В мышеловке

Глава 15

Тридцать - тридцать пять ярдов - это довольно много для пистолета, но мне казалось, что Зеленн стоит совсем рядом.

Я видел его обвисшие усы и длинные волосы, развеваемые ветром. Видел его глаза и напряженную сосредоточенность тела. Он стоял, широко расставив ноги и держа обеими вытянутыми руками пистолет. Он целился в меня.

Я не мог слышать звука выстрела из-за шума волн, бившихся о скалы. И не мог видеть, как он нажимает на курок. Но я увидел, как из-за сильной отдачи дернулись руки, и решил, что просто глупо служить для него неподвижной мишенью.

Если быть честным, я очень испугался, ведь Зеленн так же хорошо видел меня, как я его. Вероятно, он был уверен, что не промахнется, хотя его осторожное обращение с пистолетом в машине подсказало мне, что он не большой специалист.

Я повернулся и, еле сохраняя равновесие, перебрался ярда на два в сторону, но каждое движение давалось с огромным трудом, потому что непрерывная борьба с течением, волнами и скалами выжала меня, как половую тряпку.

Должен же быть этому конец.

Должен.

В очередной раз я споткнулся и упал на пилу, которая оказалась краем подводного камня. Падая, я постарался обхватить его рукой, из глубокой раны выше локтя кровь уже не сочилась, а текла тоненькой струйкой. Господи, подумал я, ну и видик, наверно, у меня - весь ярко-красный от крови из десятка ранок и ссадин. И тут меня наконец осенило.

Я стоял по пояс в зеленой опасной воде, которая уже закрывала все острые придонные камни. Близко ко мне, будто волнорез, приснившийся в кошмарном сне, от самого берега тянулся ряд гигантских валунов, зубцами торчавших к небу. Я старался держаться от них подальше, потому что даже свирепые волны, налетев на этот кошмар, мелкими брызгами разлетались по сторонам. Но волнорез был единственным прикрытием, которое я видел. Теперь я попытался подобраться к нему ближе, и течение мне помогло.

Оглянувшись, я понял, что Зеленн перезаряжает пистолет. Уэксфорд чуть ли не подпрыгивал от нетерпения, торопя его. У Мозги-В-Кулаках вроде бы пропало желание охотиться за мной, может, он не умел плавать.

Зеленн поднял пистолет и снова начал целиться в моем направлении.

Надо воспользоваться пугающей возможностью.

Я прижал сильно кровоточившую руку к груди и выпрямился, борясь с течением, чтобы устоять на ногах. Теперь Зеленн ясно видел меня выше пояса.

Я следил за тем, как он целился, вытянув вперед обе руки с пистолетом. По-моему, нужно быть снайпером, чтобы попасть из такого пистолета при таком ветре и на таком расстоянии. Снайпером, чьи руки не дернутся после выстрела.

Дуло смотрело прямо на меня.

Я увидел, как Зеленн дернулся, спустив курок.

На долю секунды я абсолютно окаменел, убежденный, что он выстрелил точно в меня, но я ничего не почувствовал, не увидел и не услышал звука летевшей ко мне смерти.

Я отбросил в сторону правую руку, потом вскинул ее вверх и несколько мгновений постоял лицом к ним, пусть Уэксфорд и Зеленн увидят, что у меня вся рубашка красная от крови. Потом, артистически извиваясь, я упал плашмя в воду лицом вниз, моля бога, чтобы они подумали, будто Зеленн застрелил меня.

Не могу сказать, что море было лучше пули. Только страх удерживал меня в воде. Я чувствовал себя будто сыр на терке, потому что течение то и дело швыряло меня на острые как бритва края подводных камней.

Волны перекатывались через голову и бились о высокие зубья волнореза, я отчаянно старался не позволить им захватить с собой и бросить на скалы мое тело, мне совсем не улыбалась перспектива сломать спину и содрать остатки кожи.

Но была и еще одна проблема. Ведь нельзя же, чтобы преследователи увидели, как отчаянно я борюсь с волнами. Если Зеленн или Уэксфорд заметят, как я молочу руками по воде, весь мой спектакль пойдет насмарку.

Помогла скорее удача, чем мои старания. Море затолкнуло меня в клинообразную расщелину между скалами, из которой был не виден берег. Сначала я схватился рукой за какой-то выступ, а потом нащупал коленями почти удобную площадку и старался удержаться в этом убежище, а море пыталось опять слизнуть меня оттуда. Каждый раз, когда волны ударялись о скалу, водой смывало с площадки ноги, и мне стоило огромных усилий удержаться в нише и не дать морю, будто щепку, унести меня с собой. Я цеплялся за выступ, стоя по грудь в воде, а волны налетали и откатывались назад, а я цеплялся, а волны налетали и откатывались, и силы мои тоже откатывались вместе с ними.

Я ничего не слышал, кроме шума волн, бившихся о скалы, и печально подсчитывал, сколько времени Уэксфорд и Зеленн могут простоять на берегу, высматривая меня в море - живого или мертвого. Но выглянуть не решался. Вдруг они заметят движение головы.

Вода была холодной, и постепенно раны перестали кровоточить, включая и спасший меня разрез выше локтя. Господи, мне абсолютно ничего не надо, думал я, только иметь молодое сильное тело. Абсолютно ничего, только молодое сильное тело, в одной руке пиво, в другой кисть с хорошими красками, под ногами сухой пол, а над головой гром милых самолетов, идущих на посадку или взлетающих для дальнего путешествия. И пусть даже не будет денег заплатить за газ.

В конце концов усталость заставила меня выглянуть. Навалилась страшная слабость, мне уже не хотелось бороться за жизнь, но все равно, словно моллюск за раковину, я цеплялся за свое убежище.

Но, выглянув, я потерял его. Попытался найти другой выступ, чтобы схватиться, - не удалось. Первой же волной меня отнесло на неопределенное расстояние от ниши, а бегущая за ней подружка принесла меня назад.

В секундный интервал между ними я бросил взгляд на берег.

Дорога, скалы, каменоломня. Все как прежде. И машина. И люди.

Проклятие, подумал я.

Рука нащупала спасительный выступ. Из расцарапанных пальцев снова сочилась кровь, хотя они застыли от холода. Господи, подумал я. Сколько же еще ждать.

Всему виной усталость. Три раза волны налетали на меня и отползали назад, и только на четвертый я понял, что на дороге стоит другая машина, не Уэксфорда. И возле нее другие люди, вовсе не Уэксфорд.

А если не Уэксфорд, тогда совершенно все равно, кто они.

Отпустив выступ, я позволил волне отнести себя подальше от убежища и потом поплыл, чтобы следующей волной снова не прибило к нему. Все прежние камни остались на своих местах и совсем не затупились, так что путь в несколько ярдов показался дьявольски длинным.

Я осторожно поднялся, ноги у меня дрожали больше, чем после падения с балкона, и долго внимательно осматривал берег.

Серо-белая машина. Возле нее пара. Стоят близко друг к другу. Мужчина обнял девушку за плечи.

Нашли симпатичное спокойное местечко, саркастически подумал я. Может, они отвезут меня куда-нибудь, где сухо.

Они отошли друг от друга и стали оглядывать море. Я смотрел на них.

В первый момент это показалось невероятным. Вдруг они неистово замахали руками и бросились к воде. Это были Сара и Джик.

Сбросив пиджак, Джик стремительно вошел в воду и почти сразу остановился, оцарапав ноги. Но потом уже осторожнее пошел навстречу мне. Я тоже медленно продвигался к берегу. Даже если не подгоняет страх, на каждом шагу даришь этим скрытым водой допотопным ножам кусочек кожи. Когда мы наконец встретились, красные струйки исполосовали обоих.

Я смотрел на кровь, бежавшую из царапин Джика. Он смотрел на мою пропитанную кровью рубашку. Джик сказал: «Господи». Я сказал: «Боже», - и подумал, не слишком ли часто мы призываем Всемогущего на помощь.

Джик обхватил меня за пояс, я держался за его плечи, так вдвоем мы медленно приближались к берегу, то и дело падая и снова поднимаясь, хватаясь друг за друга и двигаясь дальше.

Когда мы выбрались на дорогу, Джик отпустил меня, и я сел в кювет, свесив дрожавшие от слабости ноги.

- Тодд, - встревоженно позвала меня Сара и подошла ближе. - Тодд! - В голосе звучало изумление. - Вы смеетесь?

- Конечно. - Я улыбнулся ей. - А почему бы нет?

Джик в нескольких местах порвал рубашку, а моя вообще превратилась в лохмотья. Мы сняли их, чтобы вытереть еще сочившиеся кровью царапины. Сара не скрывала, что считает нас обоих чокнутыми. Об этом без слов говорило ее лицо.

- Надо же выбрать такое идиотски неподходящее место для купания! - возмущался Джик.

- Бесплатный массаж спины, - пытался объяснить я.

- Прощай, повязка, которую ты привез из Элайс-Спрингс. - Джик со всех сторон оглядывал меня.

- А штопка?

- Держится.

- Ну и мастера там в больнице.

- Сидя здесь, вы оба схватите воспаление легких, - рассердилась Сара.

Я рассматривал остатки повязки. В общем она прекрасно послужила. Стягивавший ребра лейкопластырь более или менее держался, но края уже отставали, и я отодрал его. Через большие прорехи в порванных брюках я снял и пластыри на левой ноге: они превратились в липкое желе.

- Совершенно скандальная история, - заметил Джик, выливая воду из ботинок, и вздрогнул.

- Нам нужен телефон. - Я тоже принялся выливать воду из ботинок.

- Боже, дай мне силы! - воскликнула Сара. - Вам нужна горячая ванна, теплая одежда и десяток психиатров.

- Как вы здесь очутились? - спросил я.

- Как тебе удалось остаться в живых? - спросил Джик.

- Ты первый.

- Я вышла из магазина, где покупала шампунь, - начала Сара, - и вижу - мимо в машине проезжает Зеленн. Я чуть прямо там не умерла. Застыла на месте, надеясь, что он не посмотрит в мою сторону. И он не посмотрел… Машина свернула налево прямо там, где я стояла… И на заднем сиденье я увидела еще двух… Я побежала к машине, рассказала Джику…

- Мы подумали, как чертовски повезло, что Зеленн не заметил Сару. - Джик все время промокал рубашкой сочившуюся кровь. - Вернулись в отель, а тебя нет. Спросили дежурившую девушку, и она сказала, что ты уехал в машине с какими-то друзьями… С мужчиной, у которого обвисшие усы.

- С друзьями! - фыркнула Сара.

- В таком случае, - продолжал Джик, - решили мы, подавив печаль, ярость, возмущение и все такое, надо поискать твой труп.

- Джик! - возмутилась Сара.

- А кто плакал?

- Замолчи!

- В машине Сара тебя не видела, но мы подумали, может, ты лежишь в багажнике вместо мешка с картошкой или что-нибудь в этом роде, поэтому взяли дорожную карту, нажали на акселератор и начали преследование. Свернули налево там, где свернул Зеленн, и оказались в красных горах.

Изучив наши раны и царапины, я сказал:

- Надо купить что-нибудь дезинфицирующее.

- Лучше искупаться в нем.

- Прекрасная идея.

Даже сквозь собственный лязг зубами я слышал, как стучат зубы у Джика.

- Давайте уедем с этого ветра и будем капать кровью в машине.

Дрожа от холода, мы влезли в машину, Сара с облегчением заметила, как хорошо, что обшивка на сиденьях виниловая, Джик автоматически сел за руль.

Он развернулся, и мы поехали в сторону Уэллингтона. Голый до пояса, мокрый с головы до ног, весь перепачканный кровью, Джик не производил впечатления типичного австралийского шофера. Но борода бесстрашно торчала вверх.

- Мы ехали этой дорогой, - сказала Сара, - здесь нет ничего, кроме отвесных скал и моря.

- Я нарисую эти скалы, - решил Джик.

Сара взглянула на него, а потом на меня. Она услышала в его голосе лихорадочное нетерпение - скорее приступить к задуманному. Золотое время уже кончалось.

- Немного проехав, мы повернули назад, - продолжил рассказ Джик. - Здесь висит знак «Проезда нет». Тогда мы спустились вниз. Конечно, не к тебе. Мы остановились, Сара вылезла из машины и стала прятать глаза.

- Мы ни на что не надеялись, - объяснила она.

- Ох-хох, - улыбнулся Джик. - Я попинал камни, думая, что же делать дальше, а среди камней валялись гильзы.

- Валялось что?

- На обочине. Лежали рядком. Может, выпали из какого-то скорострельного пистолета или чего-то в таком духе.

- Мы их увидели и подумали… - начала Сара.

- Кто-то стрелял в морских птиц, - перебил я ее. - По-моему, надо вернуться и забрать их.

- Ты серьезно? - спросил Джик.

- Угу.

Мы остановились, развернулись и поехали по следам, оставленным нашими шинами.

- Никто не стреляет морских птиц из пистолета, - проворчал Джик. - Из пистолета стреляют только в чертовски плохих художников, рисующих дохлых лошадей. Это большая разница.

Впереди появилась каменоломня, Джик подъехал к ней и затормозил, Сара, считая, что она это сделает быстрее, вышла из машины, чтобы собрать гильзы.

- Они и вправду стреляли в тебя? - спросил Джик.

- Зеленн. Но промахнулся.

- Нда-а, плохой стрелок. - Джик откинулся на спинку сиденья и поморщился. - Они, должно быть, поднялись на холм и уехали по другой дороге, пока мы искали тебя в бухтах. - Он взглянул на Сару, которая высматривала в пыли гильзы. - Они забрали список?

- Я бросил его в море, - криво усмехнулся я. - Это было бы уж слишком покорно - отдать им список в руки, а бросить - вроде бы другое дело. Но они все равно успокоились, дескать, почти спасены, а этого им больше всего хотелось.

- Скверная история.

- Веселая.

Сара нашла гильзы, собрала их и бегом вернулась к машине.

- Вот они… Я положила в сумку. - Она проскользнула на сиденье рядом с водителем. - Что теперь?

- Телефон, - вздохнул я.

- Зачем? - Она обернулась ко мне. - У вас какая-то идея… Ладно… - Она сглотнула. - Куплю вам обоим по рубашке в первом же магазине, какой попадется. И не говорите мне ничего, если это будет бакалея.

- А если это будет бакалея? - спросил Джик.

Мы снова развернулись, поехали прежней дорогой, на перекрестке свернули налево и объехали холм.

Недалеко от его вершины раскинулась большая деревня с магазином, в котором продавалось все - от молотков до шпилек для волос. И бакалейные товары. И рубашки. Сара показала Джику язык и скрылась за дверями магазина.

В результате ее похода я получил тельняшку и на неверных ногах добрался до телефона, зажав в кулаке Сарин кошелек.

- Мисс, в каком отеле есть телекс?

Она назвала три, и среди них «Таунхауз». Я поблагодарил и позвонил в «Таунхауз», с трудом вспомнив, что моя фамилия Пил.

- Но, мистер Пил… - Голос дежурной звучал озадаченно. - Ваш друг, не тот, что с усами, и не тот, что с бородой… Он оплатил ваш счет не больше чем полчаса назад и забрал все ваши вещи… Да, я тоже думаю, что это нарушение правил, но он принес от вас записку, в которой вы просите нас дать вашему другу ключ от номера… Простите, но я не знала, что вы не писали ее… Да, он забрал все ваши вещи. В данную минуту комнату убирают…

- Ладно, - вздохнул я, - можете вы послать от моего имени телекс, записав счет на моего друга, мистера… Эндрюса?

Дежурная сказала, что может послать телекс, я продиктовал, она повторила и заверила, что пошлет его немедленно.

- Я перезвоню вам, чтобы получить ответ.

Оказывается, Сара купила еще джинсы и сухие носки, мы выехали из деревни, нашли уединенное место и там переоделись. Это не была лучшая в мире одежда, зато она скрывала наши царапины.

- Куда сейчас? - спросил Джик. - В ближайший травмпункт?

- Назад к телефону.

- Господи боже всемогущий.

Джик привез нас к телефону, я позвонил в «Таунхауз». Девушка сказала, что получила ответ, и прочла его мне: «Сейчас же перезвоните по этому номеру». Девушка дважды продиктовала номер. Я повторил. «Да, правильно», - сказала она. Я поблагодарил ее.

- Нетруда. Простите, что так получилось с вашими вещами.

Я позвонил на международную станцию и дал номер телефона.

- Этот номер вызывается по срочной линии, - сказала телефонистка. - Разговор состоится через десять минут. Мы вам перезвоним.

Телефон висел в будке внутри магазина, и вокруг никаких скамеек. Я молил бога, чтобы кто-нибудь принес стул.

Десять минут тянулись очень медленно. Если быть точным, девять с половиной.

Раздался звонок, и я поднял трубку.

- Ваш разговор с Англией…

Современное чудо. Нас разделяла половина земного шара, а я разговаривал с инспектором Фростом, будто он сидел в соседней комнате. Одиннадцать тридцать утра в Уэллингтоне, одиннадцать тридцать вечера в Шропшире.

- Сегодня пришло ваше письмо, сэр, и мы уже начали действовать, - сообщил Фрост.

- Перестаньте называть меня «сэр». Я привык, что меня зовут Тодд.

- Хорошо. Итак, мы послали телекс в Мельбурн, и полиция следит за ними и ждет дальнейших сообщений. Мы начали проверять адреса из списка, относящегося к Англии. Результат невероятный. Все люди, фамилии которых зачеркнуты и которых мы успели проверить, стали жертвами ограбления. Мы сообщили в полицию других стран, упомянутых в списке. Единственная трудность - список, который вы нам прислали, ксерокопия. У вас есть оригинал?

- Нет… Большая часть листов оригинала уничтожена. Это имеет значение?

- Да нет, не очень большое. Можете вы сказать, как список попал к вам?

- М-м-м… Лучше сказать, что список был у нас в руках.

Сухой смешок долетел до меня через двенадцать тысяч миль.

- Хорошо. А теперь скажите, какое неотложное дело заставило вас поднять меня с постели?

- Вы дома? - виновато пробормотал я.

- На дежурстве, как часто бывает. Ну, начинайте.

- Два вопроса. Первый, могу сэкономить вам время с шифрами, которые стоят против фамилий покупателей. Но сначала… - Я рассказал инспектору Фросту о том, что Уэксфорд и Зеленн в Уэллингтоне и украли мои вещи из отеля. - У них мой паспорт, и аккредитивы, и чемодан, где я держу кисти, краски и все, что надо для рисования.

- Я видел его в доме вашего кузена, - сказал Фрост.

- Верно. По-моему, у них должны быть страница или две списка…

- Повторите еще раз.

- Почти весь список брошен в море, но я видел, как Уэксфорд выловил по меньшей мере одну страницу, - повторил я. - Так… Полагаю… Они намерены вернуться в Мельбурн, может, даже сегодня, фактически в данную минуту. И когда они там приземлятся… Это хорошая возможность, все эти вещи у них будут с собой…

- Я договорюсь с таможней Мельбурна, чтобы их обыскали. Но как они рискнули пойти на кражу?

- Они не подозревают, что я знаю о ней, - объяснил я. - По-моему, они считают, что я уже труп.

- Боже милосердный. Почему?

- Они использовали меня как мишень. Будут ли для следствия полезны пули? К счастью, у меня коллекция не пуль, а отстрелянных гильз. Шесть штук.

- Вероятно, они пригодятся, - неуверенно протянул Фрост. - Что вы хотели сказать о шифре?

- Возьмите короткий список… Вы получили его?

- Да. Лежит передо мной.

- Хорошо. Первая буква означает город, где картина была продана. М - Мельбурн, С - Сидней, У- Уэллингтон. Вторая буква показывает, какого художника картина продана. М - Маннингс, X - Херринг и Р - по-моему, Рауль Милл. Буква К означает, что продана копия. Все покупатели из короткого списка получили копии, и все из длинного списка - подлинники. Это понятно?

- Да. Продолжайте.

- Цифры - всего лишь номера. Они продали 54 копии к тому моменту, когда я… когда список попал ко мне. Последняя буква Р означает, что копию сделал Ренбо. Харли Ренбо, который работал в Элайс-Спрингс. Если помните, я рассказывал вам о нем в прошлый раз.

- Помню, - подтвердил инспектор Фрост.

- Уэксфорд и Зеленн последние несколько дней охотились за мной в Новой Зеландии, и это большая удача. Они не успели уничтожить в мельбурнской галерее все подозрительное. Если мельбурнская полиция сможет добиться разрешения на обыск, она соберет богатый урожай.

- А не может быть так, что исчезновение списка из галереи привело к тому, что они немедленно уничтожили все, что свидетельствует о преступной деятельности?

- Уэксфорд и Зеленн не знают, что я снял со списка ксерокопию. Они считают, что он вместе со мной где-то безвредно лежит на дне моря. И в этом их ошибка.

- Я передам ваше сообщение в Мельбурн.

- В Уэллингтоне есть еще одна галерея. В ней продана за оригинал копия Херринга человеку, живущему в Окленде…

- Боже мой, вы и это узнали…

Я дал ему адрес галереи «Рюапегу» и рассказал о Нормане Апдайке.

- В длинном списке встречается буква Б. Скорей всего, есть еще одна галерея. Наверно, в Брисбене. Думаю, что есть другая галерея и в Сиднее. Можно предполагать, что запертое помещение в пригороде Сиднея показалось им недостаточно респектабельным для галереи, и они его закрыли.

- Стоп, - сказал Фрост.

- Простите, - вздохнул я. - Но эта организация похожа на грибницу. Расползлась под землей и время от времени выскакивает на поверхность в самых разных местах.

- Я сказал «стоп» потому, что мне надо было сменить пленку на магнитофоне. Продолжайте, пожалуйста.

- Ох! - Я засмеялся. - Хорошо… Вы получили ответы Дональда на мои вопросы?

- Да.

- Осторожно?

- Можете быть спокойным, - сухо заметил он. - Мы выполнили ваше пожелание в письменной форме. Ответы мистера Стюарта следующие: на первый вопрос - «Да, конечно». На второй - «Нет, с чего бы вдруг?» И на третий - «Да».

- Он ответил с абсолютной уверенностью?

- С абсолютной. - Фрост слегка откашлялся. - Он показался нам безучастным. Незаинтересованным. Но отвечал абсолютно уверенно.

- Что он делает?

- Целыми днями смотрит на портрет жены. Каждый раз, когда мы приезжаем, мы видим в окно, как он сидит в гостиной и смотрит.

- Он еще… нормальный?

- Не берусь судить.

- Не могли бы вы по крайней мере сообщить ему, что его больше не подозревают в организации ограбления и в убийстве Реджины?

- Такое решение принимает мое начальство.

- Тогда хоть подтолкните их. Разве полиция заинтересована в плохом мнении общественности?

- Вы моментально обратились за нашей помощью, - язвительно отрезал он.

Обратился, потому что вместо вас делаю вашу работу, подумал я. Но вслух ничего не сказал. Молчание говорило больше.

- Хорошо… - В его голосе прозвучали ноты извинения. - Мы с вами сотрудничаем. - Фрост помолчал. - Где вы сейчас? Когда я получу телекс из Мельбурна, мне, наверно, надо будет снова связаться с вами.

- Я в телефонной будке в сельском магазине в деревне на холмах в окрестностях Уэллингтона.

- Куда вы поедете оттуда?

- Пока останусь здесь. Уэксфорд и Зеленн, наверно, еще крутятся в городе. Не хотелось бы рисковать, вдруг они случайно увидят меня.

- Дайте мне номер телефона будки.

Прочитав на стене, я продиктовал ему номер.

- Я хочу поскорей вернуться домой. Можете вы что-нибудь сделать насчет моего паспорта?

- Вам придется обратиться к консулу.

Та-та-та, устало подумал я, повесил трубку и заковылял к машине.

- Рассказать вам, что я сейчас мог бы сделать с двойным гамбургером и бутылкой бренди? - спросил я, вползая на заднее сиденье.

Мы просидели в машине часа два. В магазине не торговали ни спиртным, ни горячей едой. Сара купила пачку печенья, и мы молча грызли его.

- Не можем же мы просидеть так весь день, - сердито прервала она наконец молчание.

У меня не было уверенности, что Уэксфорд не прочесывает город, разыскивая ее и Джика, чтобы убрать ненужных свидетелей. Но, по-моему, такое предположение вряд ли порадовало бы ее.

- Здесь мы в полной безопасности, - попытался я убедить Сару.

- В полной безопасности умираем от заражения крови, - согласился Джик.

- Все таблетки остались в «Хилтоне», - сообщила Сара.

- И что теперь нам делать? - вытаращил на нее глаза Джик.

- Ничего. Просто я подумала, что вы хотите знать, что можно сделать.

- Что сделать с таблетками? - спросил я.

- Да.

- Господи, - вздохнул Джик.

Продуктовый фургон спустился с холма и остановился перед магазином. Рабочий в комбинезоне открыл заднюю дверь фургона, вытащил большущий поднос со сдобой и понес в магазин.

- Еда-а, - восторженно протянул я.

Сара пошла на разведку, а Джик воспользовался моментом, чтобы отклеить тельняшку, прилипшую к ранам и царапинам. Я решил не утруждать себя этим.

- У тебя вся майка прилипнет к телу, как вторая кожа, если ты не оторвешь ее сейчас, - предупредил Джик, гримасничая и морщась.

- Она отмокнет в ванной.

- Пока мы были в море, этих ссадин и царапин совсем не чувствовалось.

- Да.

- Ты, наверно, сильнее поранился?

- М-м-м.

- Почему ты не стонешь или не ругаешься? - взглянул Джик на меня.

- Неохота. А почему ты не стонешь?

- Я буду стонать в своих картинах, - усмехнулся он.

Сара вернулась со свежими пирожками и банками кока-колы, мы уничтожили их в момент, и я почувствовал себя здоровее.

Через полчаса на пороге магазина появился хозяин и закричал, глядя на машину:

- Вас к телефону!..

Я осторожно вылез из машины, стараясь не делать лишних движений, и пошел к будке. Это был Фрост, голос звучал звонко, как колокольчик:

- Уэксфорд, Зеленн и Снелл купили билеты на рейс в Мельбурн. В мельбурнском аэропорту их встретят…

- Кто такой Снелл? - спросил я.

- Откуда же я знаю? Он летит вместе с двумя первыми.

А, это Мозги-В-Кулаках, подумал я.

- Теперь послушайте, - продолжал Фрост. - Мы несколько раз обменялись телексами с Мельбурном, и полиция Мельбурна просит, чтобы вы помогли им закончить это дело… - Он долго объяснял, что от меня требуется, и в конце спросил:- Вы сделаете это?

Я устал, весь в ушибах, чуть не утонул. С меня уже хватит.

- Да, хорошо, - ответил я.

Пора уже кончать эту историю.

- Мельбурнская полиция хочет быть уверенной, что три копии Маннингса, которые вы… м-м-м… получили из галереи, все еще там, где вы мне говорили.

- Да, они там.

- Очень хорошо. Ну… желаю удачи.