Украинский нацизм. Исторические истоки

Введение

«Над миром нависла угроза коричневой чумы…» — так говорили в 1930-е годы в преддверии начала Второй мировой войны. Потребовались гекатомбы жертв и консолидация усилий человечества, чтобы нацистский зверь был повержен. И ключевую роль в победе над ним сыграл Советский Союз. Великая Победа была оплачена миллионами жизней советских граждан.

Нацистский зверь не являлся самородком. У него были создатели. Были те, кто создавал силу, направляемую идеологически и геополитически на восток. Будущий конфликт мыслился как прокси-война, то есть война чужими руками — тоїда руками немцев. И в значительной степени мировым проектировщикам это удалось.

После всех перенесенных потрясений Второй мировой войны, геноцида и расизма большая часть человечества пребывала в иллюзии, что ничего подобного более никогда не повторится. Это была вера: такого не должно повториться. Но нацистский зверь, подобно зверю Апокалипсиса, не был убит, а только ранен. Раны между тем заживали… И вот он вновь вышел из своего логова. На этот раз его вотчиной стала Украина.

Как и в случае с германским нацизмом, украинский нацизм создавался десятилетиями. Его истоки уходят в исторические глубины. Выявление истоков украинского нацизма и составляет целевой ориентир представляемой книги. Начнем этот экскурс с XVII столетия…

Нельзя сказать, что изучения этих истоков не проводилось в прошлом. Наиболее системную попытку такого изучения предпринял историк Николай Иванович Ульянов.

Еще в 1966 году увидела свет книга представителя второй волны эмиграции Николая Ивановича Ульянова «Происхождение украинского сепаратизма»[1]. В 1950-е годы Ульянов некоторое время работал профессором в Монреальском университете и сталкивался воочию с обосновавшимися преимущественно в Канаде украинскими националистами. Именно тогда страна «кленовых листьев» превращалась в главный мировой центр украинской пропаганды. Ульянов вступает в полемику с сепаратистами, пишет научные статьи. И вот в 1966 году на основании изучения широкого круга сепаратистских источников выходит фундаментальная книга. Прошли годы, украинский вопрос стал едва ли не главным в мировой повестке, но до настоящего времени ничего лучшего и более детально проработанного по теме украинского сепаратизма написано, вероятно, не было.

Творческое наследие Ульянова создает огромное подспорье в систематизации взглядов на природу идеологии украинства. Но исследование Ульянова должно быть, очевидно, продолжено.

Во-первых, потому что после выхода монографии Ульянова прошло уже более полстолетия. Эти полстолетия привнесли много нового. Да и сам Николай Иванович, проживавший в США, далеко не обо всем мог писать в проекции недавнего прошлого и настоящего.

Во-вторых, ввиду того что Украина с момента выхода книги Ульянова стала отдельным государством, необходимо перемещение акцентов с украинского сепаратизма (уже реализовавшегося) на украинский нацизм (реализуемый сегодня). Сам автор «Происхождения украинского сепаратизма» полагал, что для темы украинского национализма нет оснований, так как нет главного — украинской нации. Но украинская нация была за эти годы сконструирована. Она не являлась по своим истокам отдельной от остального русского мира цивилизационной общностью.

Правильнее говорить о ней, используя терминологию Бенедикта Андерсона, как о воображаемом сообществе[2]. Но воображаемое сообщество может быть не менее реальным, если воображение выводит закрепление соответствующих стереотипов в массовом сознании.

Украинский национализм сегодня трансформируется в украинский нацизм. Такого рода его переходы имели место и в прошлом, например в период Второй мировой войны. Различия между ними необходимо обозначить. Национализм исходит из идеи приоритета интересов своей нации, нацизм — ее превосходства над другими и ненависти к другим. В формате политической гражданской нации украинский национализм был невозможен, не мог объективно существовать. Для него был жизненно необходим образ врага, что при соответствующей экстремизации приводило к нацизму.

Геополитическая значимость Украины для России бесспорна даже для тех, кто сомневается в ее цивилизационной значимости (как, например, сомневался Александр Пыжиков)[3]. Обратимся к некоторым высказываниям западных политологов. Ален Безансон: «От их (украинцев) выбора в большой мере будет зависеть судьба Западной Европы. Если Украина действительно вступит в союз с Россией, то эта последняя сохранит статус крупномасштабной силы или же его добьется. Она (Россия) вступила бы в сообщество европейских народов господствующей силой. Однако если Украина вступит в той или иной форме в союз со своими западными соседями — поляками, литовцами, румынами, белорусами, — то в Восточной Европе создастся мощное объединение, действительный противовес России, которая превратится в среднего масштаба силу, освобожденную от имперских забот и способную до конца провести процесс демократизации и очищенную от коммунизма»[4]. Збигнев Бжезинский: «Без Украины Россия перестает быть империей, а с Украиной же подкупленной, а затем и подчиненной Россия автоматически превращается в империю»[5]. И все это было сказано еще в 1990-е годы.

Таким образом, политологически признанной является позиция, что Россия в альянсе с Украиной становится принципиально иной по своей геополитической мощи силой. И понятно, как рецептура для Запада — российско-украинский альянс должен был быть расстроен. Как это можно сделать? Только через политические реконфигурации и деформацию сознания. Для подтверждения еще несколько цитат. Мемуары германского генерала Макса Гофмана от 1925 года: «Создание Украины не есть результат самодеятельности русского народа, а есть результат деятельности моей разведки»[6]. Такую же оценку давал еще в 1918 году французский консул в Киеве Эмиль Эно: «Украина не имела никакой своей истории и национальной отличительности — она создана немцами»[7]. Примерно в том же духе высказывался В. Шульгин: «Вот краткая история украинствования: оно было изобретено поляками (граф Ян Потоцкий), поставлено на ноги австро-немцами («Украину сделал я!» — заявление генерала Гофмана), но консолидировано оно большевиками, которые без просыпа украинствуют»[8]. Если мы обратимся к работам небезызвестного Альфреда Розенберга, то обнаружим, что историческая версия современного украинского национализма и нацистский исторический миф совпадают. «Киев, — пишет идеолог нацизма, — был главным центром варяжского государства с нордическим господствующим слоем. Даже после татарского господства Киев на протяжении долгого времени играл роль полюса, противостоявшего Москве. Его внутренняя национальная жизнь основана на почти независимой традиции, возникшей на собственной почве, вопреки утверждениям московитской историографии, овладевшей всей европейской наукой. Нашей политической задачей для этой области должно быть поощрение стремления к национальной независимости вплоть до создания самостоятельной государственности, которой надлежало бы одной или вместе с Донской областью и Кавказом в виде Черноморского союза постоянно сдерживать Москву и обезопасить великогерманское жизненное пространство с востока»[9].

Сначала украинцев стали рассматривать как отдельную народность, потом — отдельный народ, затем — нацию. Дальше дошли до того, что это отдельная раса в том смысле, что русские — иной расовый тип. И эта концепция возникла не сегодня, а сложилась в целостном виде еще в XIX столетии (причем на польской почве).

Ульяновым был выявлен ряд источников происхождения украинского сепаратизма. Опираясь на него и развивая его положения с учетом фактов более позднего времени, не вошедших в «Происхождение украинского сепаратизма», можно выделить семь таких факторных оснований (рис 1).

Первый источник — позиция казацкой верхушки. Казацкая верхушка с определенного момента вначале в Речи Посполитой, потом в России начинает претендовать на шляхетские привилегии. Возник миф о казачестве как наделенной особыми родовыми правами общности — запорожском рыцарстве. Мифом о казаках по сей день пользуются все украинские сепаратисты. Сочинение конца XVIII — начала XX века «История Русов или Малой России» было показано Ульяновым как первооснова этой мифологии. На основе этой мифологии заявлялось об особом этническом происхождении украинской нации, особой героике казачества. Цель же была предельно банальной — получение полагающихся шляхетству привилегий. Что же до малоросского народа, то он стал жертвой узурпации власти над ним казацкой старшины. Народ Малороссии, потом Украины и был главной жертвой украинского национализма.

Рис. 1. Источники происхождения украинского нацизм

Источник второй — Польша. Польская пропаганда, представленная, например, Институтом национальной памяти Польши, возникла не сегодня. Школа антирусской пропаганды в Польше сложилась еще в XVI веке. Уже тогда начали активно создаваться памфлеты, изобличающие московскую тиранию. Польша вела борьбу с Россией за Малороссию, памятуя, что когда-то обладала этим краем. В рамках этой борьбы и принимается стратагема украинизации. Ставилась задача декларации существования отдельной нации — украинцев, чтобы тем самым отделить часть русского народа от других его частей. Именно исходя из этих соображений, там поляк Фаддей Феликсович Чацкий выдвинул мифологему о древних украх. Сначала возникает идея о том, что Украина есть польская окраина, потом о том, что укры есть некий древний мифический народ, от которого пошли украинцы.

Источник третий — панславизм. Часто утверждается, будто бы Россия реализовывала свой политический курс на основании идеологии панславизма. В действительности панславизм являлся для России стратегической ловушкой. Исходно он как течение общественной мысли возник первоначально среди чехов, а потом и среди поляков. Идея заключалась в создании славянской федерации. Но для создания такой федерации надо было разрушить как минимум три империи, включая Российскую. При переходе к федеративному устроению малороссы отделялись от России, становясь одной из компонент федерации. И эта чешско-польская идея будет подхвачена в России «Кирилло-мефодиевским обществом». Поборником такой демократизации выступал Н.М. Костомаров[10]. Разделение империи на части представители этого круга считали возможным и допустимым.

Четвертый источник — Австро-Венгрия. После раздела Польши часть земель, которые сегодня входят в состав Украины, находилась в составе Австрийского, потом Австро-Венгерского государства. Центром украинства в рамках австро-венгерской геополитической игры становится Галиция. Малороссия, соединяясь с Галицией, под маркером «украинцы» отторгалась бы от России. Объединить малороссов и галицийцев в единую нацию, естественно, предполагалось под управлением Вены. И в Первую мировую войну пропаганда украинства при поддержке из Вены развернулась по полной программе[11].

Пятый источник — Германия. Германия включается в украинский спор во время Первой мировой войны, а после нее превращает в важный элемент своей политики на востоке. Украинство предполагалось использовать как в борьбе против Польши (первый этап), так и в борьбе против Советского Союза (этап второй). Именно на германские средства и была создана Организация украинских националистов. И действительно, украинский национализм был применен вначале против Польши, а затем против Советского Союза. Результатом этого применения стали гекатомбы жертв — русских, поляков, евреев, да и не принявших национализм украинцев.

Шестой источник — США — Канада. Выбирая, какие из сил поддержать в холодной войне против СССР, а среди них были и власовцы, и другие националисты, американские спецслужбы сделали выбор все-таки в пользу националистов украинских. Главными в раскладе антисоветских сил оказывались бандеровцы. Показательно, что «Антибольшевистский блок народов» возглавил Ярослав Стецько — оуновец, антисемит, русофоб, расист. В США и Канаде выходила украинская сепаратистская и националистическая литература, учебники истории, переправляемые затем в Украинскую ССР.

И седьмой источник — российское оппозиционное движение. Кондратий Рылеев, Михаил Бакунин, Александр Герцен — все они были украинофилы. В раскладе полити-ческих сил внутри России не было массовой силы, которая могла бы стать тараном в борьбе против самодержавной власти. Народ был предан царю. Пролетариат как класс, если опираться на марксистскую методологию, не был сформирован. И если такой силы не было, ее требовалось сочинить. И вот посредством литературы создается образ казака-бунтаря. Романтизируется казачья вольница. Утверждается, что украинцы есть особый вольнолюбивый народ, который, страдая от угнетения, ведет борьбу за свободу. Украинофильство как сочиненный литературный миф в значительной степени развивался в русской литературе, будучи транслируем в политическую сферу[12].

За долгие годы была выстроена целостная система идеологического воспроизводства украинского национализма с его проекцией на нацизм и войну. Создана феноменальная пропагандистская империя. Попытаемся проследить, как она формировалась исторически.