Ужасная сводная сестра

Глава 25

Я не разговариваю с Бьянкой следующие несколько дней. Каждое утро Марта приходит в мою комнату, чтобы помочь мне одеться и причесаться, но кроме зашнуровывания корсета, чего мне с моими неуклюжими пальцами до сих пор не удаётся добиться, а всё остальное делаю сама. Марта добрая, на свой грубоватый манер, но я всё ещё скучаю по Элле. Новая служанка, которую наняла леди Бредшоу, и вполовину не так компетентна, как Элла, что не может меня не радовать Теперь Бьянка тратит на одевание вдвое больше обычного времени, что кое о чём свидетельствует.

О бале всё ещё нет никаких новостей, может мне стоит намекнуть о этом Эдварду, когда увижу его в следующий раз? Хотя, крайне велика вероятность того, что он неправильно меня поймет и решит, что я на него вешаюсь. А мне до сих пор не удалось найти фею-крёстную. Гален сказал мне, что на самом деле Адам Снайдер был садовником у леди Бредшоу. Может ещё остался кто-нибудь, кто может знать Снайдера.

— Марта? — зову я, когда она приходит, чтобы раздуть вечером огонь. — А у нас был садовник по имени Адам Снайдер?

— Боже мой! — Марта роняет кочергу, и она с грохотом падает на каминную решётку. — Где вы слышали это имя, мисс Катриона?

Решаю, что мне лучше не упоминать о Джимми и миссис Татчер.

— Я слышала, как кто-то говорил о нём на шоу цветов. Что он когда-то работал на маму.

Марта с опасением смотрит на меня.

— Вы слышали что-то неприятное об Адаме Снайдере?

То, как она это произносит, сразу же вызывает во мне подозрения, что между Снайдером и леди Бредшоу что-то произошло, поэтому решаю рискнуть.

— Ну, мне стало известно, что, вероятно, существовала сильная привязанность, — я сжимаю её руку, притворившись испуганной. — О, Марта, пожалуйста, скажи мне, что между ними не произошло ничего серьёзного!

Марта быстро кивает головой.

— Разумеется, нет. Это было лишь увлечением, и только со стороны Адама. Мадам никогда бы не посмотрела на такого незнатного человека как он. Но при этом неудивительно, что он делал всё, о чём бы она ни попросила. Двадцать лет назад она была очень красивой девушкой. Да и сейчас таковой остается.

Постукиваю пальцами по комоду.

— Я в этом уверена.

— Хотя она и была красавицей, мадам не так уж повезло в браке. Её первый муж потерял своё состояние, когда заболел брюшным тифом. Из-за болезни ваша мама осталась одна с вами и мисс Бьянкой, и некому было управлять поместьем. В то время вам было всего два года.

— Поместьем? — переспрашиваю я. Как мне казалось, сейчас леди Бредшоу управляла домом без малейших затруднений.

— Поместье на севере страны, разумеется. Ей нужно было выплатить долги, а ваш отец не оставил завещания. В то время нам это казалось концом света. Но затем появился граф Бредшоу. Он оказался на нашем пороге во время грозы, и мы предложили ему укрыться.

— Как раз вовремя, — говорю я.

— Как раз вовремя, — соглашается Марта. — Граф искал мать для своей дочки. А мадам нуждалась в средствах, чтобы жить достойной жизнью. Это был выгодный брак для них обоих.

Я киваю. Проведя достаточно времени в Ателии, мне уже стало известно, что браки редко являются союзом двух любящих людей. Престиж и положение в обществе гораздо более важны.

— Итак, граф повёз её в Руби Ред, чтобы пожениться, и они взяли с собой девочек — вас троих. По дороге карета перевернулась, лошади легко пугаются животных, перебегающих дорогу в глуши. Граф ударился головой о камень и умер к тому времени, как они добрались до ближайшего села.

— А что случилось с дочкой графа? — не могу удержаться от вопроса. — Она получила серьезную травму?

—Н... нет, — Марта определённо чувствует себя неловко.

Но я давлю сильнее.

— Технически она наша сводная сестра, так почему её нигде не видно?

— Она... утонула, — Марта опускает глаза к полу. — Когда мадам вернулась с ней в поместье, девочка заблудилась во время прогулки. В лесу была река, думаю, она не заметила её, поскользнулась и упала.

— Что? — я резко поворачиваю голову, и расчёска запутывается в волосах. — Но это же... — Ведь Элла жива. Крю сказал мне, что она – "Золушка". Если только не солгал. Он получает удовольствие, видя мои страдания, но тогда с чего он продолжает мне всё время помогать?

Марта кивает.

— Я шила саван для бедняжки. Адам выкопал могилу, и хозяйка приказала, чтобы мы положили букет цветов. Печально, когда ребенок умирает в таком возрасте.

На минуту мы замолкаем. Марта продолжает расчёсывать мои волосы. Я теряюсь в своих мыслях. Если то, что Марта мне рассказала — правда, тогда "Золушка" давным-давно умерла. Если только Эллу могли похоронить заживо, и она, обладая какими-нибудь супер-силами, могла выбраться из могилы, как Ума Турман в "Убить Билла".

Невозможно! Но если "Золушка" мертва... то, как же мне довести историю до конца?

Марта кашляет.

— Вы знаете, почему мисс Бьянка захотела уволить Эллу?

Меня удивляет внезапная смена темы, но и радует.

— Потому что она бессердечная су... особа?

— Ну, я бы не сказала, что старшая мисс рассудительная, но она волнуется о том, что вы слишком сблизились с прислугой.

— Не вижу причин для неё волноваться об этом, — серьезно, Бьянка завидует моей дружбе с Эллой? Странно. Она же не играет за другую команду... или играет?

— Вы не замечали, что у мисс Бьянки очень мало друзей? Подруг, а не толп поклонников, которые следуют за ней как щенки.

Поразмыслив, я с ней соглашаюсь, Бьянка не так уж часто наносит ответные визиты девушкам, и не думаю, что Клер можно назвать её подругой, скорее — соперницей. Девушки смотрели на Бьянку с трепетом и восхищением, но сомневаюсь, что она могла бы назвать кого-нибудь своей лучшей подругой.

— Это потому, что Элла была к вам неравнодушна, и мисс Бьянка почувствовала, что не привлекает так много внимания, как привыкла. А эта леди не привыкла находиться не в центре внимания.

— Это правда, — когда мы ехали в карете после бала у Генри, Бьянка сказала мне, что цель её жизни — заставить принца её заметить. — Именно поэтому она хочет заполучить Эд... в смысле принца. Потому что он и Генри, вероятно, одни из чудес света, которые не падают к её ногам.

Марта кладёт расчёску на комод.

— Вполне вероятно, что это так, мисс. Говорят, вы очень изменились после того, как упали с лестницы. В хорошем смысле. Может, стоит попробовать столкнуть с лестницы мисс Бьянку и посмотреть, не изменится ли она.

Она хмыкает, приглаживает мои волосы и выходит из комнаты.

После нашего разговора с Мартой мне трудно заснуть. "Золушка" умерла. Но как это объясняет существование Эллы? Или, может быть, Элла — это "Золушка", а Адам Снайдер смог принести её миссис Татчер. Марта сказала, что Адам сходил с ума по леди Бредшоу, хотя она и была не его круга. Кроме того, он был её слугой. У него не было никаких причин не подчиниться ей. Но также остается тот факт, что Марта видела тело утонувшей дочки графа. Ей нет смысла мне врать, значит, кто же этот мёртвый ребёнок? Может, у графа было две дочери?

Моя голова начинает болеть от хождения по кругу. В конце концов, я признаю своё поражение. Если с феей-крёстной ничего не выходит, может быть, вместо этого мне стоит сфокусироваться на Элле и Эдварде. Я начинаю разрабатывать новый план. После некоторых раздумий задуваю свечи и ёрзаю под одеялами, вскоре погружаясь в сон.

— Катриона, дорогая?

После завтрака леди Бредшоу зовёт меня. По моей коже бегут мурашки. Я бы более спокойно отреагировала на её крик, чем на обращение "дорогая". Это звучит так ненатурально, так фальшиво.

Я останавливаюсь на полпути наверх.

— Да?

— Ты была в книжном магазине в последнее время?

— Нет. А что? — она же не может внезапно заинтересоваться книгами? Единственное её чтение — инструкции на флакончиках духов.

— Тогда иди туда и посмотри, может тебе снова удастся встретиться с герцогом. Даже если и не получится, твоя значимость всё равно пойдет вверх, так как он выказал желание общаться с тобой.

Я закатываю глаза, теперь полностью понимая эссе, которое нас заставил прочитать наш учитель по английскому об объективации женщин. Формулировка леди Бредшоу заставляет меня чувствовать себя товаром, выставленным на продажу.

И всё же, поездка в книжный магазин намного лучше вечеринки или суаре. И, кроме того, я могу узнать у Билли, как дела Эллы. Надеюсь, она нашла работу.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Я пойду. Правда, не уверена, будет ли он там. Герцог сейчас очень занят.

— Он должно быть вместе с Его высочеством, и работает над принятием этого банального закона, — говорит леди Бредшоу, прищёлкивая языком. — Мне стоит поинтересоваться деталями, и подумать, можно ли как-нибудь задействовать Бьянку.

Удачи с этим! У Бьянки нет даже сострадания к служанке, которая годами работала здесь, так как же она сможет помочь тем работающим детям, которых она даже не видела?

Приехав в книжный магазин, с удивлением обнаруживаю, что тот закрыт. Неужели мистер Уэллсли взял выходной?

— Кэт?

Я подпрыгиваю. Эдвард, опять! Честно, мы уже столько раз случайно встречались, что можно подумать, что мы находимся в ужасно написанном романе. Ой, погодите-ка, в нём я и нахожусь.

Эдвард в обычном костюме, наподобие того, что был на нём, когда мы впервые встретились у дома доктора, но в этот раз на нём ещё и шляпа, типа тех, которыми пользуются волшебники, чтобы вытаскивать кроликов. Добавить бы ещё трость, и он может отправляться на фестиваль джаза.

— Эта шляпа тебе не идёт.

Он мрачно на меня смотрит.

— Я пытаюсь быть незаметным.

— Ну, ты добился обратного эффекта, — я не могу удержаться и хихикаю. — Что ты здесь делаешь?

— Могу задать тебе тот же вопрос.

В этот самый момент дверь открывается, и появляется мистер Уэллсли. Его брови ползут вверх, как и уголки губ.

— Если вам двоим нужно уединиться, сады наслаждения в другой стороне.

Мы с Эдвардом оба краснеем. Понятия не имею, что такое сады наслаждения, но само по себе название достаточно красноречивое. Он, кажется, ведёт себя вполне нормально после нашего столкновения на лестнице. С моей стороны это бессердечно, но мне нужно это сделать. Принц должен двигаться вперёд. Они никогда не остаются с ужасными сводными сестрами.

— Я пришёл вместо Генри, — говорит Эдвард необычайно деловым и профессиональным тоном.

— Генри должен был сюда прийти? — спрашиваю я. — Это насчёт закона о восьмичасовом рабочем дне?

— Входите оба, — приглашает мистер Уэллсли, чуть шире приоткрывая двери. — А почему не пришёл герцог? У него лекции?

Эдвард пропускает меня вперёд и плотно закрывает за нами дверь.

— Его задержала герцогиня.

— Кто?

— Его мать, разумеется, — Эдвард поворачивается ко мне. — Кстати, это из-за твоей служанки. Или лучше сказать — бывшей служанки.

Я сглатываю и тру свои локти.

— Что такого сделала Элла? С ней всё в порядке?

— Держу пари, она не та девушка, которую герцогиня хотела бы для Генри, — говорит мистер Уэллсли.

Эдвард опирается о прилавок.

— Когда Генри узнал, что её уволили, он предложил ей работу в его доме. В обязанности Эллы входило приносить ему его утренний чай. А оплата эквивалентна работе домоправительницы.

Я достаточно знаю об Ателии, чтобы понимать, что домоправительница — это самая высокооплачиваемая должность из домашних работников.

Мистер Уэллсли ухмыляется.

— Идиот.

— Согласен с вами. Он сделал ей это предложение как раз тогда, когда его мать пришла к нему с визитом. В результате разразился скандал, во время которого герцогиня обвинила Генри в том, что у него нет никакого чувства гордости и приличия, и потребовала, чтобы Элла покинула дом.

— Не могу понять, какое ей до этого дело, — с негодованием говорю я, затем замолкаю. Вообще-то, если Элла примет предложение Генри, то вполне вероятно, в итоге они окажутся парой. Можно сказать, теперь я в долгу перед герцогиней. — Хотя... хм, у неё есть причины для беспокойства.

Эдвард поднимает бровь.

— И сейчас она пьёт чай с дочкой Фрермонтов.

— С Клер? — спрашиваю я.

— Кажется так, — Эдвард пожимает плечами. — Герцогиня считает, что она будет хорошей парой для него.

Бедная Клер. Она так старалась привлечь внимание Эдварда на крокетной вечеринке, а он даже не помнит её имени.

— Значит, Эллу выгнали, но я уверена, что она всё ещё должна Генри за медицинскую помощь и прочее, — я задумываюсь. Эврика! Это идеально совпадает с планом, придуманным мной прошлой ночью. — Эдвард, можно попросить тебя об услуге?

— Это твой шанс, парень, — вклинивается мистер Уэллсли. — Будь я на твоём месте, то потребовал бы поцелуй взамен, как минимум. И в губы, если быть точным.

Эдвард украдкой смотрит на меня; Я опускаю глаза. Серьёзно, с удовольствием бы свернула сейчас шею мистеру Уэллсли.

— Ты мог бы предложить Элле работу? — спрашиваю я. — Частично моя вина в том, что Эллу уволили. Я должна ей как минимум рекомендации. — И рассказываю ему о том, как утащила девушку в самый разгар подготовки Бьянки к вечернему выходу.

Мистер Уэллсли фыркает по окончании моего рассказа.

— Хм-м. Мне кажется, что ты всё сделала правильно. Не принимай это близко к сердцу. Элла бы точно предпочла увидеть своего брата в последний раз.

Эдвард кивает.

— Я посмотрю, что могу сделать. Вообще-то Гален что-то говорил о возможности нанять ещё одного помощника. — Скоро... — он смущается... — Во дворце скоро состоится огромное мероприятие, до начала осени. Нам нужна будет помощь.

— Но он же ненавидит женщин! — вскрикиваю я.

— Гален может принять твою рекомендацию, — с улыбкой отвечает принц. — С тех пор как ты выступила в мою защиту на цветочном шоу, он крайне лестно о тебе отзывается.

Не понимаю, как несколько слов могут так быстро переменить его мнение, но в любом случае, если Элла будет работать во дворце, у них с Эдвардом будет больше возможностей узнать друг друга. Может быть, если я буду держаться от Эдварда подальше, и смогу убедить Крю сотворить немного волшебства, то вместо меня принц влюбится в Эллу. Сказка получит свой счастливый конец, и мне даже не будет нужна помощь феи-крёстной.

Я словно ощущаю укол, представляя, как Эдвард смотрит своим сексуальным внимательным взглядом на Эллу. Успокойся, Кэт, это не твой мир!

— Что ж, если с этим мы закончили, — бодро говорит мистер Уэллсли, — то, может быть, Его Высочество сможет сделать доклад вместо Генри. Леди, если у тебя на уме нет ничего конкретного, кроме обычного просмотра, то предлагаю тебе прийти в другой раз.

— Эй, — я уязвлена. — Не вижу причин, почему мне нельзя остаться.

Эдвард шагает по направлению ко мне, выражение его лица ясно даёт понять, что он ищет слова, чтобы убедить меня уйти. Когда он шевелится, газета, расположенная на стойке позади него, привлекает моё внимание. На первой странице чёрно-белая фотография молодой женщины с большим животом. На ней чёрный плащ, но при этом хорошо видно часть тела от шеи до живота. И что меня тревожит ещё больше — её лицо знакомо.

Боже, меня охватывает приступ тошноты, оставляющий во рту кислый привкус. Я проношусь мимо Эдварда и хватаю газету с полки.

— Это Молли?

Эдвард хмурится.

— Кто такая Молли?

— Девочка, которая работает на фабрике у МакВина.

— Это её старшая сестра, Нелл.

— Она выглядит ненамного старше, — говорю я, всматриваясь в маленькое, осунувшееся лицо. Подпись ниже говорит, что ей одиннадцать лет, и в настоящее время она на четвертом месяце. Быстро пробегая глазами статью узнаю, что Нелл работала на фабрике с Молли, пока однажды она не сбежала и не попалась в руки старику, одетому как "джентльмен", который пригласил её в свой дом. Хотя полиция и выследила этого человека, его приговорили лишь к трём месяцам тюрьмы за незначительное правонарушение.

Моё горло горит, и я чувствую, что меня сейчас вырвет. Вспоминаю, как однажды приличного вида парень пытался подманить Пейдж к своей машине, обещая ей мороженое. Если бы я вовремя не увела её, кто знает, что бы тогда произошло? Она могла бы быть на месте сестры Молли.

— Кэт, — голос Эдварда пронизан беспокойством. — Кэт, посмотри на меня.

Я поднимаю на него глаза.

— Три месяца? Это не может быть всерьёз. Его должны были упрятать за решётку минимум лет на двадцать!

— Леди, успокойся, — встревоженно говорит мистер Уэллсли. — Это ужасное событие, но по закону срок наказания за подобные преступления — не больше года.

— Понимаю твое беспокойство, — говорит Эдвард, протягивая ко мне руку, но опускает её, когда я делаю шаг назад. — Но закон нельзя изменить по первому нашему желанию. Существует причина, почему каждое изменение должно пройти через множество проверок и чтений.

— Но ведь ты же работаешь над новыми законами, ведь так? Потому что если ты не сделаешь что-нибудь прямо сейчас, то сделаю я.

И разворачиваясь на каблуках, ухожу, игнорируя призывы Эдварда. У меня больше нет настроения иметь с ним дело. Не важно, что они говорят о невозможности публичных выступлений женщин, мне нужно найти способ остановить это безумие.