В стране кенгуру и эму

НЕМНОГО ИСТОРИИ

Пребывание мое в Канберре закончилось, и я самолетом возвращаюсь в Сидней.

Аэропорт в Канберре небольшой: маленькое, летнего типа деревянное здание, небольшие взлетно-посадочные полосы.

Я подошел к регистратору, чтобы оформить билет. Взвесил свой чемодан. Но, к моему удивлению, меня тоже пригласили стать на весы. Я подумал было, что это шутка. Но нет, регистратор настаивал, и я вынужден был согласиться. На мой вопрос, для чего это, он ответил, что летчик должен точно знать степень загрузки самолета. И действительно, всех пассажиров ставили на весы, и их вес тщательно фиксировался в ведомости.

Турбовинтовой самолет компании ТАА («Трансастрэлиэн Эйрлайнс») с нарисованной на хвосте эмблемой, изображающей кенгуру, вмещает около 40 человек. Через Канберру проходит несколько авиалиний, и потому, должно быть, не все места в самолете заняты.

Погода хорошая. Самолет постепенно набирает высоту, из окошка отлично видны зеленые поля и огороженные квадраты пастбищ с ползающими букашками — овцами и коровами. Кое-где на горах поля и пастбища сменяются лесом. Горы здесь какие-то особенные, с плоскими вершинами. Видимо, раньше тут было плато, а потом реки размыли глубокие русла.

Сидней раскинулся на многие десятки квадратных километров. Чудесный залив, врезающийся почти на 30 километров в глубь материка, как бы делит город на несколько частей. Этот залив носит имя одного из матросов с корабля капитана Кука. Позже профессор Мак-Магон рассказал мне об одной далекой истории, которой залив обязан своим наименованием.

Корабль капитана Кука бросил якорь в Ботаническом заливе — далеко не лучшей гавани для судов. Спустя некоторое время Куку доложили, что матрос Джексон, стоявший на вахте на мачте корабля, невдалеке увидел бухту, вдающуюся глубоко в сушу. Капитан, считавший, что он хорошо знает берега Австралии, был убежден, что побережье мало изрезано, и очень удивился. Однако все же приказал плыть по направлению к замеченной бухте. Вход в нее не был найден (он довольно узкий), но матрос продолжал утверждать, что видел бухту. Убежденный, что никакой бухты нет, Кук в шутку приказал офицеру занести в бортовой журнал эту бухту и назвать ее именем матроса. Уже позже капитан Филипп действительно нашел узкие ворота, ведущие в великолепную гавань, не уступающую лучшим гаваням мира. Вокруг этой гавани впоследствии и раскинулся Сидней, а гавань была занесена во все карты мира под названием «порт Джексон». Так было увековечено имя простого матроса.

В Сиднее рассказывают еще об одном случае, связанном с путешествием капитана Кука.

Вдоль восточных берегов Австралии на две тысячи километров тянутся коралловые рифы. Местами ширина их достигает 150 километров. Из-за этих рифов подходы к восточным берегам страны почти на всем протяжении весьма опасны. Несколько севернее теперешнего Сиднея маленькое парусное судно капитана Кука водоизмещением 460 тонн наскочило на коралловый риф и получило большую пробоину. Но капитан, как здесь говорят, родился под счастливой звездой, а то не миновать бы ему стать добычей акул. Кусок коралла, протаранивший деревянное судно, обломился и, как пробкой, заткнул пробоину. Кораблю удалось достичь берега, и там он был отремонтирован. Сейчас на этом месте находится город Куктаун.

Острые коралловые рифы были могилой для многих больших и малых кораблей, пока не были точно изучены проходы в них и не нанесены на навигационные карты. Однако и в наши дни в этих подводных лабиринтах нередко гибнут суда. Только против устьев рек, несущих пресную воду и илистые частицы, которые не нравятся кораллам, остались узкие и извилистые проходы. По ним и проходят суда к берегам. Но эти рифы приносят и некоторую пользу, защищая восточные берега Австралии от волн Тихого океана. На побережье всегда тихо и тепло.

Сидней основан в 1788 году. Возле бухты порта Джексон была создана колония английских каторжников. Вместе с каторжниками на корабле капитана Филиппа сюда доставили быка и четырех коров. Хорошие пастбища, теплый климат, отсутствие хищников — все эти благоприятные условия способствовали тому, что через семь лет здесь уже паслось целое стадо хорошо упитанного скота.

Шестьдесят лет спустя в Австралии насчитывалось около 1,5 миллиона голов крупного рогатого скота, свыше 15 миллионов овец, около 100 тысяч лошадей, 45 тысяч свиней, много птицы и других животных. Весь скот выпасался круглый год на естественных пастбищах.

Много прекрасно выполненных экспонатов, рассказывающих об открытии Австралии, ее заселении и быте аборигенов собрано в Центральном городском музее. По выставленным экспонатам складывается впечатление, что аборигены — это люди с непривлекательной внешностью и фигурой, что в их среде широко бытовал каннибализм, что это люди, не способные воспринимать культуру. Однако первая же встреча с коренными жителями страны убедила меня, что это все не так.

Сейчас коренных австралийцев насчитывается всего 75–80 тысяч. Большинство их проживают в резервациях, расположенных в Западной Австралии и на Северной Территории, а также в Квинсленде; незначительное число — в других штатах. Для резерваций аборигенов отведены самые худшие по климатическим и природным условиям территории.

Большинство из них жили в лучших по климатическим условиям, а также наиболее богатых дичью и рыбой юго-восточной и южной прибрежных частях Австралии. Свои орудия производства они делали из дерева и камня. У них не было скота, ибо на территории Австралии из более или менее крупных млекопитающих жили только кенгуру. Не знали коренные жители и земледелия.

Но они были прекрасными охотниками, рыболовами, собирателями трав и кореньев. Аборигены Австралии сделали бумеранг. Это очень музыкальный народ. Не раз мне приходилось слышать их музыку, исполняемую на трубе длиной около двух метров, сделанной из ствола нетолстого эвкалипта, с выжженной сердцевиной. Своеобразно и интересно исполняют коренные австралийцы свои оригинальные танцы.

Аборигены на охоте

Белые переселенцы-колонисты пытались превратить аборигенов в рабов и использовать их для работы на фермах. Но аборигены предпочитали жить по-старому. Изгнанные белыми поселенцами из прибрежных районов в голодные пустыни, аборигены пытались «охотиться» на овец, которых начали разводить колонисты. Это, вероятно, и послужило предлогом массового физического уничтожения коренных жителей. На них устраивали облавы, в них стреляли, их травили ядами, загоняли в отдаленные пустынные и безводные места, в дебри тропических лесов, где они вымирали от голода и недостатка воды. И уже в конце XIX века коренное население Австралии уменьшилось почти в десять раз.

Позже на смену политике вытеснения (а вернее, физического уничтожения аборигенов) пришла политика изоляции. Она продолжается и поныне. Аборигены не имеют права участвовать в общественной жизни, они не могут зайти поесть в кафе, выпить стакан пива в паблик баре. Им почти не оказывается медицинской помощи, а их повышенная восприимчивость к болезням приводит к большой смертности. Некоторые официальные представители пытались убедить меня в том, что с аборигенами у правительства много хлопот, что на их содержание в резервациях тратится уйма денег.

Значительную часть коренного населения страны составляют метисы. В первом поколении у них превалируют черты аборигенов, а уже во втором — черты европейцев.

Так постепенно уничтожается, а частично растворяется, ассимилируется этот некогда многочисленный народ. Австралийцы мне рассказывали о доверчивости аборигенов, их непосредственности и наивности. Они очень подвержены действию спиртных напитков: одной бутылки пива обычно достаточно для опьянения взрослого мужчины. Часто аборигены, работающие пастухами, получив отпуск, а иногда и просто бросив работу, уходят в леса и там проводят время на лоне природы, охотясь на кенгуру и эму. Некоторые так и остаются жить в лесах, как жили их предки.

Аборигены, живущие вблизи городов, овладели английским языком и работают поденщиками на самых грязных и тяжелых работах, на которые не соглашаются белые. Аборигены легко осваивают английский язык; это безусловно способные люди.

Среди коренных австралийцев встречается немало талантливых художников, скульпторов. Широко известно в стране творчество выдающегося художника-пейзажиста, певца австралийской природы Альберта Намаджира. Это самый популярный художник Австралии. Репродукции его картин украшают квартиры фермеров, гостиницы, правительственные учреждения. Его оригиналы ценятся в сотни и тысячи фунтов стерлингов.

Видел я и прекрасные скульптуры, выполненные самоучками-аборигенами.