В боях за Молдавию. Книга 4

Идем на Кишинев! Н. К. АНТИПОВ, гвардии генерал-майор в отставке, бывший начальник штаба 26-го гвардейского стрелкового корпуса

Подготовка к Ясско-Кишиневской операции велась в такой тайне, что и мы в корпусе до определенного момента ничего не знали о направлении главного удара фронта. Все недоумевали, зачем производим такие большие по объему и ненужные для войск корпуса земляные работы.

Правда, мы знали, что перед фронтом войск 5-й ударной армии находилось до семи немецких и двух румынских дивизий, занимавших хорошо подготовленную оборону. Исходя из конфигурации переднего края советских войск, как это нам стало известно позднее от пленных, противник считал, что главный удар советские войска будут наносить в полосе 5-й ударной армии по кратчайшему направлению.

Ясско-Кишиневская операция одна из ярчайших страниц в боевой истории нашего 26-го гвардейского стрелкового корпуса. Ей предшествовали такие крупные операции, как Корсунь-Шевченковская и Уманьско-Батошанская, в которых участвовали войска корпуса. Обе эти операции потребовали от войск корпуса большого напряжения физических и моральных сил личного состава.

Важно учитывать то, что пауза между Корсунь-Шевченковской и Уманьско-Батошанской операциями была очень ограниченной — всего лишь 15 дней. Конечно, в такой короткий срок подготовить и начать новую крупную фронтовую операцию не так-то легко. Требовалось максимальное напряжение сил и средств во всех звеньях войск, готовящихся к наступлению.

В результате успешно проведенной Уманьско-Батошанской операции уже к концу апреля 1944 года была освобождена от фашистских войск северная половина Молдавии, а соединениями 26-го гвардейского стрелкового корпуса очищен от врага плацдарм на правом берегу Днестра в районе Дубоссары и севернее, что создало благоприятные условия для последующей Ясско-Кишиневской операции. Уманьско-Батошанская операция для немецкого командования была полной неожиданностью.

Как позже показывали пленные немецкие офицеры, они полностью исключали возможность перехода советских войск в наступление в период распутицы.

Противник не думал, что после такой крупной операции, как Корсунь-Шевченковская, через пятнадцать дней после ее окончания, в период весенней распутицы и дождей, когда отсутствуют дороги с твердым покрытием, когда грязь по колено, когда не только Южный Буг, а даже мелкие реки, вследствие разлива, являлись серьезными препятствиями, советские войска сумеют перейти в наступление.

Крупным просчетом гитлеровского командования являлись и размеры наших потерь в Корсунь-Шевченковской операции как в людях, так в технике и других материальных средствах, и главный их просчет в недоучете политико-моральных качеств советских воинов, для которых наша Партия и Родина превыше всего, и поэтому ни погода, ни другие трудности для нас не были страшны. У наших воинов было одно стремление — быстрее освободить молдавскую землю, стонущую под игом фашистских захватчиков. И это высокое патриотическое чувство заставляло нас, гвардейцев, забывать и об усталости, и о бессонных ночах, и о неимоверных трудностях.

На рассвете 5 марта 1944 года, после короткой, но мощной артиллерийской подготовки, войска 26-го гвардейского корпуса перешли в наступление. Буквально на плечах ошеломленных внезапностью наступления немцев ворвались в его оборону. Противник в панике, оказывая незначительное сопротивление, бросая боевую технику, автотранспорт, начал отступать.

Наступление проходило в очень трудных условиях. Уже на первых километрах пути увязли в грязи автомашины, с большим трудом передвигались автотягачи. Артиллерию пришлось переводить на конную тягу. Но помогали в передвижении артиллерии и других грузов наши бойцы. Необходимо было все время держать артиллерию ближе к боевым порядкам пехоты, т. к. противник на каждом удобном рубеже или речной преграде оказывал упорное сопротивление, и без артиллерийского огня сбивать с этих рубежей врага было очень трудно.

Я до сих пор с глубокой любовью и уважением вспоминаю местное население молдавских и украинских сел, освобожденных от немцев, которое очень активно помогало нам в продвижении боевой техники, транспорта и в подноске боеприпасов. Не забуду никогда, как женщины освобожденных сел оказывали первую медицинскую помощь нашим раненым гвардейцам, используя вместо бинтов простыни, полотенца и другой перевязочный материал; как, теснясь у себя в хатах, укладывали до подхода медицинских подразделений корпуса раненых и ухаживали за ними.

Я верю, что и сегодня еще в Молдавии живы трудящиеся, которые оказывали неоценимую помощь нашим бойцам в ходе боевых действий.

Я с удовольствием и большой благодарностью вспоминаю молдавское население, которое гостеприимно, с открытой душой встречало нас, советских воинов, на молдавской земле. Население было готово поделиться с нами последним куском хлеба.

В этом еще раз подтвердились единство нашего советского народа и его любовь к своему детищу — Советской Армии.

Продолжая вести боевые действия на правом берегу Днестра, войска корпуса к 24 апреля вышли на левый берег реки Реут: на участке Оргеев, населенный пункт Устье, где и перешли к обороне. До 200 километров с боями прошли соединения 26-го гвардейского корпуса, прежде чем перейти к обороне на реке Реут.

В ходе подготовки к предстоящим боевым действиям войска корпуса непрерывно совершенствовали оборону, стремясь создать жесткую, неприступную оборону, способную успешно противостоять массированным атакам танков и отразить любой удар противника.

В то же время корпус доукомплектовывался личным составом, боевой техникой, вооружением, боеприпасами и транспортом. Конечно, нужно было приложить много усилий, чтобы подготовить новое пополнение к предстоящим боевым действиям… Новое пополнение в основном составляла молодежь 18–19 лет, еще не знающая, что такое война, но полная оптимизма и желания скорее разгромить врага и покончить с войной. Этой молодежи необходимо было терпеливо разъяснить, что из себя представляет противник, как нужно с ним бороться с малыми для нас потерями. Нужно было в короткий срок в условиях боевой обстановки научить молодых бойцов умело вести боевые действия как в обороне, так и в наступлении.

В этом помогали офицерам бывалые и обстрелянные солдаты, имеющие немалый боевой опыт. Широко практиковалось обучение на местности, аналогичной той, где предстояло вести боевые действия.

Огромная работа в это время легла на плечи политработников, все время находившихся в самой гуще солдат. Усиленно проводилась командирская подготовка. Непрерывно велась разведка.

Сравнительно продолжительное время нахождения соединений корпуса в обороне дало возможность значительно повысить боеспособность войск, добиться сплоченности подразделений и частей в тактикостроевом отношении. Кроме того, дало возможность обучить штабы всех степеней умению управлять войсками как в обороне, так и в наступлении.

Умело организованная и успешно проведенная оперативная маскировка и активные действия войск корпуса сумели ввести в заблуждение противника в отношении направления главного удара войск 3-го Украинского фронта. Даже тогда, когда главная группировка фронта перешла в решительное наступление с Кицканского плацдарма, противник посчитал, что это демонстрация, а не направление главного удара.

Только этим, пожалуй, можно объяснить, что сбитый столку враг еще в течение трех суток, уже после начала Ясско-Кишиневской операции, продолжал держать на этом вспомогательном направлении такую крупную группировку войск.

В период подготовки к операции наш корпус в составе двух гвардейских дивизий — 89-й и 94-й — был передан в состав 5-й ударной армии.

Протяженность рубежа обороны корпуса была увеличена до 75 километров.

Наконец наступил памятный для всех нас день 20 августа. Через 20–30 минут после начала наступления главной группировки войск 3-го Украинского фронта с Кицканского плацдарма нам было приказано быть готовыми к переходу в наступление. Ориентировочно начало наступления намечалось на 23 августа. Основная задача, которая была поставлена перед нашим корпусом, — не допустить отхода противника с занимаемого им рубежа.

В ночь с 22 на 23 августа наша разведка обнаружила начало отхода войск противника во всей полосе обороны.

В 3 часа ночи сразу же начались боевые действия.

Наступление велось в высоком темпе ночью и днем. Противник неоднократно пытался своими арьергардными частями сдержать наше стремительное преследование, чтобы дать возможность оторваться от нас своим главным силам, но из этого у него ничего не получилось.

После прорыва главной оборонительной полосы противника темп наступления возрос, и враг уже не в состоянии был оказать наступающим соединениям корпуса сопротивление. Лишь перед самым Кишиневом, сосредоточив силы и средства, пытался остановить нас. Но теперь, когда город уже был хорошо виден, ничего не могло остановить наступательного порыва наших воинов: ни шквал огня, ни контратаки противника.

К 24 часам 23 августа наши части вышли к северо-западной окраине Кишинева и завязали уличные бои. Упорство врага к этому времени заметно ослабело, ибо он уже был деморализован и почти никем не управляем. К четырем часам 24 августа Кишинев, сильнейший опорный пункт обороны противника, был взят и полностью очищен от врага.

Над городом взвилось Красное знамя, водруженное командиром батальона 89-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии капитаном А. И. Бельским.

После освобождения Кишинева к исходу третьего дня боевых действий войска корпуса продвинулись на 90 километров юго-западнее г. Кишинева и, освободив свыше 100 населенных пунктов Молдавии, вышли в район Лапушна.

Организуя параллельное преследование врага и выходя на пути его отхода, мы расчленяли его боевые порядки и уничтожали по частям. К утру 28 августа, выйдя к реке Прут, мы прижали к реке и окружили крупную группировку немецко-фашистских войск, пытавшихся переправиться на противоположный берег реки. Для разгрома этой группировки противника была подтянута наша артиллерия и реактивные установки «Катюши». После короткого, но мощного артиллерийского налета соединения 89-й, 94-й и 266-й стрелковых дивизий начали разгром окруженной группировки противника. Видя безвыходность и безнадежность своего положения, противник вынужден был капитулировать. В результате этой операции было взято в плен 20 тысяч солдат и офицеров противника.

Впервые после войны я был в Кишиневе в 1965 году. И не узнал города. Какие разительные перемены произошли в столице Молдавии с момента освобождения от гитлеровских захватчиков. Все эти дни я находился под впечатлением, что попал в прекрасный незнакомый мне город. Собственно так оно и было. Это был новый Кишинев, совсем не тот, который я видел тогда, на рассвете 24 августа 1944 года.