В последний раз

Глава 27

— Это синяк? — вскинув брови, спрашивает врач на очередном осмотре.

— Это засос, — поджав губы, отвечаю, покраснев от смущения.

Спустя несколько минут из смотрового кабинета раздается смех, когда я оголилась.

— Креативно, ничего не скажешь, — фыркнула доктор. — Некоторые мужчины иногда перегибают палку.

— То есть раскрас под леопарда засосами — это нормально? — скептически спрашиваю я.

— Нет, но в целом некритично, — с улыбкой ответила врач, послав такой же насмешливый взгляд в ответ.

Осмотр заканчивается и, получив вердикт «без патологий», собираюсь в офис. Костя разговаривает по телефону ожидая меня в машине.

— Как дела? — тихо спросил мужчина, едва сажусь в салон.

— Отлично, — спокойно отвечаю я, пристегиваясь.

— Что сказали?

— Что расцветка под леопард нынче не в моде, — со вздохом отвечаю улыбающемуся мужчине, отворачиваясь к окну. В ответ слышу Костин заливистый смех.

За последнее время отношения между нами заметно наладились. Мы все чаще весело болтали, обсуждая малыша или просто дела за день. Костя вкладывал свои деньги, часто обсуждая перспективы со мной. Я старалась особо не вмешиваться, ненароком не повлияв на его решение, но мнением делилась, как и опасениями.

Секс в нашей жизни все же изменился. Если раньше я была раскована и свободна, то теперь мое меняющееся тело смущало меня, и это, конечно же, накладывало отпечаток на поведение. Костя старался мне потакать, но я все же чувствовала его недоумение.

Появляющийся животик приводил в восторг нас обоих. Костя постоянно стремился погладить мой живот, а ночами охранял нас от подкроватных чудищ, крепко обнимая. Со стороны казалось, что я слегка объелась, но это был наш малыш, который рос внутри. Странное чувство, если честно. Иногда за заботами целый день не замечаешь ничего, а потом достаточно положить руку на живот, и вот он, твой малыш. Растет, как бобовое зернышко, и тихо ждет своего часа. Костя упрямо называл ребеночка «сын», игнорируя мои предположения по поводу будущего пола. Переубедить его было невозможно. Этот мужчина был готов спорить на миллионы, что у него родится именно мальчик.

Врач, делая замеры моего живота, изначально говорила, что я мало прибавляю в весе и объемах, но мама успокоила меня, что это генетика. Постоянные расспросы Кости иногда вводили в ступор моего гинеколога, но доктор стойко отвечала на любые мужские вопросы.

Спортзал мы стали посещать реже, разбавляя его прогулками по осенним паркам и курсами занятий для беременных. Откровенно, я психовала из-за того, что женская аудитория в фитнесклубе строила глазки моему мужчине. На фоне моей расширяющейся талии и его рельефного пресса, игривые взгляды и хихиканья раскрашенных девиц совсем не способствовали улучшению здоровья. К слову, Костя не реагировал на призывные намеки местных тигриц, но я отлично знаю, что за моей спиной он вполне мог ответить им взаимностью.

Телефонные разговоры с сестрой и мамой происходили регулярно. Мы освоили конференц-связь. Мама закончила свой творческий отпуск и уехала домой, сообщив, что очень соскучилась по подругам и решилась еще год поработать, заменяя ушедшую в декрет молодую учительницу, у которой остался четвертый класс. Так что она решила выпустить их, и после еще раз обдумает предложение Стаса переехать насовсем к Красновым. Сашка делилась переживаниями сына по отсутствию бабушки, которая в ответ обещала приехать на каникулы. Мама присылала нам фото нашего дома и своих трудовых будней, и мы с сестрой также часто делились фотографиями в ответ.

— Как у вас дела? — спокойно спросила сестра в один из наших с Костей визитов в столицу.

— Нормально, — легко ответила я, пожав плечиком.

— Нормально для чего? — уточнила Сашка, медленно ведя автомобиль.

— Нормально для пары ожидающей ребенка, Саш, — хмыкаю я, посмотрев на сестру. — В чем дело?

— Просто волнуюсь за тебя, Свет, — вздыхает старшая.

На дворе стояла поздняя осень. В столице уже было ощутимо прохладно, но все же теплее, чем в Питере. Мы решили прокатиться к Красновым, а заодно Костя хотел проведать дела в клубе.

Последнее меня очень нервировало, но я старалась не подать виду.

— У нас все хорошо, Саш. Не волнуйся, — мягко успокаиваю я взбудораженную сестру.

— Мне-Мне-тоне ври, — тихо бормочет Сашка. — Или ты забыла, что я знаю тебя слишком долго? Ты далека от понятия «нормально». Я хочу все знать, Свет. То, что я выпытала у Стаса, вообще бред!

— А что ты выпытала у Стаса? — в крайнем изумлении спрашиваю я, услышав имя зятя. — Что он-то может знать?

— Стас поговорил с Костей, — фыркает шпионка. — Как еще узнать, какая кошка пробежала между вами?

Ты же, как Штирлиц, молчишь!

— Штирлица раскрыли, — поджав губы, бормочу я. — Я уже давно поняла, что шпион из меня так себе.

— Не скажи, — возражает Сашка. — Я вот не могу понять, что случилось? Помню тебя в тот день, когда ты про ребенка рассказала. Жесть просто! Потом тишина и «на тебе» — измена!

Молча слушаю монолог сестры, пока она ведет машину по шоссе. Объяснять что-либо я не собиралась, потому что обсуждать свою жизнь была не намерена. По опыту знаю, что лучше переждать этот фонтан, чем пытаться его заткнуть.

— Я, честно, не поверила Стасу, когда он рассказал, что Костя поведал о том, что его подозревают в измене, — скептически продолжила свое повествование Сашка.

— Почему? — не выдерживаю я, когда сестра выжидательно смотрит на меня. — Репутация у Вольского соответствующая.

— Потому что вы все еще вместе, Свет, — спокойно произнесла Сашка. — Ты и за меньшее легко вычеркивала людей из своей жизни, а тут такой финт! Я никогда не поверю, что ты его простила, тем более сразу.

— Саш, может не будем обсуждать это? — я миролюбиво предлагаю сменить тему.

— Нет, мы будем это обсуждать, потому что это твоя жизнь, и пора бы уже рассказать о том, что тебя гложет, — произнесла строго сестра, наставив на меня палец.

— Я устала, мы сегодня посетили триста магазинов, Саш, — хнычу в ответ, ожидая жалости.

— Не триста, а девять, так что хватит ныть! — резко осаживает меня сестра. — Скажи честно, он правда изменил?

— Саш…

— Свет, ты беременна, — многозначительно произносит Сашка.

— Да ты что? А я-то думаю, чего это со мной? — язвительно комментирую я, поняв, что прием у психолога начался.

— Ты беременна, Свет, — не обращая на меня внимания, произносит дальше сестра. — Это очень уязвимый период в жизни женщины. Тебе нужна поддержка, ласка и внимание, а еще надежность и уверенность в мужчине, спящем рядом.

— Саш, с этим все нормально, — отмахиваюсь я, поморщившись. — Уймись.

— Не уймусь, Свет! — возмущенно отвечает старшая. — Не уймусь! Если он виноват в измене, я хочу понять, почему ты все еще терпишь его?

— Наверное, потому что у нас общий ребенок! — практически кричу я, мгновенно заведясь от сестринского вмешательства. — Не заметила? Это вносит некоторые коррективы в привычную модель поведения, не?

— Если дело в деньгах, то сказала бы мне, я бы помогла, — бурчит Сашка, недовольно нахмурившись.

— О! Отлично, еще не родила, а уже на шею тебе пристроилась, да? — возмутившись, интересуюсь у сестры. — Спасибо! Но я вполне сносно зарабатываю, и отец не нищий у моего ребенка.

— Ладно, это понятно, — вспыхнув, отвечает Сашка. — Что с изменой Вольского? Мне кажется, ты бы и слова сказать не дала, сразу на выход показала! А теперь научилась прощению?

— Возможно? — бурчу в ответ, хмуро глядя в окно.

— Ты? Прощению? — удивленно хохотнула сестра. — Я сплю!

— Саш, чего ты ко мне пристала? — спрашиваю, резко повернувшись к водительнице.

— Я хочу понять, что у тебя происходит, Свет! — орет сестра, глядя на меня. — Ты забеременела, но явно была почти в фрустрации, когда приехала сообщать о ребенке. Потом живешь с мужчиной, от которого была без ума, обвинив его в измене! Теперь спокойно приезжаешь, заявив, что у тебя все нормально? Серьезно? Знаешь, пазл не складывается!

Я тяжело дышу, поняв, как вся эта ситуация смотрится со стороны. Да, помня себя прежнюю, трудно поверить в то, что это я. Закрыв глаза, чувствую, как слеза скатилась по щеке, смущенно стираю ее.

— Свет, прости, — с сожалением шепчет сестра. — Не хотела тебя расстроить, просто я не понимаю, что происходит. Волнуюсь. Ты меня порядком напугала в тот раз, когда приехала летом и сказала о ребенке. А новость про измену вообще нонсенс.

— Я хотела первому сообщить Косте о малыше, — шепчу, сидя со все еще закрытыми глазами. — Приехала, как идиотка, сюрпризом в его клуб, а там он на столе с какой-то девкой мне ответный сюрприз устроил.

— И? Поругались? — тихо шепчет Сашка себе под нос. — Ну, конечно, поругались!

— Нет, я, как последняя трусиха, молча закрыла дверь и ушла из клуба, — горько усмехнувшись и шмыгая носом, ответила я.

— И даже не вмазала негодяю по морде?! — сдержанно возмутилась сестра.

— Это что-то изменило бы? — шмыгнув носом, спрашиваю Сашку. — Тот факт, что он трахает прямо сейчас какую-то шалаву? Или то, что он предатель? Или ты думала, что я должна была провести с ними беседу на тему «не прелюбодействуй»?

— Я не знаю, — ошеломленно и озадаченно произнесла сестра.

— Тем более я всегда знала, что клуб для Кости — это личная территория охоты, — усмехнулась я, утирая слезы. — Он и меня клеил там, так что большой новостью это не стало.

— И все же, — упрямо возразила Сашка, видимо, вспомнив все то, что я рассказывала о личной жизни. — вас были отношения, и все было хорошо.

— Я не знаю, — тяжело вздыхаю, достав носовые платочки из сумочки и громко высморкавшись. — Может во мне дело, хотя вряд ли. Просто Костя такой, что поделать?

— И что дальше? — понукает меня сестра продолжить рассказ.

— Я встретилась с ним и решила расстаться цивилизованно, но он уже знал о ребенке от твоего мужа, — недовольно произнесла я, поморщившись. — Костя стал возмущаться, что я не говорю ему про беременность, и что мои доводы к расставанию бред сивой кобылы.

— Ясно, — поджав губы, вздыхает сестра. — Что потом?

— А потом этот мужик явился в мою кровать и сделал вид будто никакой измены не было, — усмехаюсь я, разведя руки в стороны. — Словно он невинный агнец, которого бессовестно оболгали и оклеветали.

Заявил, что у меня приход, и он не собирается отставать от меня. Если я захочу съехать с квартиры, то он поедет за мной с вещами.

— И? — удивленно уточняет Сашка.

— И все, — вздыхаю я в ответ. — Так и живем, как дети. Костя изо всех сил делает вид, что у нас все хорошо. Возит меня на работу и по врачам, ходит на гимнастику, окружает лаской и заботой мать своего наследника, даже готовит. Хотя порой есть это невозможно, но чтобы не обижать его, я улыбаюсь и глотаю все, что на тарелке, но это бывает редко.

— А его измена? — хмуро спрашивает Сашка.

— Продолжает настаивать, что невиновен, и у меня просто помутнение случилось, — бурчу я, вспомнив его убедительное выражение лица. — Каждый раз, как об этом речь заходит — у нас скандал до трясучки. Короче, эту тему лучше не поднимать.

— А ты уверена, что он…

— Саш, ты думаешь мне померещилось? — с вызовом спрашиваю я. — Я беременна, а не слепа.

— Ну, не знаю, Свет, — с сомнением медленно произнесла сестра. — Костя даже Стасу сказал, что не гулял, а мужики друг другу обычно не врут в таких вещах.

— Костя прекрасно знал, что Стас расскажет тебе, а ты мне, — хмыкаю, отвернувшись от сестры. — Или скажешь, что это не так?

— Чисто гипотетически, ты права, но все же, — тихо пробормотала Сашка.

— Саш, а если бы ты вошла в кабинет к Стасу и увидела не просто голую бабу, которую он спихнул с колен, а полноценный секс. Заметь, эта баба скакала на Косте, — вскинув брови, бью по самому больному. — Что тогда, а?

— Свет, — ошеломленно вздохнула сестра. — Я… Черт, даже не знаю…

— Ты была уверена, что Стас тебе не изменял, и такой финт устроила, а я видела, как Костя мне изменил, Саш. Видела!

Мы молча ехали в сторону дома, проезжая по уже дорогим мне местам.

— Почему тогда Вольский с тобой? — тихо спрашивает Сашка. — Я бы не смогла простить, если бы такое увидела…

— Потому что я влюбленная размазня, — горько шепчу в ответ. — Как идиотка радуюсь его присутствию и заботе. И он действительно хорош в этом. Без него мне было бы намного тяжелее. И еще я надеюсь, что что-то изменится. Не знаю. С каждым днем я просто забываю, что случилось, и мне кажется, что у нас все отлично, как раньше, а порой мне даже дышать рядом с ним тошно.

— А что будет потом? Когда ты родишь? — задает нелегкие вопросы спокойная сестра.

— Костя намекает на брак, но ничего кроме намеков нет, — хмыкаю я. — Кто так замуж предлагает? И потом, выходить замуж только ради ребенка — это как-то унизительно. Мне казалось, что меня минует брак по залету.

— А ты хотела бы замуж за Костю? — скептически спрашивает старшая.

— Не знаю, — задумчиво произношу в ответ. — Две сестры выходят замуж за двух друзей. Тебе не кажется, что это что-то знакомое? Я не хочу лишних совпадений.

— Глупости, — фыркает Сашка. — То, что случилось с нашими родителями, никакие связано с этим.

— И все же, — настаиваю я. — Ты не можешь отрицать параллелей. И тот факт, что ты водишь машину, как сумасшедшая, меня тоже беспокоит.

— Я стала более спокойно водить после родов, — вздыхает сестра. — Когда дети со мной, вообще лишний раз на газ не жму.

— Это обнадеживает, — довольно улыбаюсь в ответ на недовольное ворчание Сашки.

К этому моменту мы, наконец-то, добрались до дома, и моя пытка разговором окончена. Зайдя в дом, узнаю, что Кости нет. Уехал в клуб по работе. Тихо заставляю себя не думать о плохом. Что можно сделать, если он решит вновь пойти налево? Ничего. Если мужчина решил — он сделает. Отказавшись от ужина, молча ухожу к себе готовиться ко сну.

Что мне делать, если вдруг я почувствую, что он сегодня был с кем-то? Запах духов, след от помады или просто чутье подскажет. Как-то же женщины понимают, что делят своего мужчину с кем-то еще.

От этих мыслей у меня все обрывается внутри, заставляя чувствовать какую-то механичность и скованность своих действий. Я просто трусиха! Представив на мгновение все эти признаки измены на Косте, мысленно готовлю себя к скандалу. Все, хватит!

— Свет? — тихо раздается недалеко.

Оборачиваюсь и вижу Вольского, прислонившегося к косяку двери. В глазах мужчины давно застыло выжидательное нечто, которое тревожило меня. Это нечто будто отсчитывало некий срок всему что было между нами. Оно заставляло меня нервничать и со страхом ожидать неизвестности. Будто Костя давал мне срок на что-то, чего я не понимала.

— Ты ела? — так же тихо спрашивает мужчина, вскинув брови. В ответ могу лишь отрицательно помотать головой. Протянув мне руку, Костя произносит. — Пошли, я попросил разогреть нам еды.

Ужин проходит молчаливо, так как не могу заставить себя расслабиться. Кухня чужая, еда непривычная, Костя молчит. Я инстинктивно замерла в ожидании плохих новостей, но все проходит нормально. Сон в объятьях Кости удобен в любой кровати.

— У тебя все нормально? — шепчет мне мужчина, обнимая округлившийся животик.

— Да, а у тебя? — скованно спрашиваю в ответ, переплетая наши пальцы.

— Нормально, — отвечает Костя, поцеловав мой затылок.

Ни посторонних запахов, ни следов я не заметила. Несмотря на мои опасения, возвращаемся в Питер, и все встает на свои места. Работа, фитнес, прогулки, ужины, секс с Костей. Очень нежный и ласковый.

В пятницу меня ожидает очередной визит на склад для работы по бракованным деталям. Сообщив Косте, что мне надо посетить другой офис, я почувствовала недовольство и раздражение Вольского.

Мои вскинутые брови поставили точку в мужском бурчании. Я же молчу, когда он свой курятник посещает!

Работа на складе идет по плану. Осмотр деталей и сверка актов приема-передачи. Я чувствую некоторую тошноту от складского запаха, так что к вечеру выгляжу просто замученной и жутко уставшей.

— Свет, ты себя нормально чувствуешь? — недоуменно интересуется Сергей.

— Душно тут у вас, — морщусь я, расстегнув пиджак, который скрывал мой живот.

— Свет? — тихо и как-то затравленно спрашивает мужчина, глядя на меня. — Ты, что, беременна?

— Удивлен? — тихо спрашиваю я.

— Я не думал, что все настолько серьезно, — хмуро произносит Сергей.

— Я же говорила…

— Да, но ребенок — это как-то неожиданно, — смущенно произносит мужчина, не отрывая взгляда от моего живота.

— Ты даже не поверишь, как прав, — хмыкаю я. — Я удивлена больше всех остальных.

— Прими мои поздравления, — мягко произносит Сергей, грустно улыбнувшись. — Я очень рад за тебя. Ты будешь чудесной мамой.

— Не факт, — весело улыбаюсь в ответ. — Сейчас я боюсь всего, а говорят после родов будет еще хуже.

— Ничего страшного, — улыбается мне начальник склада. — Все будет хорошо.

— Ха-ха, Сережа, — язвлю я. — Вот когда тебе надо будет рожать — тогда и поговорим.

Через два часа я выжата, как лимон. Несмотря что до конца рабочего дня еще долго — вызываю Костю, чтобы уехать домой. Едва стою на ногах от усталости, покачиваясь, как пьяная от тошноты и голода, хотя Сергей дважды накормил меня. Посмотрев на мое состояние, мужчина решается дождаться мой транспорт, поддерживая меня.

— Ты когда планируешь в декрет уходить? — нахмурившись, спрашивает Сергей.

— После Нового года уже не вернусь, наверное, — пожав плечом, отвечаю я, прикидывая сколько осталось времени.

— Так скоро? — удивляется он, вновь пристально осмотрев меня.

— Сейчас раньше уходят в декрет, да и каникулы длинные, смысл выходить на полмесяца, — хмыкаю я, видя, что Сергей вновь заинтересован моим животом.

— Можно? — неожиданно спрашивает он, протянув руку ко мне.

— Да, — мягко фыркаю я, поняв, что он хочет погладить ребенка, и распахиваю полы пальто.

Прикосновения мужчины легкие и едва ощутимы. Кажется, Сергей сам боится, что некто может укусить его. Решив напугать его, резко дергаюсь с тихим «бу». Увидев, как мужчина вздрогнув и засмеялся, хохочу вместе с ним. Осмелев, Сергей полностью приложил свою ладонь к животу.

— Убери свои руки от моего ребенка!

Резкой окрик заставляет нас вздрогнуть от неожиданности, и я вижу, как злой Костя на всех парах несется к нам, сверкая взглядом.

— Костя, что происходит? — удивлено спрашиваю я, замерев на месте.

Но Вольский не обращает на меня никакого внимания, рывком схватив Сергей за шкирку.

— Не смей трогать мою женщину, — яростно шипит Костя, встряхнув соперника, пока я, открыв рот, смотрю на это безобразие.

— Успокойся, мужик, — изумленно отвечает Сергей, в ответ схватив Костю за грудки. — Я просто помогаю Свете.

— Без твоих лап разберемся, — рычит Вольский. — Исчезни!

— Мужик, ты не наглей, — насторожившись, отвечает Сергей, усугубив конфликт сильнее.

— Наглый здесь только ты, — пыхтит Костя, толкнув Сергея. — Это моя женщина и мой ребенок, какого хера ты тут нарисовался?!

Я успела отойти на два шага в сторону и лишь тихо «ойкнуть», когда меду мужчинами завязалась драка. От непонимания ситуации замираю, словно истукан, прижав сумочку к груди и обхватив себя за живот. В открытом противостоянии Костя быстро валит Сергея на землю, ударив того по лицу дважды. Несмотря на падение, Сергей умудряется неплохо приложить Костю коленом в живот. Оба мужчины пыхтят, нанося друг другу удары.

Когда первый шок прошел, я чувствую злость и ярость на Костю. Какого черта он тут устроил?

— Костя, твою мать! Что ты творишь?! — ору я, как в рупор. — Прекратите немедленно! Оба!

Катающиеся по земле мужчины явно были глухи к моим требованиям, так что я не нашла ничего умнее, как стукнуть их своей сумочкой. Так как в ней лежал мой стратегический запас еды, удары получились увесистыми, и вскоре мужчины стали кряхтеть уже от моих действий.

— Света! Ай! — воскликнул Сергей, получивший удар по хребту.

— Ау! Черт! — пыхтит Костя, которому моя сумка прилетела в голову.

— Устроили тут драку, как дети! — ору я, не переставая лупить этих дураков. — Бесите меня оба!

— Хватит! — возмущается Костя, которому ударов достается ощутимо больше чем Сергею.

— Света, успокойся, — хрипит Сергей, пытающийся отдышаться рядом, и тут же получает сумочкой в нос.

— Вы два идиота! — ору я, сама едва дыша. — Какого хрена вы тут устроили?!

— Какого черта он руки распускает?! — возмущается Костя, указав пальцем на соперника.

— Я просто хотел потрогать, — бурчит Сергей, потирая свой нос.

— Своего ребенка заведи и трогай на здоровье, мудак! — огрызается Вольский, вставая на ноги. — Моего не смей лапать!

Я тяжело дышу после этого спарринга, осматривая помятых мужиков. Тут и там на их лицах видны мелкие царапины от застежки на моей сумочке. Больше всего пострадал Сережкин нос. У Кости на лбу также был след заметен.

— Ты! — наставляю палец на Сергея. — Хватит смотреть на меня, как побитая собака! Мы разошлись, и на этом все! Может я тебя бросила, но и ты в этом виноват. Я — беременна! Поезд ушел! Нечего вздыхать по углам и с надеждой смотреть на меня.

— Понял? — довольно проворчал Вольский, обратив мое внимание на себя.

— А ты! — разъяренно смотрю на Костю. — Сколько не пытайся, я никогда не забуду, что ты трахаешь девок за моей спиной! Никогда больше не смогу доверять тебе!

— Света! — возмущенно выкатывает глаза Костя. — Я не изменял тебе! Тысячу раз уже говорю!

— Хоть десять тысяч, Кость! — ору я, взмахнув руками. — Я видела тебя в твоем клубе и отлично разглядела девку, которая скакала на твоем члене! Все! Достало твое вранье! Хватит изображать из себя ангелочка! Ты думаешь, чего я такая дерганная?! Мне тошно от твоей лживой физиономии! Ты врал мне, а я, как дура, думала, что у тебя дела в клубе! Я видела твои дела! Своими глазами! И если я еще раз услышу, что мне померещилось, клянусь, ты пожалеешь!

Резко разворачиваюсь и марширую в сторону припаркованного авто. Рывком открываю дверь и сажусь в салон, увидев, что за это время мужики даже не двинулись с места. Сергей так и сидел на земле, недоуменно глядя в мою сторону А Костя ошеломленно выпрямился, хмурясь в сторону машины.

Этот взрыв родил пустоту в душе. Я обессилено закрыла глаза, откинув голову на подголовник.

Чувствую, как авто качнулось, когда Костя сел за руль. Молча мужчина завел мотор и повез нас в сторону дома. Почувствовав легкую вину за то, что Сергей все же трогал меня, открываю глаза, чтобы увидеть абсолютно злого Костю. Мысли об извинениях вылетели из моей головы, стоило Вольскому прошипеть мне:

— Я тебе не изменял!

— Ты, блять, издеваешься надо мной?! — в тот же момент ору я.

— Это ты надо мной издеваешься!!! — орет в ответ мужчина. — Какого черта твой любовничек трогает моего ребенка?!

— Он меня трогал! Меня, а не ребенка! — кричу я.

— Тем более, — злобно фырчит мужчина, не отрывая взгляда от дороги. — Ты моя женщина. Какого черта он трогает мое?!

— Твое?! — визжу я, ударив Костю по плечу. — Ты свое просрал! Протрахал с другими бабами!

— Я не трахал других баб! Сколько можно повторять! — упрямо продолжает твердить мужчина.

— Все, — тихо шепчу я, поняв, что просто устала от всего происходящего.

— Нет, не все! — продолжает давить на меня Костя, стукнув ладонью по рулю. — Мне надоело быть пятым колесом или костылем в твоей жизни! Я твой мужчина! Отец твоего ребенка! Наш сын скоро родится, а ты так и не собралась признать этого! Сколько можно ждать?!

— Чего ты хочешь — поморщившись, фырчу я.

— Что бы ты вышла за меня, — цедит слова мужчина, не отрывая глаз от дороги. — Я не собираюсь усыновлять своего ребенка, когда он родится. Ясно?

— Только это? — фыркаю я, посмотрев на мужчину.

— Если я тебя не устраиваю — потом можешь подать на развод, — злобно пыхтит Костя.

— Хорошо, — устало шепчу я, поняв, что Косте в целом насрать на меня. Его волнует только сын.

— Сегодня! — мрачно произносит Вольский. — Я уже все подготовил.

— Какой шустрый, ты посмотри! — удивленно усмехаюсь в ответ.

— Я устал тебя ждать! — отрезает мужчина, внезапно паркуясь в неизвестном мне месте. — Пошли!

Здание, перед которым припарковался Костя, оказалось ЗАГСом. Я, если честно, ошалела от неожиданности, когда Вольский, ухватив меня за локоть, стремительно пронесся по просторным залам. Постучав в ничем не примечательную дверь, Костя поздоровался и втолкнул меня внутрь.

— Мы с этой ведьмой желаем расписаться, — четко и ясно произнес мужчина замершей над бумагами женщине в очках.

— Ааа?

— Я звонил две недели назад, уточнял процедуру, — произнес Костя, став вынимать из внутреннего кармана документы.

С еще большим удивлением замечаю наши паспорта, оплаченную госпошлину и справку о беременности от моего врача.

— Но для начала вам нужно записаться, — бормочет женщина, осматривая нас.

Я откровенно в шоке. Все происходящее вообще нереально! Мы женимся? То есть прямо сейчас? Я стою взмокшая в офисном платье, кроссовках, с офигенной прической «кичка». Костя помятый после драки, с порванным воротником свитера и трехдневной щетиной. Отлично, просто!

— Костя…

— Света, замолкни, — шипит Вольский, ущипнув себя за переносицу.

— Вы уверены, что готовы для брака? — смущенно спрашивает работница ЗАГСа. — Вы не записаны.

— Мы записаны! — возражает Костя, поджав губы.

Открыв паспорта, женщина вдруг меняется в лице и с улыбкой комментирует:

— Ааа, это вы Вольские? Что ж, проходите сюда.

Я вообще не понимаю, что происходит. Она узнала Костю по фамилии?! Что вообще происходит?!

— Костя…

— Молчи, просто молчи, Свет, — фыркает мужчина, не отрывая взгляда от манипуляций госслужащей.

Я медленно дышу, стараясь не поддаваться тошноте и панике. Женщина заполняет какие-то бумаги, довольно улыбаясь.

— Распишитесь тут и тут, — спокойно говорит она, протягивая обычный журнал учета.

Костя быстро ставит свою подпись в указанных ею местах, и оба они, наконец-то, обращают внимание на меня.

— Теперь вы, — улыбается женщина, указывая пальцем на страницу.

— Ааа, как насчет того, согласна ли я? — неуверенно бормочу я, сцепив пальцы вместе.

— Ты согласна, — мрачно произносит Костя, сверля меня взглядом. — Подписывай.

— Костя, я не уверена…

— Это не смертный приговор, Света, — упрямо настаивает мужчина, протягивая мне обычную шариковую ручку. — И не на веки вечные. Как и договаривались, после родов ты можешь подать на развод.

Смутившись его словам и взгляду, молча подписываю книгу учета. Дело сделано, я замужем за Костей.

Пока осознаю все происходящее, мой уже муж получает справки и наши паспорта с печатями.

Женщина бормочет, что мне надо сменить документы в течении месяца из-за смены фамилии, и выдает перечень этих документов. Там помимо паспорта, загранпаспорт, трудовая, диплом, банковские карты и лицевые счета, а также водительское удостоверение.

Выходим из ЗАГСа и молча едем домой. Костя немного успокоился и заметно расслаблен. Вот ведь гад!

— Теперь мне позволено разговаривать? — язвительно шиплю я. — Или мы в Средневековье?

— Теперь можешь высказать все, что хочешь, — спокойно и миролюбиво произносит Костя, и чтобы, видимо, взбесить меня, добавляет. — Жена моя.

Услышав последний эпитет, я закрываю рот и отворачиваюсь к окну. Не так я представляла свою свадьбу. Где счастье и семья? Цветы и платье? Я вышла замуж в черном! А перед этим отхлестав жениха сумочкой в крупной ссоре. Слезы тихо полились из глаз, не слушая мои приказы высохнуть.

— Неужели перспектива быть моей женой так ужасна? — печально спрашивает Костя, тяжело вздохнув.

Неужели я заслужила вот такой свадьбы? — в тон ему шепчу я.

Свет, — начал было Костя.

Ничего не говори, — прерываю я, не желая ничего больше слышать.

Вечер в нашей квартире давно не был таким гнетуще мрачным. «Праздничный ужин» состоял из вчерашнего супа после того, как я переоделась в теплую «новобрачную пижаму» с надписью «Феи здесь больше не живут!». После всего произошедшего я вымотана физически и эмоционально. Отправляюсь спать, не собираясь исполнять «супружеский долг», оставляя Костю работать за ноутбуком, хотя прекрасно вижу, что он поглядывает на меня.

Ночью сплю и непривычно понимаю, что мерзну. Просыпаюсь, поняв, что моя грелка спит рядом, но не обнимает меня, как прежде.

— Мне холодно, — недовольно бурчу я, ткнув локтем в новоиспеченного мужа.

— Ведьма, если ты замерзла, могла бы попросить обнять тебя, — язвит мужчина, явно не собираясь этого делать.

— Костя, мне холодно, — повторяю свой намек.

— Это я уже понял, — бурчит он. — Попроси меня обнять тебя. Раньше же просила.

Поняв, что за игру затеял Вольский, фыркаю и отворачиваюсь от него. Ну и пусть! Пусть я замерзну!

Вот умру, будет потом плакать.

Уснуть так и не удалось, хотя после нескольких минут жалости к себе, я просто прижимаюсь к теплой спине Кости, решив, что он уже достаточно уснул.

— Нечего жаться ко мне, если не хочешь просить, — усмехается вполне бодрый мужчина.

Цыкнув от недовольства, что меня раскрыли, вздохнув отодвигаюсь к своему краю. Чувствую, как кое-кто принципиальный поворачивается ко мне лицом и просто ждет.

— Какая же ты вредина! — весело шепчет Костя, положив теплую руку на мой живот.

— Что поделать, какая есть, — язвлю в ответ, отбросив его руку.

— Язва ты, Светка, — фырчит мужчина. — Ну-ка быстро проси меня согреть тебя.

— Обойдешься, — поджав губы, упрямо шиплю в ответ.

— Вот мерзнешь же. Чего упрямишься? — вздохнул Вольский. — Сынок поди тоже замерз, да?

— Да, — обиженно бурчу я, чувствуя жалость к себе и своему малышу.

— Ну? — понукает меня Костя и, не дождавшись моей реакции, добавляет, прижав меня к себе. — Ведьма ты бессердечная.

Мгновенно согревшись, проваливаюсь в сон. Утром чувствую, что пижамы на мне нет, а вот кое-кто очень голодный уже приступил к сексу. Не открывая глаз, отдаюсь Косте и его теплым большим рукам, которые нежат и ласкают меня так, как я больше всего люблю — жадно и нетерпеливо.

— Скажи, что ты меня хочешь, — слышу Костин голос, но не отвечаю на его призывы.

С момента, как узнала о неверности любимого, говорить о таком, как и о любви, я перестала.

— Скажи, что я тебе нужен, что ты меня любишь, Малыш, — шепчет Костя, продолжая покрывать меня поцелуями и лаская, готовя к самому сладкому процессу нашего утра.

Не дождавшись моих слов, Костя приподнимается на руках и смотрит мне в глаза. Я тяжело дышу, глядя на него, пылающего от страсти. Сощурившись, мужчина осматривает меня с ног до головы.

— Я же вижу, что ты хочешь меня, — тихо шипит Костя, так же тяжело дыша. — Каждый раз ты просто таешь в моих руках, кончая, словно в последний раз, но молчишь. Продолжаешь наказывать меня за то, чего я не делал.

Закрываю глаза, не в силах вытерпеть обвинений в его взгляде.

— Просто позволяешь мне трахать себя, да? — продолжает Костя. — Но теперь все поменяется, Малыш. Запоминай. Если тебе захочется ласки — ты ласково и нежно просишь меня об этом, ясно?

— Ты бредишь, — фыркаю я, не собираясь быть такой с ним.

Едва я отвела взгляд, как мужчина стал подниматься, собираясь покинуть кровать. Я удивленно замерла, тихо ахнув, чем привлекла мужское внимание.

— Если хочешь продолжения — скажи об этом, — насмешливо произнес Костя, нагнувшись и нежно целуя мой животик. — А до тех пор ласка, поцелуи и нежность достанутся сыну.

— Костя…

— Слушаю, — вскинув брови, уточняет мужчина, продолжив целовать малыша.

— Я хочу, — выдавливаю из себя слова, которые он хотел, ибо уже пылала от страсти не меньше, чем он.

— Чего ты хочешь, Малыш? — коварно выпытывает молодожен.

— Тебя, хочу тебя, — сдаюсь я, произнеся то, что уже так давно не говорила Косте.

В следующее мгновение я буквально таю от лавины поцелуев и ласк. Мой мужчина стремится зацеловать меня с ног до головы, особо жарко сосредоточившись на клиторе.

— Кость, — хнычу я, уже не в силах терпеть эту пытку ожиданием.

— Теперь следующий этап, — вдруг шепчет Костя, нависнув надо мной и устраиваясь сидя между моих раскинутых ног. — Если хочешь почувствовать меня внутри — признаешь, что принадлежишь мне.

Тяжело дышу; ибо знаю, чего он потребует потом. Признания в любви. По глазам вижу что он едва держится, чтобы не войти в меня, но молчаливо требует произнести слова, которых давно не слышал. Раньше я всегда говорила ему, что хочу его, что принадлежу ему и что люблю его. Но уже очень давно эти слова не звучали между нами.

— Света, я жду, — настойчиво произносит Костя, став водить членом по моим влажным складкам.

— Костя, так нечестно, — хнычу я от дикого желания почувствовать его в себе.

— Что поделать, честностью нынче ничего не добиться, — нараспев произносит мужчина, глядя мне в глаза.

— Я твоя, — тихо шепчу, закусив губу. Черт! Пусть получает, что хочет, только даст мне кончить!

— Не слышу? — издевается мужчина, прищурившись от осознания своей победы.

— Я твоя, — громче стону, ухватив его за член и страстно желая получить свою награду.

— Ох, Малыш, — тихо стонет Костя, медленно входя в меня и уперевшись кулаками в матрац, чтобы не давить на живот. — Теперь последний этап: за каждое движение хочу слышать, что ты меня любишь.

— Нет, — горько шепчу я, пытаясь оттолкнуть его.

— Да, — настойчиво шепчет любимый. — Ты хочешь меня, принадлежишь мне и любишь меня. Пора бы тебе об этом вспомнить.

Я кусаю губы, пытаясь ногами заставить Костю двигаться. Мужчина тяжело дышит, не поддаваясь на мои молчаливые призывы. Закрыв глаза и застонав от бессилия, ударив его в плечо, тихо сдаюсь:

— Люблю.

В этот же момент поцелуи и, приводящее в чистый восторг, движение наполняет меня и заставляет застонать еще громче. Неожиданно застыв, мужчина шепчет, целуя мою шею:

— Еще.

— Люблю, — покорно шепчу я.

Получаю еще одну сводящую с ума награду и требование в признании.

— Еще!

— Люблю.

— Теперь, моя жена, будет только так, — шепчет мне Костя, несильно укусив за горло. — Или я останавливаюсь.

Костя свою угрозу выполнял каждый раз, едва я забывала говорить «люблю». Спустя несколько мгновений это слово стало свободнее покидать мой рот, а любимый, не сдерживаясь, дарил нам обоим эту сладкую награду за мое послушание.