Удушенный (ЛП)

28

НОА

Есть только две вещи, которые могут высосать из меня все счастье.

Первая – любая новость о чьей-то смерти.

И вторая – мой отец.

Вторая причина посылает мне обманчивую ухмылку, от которой у меня сводит живот. Он стоит рядом с моей машиной в пит-зоне, его негативная энергия пульсирует вокруг него. Не совсем то, что мне нужно перед тренировкой.

За эти годы я стал профессионалом в том, чтобы избегать своего отца, что было проще, поскольку мне никогда не нравилось находиться рядом с ним, когда он сердится. Теперь, когда я его перерос, он перешел от ударов к словесным оскорблениям. Когда Майя видела, как он ударил меня... это было на него не похоже. Сейчас он обычно сохраняет спокойствие, по крайней мере, физическое, предпочитая выходить из себя, когда я выступаю на треке менее чем идеально.

– Папа, что ты здесь делаешь? – На самом деле я хочу сказать: «Папа, убирайся отсюда к чертовой матери. Я тебя терпеть не могу». Но я не говорю того, чего хочу, потому что предпочитаю профессионализм. К сожалению, мой отец финансировал большую часть моей карьеры в самом начале, его имя имеет вес в Бандини. В конце концов, это была его гоночная команда.

– После твоего неудачного выступления в последних гонках я хотел бы проверить тебя.

Конечно, хотел.

Но это моя жизнь. Все, что ниже первого места, может оказаться последним. Единственное, что помогает мне успокоиться, это звук проносящихся мимо гоночных машин, пока я вдыхаю запах свежего автомобильного воска.

– Точно. Надеюсь, эта гонка пройдет лучше. – Я могу выиграть Гран-при Японии, ведь я уже делал это в прошлом.

– И вот мы готовимся к следующей тренировке. Сантьяго, тебе есть что сказать своим фанатам?

Ради всего святого, Майя выбрала самое неудачное время.

Мой отец глазеет на нее, пока она крутится в гараже. Отвратительно. Она продолжает, задавая вопросы Сантьяго.

Мой отец снова обращает внимание на меня. – Она теперь репортер новостей? Что она делает здесь? Это не место для женщины. – Он все еще живет в эпоху, когда женщины выходят замуж и проводят остаток своей унылой жизни в четырех стенах дома. Времена изменились, папаша.

– Нет. Сестра Сантьяго ведет влог. – Моя девушка, хочу сказать.

Мы с Майей еще не говорили о титулах. Мы сошлись только две недели назад в Сингапуре. Но все, что касается нас, кажется достойным титула, потому что мы проводим много времени вместе, когда Сантьяго нет рядом. В моей постели, в ее постели, в одном из частных апартаментов, и на тайных свиданиях в городах, которые мы посещаем. Мое сексуальное влечение к Майе соперничает с восемнадцатилетним.

Мне не нравится, как мой отец смотрит на нее, что бесит меня еще больше.

– Хм. Ей не стоит снимать. – Его рычащий голос ничего не делает, чтобы запугать меня.

– Они уже дали ей добро на это. Это было хорошей рекламой и хорошим брендингом, так как у нее много подписчиков. – Дерьмо. Неужели мой голос прозвучал так, будто я горжусь ею?

Мой отец оценивает меня, вызывая у меня мурашки по коже. Его проницательность делает его жестоким, потому что он добился своего, не будучи глупым.

– Думаю, все в порядке, – говорит он.

Все на его лице говорит о том, что это не так. Его брови поднимаются, он потирает подбородок, в его глазах сверкает злоба. Прототип всех злодеев из каждого фильма.

– Я лучше подготовлюсь к еще одной тренировке. Увидимся позже? – Я не хочу оставлять его наедине с Майей, но я должен.

Я подкрадываюсь к ней, прежде чем запрыгнуть в свою машину.

– Держись подальше от моего отца. Он подлый кусок дерьма.

Ее глаза расширяются. – Удачи тебе там! – Она получает мое сообщение, ее удаляющаяся фигура утешает меня, когда я сажусь в свою машину.

🏁 🏁 🏁

Рука Майи гладит мою грудь. Мы решили остаться сегодня в номере и не посещать никаких спонсорских мероприятий. Никаких потерь. Она пишет Санти о том, что плохо себя чувствует, пока я говорю парням, что у меня болит голова.

– Я не думаю, что все закончится хорошо. Я всегда думала, что он плохой парень... но это не так. А теперь они его убили.

Под ним она подразумевает Боба из сериала «Очень странные дела». Ее слезы намочили мою рубашку.

Вау, она действительно увлечена сериалами.

– Ты всегда плачешь во время грустных сцен? – Я обнимаю ее. Это мило, даже трогательно. Но я не хочу, чтобы она плакала из-за чего-то ненастоящего.

– У меня много чувств. Ладно? – Ее глаза блестят, когда она смотрит на меня. Я нежно целую ее в лоб, и ее вздох заставляет меня ухмыльнуться.

А по телевизору продолжается действие. Майя откидывает голову назад, с нетерпением ожидая следующей части.

Я усвоил урок. Когда говорят «Netflix and Chill», имеют в виду, что нужно выбрать самое скучное шоу, потому что любой другой выбор означает отсутствие секса, отсутствие перепихона.

Я попала в ловушку «Очень странных дел». Майя отбрасывает мою руку всякий раз, когда я пытаюсь что-то предпринять.

– Тебе нужно перестать вздыхать каждый раз, когда на экране появляется Стив. Эта влюбленность вышла из-под контроля.

Мое сердце разрывается от ее смеха. Странное чувство, к которому я привык, когда нахожусь рядом с Майей, похоже на то, как мой член становится твердым, когда она оказывается рядом со мной.

– Я ничего не могу с этим поделать. Эти волосы, его навыки няни. Даже его личность. Вздох.

Как пали могущественные, ревнуя к телевизионному персонажу. – Я умею сидеть с детьми. И мои волосы определенно лучше. Личность? Я очень надеюсь, что моя будет лучше, ведь я реальный человек. И я старше, мудрее. Я могу надрать задницу бейсбольной битой. – Я сгибаю руки вокруг нее для большей убедительности.

– Какое отношение к привлекательности имеет возраст и мудрость? – Ее грудь трясется рядом с моей.

Она точно дразнит меня. Поэтому я делаю то, что сделал бы любой здравомыслящий мужчина на моем месте. Я выключаю телевизор и показываю ей, как с возрастом приходит больше опыта. Она перестает жаловаться на сериал, как только мои губы находят ее клитор.

🏁 🏁 🏁

Я крадусь, подслушивая разговор Санти и Майи. Я же не виноват, что они такие шумные, а нас разделяет одна стена. Верно?

Я завидую Санти. Вот. Я выложил это.

Майя проводит с ним все утро перед гонкой, тусуясь, пока я провожу день в одиночестве. Она скрывает от него, кто мы такие, потому что не хочет расстраивать его или причинять ему неудобства перед финалом Гран-при.

К несчастью для брата и сестры Алаторре, я не прочь подслушать.

– Что ты собираешься делать, когда сезон закончится? – голос Санти проникает сквозь тонкие стены.

– Мм, я не знаю. Я начала заниматься своими делами со своим блогом. У меня более 900 000 подписчиков. Это удивительный рост для карьеры влогера на YouTube, которая началась всего восемь месяцев назад. Влоги о путешествиях – это хорошо, но видео на YouTube про Ф1 – это то, что делает меня модной и непохожей на других.

Гордость в ее голосе вызывает улыбку на моем лице. Я смотрю ее видео, когда скучаю по ней, или когда мне становится скучно, или когда Санти крадет ее, потому что Майя чувствует себя слишком виноватой, чтобы сказать «нет».

Мы уже восемь месяцев путешествуем с Ф1, причем последние четыре недели мы с Майей проводим исключительно вместе.

– Но разве это действительно работа? Следовать за мной повсюду?"

Вот идиот.

– Я не следую за тобой. – Голос Майи колеблется, не зная, как справиться с забывчивостью Санти.

– Я не хочу тебя обидеть. Но разве ты не хочешь хорошую, стабильную работу? Ближе к дому и с меньшим количеством поездок? Я не могу держать тебя здесь вечно.

Ты не можешь. Но я могу.

Или, по крайней мере, пока Майя не захочет больше быть рядом. Нам все еще нужно найти общий язык.

Я придумываю мнения, словно участвую в разговоре.

Она испускает глубокий вздох, достаточно громкий, чтобы я услышал. Это никогда не бывает хорошим знаком.

– Я живу настоящим моментом. Я молода. У меня есть время разобраться в своей жизни. Ты не очень много знаешь о социальных сетях, но они растут, а влоггинг – это огромная индустрия с хорошей оплатой за просмотры. И спонсорство.

– Однако это всегда твоя проблема. Ты можешь жить моментом, но когда-то нужно взрослеть. Видео – это карьера?

– Вау... ладно. Я не знаю, что тебя так разозлило сегодня, но сейчас ты ведешь себя как дерьмовый брат. Я пойду прогуляюсь.

Меня осенила идея. Я открываю дверь своего номера в тот момент, когда Майя проходит мимо нее, и заталкиваю ее внутрь.

– Что ты...

Моя рука закрывает ей рот, прежде чем она успевает вымолвить еще одно слово. Я подношу указательный палец к губам. Ее глаза превращаются из тусклых в блестящие, потому что теперь я могу изменить ее настроение в положительную сторону. Фантастика.

Я убираю руку от ее рта и закрываю за ней дверь.

Я проверяю время на часах. У нас есть тридцать минут до того, как мне нужно будет прибыть в паддок.

– Как думаешь, ты сможешь молчать? – шепчу я. Ее брат находится в нескольких футах от нас, а стены тоньше, чем гребаный презерватив.

Она качает головой вверх-вниз, глаза горят от возбуждения.

– Всегда с энтузиазмом. – Я провожу пальцем от ее шеи до груди. Мои руки находят подол ее поло Бандини и стягивают его через голову, открывая белый кружевной лифчик, от которого мой член пульсирует.

Она возится с молнией моего гоночного костюма.

– Ты выглядишь так сексуально в этом. Я почти не хочу расстегивать молнию. – Ее слова вызывают улыбку на моем лице.

Я затыкаю ее поцелуем, потому что не хочу рисковать тем, что Сантьяго нас услышит. Мой язык исследует ее рот, наслаждаясь ее эксклюзивным вкусом, который, как мне кажется, вызывает адскую зависимость. Вокруг нас течет магнитная энергия, постоянно притягивая меня обратно к ней. Не то чтобы я хотел оставаться в стороне. Наши языки танцуют и дразнят друг друга. Наш поцелуй заглушает ее стон, а мои руки исследуют ее тело, мои грубые пальцы касаются ее гладкой кожи.

Мои руки ласкают ее идеальные сиськи. Я стягиваю мягкие чашечки ее лифчика, обнажая ее пышные груди и тугие розовые соски. Лучшее зрелище, черт возьми. Я покрываю влажными поцелуями ее шею, посасывая до такой степени, что оставляю на ней отметины Черт, как бы мне этого хотелось. Но я двигаюсь дальше, потому что у меня мало времени.

Мой член пульсирует, он твердый в моем костюме и жаждет ее внимания.

Ее руки вцепились в мои волосы, подбадривая меня. Я мужчина на задании с лимитом времени.

– Ш-ш-ш. – Я провожу шершавой подушечкой большого пальца по ее губам.

Ее тяжелое дыхание может выдать нас. Она кивает, глядя на меня сверху вниз, пока я тяну в рот один из ее упругих сосков. Ее спина выгибается, и она прижимается ко мне. Я посасываю один сосок до твердого пика, затем перехожу к другому, мой язык проводит по впадинке на ее груди.

Другой рукой я нащупываю пуговицу ее джинсов. Я опускаю руку ниже, обнаруживая, что она уже готова к моему прикосновению. Поговорим о лучшем чувстве – возбудить ее, приложив минимум усилий.

Ее дикие глаза и беспорядочные волосы сводят меня с ума. Ничто не сравнится с тем, чтобы утолить голод между нами, ублажить ее до беспамятства.

Рука Майи касается моего члена через спортивный костюм. Она ласкает меня, делая мягкие движения вверх и вниз.

– Пора снять это, – говорит она хриплым шепотом.

Хорошая девочка.

Волнующий звук молнии разносится по комнате. Может быть, Майя развращает меня так же сильно, потому что я никогда не делаю ничего подобного перед гонкой.

Я вытаскиваю руки из верхней части костюма и заканчиваю расстегивать молнию до талии. Часы показывают, что у нас осталось пятнадцать минут. Хотя я хотел бы провести с ней больше времени, но для быстрого секса вполне достаточно. Она вытаскивает мой член из плотных слоев огнеупорного материала.

Она встает на колени. От одного этого вида мой член начинает пульсировать, из кончика вытекает сперма, прежде чем она хватает его. Ее язык высунулся, чтобы слизать белую бусинку.

Моя голова откидывается назад.

Черт, как же хорош ее рот.

Она проводит ленивые линии языком по стволу. Это идеально. Она идеальна. Все так чертовски идеально.

Она берет меня в рот, теплый и влажный рай, принимающий мой член. Ее язык проводит по нижней стороне моего ствола, когда она двигает ртом вперед-назад. Она сосет, качает и облизывает меня. Ощущения заставляют мой мозг замыкаться.

Одной рукой она погружает меня в свой рот, а другой обхватывает мою задницу. Я обретаю достаточную ясность ума, чтобы подтянуть ее к себе, ее губы приоткрываются, когда мой член подрагивает.

– Нет. Сегодня все будет не так.

Ее медово-карие глаза сужаются. Я провожу большим пальцем по ее пухлым губам, мне нравится, как она выглядит после того, как отсосала мне. Короткий поцелуй стирает хмурый взгляд с ее лица.

Я стягиваю с нее джинсы и стринги. Она помогает мне и сбрасывает свои кроссовки. Лучший вид командной работы.

Красные цифры на часах насмехаются надо мной.

– Теперь ты должна вести себя тихо, – шепчу я, облизывая раковину ее уха, и ее тело покрывается мурашками.

Ей нравится эта тихая игра, в которую мы играем, гадая, кто же первым облажается.

Я кладу ее руки на край серого дивана. Номер небольшой, не предназначен для секса. Но, к черту, я могу сделать так, чтобы все получилось, приложив немного усилий.

– Держи руки там. – Я достаю презерватив из бумажника.

Слава богу, что я планирую все заранее.

Я снова поворачиваюсь к Майе. Этот вид ее упругой задницы в воздухе, прислонившейся к подлокотнику дивана, готовой для меня. Ее сиськи торчат, а спина выгнута дугой. Это много, чтобы принять. Она прикусывает губу, поражая меня голодным взглядом своих глаз, когда рассматривает мой член.

Я надеваю презерватив.

– Жаль, что твой костюм не подходит для секса, – хрипит ее голос.

– Боже мой, ты что, неравнодушна к гоночным костюмам? Мне стоит беспокоиться? Я могу запереть тебя от других гонщиков и оставить здесь для себя.

Мои руки ласкают ее задницу, вызывая у нее легкий стон. Один палец скользит по складкам ее задницы, пока я не добираюсь до ее тонких складочек. Я погружаю палец внутрь, затем другой, ее влага окружает меня.

Я наклоняюсь к ее уху. – Всегда готова для меня. Скажи мне, ты испытываешь такие ощущения, наблюдая за моими гонками? Тебя это возбуждает?

Она кивает головой, молчаливое признание возбуждает меня.

– Это опасный вид спорта. Высокие скорости. Столкновения. – Я оставляю дорожку поцелуев вдоль ее позвоночника.

Она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня через плечо.

– Но я открою тебе секрет... Трахнуть тебя – это то же самое, что выиграть чемпионат мира. Я могу никогда больше не победить и быть в полном порядке, пока ты рядом со мной. В моей постели. Я внутри тебя. Ты мне очень нравишься.

У нее нет ни секунды, чтобы осознать мои слова. Я предусмотрительно закрываю ей рот рукой, прежде чем ворваться в ее влажную киску. Мои зубы стиснуты, когда я сдерживаю стон: ее тугое тело принимает мой член и сжимает меня так, как никто другой. Наши соединенные тела, двигающиеся в унисон, завораживают меня.

И, черт возьми, если это не делает что-то со мной, волна собственничества проносится через меня, когда я вытаскиваю свой скользкий член, промокший до самого основания.

В этом положении она чувствуется более тесной, я сдерживаюсь, потому что не хочу, чтобы Санти услышал меня. Я отпускаю руку от ее рта, как только шок проходит.

Майя впивается ногтями в ткань на диване, ее великолепный образ разбивается в дребезги. Я снова вхожу в нее и наслаждаюсь тем, как она сжимает мой член.

Она – рай. Идеальная для меня.

Моя рука хватает ее хвост, наматывая его на руку, густые пряди касаются моей кожи. Я дергаю, исполняя фантазию, о которой думал с момента знакомства с ней.

Ее тело пульсирует от смеси боли и удовольствия. Кожа теплеет от прикосновения моей второй руки. Я сжимаю ее грудь, наслаждаясь ощущением ее соска, который словно камешек под моей ладонью.

Я хочу, чтобы она знала, что я единственный, кто может трахать ее так, заставлять ее чувствовать себя так. Я хочу погубить ее для любого мужчины, который осмелится попытаться прикоснуться к ней после меня.

Я трахаю ее так, будто она последняя женщина на Земле. Потому что для меня она может быть и последней.

Она отлично справляется тем, чтобы молчать, издавая лишь несколько хныканий то тут, то там. Я снова дергаю ее за волосы в безмолвном требовании посмотреть на меня. Она поражает меня видом своих карих глаз, затуманенных от вожделения, румяных щек и губ, пухлых от моих действий. Я мог бы кончить лишь от одного ее вида.

Но не кончаю.

Потому что хорошие парни кончают последними.

Моя хватка на ее бедре становится все более собственнической, пока я неустанно вхожу в нее. Я наклоняюсь, чтобы попасть в ее точку G. Все ее тело содрогается вокруг меня, ее реакция вызывает у меня ухмылку.

Я глажу ее особую точку и уделяю ей все свое внимание. Мой член скользит вперед и назад, как никогда раньше, ее возбуждение подстегивает меня, мои толчки становятся более небрежными, менее контролируемыми. Это похоже на волшебство, когда она распадается вокруг моего члена. Ее тяжелое дыхание наполняет тишину комнаты, ее грудь вздымается и опускается, когда она смотрит на меня с ленивой улыбкой.

Ее оргазм дает мне последний толчок. Я вхожу в нее, не сдерживаясь, яйца шлепаются о ее задницу, и она принимает меня целиком. Я стону, когда нахожу свое освобождение. Мои пальцы на ногах подгибаются от ощущения, что она сжимает меня, практически умоляя о большем. Все это кажется чертовски поэтичным.

Мои губы целуют ее шею, когда я выхожу из нее. Я выбрасываю презерватив в мусорное ведро и надеваю свой костюм, желая, чтобы у нас было больше времени.

Майя остается на том же месте, лежа на краю дивана с закрытыми глазами. Ее спина двигается в такт ее дыханию. Я подхватываю с пола ее одежду, желая хоть как-то помочь ей, когда она наконец начинает говорить.

– Я думаю, ты погубил меня. – Ее шепчущий голос доносится сквозь тишину.

Черт. Это лучшее, что я слышал за весь день.