Урброс-1

Глава XI

Глянув на карлика, рявкаю.

— Уверен? Это точно птица Эриона?

Тот корчит обиженную гримасу, демонстрируя короткие жёлтые клыки.

— Других в Тёмном лесу быть не может. Там вообще ничего живого не водится.

Мозг лихорадочно анализирует ситуацию, а голова машинально поворачивается в сторону опушки. Какая вертолётная лопасть вдарила этого ублюдка по голове, что он увязался за нами аж сюда? Пленный говорил, что Степь должна быть полностью пуста. За кем здесь охотиться?

Бросаю взгляд на птицу, которую сжимает в левой руке Диана и сознание озаряется догадкой. Падший Ангел. Та, что может послужить выходным билетом из этого безумного места. Я до сих пор не могу составить ни единой теории по поводу того, где мы оказались, но уверен, что за голову синеглазки действительно предложат что-то из ряда вон выдающееся. Даже если она не станет способом выбраться отсюда, то как минимум, обеспечит ценную награду.

Вопрос только в том, как Эрион смог понять, что мы оказались в Степи? И чего теперь от него ждать?

Прохожусь взглядом по остальным и отдаю команды.

— Подготовиться к выходу. Пока всем наблюдать за периметром.

Услышавший эти слова карлик, ошарашенно мотает головой.

— Не сбежать. Толб говорит, никому не уйти. Это кто-то из детей Эриона. Он точно убьёт нас всех.

Опустив на него глаза, озвучиваю вопрос.

— Как далеко они заходят в Степь? Что умеют? Почему так опасны?

Тот удивлённо моргает и сразу же пожимает плечами.

— Толб не видел никого из семьи Эриона. Не знает, что они могут. Но Брет говорил, что от его птиц надо бежать. Увидел такую — и сразу рви когти. Чем быстрее, тем лучше. Или не видать тебе больше нежных жоп.

Я бы предпочёл услышать что-то более конкретное. Вооружение, тактика, специфические навыки. Но мелкий гоблин, похоже, и правда ничего не знает.

— От них реально скрыться?

Ещё раз дёргает острыми плечами.

— Толб убегал, но это было в лесу. А тут Степь. Поползём через траву и нас снова заметят сверху. Как скрыться?

Тут он на самом деле прав. Предыдущий способ перемещения точно не подходит. Уже собираюсь отдавать команду двигаться, когда в голову приходит ещё один вопрос.

— Как много у Эриона птиц? Они обычно летают по одной или группами?

На мгновение задумывается.

— Толб не знает, сколько у него птиц. Но никогда не видел больше одной за раз.

Эта новость немного радует. Если у противника имеется ограниченное количество наблюдателей, значит есть шанс оторваться.

Кивнув, рявкаю.

— Уходим. Бегом до следующей рощи. Наблюдайте за небом. Если увидите движение, сообщайте. Георг, ты тащишь пленного.

Через считанные секунды уже мчимся по траве в сторону ближайшей группы деревьев. Берсерк несёт на плече слабо верещащего Толба, а я постоянно кручу головой по сторонам, стараясь обнаружить новую птицу до того, как мы сами попадём в её поле зрения.

Да, это рискованно. Но преследователь уже в курсе нашего последнего местонахождения и наверняка отправил сюда нового наблюдателя. Нет никакого смысла ползти в траве, если нас всё равно увидят. Сейчас единственная надежда — скорость.

Когда добираемся до следующей рощи, сразу же даю команду продолжать путь и мы отправляемся дальше. Глаза заливает пот, а позвоночник постоянно напоминает о том, что не до конца вылечен — бежать, в буквальном смысле, приходится через боль.

Очередную группу деревьев просто огибаем, продолжая нестись по Степи. В какой-то момент боль притупляется, становясь привычным ощущением, а в голове начинают всплывать образы из чужой памяти.

Сначала стараюсь отгонять их в сторону, но постепенно привыкаю. Более того — картинка, которая крутится в моём сознании, даже помогает выдерживать взятый темп.

Стоит признать, разум поднимает тематические воспоминания. Вроде марш-броска по пустыне — я переваливаю через барханы, дрожащими руками сжимая меч и постоянно оглядываясь в поисках погони. Потом бегу по какому-то полю, желая как можно быстрее добраться до траншей. По бокам развеваются полы шинели, а руки сжимают винтовку. В голове же бьётся одна единственная мысль — если не успею, то меня точно срежут из пулемётов.

Один за другим меняются куски памяти, а я методично бегу вперёд, продолжая крутить головой по сторонам. Вроде, фиксирую чёрные точки, которые парят в небе, далеко от нас. Но не уверен, вижу я их на самом деле или глаза подводят от усталости и заливающего их пота.

Из состояния абсолютной сосредоточенности выводит громкий голос за спиной.

— Кельт! Да, остановись ты уже! Аннет свалилась!

На ходу оборачиваюсь и вижу француженку, которая тщетно пытается подняться из высокой травы. Рядом Георг, а позади меня красная Диана, залитая потом.

— Привал. Все в рощу, под деревья.

Голос звучит непривычно — как будто абсолютно чужой. Не прекращая бежать, делаю круг, чтобы развернуться и возвращаюсь к Аннет. Боюсь, если попробую остановиться, мышцы банально откажут и я рухну прямо здесь, в поле. На секунду притормозив, помогаю ей подняться и забросить руку на плечо Георга. Сам подхватываю с земли карлика и медленно бегу к роще.

Когда углубляюсь под кроны деревьев и бросаю его на землю, сам опускаясь рядом, понимаю, что с длительностью пробежки мы явно перестарались. Каждая клетка тела горит от боли — я не хочу даже шевелиться. Могу поспорить, у остальных состояние ничуть не лучше. А значит, если на нас вывалится противник, шансы на победу окажутся слишком малы. Даже если в таком качестве выступит небольшая банда карликов, вооружённых лишь ножами.

Под соседним деревом опускается на землю Аннет, рядом с которой практически валится с ног Георг. Напротив падает Диана. И если я ещё могу двигать головой, то вот остальные вовсе не шевелятся.

Обогащённого урана мне на завтрак. Надо было подумать о последствиях, прежде чем превращать короткий бросок через Степь в изнурительный марафон. Теперь у нас нет часового, а боеспособность группы ушла в отрицательную зону. Да и бойцы видят не лучший пример перед глазами — командир валяется, как рыба выкинутая на берег.

Последняя мысль заставляет меня начать действовать. Собираю волю в кулак. Стискиваю зубы. Упираю правую руку в землю и, приложив усилие, усаживаюсь. Жду, пока перестанет кружиться голова. Осторожно тянусь к копью.

Используя оружие в качестве опоры, встаю. Кажется, зубы непроизвольно скрипят. Хотя полностью не уверен, в ушах шумит так, что практически ничего не слышу. Сейчас мне не просто больно — ощущение такое, как будто каждая мышца тела лопнет, стоит сделать ещё одно усилие.

Медленно веду взглядом вокруг. Дожидаюсь, пока состояние чуть стабилизируется и озвучиваю команду.

— Всем отдыхать. Первую смену отстою сам, потом меня сменит Георг. Дальше Диана и Аннет.

С трудом выдавив из себя последние слова, вижу, как лысый берсерк чуть поворачивает голову. Ничего не говорит — на это у англичанина уже нет сил, но в глазах мелькает уважение.

Задействова копьё вместо трости, шагаю к опушке рощи. По пути останавливаюсь около сумки и наклоняюсь за водой, каким-то чудом удержав равновесие.

Добравшись до цели, осторожно усаживаюсь около одного из деревьев, стараясь расположиться так, чтобы быть прикрытым со всех сторон и при этом иметь относительно нормальный обзор.

Наблюдая за Степью, пытаюсь понять, сколько именно мы пробежали? Оценить расстояние сложно — ощущение времени настолько потерялось, что я даже не могу предположить, сколько его прошло. Двадцать минут? Сорок? Пара часов? Как бы там ни было, мы прилично оторвались от потенциальных преследователей. И если птицы этого Эриона не обнаружили нас сразу после выхода из первой рощи, то сейчас след должен быть утерян.

Дождавшись, пока пот высохнет, а кожа перестанет гореть и потеряет красный оттенок, откручиваю крышку бутылки с водой. Делаю несколько мелких глотков, с трудом преодолевая желание влить в себе половину ёмкости, после чего умыться остатками. Закрутив крышку, возвращаю бутылку на место.

Снова пялюсь на колышущуюся от лёгкого ветра траву. По-хорошему, нам нужны, как минимум, двое дежурных. Но никто из бойцов сейчас физически не сможет встать на ноги. Да и угрозы с противоположной стороны рощи, по идее, быть не должно.

Стараясь отвлечься от лезущих в голову воспоминаний, концентрируюсь на анализе ситуации. Впрочем у подсознания свои планы — вместо того, чтобы пройтись по известным фактам и попытаться состыковать их друг с другом, оно выкидывает на поверхность неожиданный вопрос — почему я ещё жив и настолько быстро адаптируюсь?

Если задуматься, то он вполне логичен. Большинство людей вокруг дезориентированы, а то и вообще впали в вегетативное состояние. Тогда как я сколотил небольшую группу, дважды вышел победителем из стычки со стёртыми и теперь веду своих людей подальше от леса. Что самое интересное, вполне искренне считаю их “своими” бойцами. Хотя знаю каждого не дольше нескольких часов — смотря сколько именно времени мы потратили на марш-бросок по Степи.

Почему? Что во мне такого? Или в том же Георге? Да и в Аннет с Дианой? Брюнетка пусть порой и срывается в крайности, но без особого страха лезет в бой. Убивает с такой лёгкостью, будто за её плечами вереница трупов. Синеглазка неплохо управляется с луком и тоже вполне спокойно ведёт себя во время схватки.

Очевидный вывод, который напрашивается сам собой — разница в жизненном опыте. За моими плечами длительная командировка в Южную Америку, где мы обеспечивали безопасность корпоративных объектов на дальних подступах. Что на практике означало непрерывные стычки то с повстанцами, то с дезертирами из правительственной армии, то с обычными бандитами. Вооружённых людей, которые хотели воспользоваться бурлящим хаосом и разбогатеть, хватало.

Но это было давно. Пусть и даёт определённые преимущества — я не испытываю серьёзных моральных терзаний, отправляя кого-то на тот свет, да и скорость реакции вполне неплоха. Другое дело, что окружающая обстановка такова, что собьёт с толку любого.

Ещё какое-то время обдумываю этот вопрос, но, в конце концов, волевым усилием переключаюсь на текущую ситуацию. Гадать о причинах, которые обеспечивают мотивацию моего подсознания можно бесконечно. Как по мне, стоит просто использовать этот фактор и радоваться тому, что он есть.

Хотелось бы подойти к плану ближайших действий с такой же лёгкостью, но тут дела обстоят куда сложнее. Нам однозначно нужно в Город. Если кто-то из местных в курсе, как отсюда выбраться и что вообще происходит, то искать их нужно там. С основной целью путешествия никаких проблем нет. Зато имеется целая груда вопросов по промежуточным этапам.

Самый очевидный — выбор дороги. Соваться в Пустошь, не представляя, что именно нас там ждёт — затея не из лучших. Я видел оружие и экипировку торговцев — наша амуниция и рядом не валялась. А это ведь ещё “бедные родственники”. Те, кто побогаче, наверняка щеголяют в более серьёзном снаряжении. И нам оно тоже, скорее всего, понадобится.

Где его взять? Самый простой вариант — приблизиться к той самой деревне около Мёртвого озера, установив наблюдение за местными. Если обнаружим кого-то в приличной экипировке, двинуться следом и, выгадав момент, прикончить.

Внутренне усмехаюсь. Только недавно вооружённые охотники в меховых куртках казались мне опасными противниками, с которыми не стоит сталкиваться. А теперь я раздумываю над тем, как организовать охоту на них самих.

В голове снова мелькает вопрос по поводу стремительной адаптации к новым условиям, но я решительно отодвигаю его в сторону, возвращаясь к тактике.

Предположим, у нас получится подобраться к деревне, выследить хорошо экипированных местных и прикончить их. Следующий этап — добраться до границы Пустоши и осмотреться. После чего отправиться на прорыв.

Поднимаю взгляд к небу, пытаясь обнаружить птиц. Где мы вообще? Что это за место такое? И почему облака настолько низко? По ощущениям, до них не больше километра, хотя это отнюдь не дождевые тучи, из которых вот-вот польётся вода. Обычный белый туман, зависший на высоте.

Пытаюсь набросать рабочие теории, но быстро понимаю, что информации всё ещё слишком мало. Пока понятно одно — кроме этой огороженной локации, существуют и другие. Например та, в которой живут или жили Ангелы. Да и Стражи тоже должны где-то обитать.

Снова бросаю взгляд наверх. А с чего я взял, что территория заблокирована только стенами? Учитывая безумно высокий уровень технологий, использованных создателями этой площадки, наверху тоже может оказаться преграда. Например, на тот случай, если кто-то сможет построить воздушный шар и решит радостно свалить отсюда. Это бы объяснило низкие облака и постоянное отсутствие солнца, которое упоминал Толб.

На мысли о карлике мозг стопорится, зацепившись за какую-то идею, а через пару секунд мне хочется хлопнуть себя по лбу. Вот же идиот. Мы ведь могли использовать не только трупы стёртых, но и погибших отбракованных. Всё, что было нужно — дать зеленокожему засунуть их головы в приёмник, а потом управлять его действиями при выборе товаров. Список у него точно был бы другим, но я уверен, опция покупки еды стёртым тоже доступна.

Тихо матерюсь. Вопрос питания сейчас более чем актуален — провизии нам хватит на один скромный приём пищи, после чего придётся голодать. И это, ещё один слабый момент плана. Без еды мы быстро ослабнем, а способов достать её, кроме убийства стёртых и новой покупки в приёмнике, я пока не вижу. Пожалуй, стоит ещё раз потолковать с Толбом, когда все немного придут в себя.

Не знаю, сколько именно времени провожу, сидя около дерева и наблюдая за бушующим вокруг травяным морем. Возможно пару часов, а может быть и все пять — мозг в таком состоянии, что внутренние часы напрочь отказываются работать.

В какой-то момент слышу хруст ветки за спиной и опираясь на копьё, выпрямляюсь, сразу разворачиваясь назад. Но это всего лишь Георг, который с усмешкой помахивает левой рукой.

— Свои, командир. Я вроде оклемался, могу принять дежурство.

Кивнув ему, медленно шагаю в глубину рощи, возвращаясь к отдыхающим девушкам. Внутри на момент просыпается параноик, утверждающий, что британец мог перерезать им глотки во сне, а сейчас ударит меня в спину. Машинально оглядываюсь назад и вижу, как берсерк располагается на том же месте, где только недавно сидел я сам.

Впрочем, внутренний параноик не успокаивается — теперь он утверждает, что Георг дождётся, пока я засну и прикончит всех только после этого. Правда, подозрительность он разжигает довольно вяло — контраргумента по поводу того, что сам лысый далеко не уйдёт в одиночку, оказывается достаточно, чтобы разум успокоился.

На всякий случай проверяю путы спящего карлика и чуть подумав, привязываю его руки к стволу молодого дерева. Надёжнее было бы снова жёстко зафиксировать нижние конечности, а верхние связать за спиной, но это потребует слишком много усилий. Одной мысли о возможном объёме работы хватает, чтобы жаждущий отдыха организм выразил отчаянный протест.

В процессе Толб просыпается и вращая глазами, возмущённо мычит, пытаясь обратить на себя внимание. Не реагируя, выполняю задачу, после чего добираюсь до дерева, под которым имеется плотный слой листвы и укладываюсь на спину, вытянув ноги.

Хочу ещё раз прогнать в голове весь план действий и прикинуть альтернативные варианты, но усталость берёт своё — почти сразу проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь от того, что кто-то активно трясёт меня за плечо. Тело реагирует быстрее, чем разум — левая руку перехватывает конечность неизвестного, а правая выхватывает нож, готовясь всадить лезвие в плоть.

К счастью, успеваю открыть глаза до того, как наношу удар. И вижу Диану, которая округлившимися глазами смотрит на сталь, замершую сантиметрах в двадцати от её тела. Когда я разжимаю пальцы, отпуская её запястье и возвращаю нож на место, расслабленно выдыхает. А ещё через мгновение тихо шепчет.

— Рядом крутятся какие-то странные типы. Я бы сказала, что это сородичи Толба, только вот…

На момент запнувшись, продолжает.

— Они верхом на каких-то животных. И явно кого-то ищут.