочевой пузырь не резиновый, а по маленькому вечером мне никто сходить не дал. Зато, изверги, напоили настойками, вином и водой. Нисса моему побегу явно не обрадовалась, но нашла себе предмет для объятий намного лучше, в лице мешка с овсом. Тот весил килограмм двадцать, но она этот вес даже не почувствовала. Девочки-эльфийки заняли места на облучке и уже были готовы трогаться. Остатки лагеря они убрали ещё до первых петухов: чан висел на скобе для фонаря, костер затушен, попона на лошадях. Последние их любили, чего нельзя было сказать обо мне или Пайке. Если нас двоих эти хищные парнокопытные норовились укусить при каждом удобном случае, то здесь лащились о руки эльфиек… не забывая бросать на меня сварливые взгляды.

Пайк ехал вместе с Берром. Прошлым вечером его оставили в его лагере, помня о том, как он встретил меня в лесу. Шок не шок, а остатки его репутации опустились ещё ниже, чем были. Вряд ли он ожидал от приключения таких плодов. Привык ведь считать себя дома хорошим сыном, а на работе, пресмыкаясь перед начальством, вымаливать звание славного парня. Он совершенно не щадил свое время, свои ресурсы и свои нервы – все ради того, чтобы быть ХОРОШИМ для всех. А тут внезапно смена роли. Возможно, это пойдёт ему на пользу. Возможно, сломает. Возможно… возможно я чуть ему помогу стать человеком, но позже. Лучший целитель от дури в голове, это время проведенное наедине с собой.

Достриг, встретил меня усталой улыбкой и объятьями. Мы сели на одном облучке и медленно двигались к городу впереди.

-Хе, рад видеть тебя, мальчик, - говорил он. – Рад видеть в добром здравии. Смотрю, и ты улыбаешься. Значит, беда Ниссу миновала? Вот и славно. Мы уже скоро прибудем… Кеймор. Славный город. Нет, правда, славный. Не в пример провинций. Ночью на улицу выйдешь, думать будешь, что день! Если хочешь погулять, я лично отсчет вел о количествах таверн: триста двадцать шесть… с половиной. Просто на окраинах есть заведеньице, «Под Красным» называется. Там часть помещения обрушилась, а часть осталась стоять. Хозяин чинить не стал, сделал это «изюминкой своего заведения». Вроде как… за такое нововведения ему впаяли пару новых налогов.

-Не в том возрасте я, чтоб гулять, - усмехнулся я.

-Там и для умного парня вроде тебя места найдутся, - успокоил меня писарь. – В Кейморе стоит самый большой архив во всем Великом Роде! Газофилактория. Над неё сторожит… сторожил, мой друг архивариус Норимар. Умнейший человек. Светило! Правда, путники, идущие с города, шептали, что такового не так давно сожгли за измену. Нет, я, конечно понимаю, что языки всякое болтать могут, но это повторилось уже не раз и не два…

-Я слышал про университеты, - решил я свернуть со скользкой темы. – Неужели там библиотеки меньше газофилактории?

-Не знаю, - пожал плечами Достриг. – Знаю только, что большие. Очень большие. Но четкими числами не обладаю. Знаю только, что некоторые студенты, готовящиеся к сессии, говорили, что заблудились в этой библиотеке и именно поэтому не смогли прийти на экзамен вовремя. И знаешь чего? Им верили и давали второй шанс на сдачу

-Ты не учился там?

-Не-е, мой мальчик. Очень редко туда берут людей без дара, ещё реже, людей без силы. Дураков стараются отваживать, но благородные и богатые господа своими взносами часто помогают Зрячим существовать… так что, и кретинов хватает. К слову, насчет университета и Зрячих. В Кейморе проходят вступительные экзамены. Два или три филиала открылось. Если вдруг что, приходи ко мне в канцелярию. Договорюсь, тебе дадут доступ к книгам и манускриптам. И не смотри на меня так. Не хочу, чтобы мир терял такого смышленого парня.

Мне хотелось спросить про зрячих, но я и так задавал слишком много вопросов на абсолютно обычные темы. Бывалый житель этого мира ничего нового в рассказах Дострига бы не нашёл, а прослыть увальнем, который элементарщины не знает, мне не хотелось.

-Точно, тебя утром Аврелий искал, - начал Достриг, правя лошадей подальше от краёв дороги. Те тянулись мордами к пока ещё зелёной траве. – Ты это, не дергайся. Он со своими девочками уехал вперед. Говорил, ему надо пораньше в город явиться, чтобы дела какие-то уладить. Но предупредил, что был бы рад тебя видеть на своем выступлении. Больно уж ты понравился Кейт… или Вейт. Черт их различит. Одна точно от тебя была без ума. Только ты об этом сильно не говори при Ноэли. Если не дурак, а ты не дурак, заметил, как она на тебя смотрит. А ведь это баба боевая. Там в горах, слышал, девушки за мужчин дуэли устраивают!

-Я бы на это посмотрел, - наигранно мечтательно потянул я. – Вы бы не хотели, чтобы за вас девчонки дрались?

-Хотел бы? Не то слово! Доживешь до моих лет, поймёшь. Будь другом, подержи вожжи… а то что-то у меня душа ноет, что коробку с чернилами плохо закрепил…

Мы уже подъезжали к воротам, когда я спустился с телеги Дострига и помахал ему рукой. Мне нужно было попрощаться с новыми друзьями. Наёмники стучали мне по спине, женщины рассказывали, в какой таверне их можно найти и как к ним пройти; а Берр не обращал на меня внимания, говнюк, спорил со стражей на тему того, под какой процент пошлины следует провозить в город мертвую нечисть: как мясопродукты или элемент интерьера, он же декор.

В моей телеге только и было, что пряностей на пять золотых, да припасы на саму поездку, так что, проблем с проездом не возникло. Только на всякий случай попросил моих девочек-эльфиек накинуть на головы плащи. Расизм свойственен любому миру и мне не хотелось искушать судьбу в новых нападках на мою ганзу. Нисса все ещё спала, что было вполне логично. Судороги её истощили. Быть может, именно по этому она и заснула… несмотря на то, что до этого, пару сотен лет справлялась без сна.

Кеймор предстал передо мной во всем своем великолепии. Средневековые города, особенно, в которых следят за тем, чтобы на улицы не выливали помои и не выбрасывали мусор, всегда казались мне удивительными. Чистые мощеные улочки, протянутые между домов разноцветные флажки, растянутое на тросах стираное белье. На балкончиках стояли девушки и мило о чем-то перекрикивались, поливая пышные растения, в подвесных горшках.

Планировка казалась мне не очень удачной, со стороны обороны: дороги слишком широкие, ворота выходят сразу на площадь, которую заполонили лавки торговцев и лотки негоциантов. В центре площади возвышался длинные мраморный шпиль, кончающиеся формой клеверинки. Судя по рассказам Берра, на этом столбе, мелким, утрамбованным подчерком были выписаны имена Старшего Кейморского Полка, оборонявшего город от «степных псов» и их хана Гондала. Кем именно были степные псы и Гондал, он не пояснил, но по его лицу можно было сказать, что тема эта в нем кровоточит, если надорвать.

-Полагаю, Фарро из Гудвина, - приветливый голос вырвал меня из размышлений. Передо мной стоял человек в серой мантии. Лицо его излучало доброжелательность.

За спиной этого человека стояла пара крепких теней в черных рясах и с дубинками на поясе.

-Полагаю, что я. А кто спрашивает? – поинтересовался я.

-Мое имя Вальт. Ученик его святейшества Самсона Санананды. Мне было велено досмотреть ваш груз. Ничего серьезного, если вам нечего скрывать.

Моего разрешения никто не спрашивал. Оба практика засуетились вокруг моей телеги, заглядывая под колеса, изучая валы и корпус. Один даже принялся осматривать лошадь, ворошить ей гриву и осматривать копыта.

Первой мыслью было отделать всех троих и сказать, что это был несчастий случай, но заглядывая за доброжелательность Вальта, я чувствовал эхо той же силы, что была у Келвина. Неприятная сила.

-Проблемы, мэтр? – из неоткуда возник Берр, запыхавшийся, красный, но довольный. Видимо, у него получилось сторговать нужную пошлину. – Этот молодой человек хороший-малый! Мы с ним от Норвиля двигаем. Каждый скажет, что он и мухи не обидит! Я знавал его дядю, да и отца тоже. По работе. Мы с ним в одной торговой гильдии состояли.

-Зло не всегда имеет соответствующий облик, Бернард, - продолжая улыбаться, говорил Вальт. – И цель инквизиции изобличать, уничтожать, и гнать такое зло в недра их породившие.

Двое практиков, наконец отлипли от моей повозки и вернулись к хозяину, вывалив все что они думают тому на ухо.

-Да… хорошо, - чуть громче чем следовало, ответил инквизитор. – Вы можете быть свободны, мэтр Фарро из Гудвина. Пока вы можете быть свободны…

Над нами пролетела птица, усевшись на кончик клевера, венчавшего обелиск. Вальт вместе со мной провожал пернатого взглядом, а потом сказал:

-Добро пожаловать в Кеймор.