Ужасная сводная сестра

Глава 29

Бал.

Наконец-то он состоится.

«Золушка» будет там, и принц пригласит её на танец. Счастливый конец приближается.

Да, точно! И кого я обманываю? Если мне не удастся придумать, как повлиять на Эдварда и Эллу, велика вероятность того, что все остальные танцы с Эллой станет танцевать Генри, тогда как принц сфокусируется на мне. Чёрт, если его родители прикажут ему выбрать невесту, в точности как в сказке, он, возможно, даже сделает предложение.

Эдвард… Он в точности такой, каким должен быть сказочный принц, в нём есть всё, о чём только может мечтать любая девушка. Умный, сострадательный, чертовски сексуальный. Его беспокойство за меня слегка властное, но простительное, а исходя из его статуса и старомодного восприятия женщин в Ателии — довольно милое. Каждый раз, когда он мне улыбается, прикасается ко мне, каждый раз, когда пытается проявить обо мне заботу, моё сердце тает.

Я люблю его. Но затем осознаю, что стану открывать с ним бал, но не смогу остаться, и меня охватывает желание свернуться калачиком в постели и плакать. Элла, несмотря на её добродушие и миловидность, не любит его. Почему, ну почему я создала такой сумбур в сказке?

В мою комнату входит Марта и несёт в руках грушевидную керамическую вазу с букетом из фиалок, лаванды и астр.

— От одного из поклонников мисс Бьянки, — бодро поясняет она и ставит вазу на мой ночной столик. — Мы уже заполнили две вазы цветами из огромного присланного букета. Если так и будет продолжаться, мы сможем открыть цветочную лавку.

Я выдавливаю смешок, и от этого звука Марта замирает.

— С вами всё в порядке, мисс? Вы выглядите так, словно проснулись после ночного кошмара.

— Всё в порядке, — автоматически отвечаю я. — Ничего такого, о чём стоит беспокоиться, правда.

Она ошибочно считает, что причиной мрачного настроения является букет Бьянки.

— Придёт и ваше время, мисс. Вы не такая красивая, как ваша сестра, но у вас есть сердце. Когда молодой человек выберет вас вместо вашей сестры, вы будете знать, что его чувства настоящие.

С этим не поспоришь; Я лишь улыбаюсь в ответ и заверяю её, что совершенно не волнуюсь о своих перспективах в браке.

Когда Марта уходит, я бросаю взгляд на вазу. Моя комната становится приятнее, когда на подоконнике стоят розы Эдварда, а теперь ещё и этот красивый букет. На вазе нарисована лесная нимфа, с вплетёнными в волосы листьями. Это напоминает мне о вазе, увиденной на ужине у Менсфилдов.

Меня осеняет. Леди Грегори говорила, что когда люди засыпают, фейри с ваз оживают и играют. Может ли существовать малейшая вероятность того, что она знает, как их вызвать? В данный момент, для того, чтобы между Эллой и Эдвардом возникла привязанность, мне необходимо чудо. Мне очень, очень нужно немного магического вмешательства.

Хотя, это будет и нелегко, ведь она тётя лорда Менсфилда, и если вспомнить, что я сделала на их ужине, сомневаюсь, что Менсфилды будут рады меня видеть. Может быть, они даже захлопнут дверь у меня перед носом, прежде чем мне позволят увидеться с леди Грегори.

Какое-то время я в задумчивости меряю шагами комнату, пока не качаю головой и не начинаю смеяться. Я была на фабрике Эндрю МакВина, вырубила человека (правда мне помогал Крю, но он бы этого не сделал, не сделай я первый шаг) и опросила там дюжину детей. Визит к леди Грегори — это как кусочек торта. И, судя по её дружелюбному отношению ко мне, может быть она согласиться поделиться со мной инсайдерской информацией, которой она располагает о фейри.

— Лорд и леди в данный момент отсутствуют, — отвечает лакей, когда я стою на пороге особняка Менсфилдов.

— Не проблема. Мне нужно увидеть леди Грегори, — я передаю дворецкому свою карточку. С тех пор, как Генри прислал приглашение, адресованное лично мне, леди Бредшоу позволила мне иметь собственные карточки для визитов. Я не получаю удовольствия от визитов, но мне вроде как нравится не полагаться на Бьянку, как придаток.

Дворецкий возвращается через минуту.

— Она примет вас в своей комнате, леди. Следуйте за мной, пожалуйста.

Комната леди Грегори маленькая, и по правде сказать, она выглядит вполне похожей на номер в какой-нибудь гостинице в современном мире. Бледно-голубые обои, с рисунком из маргариток, картины в белых рамах, ковёр и постельное покрывало в тёплых пастельных тонах. Это странно, удобно, и выглядит не таким великолепным как другие комнаты в доме.

— Надеюсь, ты не возражаешь, если мы посидим здесь? — приветливо спрашивает леди Грегори. — Я как раз вяжу пару шерстяных носков для своего пра-пра-племянника, и не очень удобно носить за собой туда-сюда корзинку и спицы.

— О, совсем не против, — отвечаю я. Она мне почему-то напоминает мисс Марпл.

— Присаживайся вон в то кресло, если оно тебе подходит, — предлагает она, указывая на низенькую софу, на которую накинуто яркое разноцветное покрывало. — Да, я сама сделала это покрывало. Это одна из тех вещей, которыми можно занять себя в моём возрасте. Как насчет чашечки чаю?

Я не слишком люблю чай, но не хочу отказываться. И, кроме того, чай подразумевает более длинный разговор.

— Да, пожалуйста, — вежливо отвечаю я, вспоминая то, чему меня учили на уроках этикета. — Если это не создаёт для вас никаких затруднений.

— О, разумеется, никаких. Тогда две чашки. И принесите булочки, которые недавно испёк повар, если остальные их ещё не съели, — она выгибает бровь и смотрит на меня. — Булочки божественны. Один кусочек — и вы забудете обо всех проблемах в мире.

Софа оказывается такой же удобной, как и выглядит. Я усаживаюсь на сидении, наслаждаясь тем, как глубоко и уютно на ней можно устроиться.

— У вас очень милая комната, — произношу я, выражая вслух свои мысли.

— Спасибо, дорогая, — улыбается леди Грегори. — Видите вон ту сумку, на двери? Её тоже сделала я, и в прошлом году она выиграла приз на ежегодном шоу «Дамского общества по вязанию крючком».

Мы болтаем об этом и других пустяках, пока не возвращается дворецкий с чаем и булочками. Леди Грегори опускает пальцы в миску с водой и с таким изяществом вытирает руки салфеткой, словно ей семнадцать.

— А теперь, дорогая, — говорит она, голосом нашего школьного психолога. — О чём ты хочешь поговорить со мной?

— Ну... — неуверенно начинаю я, — Я думала о том, что вы рассказали о фейри на том ужине.

— О, да, я хорошо его помню. Вечер был просто незабываемым.

Я вспыхиваю, но радуюсь тому, что это, кажется, её лишь забавляет.

— Мне всего лишь любопытно, не знаете ли вы, как найти фейри?

Её рука замирает в воздухе.

— Найти... фейри?

— Я... по правде говоря, на меня наложили проклятие, — выпаливаю я. Если бы на её месте был кто-нибудь другой, то не стала бы признаваться, но эта леди такая дружелюбная, и кажется, знает больше, чем видно на первый взгляд, что просто не смогла удержаться. — Чтобы разрушить проклятие, мне нужно помочь Эл... другу. Но я не могу сделать это самостоятельно. Мне нужна помощь — помощь фейри.

Она склоняет голову.

— Они очень строго относятся к своей магии, — тихо произносит она, не задавая ни одного вопроса о проклятии или об Элле.

— Меня интересует одна из них, — быстро говорю я, хотя и не уверена в этом. — Я слышала, что она крёстная моей подруги.

— Тогда зачем тебе нужно искать фейри, если ты уверена, что она поможет твоей подруге?

— Понятия не имею, почему фея-крёстная не появляется, но мне только недавно стало известно, что она в горах возле Руби Ред.

Это чистейшей воды предположение, которое возникло из рассказа Марты, но, очевидно, я близка к истине. Чашка леди Грегори со стуком опускается на стол, а горячий чай проливается на белую вязаную скатерть. Встревожившись, хватаю салфетку и бросаюсь его вытирать, но уже поздно.

— Это, это пустяки, — говорит леди Грегори. — Её всё равно нужно стирать. Насчёт твоего вопроса...

У неё становится странный мечтательный взгляд. На секунду, если просто смотреть ей в глаза и игнорировать морщинистое лицо, можно подумать, что она выглядит как юная девушка.

— Я никогда никому не рассказывала, потому что никто бы не поверил мне, но думаю, что ты сможешь понять. Ты знаешь о том, что я старая дева?

Я качаю головой.

— Так считают все остальные; они видят меня матроной, вечно занятой вязанием, — леди Грегори улыбается. — Но на самом деле, я была замужем пятнадцать лет. За Лисандером, моим мужем-фейри.

Я давлюсь своей булочкой.

— Замужем за фейри? Тогда... почему...

— Я оставила его, — просто отвечает она. Без горя, беспокойства, просто как факт. — Но не сожалею об этом. Также как и не жалею о тех годах... они подарили мне самые дорогие воспоминания. Я бы не променяла свои пятнадцать лет с Лисандером на пятьдесят лет с королем Ателии.

— Мне было семнадцать, молодая и беззаботная. Я ехала в Руби Ред со своим возлюбленным. Он был сыном нашего викария, так что ты понимаешь, что родители яростно протестовали против нашего брака. Вообще-то, именно я убедила его сбежать со мной. По дороге на нас напали разбойники. Мой любимый был убит. Вонзив кинжал в того, кто его убил, пока остальные разбойники кружили вокруг меня, я уже приготовилась умереть, защищая свою честь, когда в воздухе внезапно появилась яркая вспышка. Он был высокий, с длинными волосами, его красота была не из этого мира. Я никогда не видела никого, более прекрасного.

Леди Грегори делает глоток чая. У меня перед глазами возникают эльфы из «Властелина колец».

— Я была сильно ранена, и он отнёс меня в убежище фейри. Мы влюбились, Лисандер и я. Так как мои отношения с родителями были шаткими и напряжёнными, я согласилась выйти за него замуж, позволив им поверить в мою гибель. У нас было пятнадцать невероятно счастливых лет — пока я не обнаружила у себя первый седой волос.

Я, кажется, догадываюсь, что она расскажет дальше, но молчу.

— Фейри не стареют. Ты можешь сказать, что существуют пары, где жена старше, но на что это будет похоже, когда мне пятьдесят, а он выглядит двадцатилетним? Когда я умру, а он будет жить вечно?

Теперь всё, и правда, становится похоже на «Властелина колец». Только Арвен и Арагорн поменялись местами.

— Лисандер умолял меня остаться. Он говорил, что даже если его тело и выглядит юным, его сердце и ум старше моих. Я даже услышала, как кто-то предлагал ему наложить любовное заклятие.

Я навостряю уши.

— Любовное зелье?

— Не совсем, но близко. Вместо того чтобы пить зелье, ты втираешь волшебный порошок в палец. К кому бы ты ни прикоснулась, моментально в тебя влюбится. Он будет подчиняться любому желанию.

Мои глаза расширяются. Звучит очень жутко.

Леди Грегори кивает.

— Ты сама понимаешь, что это не слишком желанное состояние. Я уверена, что если Лисандер применит это ко мне, то сбегу при первой же возможности, но тот лишь промолчал, а потом отказался. Он скорее позволил бы мне уйти по собственной воле, чем оставаться в теле, контролируем магией. Я почти согласилась остаться, но в итоге, не смогла. При каждом взгляде в зеркало, я видела каждую новую морщинку на своём лице. Так что сказала ему, что должна попрощаться с ним.

Её голос стал мягче; она смотрела на свои руки, морщинистые и тонкие, как бумага.

— А были ли какие-нибудь проблемы, когда вы вернулись? — не могу не спросить я.

— На моё счастье, в землях фейри время идёт быстрее, — отвечает она. — Вернувшись в горы, я обнаружила, что прошло лишь две недели. Год жизни в том месте прошёл здесь как один день.

— А... — я пытаюсь осмыслить услышанное. — А вы знаете, как туда вернуться? Вы помните это?

Леди Грегори грустно качает головой.

— Я никогда не пыталась вернуться, но если ты действительно хочешь попасть туда, то должен быть способ. Ты можешь оказать мне услугу?

Я киваю.

— Если это мне по силам.

Леди Грегори встаёт и медленно подходит к комоду возле кровати. Из самого нижнего ящика она вынимает красивую резную шкатулку с рубином на крышке, затем открывает её и достаёт самый изысканный букет из лилий, который я когда-либо видела. Цветы серебристо-белые, и мне кажется, что по краям они блестят. Она вынимает один цветок из букета и передаёт мне.

— Возьми её, — говорит Леди Грегори, вкладывая его мне в руки. Лилия оказывается холодной и мягкой, как будто сделана из шёлка. — Когда твоя карета подъедет к горам — остановись у источника, не важно, река это будет или пруд, и скажи "Лисандер, приди ко мне". Может быть, он появится, и ты сможешь спросить его о фейри, которой интересуешься.

— Вы никогда не возвращались?

— Я не могу, — мягко говорит она. — Но если ты увидишь его, отдай ему это. — Из шкатулки она вынимает аккуратный вязаный мешочек в форме сердца, наполненный сухими цветами. Посредине вышиты две буквы Л и М, переплетающиеся между собой. — М — это от Маргарет, так меня зовут, — объясняет она. — Я всегда хотела отдать ему это, но у меня никогда не хватало смелости вернуться. Или найти кого-нибудь, кому можно было бы довериться, чтобы он его передал. Ты сможешь сделать это для меня?

Мне хочется убедить её отправиться со мной, но не делаю этого. Судя по её серебристо-седым волосам и морщинистому лицу, я бы сказала, что ей уже как минимум шестьдесят. Даже если Лисандер и не станет возражать, знаю, что Маргарет будет против.

Я накрываю рукой мешочек и лилию.

— Я сделаю это.

— Спасибо тебе, дорогая, — улыбается леди Грегори. — Желаю тебе удачи и надеюсь, ты разрушишь проклятие и добьёшься того, чего хочешь.

Я улыбаюсь в ответ, но не говорю ей, что часть меня больше не хочет разрушать проклятие.

Теперь мне становится ясно, что делать дальше. Мне нужно отправиться в Руби Ред.

Но как? Мне доставляет кучу неприятностей и неудобств убеждать Вена возить меня по городу. Как же мне взять коляску на несколько дней. Интересно, есть ли здесь железная дорога? Я понятия не имею, сколько времени мне понадобится. Проклятие, мне просто необходим «Гугл Планета». Мне не хватает современного мира больше, чем когда-либо.

Я смотрю в окно на кареты, которые едут по дороге. Я привыкла пользоваться коляской, но для путешествия, которое займет несколько дней... бр-р-р.

— Привет, девочка, — мои мысли прерывает знакомый голос. — Ты лишишься части волос, если будешь и дальше так их дёргать. Дорогому Эдди это не понравится.

Я разворачиваюсь к нему.

— Крю, мне нужен ковёр-самолет. Или портал. Или шкаф из «Нарнии». Что угодно, чтобы путешествовать на дальние расстояния, но без лошадей и карет.

— Я что, по-твоему — Всемогущий? — язвительно спрашивает он. — Что взбрело в твою голову?

— Кажется, мне известно, где может быть фея-крёстная. Мне нужно уехать из города, — я рассказываю ему так быстро, как могу всё, что узнала от Марты и леди Грегори, и даже показываю ему лилию.

Крю впечатлён. Его глаза расширяются, и он хватает лилию, вертя её в своих маленьких, грязных ручках.

— Мне кажется, что ты добилась хорошего прогресса, девочка. Я должен пойти, рассказать все королю...

— Погоди секунду! Туда всё равно очень далеко добираться — буквально. Как мне попасть в Руби Ред?

— Без понятия. Наверное, тебе нужно купить путеводитель. И нет, не смотри на меня так. У меня нет сил для того, чтобы транспортировать людей.

Мои плечи поникают. Похоже, что если я всё-таки поеду в Руби Ред, мне придётся исчезнуть на несколько дней. Интересно, что творится на дорогах в эти дни. На леди Грегори напала толпа грабителей.

Крю усаживается на подоконнике.

— Девочка, ты сделала больше, чем ты думаешь. Если эта леди Грегори не лжёт, ты очень скоро отыщешь фею-крёстную. И рискну сказать, что твоя маленькая проблема с Эдди будет решена. Тебе больше не понадобиться соблазнять герцога Генри.

— Что ты имеешь в виду? — у идей Крю обычно бывает противоположный результат.

— Заклятие, о котором она упоминала, — гоблин показывает свои острые зубки, его глаза блестят. — Пусть Элла использует его на Эдди. Он влюбится в неё, и ты получишь свой счастливый конец.