В черных шатрах бедуинов

«Пей на здоровье!» — говорит пастух и подает мне семиль, кожаный сосуд, наполненный теплым верблюжьим молоком. Приятно сладковатое на вкус, оно моментально утоляет жажду. Снаружи сосуд сухой и твердый, внутри скользкий: это засушенное верблюжье вымя. Молодой человек, который меня угощает, держится непринужденно и смело. Его темное, опаленное солнцем и иссеченное ветром лицо обрамлено черными как смоль спутанными кудрями, не знающими гребня. Мы находимся в Абагийа, на солончаковом пастбище, в огромном степном районе, расположенном в междуречье Тигра и Евфрата. Весной бедуины племени шаммар сгоняют сюда стада верблюдов. Животные чувствуют себя на этом пастбище особенно хорошо, а верблюдицы дают много молока. Детеныши у них обычно появляются раз в два года, и кормят они их по 7–9 месяцев. В этот период от каждого животного бедуины надаивают до 10 литров молока. Они любят его и считают самой здоровой и питательной пищей. Верблюжье молоко содержит меньше жира, чем коровье или овечье, и непригодно для изготовления масла.

Корм, которым питаются верблюды в тот или иной период, сообщает молоку (подобно тому как взяток пчелы — меду) специфический привкус. Оно пряное и ароматное, если в корм идут ромашка и шалфей, чуть-чуть горьковатое, когда животные питаются солончаковыми растениями, слегка водянистое и пресное, если ничего другого, кроме деревьев и кустарников, нет. Никогда не забуду вкус верблюжьего молока, которым меня угощали в Судане из четырехлитровых калебас. Верблюды тогда питались кустами цветущей акации. Она распространяла вокруг сладкий аромат, напоминающий медовый. Я видел, как некоторые верблюды-сластены поднимались на задние ноги и вытягивали длинные шеи, пытаясь достать желтые шаровидные соцветия акации, мелькавшие среди ветвей.

Существует множество примеров, говорящих о том, как высоко бедуины ценят верблюжье молоко. Им обычно угощают гостей; на суде, чтобы подкрепить те или иные показания, приносят священную клятву: «Клянусь жизнью верблюда, который дает нам пищу», или «Клянусь жизнью того, кто дает нам молоко».

Верблюдов доят исключительно мужчины. Объяснить это трудно. Многие считают, что запрещение женщинам доить верблюдов исходит от Корана: в шестой суре (стих 140) говорится: «То, что находится в чреве этих животных, предназначено исключительно для наших мужчин и запретно для наших женщин».

Верблюдица позволяет себя доить, если ее детеныш находится поблизости. Обычно пастух отгоняет от верблюдицы сосущего верблюжонка и сразу же начинает доение[11]. Чтобы помешать детенышу сосать в непредусмотренное время, вымя верблюдицы перевязывают лентой; верблюжат выгоняют на пастбище отдельно от матерей. Если детеныш погибает от болезни или его режут, то, чтобы и дальше получать молоко, бедуины прибегают к хитрой уловке: с верблюжонка снимают шкуру и набивают ее травой, а чучело (ал-боу) дают понюхать матери. После этого верблюдицу можно доить еще несколько недель. Подобный обычай весьма широко распространен среди африканских скотоводов.

Годовалого верблюжонка отделяют от матери. Для этого ему протыкают носовую перегородку и укрепляют в ней заостренную с обоих концов палочку или кольцо; когда верблюжонок пытается сосать, он причиняет верблюдице боль, и она отталкивает его.

Бедуины употребляют в пищу и мясо верблюдов. Правда, сейчас не так много, как раньше. Желая сохранить стадо, они режут только старых или больных животных. Особенно ценится мясо верблюжонка-самца в возрасте от 4 до 6 месяцев. Их режут в том случае, если по какой-либо причине не оставляют для выращивания. В прошлом с большими караванами всегда шло несколько ненагруженных верблюдов, предназначавшихся для забоя в случае необходимости. Таким образом можно было хорошо прокормить около ста человек.

Чтобы забить взрослого верблюда, требуется много труда, в котором участвуют несколько бедуинов. На одной из стоянок синджаров, подгруппы племени шаммар, я был свидетелем того, как забивали взрослую верблюдицу, чтобы угостить подразделение пограничной полиции, посетившей лагерь. Два молодых синджарца отделили ее от стада и на поводу привели в лагерь. Резко дергая повод, животное вынудили опуститься на колени. Раздались гортанные крики мщения. Муцир, один из сыновей хозяина, тщательно ополоснул лицо и руки водой и взял свой ханджар, обоюдоострый кинжал. Пять сильных мужчин набросились на жалобно мычащую верблюдицу. Один из них нагнул голову и одновременно повернул ее так, чтобы шея была вытянута по направлению к священной Мекке. Остальные навалились всей тяжестью на передние ноги животного, придавливая его к земле. Призывая на помощь Аллаха, Мунир вонзил кинжал в шею несчастной верблюдицы, так что его острие вышло с другой стороны. Вращательными движениями снизу вверх он постепенно перерезал шею, и густой поток крови хлынул на песок. Несмотря на резкие конвульсии и судороги животного, Мунир улучил момент и перерезал ему позвоночник. При этом он произнес ритуальные слова: «Пусть сделает тебя Аллах достойной пищей для всех, кто будет участвовать в трапезе».

Примерно десять минут спустя, когда прекращаются судороги, с верблюда сдирают шкуру (от горба в обе стороны). Брюхо вскрывают сбоку. Обнаженными руками мужчины извлекают внутренности и складывают их на большие круглые подносы, которые тотчас уносят в женское отделение шатра. Мясо (довольно жилистое) делится на куски, и его тотчас же кладут в заранее приготовленные котлы, которые затем устанавливаются над тремя различными очагами. Позже вареное мясо вместе с целыми горами риса на огромных медных подносах подают гостям. Сверху кладут самые лакомые куски: жирное мясо горба и жареную печень. Мозг передают женщинам: по мнению мужчин, это заставит женщин их бояться.

Шкуру животного дубят семенами акации; женщины делают из кожи очень прочные мешки для хранения фиников и овощей. Сандалии, шорные изделия и поясные ремни изготовляют в основном из верблюжьей кожи.

Высоко ценится и верблюжья шерсть, которую выщипывают у животных в конце весны. Из толстой шерстяной пряжи женщины ткут водоотталкивающие плащи для пастухов, полотнища для шатров и циновки. Оставшуюся шерсть собирают в большие мешки и продают на рынке оптовым торговцам. После промышленной очистки и дальнейшей переработки из нее изготовляются одеяла.

Это далеко не полный перечень всего полезного, что дает верблюд. В условиях полного безлесья в степях и полупустынях Аравии сушеный помет верблюдов (джеллах) приобретает большую ценность как горючий материал. Дети усердно собирают его, а женщины потом сушат на солнце. Теплотворную способность джеллаха можно сравнить с углем. Лагерный костер разжигается хворостом, а джеллах поддерживает устойчивый жар. На этом жару готовят разные кушанья и горький кофе, излюбленный напиток бедуинов. Во время длительных переходов всегда наготове сумка с «верблюжьим коксом», чтобы на привале быстро развести костер[12].

Бедуинские женщины промывают волосы мочой верблюдиц, считая, что она уничтожает вшей. С древних времен сохранился обычай купать новорожденного в сосуде с верблюжьей мочой, однако лично я не видел эту процедуру ни в одном из бедуинских племен. К- Расван часто бывал у бедуинов племени рувала[13] и описал традиционный обряд «крещения». Он рассказывает, как бедуины взяли новорожденного и побежали с ним к верблюду. Пинками в бедро животное заставили подняться. Правой рукой ему стали чесать правый бок до тех пор, пока оно не начало мочиться. Тогда они обтерли мочой пухлого, визжащего младенца и окрестили его таким образом в священное сообщество пустыни.

Так много названий для одного животного!

Я не знаю, сознательно или бессознательно Расван употребляет термин «дромадер» для обозначения верблюда как «части вместо целого». Во всяком случае это точное определение, ибо арабское слово «джамаль» — «верблюд» (отсюда — Camel) — значит «быть всхолмленным», то есть иметь холмообразный нарост, горб. Джамаль — это отнюдь не единственное слово, которым бедуины обозначают самое главное животное своих стад, — для него существуют десятки наименований. Немецкий арабист Шварцлозе пишет, что не следует удивляться тому, что самый обильный лингвистический материал относится к верблюду — главному сокровищу пустыни. Его называют по-разному в зависимости от пола, происхождения, возраста, телосложения, цвета и, разумеется, от той пользы, которую он приносит.

Можно привести здесь обширный перечень различных названий, существующих для обозначения верблюдов, но боюсь, что это утомит читателей, поэтому ограничусь лишь некоторыми примерами: «нака» — самка верблюда; «джамаль» — самец; «фахал» — верблюд-производитель; «мирад» — верблюдица, идущая на водопой; «аджрафийа» — шаловливая, резвая верблюдица, которая при езде сбивается с правильного пути; «мисбах» — животное, которое начинает пастись, когда уже совсем светло; «хурр» — быстрый, стройный верховой верблюд; «рахуль» — сильный, но неуклюжий верблюд, годный лишь для перевозки тяжестей, и т. д.

Удивляют те совпадения в обозначениях верблюдов, которые существуют у арабских племен, весьма отдаленных друг от друга как в пространстве, так и во времени. Так, племя атейба в Иордании имеет приблизительно такой же лексикон, что и шаммары в Ираке, шукрийя и сайяры в Йемене или аулад-али в Ливии и АРЕ.

Живя у бедуинов, я понял, что хорошим знанием различных обозначений верблюдов можно завоевать их доверие. Оседлые жители, даже арабы, в редких случаях знакомы с профессиональным языком бедуинов.

В результате отбора, происходившего на протяжении сотен лет, из прирученных диких верблюдов были выведены многие знаменитые породы. Породистые животные пользуются большим спросом и дорого ценятся.

Из неполных двух десятков пород верблюдов наиболее известны следующие: 1) аль-Уманийа; 2) аль-Хурра; 3) аль-Батинийа; 4) аль-Артийа; 5) аль-Аттийа.

Все они — это так называемые беговые верблюды — стройные, с маленькой головой, большими глазами, тонкими ногами. На бегу их «локти» не задевают корпус; их движения напоминают движения газелей. Большинство бедуинов предпочитают белых верблюдов; лишь племена Южной Аравии любят верблюдов желтой масти. Цветовая гамма шерсти верблюдов очень разнообразна: желтовато-белый тон, песочный, пепельно-серый, темно-красный, темно-коричневый и, наконец, глубокий черно-серый. Существуют даже пегие верблюды, хотя зоологический справочник, составленный по А. Брему, категорически отрицает это. Туареги в алжирской Сахаре и сегодня разводят черно-белых и коричнево-белых верблюдов.

К знаменитым породистым верблюдам относятся белые беговые верблюды племени шукрийя — кочевников степей Судана. Беговыми верблюдов называют из-за их способности преодолевать рысью большие расстояния, а также потому, что подобно беговым лошадям они участвуют в соревнованиях. Однажды в Судане я спросил у бедуина, по какому случаю устраиваются обычно верблюжьи бега, и он мне шутливо ответил: «Прежде всего, когда в районе, где расположилось племя, появляется сборщик налогов. Тогда ты увидишь лишь тучи пыли, потому что каждый стремится поскорее умчаться на своем самом быстром верблюде». По торжественным случаям устраиваются спортивные верблюжьи бега. Животные стартуют с места на дистанцию от 5 до 10 километров. Победитель награждается, как правило, ценным оружием.

Несколько лет назад я видел в египетском верблюжьем корпусе быстрых и выносливых беговых верблюдов шукрийя. Для езды бедуины предпочитают использовать самок, так как самцы в период гона бывают очень злыми. У верблюдиц поступь мягче, да и управлять ими легче. Хороший беговой верблюд в состоянии преодолеть за 30 часов около 200 километров, причем даже в самую сильную жару он может до пяти дней обходиться без воды. На пастбище с сочным зеленым кормом верблюды идут на водопой лишь раз в сутки и поглотают огромное количество воды. Сначала верблюд утоляет жгучую жажду, а затем не торопясь выпивает 80 и более литров про запас.

А. Думрейхер, командир патруля в египетской верблюжьей кавалерии (начало XX века), оставил забавный рассказ, свидетельствующий об удивительной способности верблюда поглощать воду. Однажды Думрейхер сопровождал в оазис Сиву чиновника английской колониальной администрации. Этот господин был очень чистоплотен и регулярно принимал ванну в пустыне. Резиновую ванну установили прямо в пустыне, и, соблюдая пристойность и благонравие, чиновник заставил своего верблюда опуститься перед ней на песок; животное изображало таким образом какое-то подобие испанской стены. Верблюд вытянул свою длинную шею и головой выгнал чиновника из ванны. Его превосходительство стоял голышом и хлестал верблюда полотенцем, но тот выпил все, что было в ванне, до последней капли.

Один бедуин установил рекорд на превосходном беговом верблюде: он проделал переход через пустыню, преодолев за 8 суток расстояние в 1200 километров. После этого животное длительное время находилось на пастбище, чтобы оправиться от перенесенных лишений.

Сравнительно неуклюжие грузовые верблюды, размеренно шествующие в караванах, в среднем проходят около четырех километров за час, но зато они очень выносливы. Обычно они находятся в пути по 12 часов в сутки и перевозят груз в 150 килограммов, особенно сильные самцы поднимают до 800 килограммов. Груз распределяется равномерно по обоим бокам верблюда с помощью покрытого ковром деревянного седла. Если на пути встречается водная преграда, верблюды не теряются и преодолевают ее вплавь. Без груза, конечно, его предварительно снимают.

Превосходно приспособленный к условиям пустыни дромадер с течением времени вышел далеко за пределы своей арабско-североафриканской родины. Сегодня одногорбого верблюда используют в пустынных областях Индии, Австралии и Южной Африки; их можно встретить в Техасе и Аризоне. «Корабль пустыни» постепенно завоевал пять континентов, и везде его используют по-разному.

Археологические находки свидетельствуют о том, что козы и овцы стали домашними животными намного раньше, чем верблюды, однако в хозяйстве бедуинов с самого начала играли подчиненную роль, поскольку они намного прихотливее верблюдов в отношении пищи и воды. Передвижения по пустыне со стадами коз и овец на далекие расстояния невозможны. Прежде бедуины, отправляясь на сезонные кочевки с выносливыми верблюдами, передавали стада мелкого скота под наблюдение оседлым крестьянам.

Однако бедуины не могут полностью отказаться от того, что дают овцы и козы: молочные продукты и прежде всего масло, а также шерсть, мясо, жир и кожа. Особенно велика нужда в шерсти черных длинношерстных коз, из которой бедуинские женщины ткут маты для шатров; арабы пустыни с давних времен называют свое жилище «бейт шаар» (дом из шерсти). У длинношерстных коз большие отвислые, винтообразные рога (и у самцов и у самок), длинная косматая шерсть, которую к началу лета обстригают. Известно, что козы по своей природе — горные животные, и мне не раз приходилось наблюдать забавную картину, когда на равнинных пастбищах Северной Аравии козлы, охваченные неудержимой страстью карабкаться по горам, вскакивали на шатры и там продолжали свои схватки.

Со временем дальние кочевья все более ограничивались и в хозяйстве бедуинов неуклонно возрастало значение мелкого скота. Сегодня, пожалуй, уже не найти племени, где не было бы овец и коз. Если доением верблюдов занимаются исключительно мужчины, то овец и коз доят только женщины и девушки.

Убой скота — дело мужское. Женщина может забить лишь заболевшее животное только в случае крайней необходимости и если поблизости нет ни одного мужчины, но тогда мясо этого животного — табу для мужчин.

Пастух из племени шаммар

Овцы и козы всегда пасутся вместе под присмотром детей и подростков недалеко от лагеря. Однако иногда они отходят подальше и теряются в степях. Так, в иракской Джезире я однажды встретил двух совершенно отчаявшихся мальчиков лет 10–12, которые блуждали по степи со своими небольшими стадами и плача искали следы на земле: лагерь, в котором они жили, перешел на другое место, и им надо было приложить все свое умение, чтобы найти его.

Коз и овец разводят примерно одинаково. Лето — сезон спаривания. Для стада, насчитывающего около 200 самок, достаточно четырех-пяти производителей. Ягнята и козлята появляются на свет зимой или в начале весны. В первые дни после рождения у них детенышей бедуины оставляют им все молоко. Потом матерей пасут отдельно от ягнят, теперь они могут сосать только после дойки — утром и вечером[14].

У меня всякий раз возникали сомнения в истинности утверждений о «бесконечной тишине природы в пустыне», когда я наблюдал, как голодные ягнята и козлята устремлялись к материнским стадам и с разрывающим сердце блеянием искали источник живительного молока. Период дойки продолжается до четырех месяцев в соответствии с состоянием пастбищ. В начале лета овец и коз стригут, и после этого молодняк уже не узнает своих матерей. Свежее козье и овечье молоко употребляется в пищу редко. Его перерабатывают на простоквашу, масло и сыр.

Меню бедуинов

Я сплю в отсеке для гостей в шатре шейха Феннера, одного из вождей племени аслам. Меня будит странный шум. Проходит некоторое время, пока мне удается побороть сон и получить ясное представление о характере звуков. Это ритмичное бульканье и всплески, будто волны бьются о борт лодки. Но ведь здесь нет ни воды, ни лодки. Я сбрасываю с себя овечью шкуру, поднимаюсь и осторожно заглядываю через перегородку в женскую половину, откуда доносятся звуки. Две женщины сидят на ковре и держат на коленях большие надутые кожаные бурдюки, придавая им движение маятника. Приготовление масла путем взбалтывания молока в кожаных сосудах распространено у всех бедуинов, а также у скотоводческих племен Средней и Центральной Азии и Кавказа. Таким способом изготовляли масло древние шумеры. Проходит от одного до двух часов — в зависимости от температуры воздуха, — и масло сбивается в небольшие комочки, которые потом вылавливают рукой из обрата и кладут в специальные кожаные мешки. Если масло надо сохранить в течение длительного времени, про запас или для продажи, его предварительно перетапливают и засаливают, поскольку топленое масло сохраняется дольше, чем свежее. Приготовление масла — повседневное занятие женщин и девушек в период дойки. Эта работа начинается еще до рассвета. Со временем я привыкаю к этому утреннему сигналу побудки и только поворачиваюсь на другой бок, продолжая спать до восхода солнца.

Приготовление масла в кожаном сосуде

Обрат подается обычно как освежающий напиток к завтраку вместе с жареными финиками и политыми горячим маслом хлебными лепешками. Все это действительно очень вкусно. Чтобы обеспечивать себя белковой пищей в те месяцы, когда молока мало, бедуины изобрели способ изготовления молочных консервов. Исходный продукт при этом — кислое молоко, которое наливают в полотняный мешок, чтобы стекла сыворотка. Полученный творог солят, делят его на куски, придают им яйцевидную форму и затем сушат под солнцем, получая сухой соленый сыр. Весной можно часто видеть, как края крыш шатров буквально усыпаны им. Готовый продукт носит название «бахль» или «кишк»; консервы совершенно твердые и в сухом месте могут храниться неограниченное время. Бахль охотно используют как провиант в пути, а также для приготовления молочного напитка. Перед употреблением эти консервы надо раздробить на мелкие куски и размягчить в воде[15].

Мясо овец и коз — любимая пища бедуинов, которую они позволяют себе лишь по праздникам. Для таких случаев, как свадьбы, обрезания, поминки, режут одного, а чаще нескольких животных. Хозяин шатра в знак особого внимания к гостю потчует его мясом ягненка или барана. Между поимкой животного на пастбище и подачей на стол блюда, приготовленного из его мяса, проходит около двух часов.

Забой производится с невероятной быстротой. Как только перестает течь кровь, с животного снимают шкуру. Делая разрезы в точно рассчитанных направлениях, тушу делят на порции, которые незамедлительно отправляют в котел. Бедуины особенно любят печень, сердце и почки, а также курдюк, который высоко ценится из-за жира — этого редкого продукта в бедуинской кухне.

Арабские лошади — выносливые и красивые

С давних пор у многих арабских племен важную роль играет коневодство, хотя по экономическому значению его вряд ли можно сравнить с верблюдоводством и разведением мелкого скота. Чистокровный скакун всегда был предметом стремления и гордости каждого бедуина. Однако они не пользуются ни молоком, ни мясом лошадей в отличие от народов Центральной Азии (например, Монголии). У бедуинов лошадь — это исключительно ездовое животное, оно олицетворяет экономическую силу своего владельца. В период расцвета бедуинской культуры лошадь имела особое значение в грабительских набегах на другие племена. В османский период красивые лошади были, как отмечает путешественник по Аравии XIX века Э. Захау, предметом подкупа турецких чиновников, ибо чистокровные лошади из пустыни — это самые желанные и ценные сокровища на Востоке.

Я не знаю ни одного другого представителя животного мира, который мог бы сравниться с чистокровной арабской лошадью по элегантности и грациозности движений, по красоте и пропорциональности экстерьера, по выносливости и преданности. Выведена она на Аравийском полуострове в результате длившегося веками отбора. Продуктом этого отбора были три благородные чистокровные породы: кухайлян, саклави и муники, которые в течение длительной истории коневодства разделились на 11 «родов» и более 200 «семейств».

Уже в XVIII и XIX веках в Египте, а потом и в Европе возник живой интерес к чистокровным арабским лошадям из Центральной Аравии. Знать посылала в бедуинские племена своих доверенных людей для закупки породистых лошадей. Тогда же появился обычай вручать покупателю лошади подписанный несколькими свидетелями гарантийный документ, удостоверявший чистоту ее происхождения. Раньше родословная передавалась лишь в устной форме. Несмотря на то что бедуины получали за лошадей большие деньги, они весьма неохотно расставались с ними. В лучшем случае готовы были продавать жеребцов, которых не собирались использовать в качестве производителей.

В прошлом, когда не хватало пастбищ, нередко избавлялись от жеребят мужского пола, не представлявших особой ценности, так как они своим озорным ржанием выдавали приближение к местам кочевья участников грабительского набега. Для езды бедуины предпочитают кобылиц, которые способнее и выносливее жеребцов. Кроме того, они производят на свет жеребят, умножая таким образом состояние своего владельца. Если бедуин все же решился продать кобылу, то лишь при условии, что он получит двух жеребят от первого приплода.

В районах арабского коневодства лошади днем и ночью находятся на свободе, они сами отыскивают себе корм среди дикорастущих растений[16], а если пастбища скудны, им дают дополнительный корм — то, что есть под рукой: лепешки, ячменную муку, финики, даже сушеное мясо или саранчу. Лошади охотно пьют верблюжье или овечье молоко, но главное питье — это, конечно, вода. Скребя копытом или фыркая у входа в шатер, животные дают понять хозяйке, что они хотят, чтобы их напоили. Привязанность к любимым лошадям заходит у бедуинов так далеко, что они не брезгают пить с ними из одного сосуда.

Однако потребности арабской лошади в корме и питье очень скромны. Она быстро оправляется после сильнейших физических перегрузок. Раньше во время грабительских набегов лошадям приходилось покрывать по 150 километров за день со средней скоростью 18 километров в час, причем это не причиняло животным ни малейшего вреда. Каждый араб дает своему коню кличку, благодаря которой он приманивает его, если тот удаляется далеко от стоянки. Я часто наблюдал, как кобылица послушно направлялась к шатру, когда хозяин махал головным платком и звал ее при этом по имени. Чтобы животное не могло уйти далеко, ему спутывают железной цепью передние ноги, так что оно передвигается мелкими шажками или неуклюжими прыжками. Арабские лошади доверчивы, поскольку с ними очень хорошо обращаются. Во время весенних ливней мы часто тесно прижимались друг к другу в шатре, чтобы под надежным кровом нашлось место кобыле и ее жеребенку.

Когда я гостил у бедуинов племени шаммар в Северном Ираке в 1962 году, я получил в подарок от шейха Мишан аль-Фейсала арабского жеребца, коричнево-каштановой масти. До сих пор помню то возвышенное чувство, которое испытывал, когда, достигнув после длительного перехода дружественного лагеря и привязав животных на длинных поводках к канатам шатра, мы спокойно усаживались у очага и, прихлебывая кофе, вели долгие беседы о тонкостях коневодства. И действительно, для бедуина самое большое удовольствие — услышать похвалу красоте и быстроте его коня.

Бедуины ездят на лошадях, не пользуясь стременами и уздечкой, управляя ими при помощи недоуздка. Они сидят в легких, обтянутых шерстью кожаных седлах, под которыми подстелены войлочные чепраки[17].

В местностях с песчаной или глинистой почвой лошадей не подковывают, а там, где грунт каменистый, подковы используют, причем формы их самые разнообразные. Чтобы экстерьер лошади приблизить к идеалу, арабские коневоды прибегают к некоторым уловкам. Например, в первые месяцы после рождения жеребенка ему сшивают кончики ушей, чтобы придать им вертикальное положение, а также приподнимают хвостовой выступ, постоянно нажимая на него ладонью, чтобы у взрослой лошади он поднимался как можно круче, что служит признаком чистокровной арабской породы^{15}.

Так описывает свою кобылицу Имруулкайс, один из наиболее известных раннеарабских поэтов (приблизительно 500–540 годы).

Бедуины различают пять видов аллюра лошади: темши — шаг, медленный шаг; тукуд — рысь, на практике применяется редко; таханджиль — быстрая рысь; тахдуб — галоп; такхир — крупный галоп.

Чтобы послать благородного скакуна вперед, достаточно лишь дать ему шенкеля и подбодрить возгласом. Удары хлыстом или плетью, шпоры, причиняющие боль, — все это, по мнению бедуинов, недостойные приемы. К тому же они ездят большей частью босыми. Специалисты по арабскому коневодству отмечают, что лошади этой породы отличаются превосходным бегом по ровной местности; прыгают же они плохо.

Бедуины природные наездники, но специальной дрессировкой лошадей они не занимаются. Вершина искусства бедуинских наездников — это «фантазиа». Два отряда всадников во весь опор мчатся навстречу друг другу, стреляя из разных позиций. Одни становятся на седло скачущей галопом лошади, другие, свесившись с коня, стреляют из-за укрытия, пользуясь седлом как упором. Подбрасывая на скаку ружье, бедуинский всадник ловит его, демонстрируя одно из «чудес» наезднического искусства.

По многим причинам конское поголовье у бедуинов значительно сократилось. Уже в начале XIX века победоносные египетские войска, сражавшиеся против восставших ваххабитов, захватили в Неджде тысячи чистокровных лошадей и перегнали их в долину Нила. Правитель Египта Мухаммед Али, боровшийся за образование самостоятельного государства, держал, например, в своих роскошных конюшнях на нильском острове Рода близ Каира 1100 ценнейших арабских скакунов.

Ожесточенная межплеменная борьба, которая в результате применения огнестрельного оружия в первые десятилетия XX века привела к настоящему взаимному истреблению, повлекла за собой большие потери конского поголовья. Так, в одном лишь сражении между племенами анезе — рувала и сабеи — было убито свыше двухсот лошадей. Еще одно племя анезе — федан за один день боевых действий в октябре 1927 года потеряло 135 породистых кобылиц. Во время контрреволюционного мятежа племени шаммар против режима Абдель Керима Касема в Ираке в декабре 1958 года почти все лошади этого племени погибли при бегстве через сирийскую границу. Следует напомнить и об эпидемиях. Как отмечалось в докладе одной из организаций ООН в 1963 году, в результате эпидемии Pestis Equorum («конский мор») только в Юго-Западной Азии пало 300 тысяч животных.

В настоящее время в многочисленных конюшнях Европы, Индии, Австралии, США и Южной Африки можно встретить гораздо больше арабских лошадей, чем в местах их обитания. И это отнюдь не преувеличение. Однако не следует опасаться, что чистокровные лошади в арабских странах вымрут. На государственных конских заводах некоторых государств Востока ведется интенсивная работа по дальнейшему выращиванию и сохранению этих пород. Еженедельные бега на ипподромах больших арабских городов — не менее притягательное зрелище, чем такие же бега на Западе. Однажды я снимал группу всадников из племени шаммар, и к ней незаметно подошел гулявший поблизости осел, попав таким образом в объектив. Арабы тотчас стали подавать мне сигналы, чтобы я прекратил съемку. Внутренне я не был с этим согласен, потому что длинноухий мне ничуть не мешал, но как гость должен был повиноваться. Бедуины же думали иначе: осел — нечистое животное и снимать его рядом с чистокровными лошадьми — это «айб» (позор).

Тем не менее почти в каждом бедуинском селении можно встретить какое-то количество ослов, которых используют как транспортное средство. Ослам по сравнению с другими домашними животными, уделяется очень мало внимания. Примечательна поговорка, показывающая, как низко ценят арабы этих животных: «Черт открывает пасть осла и заставляет его кричать».

Ни одному настоящему бедуину не придет в голову мысль использовать осла как ездовое животное; в лучшем случае на него во время игр вскарабкаются дети, да еще девочки, сидя на нем боком, поедут к источнику. Терпеливый осел вытаскивает наполненные до краев мехи из колодца и везет их в лагерь. Полуоседлые бедуины прежде применяли ослиные упряжки для пахоты. Североафриканские кочевники используют ослов в значительно большей степени, чем переднеазиатские, поскольку именно Северная Африка — родина домашнего осла. Зоолог Ц. Бэттгер называет его «старейшим и наиболее важным в хозяйственном отношении домашним животным, которое ведет свое происхождение от африканской фауны». Его кости встречаются в Египте в культурных слоях первого периода Негада (культура Амра), относящихся к середине IV тысячелетия до н. э., вместе с костями домашних животных. Это свидетельствует о том, что речь идет, очевидно, об одомашненном осле.

Нубийский дикий осел является, по-видимому, тем видом, от которого произошел домашний осел, поскольку внешние признаки обоих весьма сходны, например, темная полоса на спине и плечевой крест. Задолго до того как появились дромадеры, ослов использовали для перевозки грузов в караванах как в Северной Африке, так и в Передней Азии, где они распространились очень рано. Некоторые исследователи говорят даже об ословодческом кочевничестве Передней Азии в «добедуинский период». На ослах перевозили шатры и домашний скарб, а также маленьких детей, слабых или больных, так что в данном случае нельзя говорить о «езде» в прямом значении этого слова. В сельских районах стран Востока разведение ослов, видимо, еще долго будет сохранять свое значение.

Трюфели и саранча — в тяжелые времена

До сих пор мы говорили о самой важной отрасли хозяйства арабов пустыни — о скотоводстве. Но ни один народ не может длительное время жить только за счет продуктов скотоводства; пища человека должна обязательно включать и растительные продукты. Бедуины получают их различными способами: приобретают на рынке в обмен на живой скот, шерсть и молочные продукты; собирают дикорастущие растения; сами возделывают — все чаще и чаще — землю там, где это возможно. В прошлом они получали эти продукты в качестве дани от покоренного населения.

Жизнь простых бедуинов часто проходит под знаком нужды, недоедания и даже голода. Вот почему они всегда готовы употреблять в пищу все, что хоть мало-мальски можно есть.

Отличное знание окружающей природы дает возможность бедуинам находить такие продукты питания, которые непосвященный никогда бы и не заметил. К ним относятся, например, трюфели, вид грибов, растущих в земле. Их можно обнаружить лишь по очень тонким сетевидным трещинам на поверхности земли. В этих местах острой лопатой или большим ножом разрыхляют почву и находят красно-коричневые или белые грибы, по виду очень напоминающие картофель. Если повезет, можно напасть на целое гнездо из 5–6 грибов. Я ощущал свою бездарность, когда с бедуинами в степи собирал трюфели. Даже маленькие дети, проворно перебегая с места на место, в мгновение ока набирали целую сумку трюфелей, в то время как я безуспешно бродил, наморщив лоб и беспомощно шаря по земле глазами. Искуснее всех отыскивают подземные грибы газели. Они буквально чуют их и удивительно быстро откапывают ногами. После обильных зимних дождей в аравийских степях и на побережье Северной Африки появляется несметное множество этих грибов, так что дневная добыча сборщика составляет от 20 до 30 фунтов. На рынках Дамаска, Халеба, Мосула или Багдада их продают ящиками. На оживленных дорогах можно встретить бедуинов, которые протягивают навстречу машинам головные платки, полные трюфелей, подобно тому как в грибные годы в Европе вблизи буковых лесов на автострадах предлагают лисички.

Маленький продавец трюфелей

В хорошие «трюфельные» годы эти грибы многие недели служат главной пищей арабам пустыни. Поджаренные и посыпанные солью, они представляют собой настоящий деликатес. Сваренные в соленой воде и поданные вместе с нежным мясом газели — это одно из самых любимых и лакомых яств. В консервированном виде они занимают важное место в рационе бедуинов. Ломтики трюфелей сушат на солнце, разложив на циновках, после чего их можно хранить очень долго. Внешнеторговые организации экспортируют консервированные трюфели, которые высоко ценятся на международном рынке.

Другими продуктами питания бедуинов служат семена различных дикорастущих трав (в тяжелые времена из них даже пекут хлеб); корни некоторых видов растений, напоминающих чертополох, и чесночные растения. Их трубчатые листья размельчаются, засаливаются и идут как приправа, подлежащая длительному хранению. Разнообразят бедуинскую кухню и дары животного мира. Прежде всего саранча, гигантские стаи которой появляются на Востоке через неравномерные промежутки времени, нанося огромный ущерб полям. В одной стае этих летающих насекомых насчитывается до 50 миллиардов особей; ее общий вес достигает 100 тысяч тонн. А тонна саранчи пожирает дневной рацион десяти слонов. Одна домохозяйка с ужасом наблюдала, как стая перелетной саранчи в мгновение ока сожрала сушившееся белье вместе с веревкой.

Нападение этих прожорливых насекомых еще во времена фараонов считалось страшным бедствием. В исторических источниках говорится, что целые районы становились безлюдными после того, как налетала саранча и пожирала весь урожай. С тех самых пор как на человека обрушился этот бич, он начал мстить саранче особым способом, поедая ее во всех видах — сушеном, жареном, вареном. Поскольку саранча всегда появляется в огромных количествах, ее заготавливают впрок. По вкусу жареная саранча похожа на каштаны. Знатоки сравнивают ее даже с куриным мясом. «Вареная саранча не показалась мне особенно вкусной, — пишет К. Расван. — Она напоминает капусту или другие безвкусные овощи. Она совсем непохожа на мясо. Жареной она мне нравится больше. Хрустит, а внутри как будто мягкий шпинат».

Питательная ценность саранчи определяется высоким содержанием белка (46 %), жира (4,5 %) и наличием минеральных веществ — кальций, фосфор, сода и др. В последние десятилетия были созданы различные исследовательские институты (например, «Исследовательский центр по борьбе с саранчой» в Лондоне), сотрудники которых разрабатывают методы борьбы с этим вредным насекомым. В результате стаи саранчи появляются все реже и реже. От этого выигрывают и бедуины, так как прожорливые насекомые не щадят и пастбищ Аравии. Тем не менее в шатрах бедуинов мне приходилось время от времени слышать слова сожаления о том, что сушеную саранчу («джаррад ябис») редко теперь увидишь на столе.

Заготовка сушеной саранчи оправдывает себя лишь в том случае, если в окрестностях лагеря появляется большая стая. Как только обитатели лагеря замечают стаю, затмевающую солнце, они немедленно готовятся к сбору насекомых. Самое подходящее время для этого — после захода солнца, ибо ночью насекомые отдыхают. Саранчу собирают в мешки и на верблюдах отвозят в лагерь, где в больших котлах уже кипит соленая вода. Там ее вытряхивают из мешков в котлы и варят.

На следующий день на солнце сушатся целые горы саранчи. При этом несъедобные хитиновые части отпадают и удаляются путем провеивания. Высушенную саранчу засаливают и складывают в кожаные мешки, где она и хранится. В случае необходимости ее употребляют как дополнительную пищу, которую охотно едят вместе с кислым молоком. Собаки, лошади и верблюды тоже не отказываются от сушеной саранчи. Случается, что людям и животным целыми неделями приходится питаться саранчой, в особенности в те времена, когда она сама сожрала всю траву на пастбищах.

Кроме того, бедуины добывают белковую пищу, собирая яйца дроф и песчаных кур, едят они и их птенцов. В североафриканских степях Средиземноморья весной появляются массы белых улиток. Их тоже собирают и варят в соленой воде. Когда бедуинские мальчики находят нору ящерицы или шипохвоста, они выманивают их, убивают ударами палки и пекут в горячей золе.

Как-то в одном из оазисов Ливийской пустыни я повстречал очень интересного ее обитателя — хищного варана. Это одна из самых крупных ящериц нашей планеты. Длина хвоста у нее превышает длину тела. Варан, сидевший на холме неподалеку от меня, был более метра длиной. Его окраска идеально соответствовала серо-желтым тонам местности. Я осторожно подкрался поближе и рассмотрел ящерицу. Мощное туловище, покрытое крупной чешуей, ритмично двигалось при дыхании. Его вытянутая неподвижная голова была обращена ко мне. Взглядом дракона, жившего миллионы лет назад, пресмыкающееся уставилось на меня. Время от времени варан молниеносно «выстреливал» раздвоенный язык. В гот момент, когда я приготовился его запечатлеть на пленку, он проворно скользнул в свою нору; Последним исчез длинный, сплюснутый с боков хвост.

Я едва подавил желание удержать в последний момент маленькое чудовище и вытянуть его за хвост наружу; мощные, изогнутые зубы и острые когти делают его опасным противником. Крестьяне, однако, охраняют варана, ибо этот первобытный великан питается преимущественно ядовитыми змеями и мышами и таким образом приносит пользу.

Но на крупных ящериц, в том числе и на варанов, есть много охотников, ибо их кожа высоко ценится — она идет на изготовление дорогих сумок и кошельков.

Охота на крупных птиц и зверей, таких, как дрофы, страусы, газели, антилопы или даже хищники, требует значительно больших усилий, чем охота на рептилий, и должна быть хорошо подготовлена.

На соколиную охоту

Любимый вид охоты бедуинов — это охота с обученными соколами и борзыми. Содержание и натаскивание соколов с давних времен — привилегия вождей племени. Лишь они могут себе позволить эту дорогостоящую затею. Соколиная охота при дворе арабских халифов всегда была главным спортивным мероприятием. До нас дошла обширная литература об арабской соколиной охоте, относящаяся к VIII–XIII векам.

Опытные охотники добывают соколов, выслеживая их гнезда и вынимая оттуда птенцов или же заманивая в силки взрослых птиц. Тренировка соколов требует огромного терпения и высокого искусства. Особенно известны умением натаскивать охотничьих соколов племена рашаида, мурра и рувала. Тренированные соколы, привязанные кожаным шнуром, сидят обычно на специальных, вкопанных в землю шестах, в мужском отделении шатра. У каждой птицы есть свое имя. Требуется много недель ежедневной тренировки, чтобы сокол умел по приказу хозяина обрушиться с высоты на добычу — зайца, дрофу или газель, — повалить ее на землю и удерживать там до прихода охотника.

Перед началом охоты сокол, голова которого прикрыта кожаным колпачком, сидит на кулаке хозяина, обтянутом специальной перчаткой. Выследив заслуживающую внимания дичь, он снимает с сокола колпачок и ножную кожаную петлю и с ободряющим возгласом 60 бросает птицу по направлению к дичи. Сначала сокол делает несколько кругов над своей жертвой, а затем, широко взмахнув крыльями, камнем падает на бегущее животное. Если «удар» не удался, он прекращает полет и начинает все сначала до тех пор, пока добыча не окажется в его кинжалообразных когтях. Хорошие соколы могут за одно утро «прикогтить» до десятка дроф или зайцев. Расван рассказывает об охоте, в которой участвовало много соколов и борзых и была убита 31 газель. Но вот охота закончена, и хозяин призывает своего пернатого помощника громкими криками «хо-хо-хо» и, накормив его сырым мясом, сажает на перчатку. Поздней весной, в период спаривания, прирученные соколы становятся беспокойными и даже самые надежные самочки навсегда исчезают в воздухе, заслышав призыв дикого сокола.

Во время охоты без соколов и собак (с луком и стрелами, а впоследствии — с огнестрельным оружием) охотник подкарауливал дичь на рассвете в местах водопоя. Прямое попадание было почетно. Староарабское стихотворение гласит:

Правда, это утверждение трудно применить к тем бедуинам, которые охотятся с огнестрельным оружием. В более поздней литературе часто указывалось, что девять из десяти выстрелов идут мимо цели. Причины этого можно искать в том, что, во-первых, бедуинам приходится иметь дело со старыми, бывшими долгое время в употреблении ружьями, а во-вторых, в нехватке боеприпасов, необходимых для тренировок в точной стрельбе. После неточного выстрела бедуин еще долго испытывает горечь от бесполезно затраченного патрона.

Сейчас охота играет в жизни бедуинов лишь подчиненную роль. Это объясняется тем, что в XX веке животное царство все более сокращается. Там, где сто лет назад паслись тысячи газелей, сегодня можно встретить лишь маленькие группки этих животных. Пагубную роль играет и варварский способ охоты на автомобиле. В Северной Африке я часто слышал рассказы о такой охоте на газелей. Через 15–20 минут бешеного Преследования смертельно измученное животное становилось легкой добычей автомобилистов. В шатрах иногда можно встретить ручных газелей. Это детеныши самок, убитых на охоте. С ними охотно играют дети.

На североафриканском побережье бедуины без особых усилий ловят большие стаи перелетных птиц. Осенью, утомленные полетами через Средиземное море, они рассаживаются на деревьях и кустах и попадают в заранее расставленные силки. Пойманных птиц продают на рынках.

Все, о чем было сказано выше, свидетельствует о наличии в хозяйственной жизни бедуинов периодов, сменяющих друг друга на протяжении года. Особой активностью отмечены весенние месяцы — «рабиа». В это время ведется молочное хозяйство, выращивается молодняк, создаются запасы продовольствия. Природа предоставляет немало возможностей обогатить меню бедуинов продуктами растительного и животного происхождения. Рабиа отмечены изобилием и довольством С началом «сейфа» (лето) стригут коз и овец, тогда наступают тяжелые времена жары и лишений, и все мысли скотоводов сосредоточены на том, где достать воду. В сезон «харифа» (осень), который начинается в конце сентября — начале октября, бедуины снаряжают торговые караваны, чтобы на ближайших рынках пополнить запасы растительной пищи и закупить все необходимое для жизни в шатре: утварь, одежду, украшения. Хариф не случайно выбран для посещения рынка, так как именно осенью в оазисах и других плодородных районах собирают урожай фиников — одного из основных продуктов питания бедуинов.

Первые грозовые тучи означают приход «шиты» (зимы). В это время бедуины радуются осадкам, поскольку они обещают хорошие пастбища и тем самым благополучный хозяйственный год. Но вместе с тем бедуины очень страдают от холода в легких не приспособленных к зиме жилищах. В степях Северной Сирии и в Северном Ираке выпадает снег, что часто влечет за собой потерю большой части поголовья скота.

Суровая зима стояла в иракской Джезире в 1879–1880 годах. Э. Захау рассказывает: «В течение трех лет было мало дождей и поэтому мало что выросло; все запасы были полностью израсходованы. Потом начались невиданные для этой местности холода и снегопады. Не стало последнего скромного корма, который могут найти зимой в степи такие неприхотливые животные, как овцы, козы, верблюды и лошади. Тысячи изголодавшихся животных сразу же погибли от холода…»^{16}.

Нечто подобное часто происходило и позже. В декабре 1970 года сообщалось о сильных снегопадах в Сирийской пустыне. Находившиеся там бедуины оказались в отчаянном положении. Но теперь все было по-иному. Сирийское правительство направило в этот район вертолет со всем необходимым, и кочевники были спасены.