Вечное наследство любви

Глава двадцатая. НАНДРИ

Лейн приехал, как только услышал печальную новость. Он долго разговаривал сКлэром, и тот излил перед ним горькие размышления о смерти маленькой дочери.

Элли не совсем понимала, как ей обращаться с Лейном после разговора с родителями. Они заверили, что она вольна самаопределять свое будущее. Элли надеялась,что отец прав, и Лейн не сдастся слишкомбыстро. Но в глубине души она боялась, чтоЛейн счел ее ответ окончательным.

А что если он больше не собирается заней ухаживать? Горе ей, горе! Найдет лиона в себе смелость, чтобы самой заговорить с Лейном? Ее воспитывали по-другому, и Элли сильно сомневалась, что сможетэто сделать. А пока она вежливо разговаривала с Лейном, но старалась не затягиватьбеседы.

Марти переживала сложные дни. Каждый раз, ощущаятолчки ребенка, она вспоминала, как отталкивала мысль о том,что забеременела. Она не хотела этого ребенка. Да, если быее желание сбылось, то его вообще бы не было... Так она думала сначала, а теперь она полюбила малыша. Кем бы он нибыл, он завоевал ее сердце. И все же она чувствовала себявиноватой.

Да, она его не хотела, но с ним ничего не случилось, а маленькое тельце девочки, появлению которой Клэр и Кейт такрадовались с самого начала, теперь лежит под снежным сугробом на церковном дворе. Наверное, это неправильно, несправедливо.

Поэтому горе, которое Марти переживала вместе с сыноми невесткой, смешивалось со стыдом. Понимают ли они это?

Может, они тоже думают, что обстоятельства сложились несправедливо и что она недостойна того, чтобы носить ребенка?

Да, когда Кейт страдала, и ее младенец оказался в опасности, Марти была готова отдать жизнь своего малыша зажизнь другого, если бы Господь согласился на такой обмен.

Теперь она начинала понимать, как тяжело было бы ей этопережить. Она любила живущего в ней маленького человечкабольше, чем ей раньше казалось возможным! Бедная, беднаяКейт! Она тоже любила свою малышку. Марти боялась, чтоКлэр и Кейт затаили злобу на нее и на еще не родившеесядитя. Она не хотела с ними встречаться. После смерти младенца и похорон, на которые собрались все родные, Мартиискала предлог, чтобы держаться от молодой семьи подальше.

Что она им скажет? Что они чувствуют по отношению к ней?

Что они думают о скором появлении на свет маленького братцаили сестры Клэра?

К счастью, Элли ежедневно виделась с Кейт. Она помогала ей по дому, пока к ней не вернулись силы, чтобы заниматься этим самостоятельно. Но Элли не перестала навещать ее,заходила поболтать или выпить чашку чая. Марти понимала,что тоже должна пойти туда, но жаловалась на «мерзкую погоду» и оставалась сидеть у огня.

Как ни удивительно, но именно Нандри привела Марти вчувство. Несмотря на плохую погоду, она пришла к ней в гости. Дети остались дома вместе с Джошем. Как только Мартизаметила дочь во дворе, она сразу поняла, что в такой деньНандри явилась сюда одна не потому, что ей захотелось скем-то поболтать.

Марти беспокоилась о ней. Она видела, что ее что-то гнетет с тех самых пор, как они вернулись домой. Нандри ничего не говорила, но Марти понимала, что что-то не так. Ейказалось, это каким-то образом связано с Кларком и его ногой. Но, конечно, времени прошло достаточно, чтобы Нандри привыкла к тому, как он теперь выглядит и что ему нуженкостыль.

Марти открыла перед дочерью дверь и тепло приветствовала ее. Сначала гостья объяснила: решила навестить их потому, что ей всего лишь хотелось на пару часов выйти из дому.

Дети с ума ее сведут, пожаловалась она. Марти кивнула: онапрекрасно помнила это чувство.

Нандри осведомилась о здоровье Кейт, и Марти уверилаее: судя по тому, что она слышала, невестка поправилась. Эллисейчас как раз у нее.

Марти стала варить кофе и резать испеченный Элли каравай. Нандри беспечно рассказывала о будничных заботах.

Она хотела, чтобы Элли написала ей рецепт тыквенного хлеба. Энди упал и прикусил язык, говорила она. Все не так плохо, но крови вытекло очень много, и Мэри от страха плакалавсю ночь, думая, что брат истечет кровью и умрет. МалышкаДжейн сделала несколько первых шагов и упала; она не сильно поранилась, но все испугались. Тина получила в школе золотую ленту, потому что лучше всех в классе знает правилаорфографии, и Джош ужасно ею гордится. Сам-то он никудышный грамотей.

Нандри продолжала болтать, пока Марти налила кофе исела за стол рядом с ней. Раньше дочь не отличалась разговорчивостью. Затем Нандри поменяла тему будничного разговора, и так быстро, что Марти не сразу осознала, о чем онаспрашивает:

– Как Кейт восприняла это?

Марти удивилась. На самом деле, она не знала. Внешненевестка неплохо справлялась – судя по тому, что говорилаЭлли. Но Марти не имела ни малейшего представления о том,что творится у нее в душе. Она не могла признаться в этомНандри, и потому, словно защищаясь, ответила:

– Разумеется, ей очень тяжело.

– Я не это имею в виду, – ответила Нандри. – Я хотелаузнать: сумела ли она это принять?

– Принять?

Нандри испытующе смотрела на Марти, и в ее глазах отразился тот же вопрос.

– Принять? – повторила Марти. – Ну, так уж случилось... И это нужно принять, хочется тебе или нет.

– Мама, – сказала Нандри, – не надо ходить вокруг даоколо. Ты знаешь, что я имею в виду.

– Нет, – медленно произнесла Марти, – боюсь, что нет.

– Кейт считает, что у Бога есть такое право, и Он поступил справедливо?

– Бог? – не веря своим ушам, воскликнула Марти. Неужели Нандри действительно задала тот самый вопрос, который она услышала?

– Ма, мы же знаем, что Бог мог спасти ребенка Клэра иКейт, если бы захотел. Или оставить папе ногу. Но Его этоне волновало.

Так вон оно что! В глазах Нандри отразилась боль, больи гнев. Марти взглянула на дочь. Ее слова привели Мартив замешательство, ее переполнял страх, у нее разболелосьсердце.

– Да, это правда, – непреклонно повторила Нандри. –И кто-то должен это сказать. Не имеет смысла притворяться, что я не права.

Марти дотронулась до плеча Нандри. Она и не знала, чтодочь таила в себе столько гнева и негодования.

Нандри отбросила ее руку.

– Но... но... все не так! – протестовала Марти, мысленноумоляя Господа прибавить ей мудрости.

– Не так? А как? Наверное, мне привиделось, что отецпрыгает на одной ноге, да?

– Я не это имею в виду. Понимаешь, Бог забрал у отцаногу не по злобе. Он...

– А откуда тебе знать, что Он сделал и почему?

– Когда это произошло, – спокойно продолжила Марти, –я тоже не понимала и сопротивлялась этой мысли. А теперь ямогу искренне сказать: «На все воля Твоя». Господь поступилтак, как считал нужным, и горе превратилось в радость.

– И этой радости достаточно, чтобы оправдать то, что хорошему человеку отрезали ногу?

Марти колебалась, раздумывая над резкими словами, которыми они обменялись за столом. Нандри всегда была предана Кларку. Марти надеялась, что она давно разобралась вотношениях с настоящим отцом.

– Думаю, да... – нерешительно промолвила Марти, а затем с убеждением сказала: – Да, я знаю! Множество событий свидетельствует об этом. Мы начали строительствоцеркви. Доктор де ла Роза отправился домой и помирился сродителями. И... самое важное – то, что случилось с Джеддом, твоим первым отцом. Он...

Но Нандри перебила ее, поднявшись со стула. Ее глазазагорелись от злости.

– А что он сделал, чтобы заслужить Божью милость? Онзабыл о нас, оставил маму умирать, а сам сбежал, чтобы чесать языком и жевать табак со старыми дружками. Хочешьсказать, что такой человек угодней Богу, чем честный, заботливый и...

Но Нандри не смогла продолжать. Она зарыдала, и ееплечи сотрясались при каждом всхлипе. Марти медленноподнялась на ноги: ей мешал округлившийся живот. Она былапоражена. Что ответить обозленной, негодующей дочери? Какубедить ее, что Бог – это любовь, и Он щедро одариваетею, «заслуживает» того человек или нет? Как помочь ей понять, что горечь и ненависть к отцу – не то, ради чего Богподарил ей жизнь, потому что они не принесут ей счастья,покоя или пользы? Ах, бедная Нандри! Как давно ее душитэта тяжелая ноша!

Марти подошла к ней и заключила в объятия. А когда подняла глаза, то увидела изумленную Элли, которая молча стояла у кухонной двери. Марти не слышала, когда она вернулась,и была уверена, что и Нандри не подозревала о присутствиисестры. Элли побледнела и приоткрыла рот, словно не в состоянии уразуметь сказанное. Марти подумала о том, какдолго она здесь стоит и как отреагирует на то, что слетело сгуб приемной старшей сестры.

Элли набрала в грудь воздуха и вошла в кухню. Она взялаНандри за руку и нежно отвела обратно к стулу. Нандрисела. Нервная вспышка физически и эмоционально утомила ее. Элли передала ей платок, и Нандри громко высморкалась.

Элли подождала немного, а потом спокойно сказала:

– Нандри, я понимаю, что ты чувствуешь. Сначала, когдая услышала о том, что случилось с папой, я тоже этому неповерила. Я винила Бога... немного. Я осуждала Его за то,что Он испортил жизнь хорошему человеку. Знаешь, о чемя думала? Я думала, что больше не буду гордиться, когдапойду с папой по улицам нашего города. Можешь себе представить? Мне было стыдно идти рядом с таким человеком,как отец, только потому, что он потерял ногу! – Элли грустнопокачала головой, потому что стыдилась своих мыслей. –Я всегда считала отца идеальным, но боялась, что он больше не будет мне таким казаться. Я стеснялась его. Людистанут его разглядывать. Я смотрела на других мужчин идумала: «Он не такой хороший, как мой папа, но все же унего две ноги». Я знала, что это неправильно, и вскоре Богзаговорил со мной об этом. Он указал на мою жизнь. Я горда, я тщеславна, мне даже случалось обманывать. «Вотвидишь, – упрекнул меня Бог, – ты не идеальна. Но развеотцу стыдно идти с тобой по улице? А ведь ему должно бытьстыдно, раз ты так печешься о совершенстве». Я знала,что Он прав. Я куда больше похожа на калеку, чем отец, имои болезни куда серьезнее. Я больна духовно, а он только телесно. Я молилась и просила Бога простить меня ипомочь благодаря этой трагедии чему-то научиться, получить нечто ценное. Я хотела исправить свои недостатки исделать так, чтобы отец мной гордился. Что касается твоего отца, Нандри, то у него было много пороков, – мягкопроговорила Элли. – Наверное, ты была права, когда говорила о нем. Я не знаю, ведь я никогда его не видела. НоБог ведает, кто заслуживает спасения. И даже если он былсовсем никчемным человеком, Бог любил его. И папа еголюбил. Любил так сильно, что позаботился о том, чтобыподарить ему возможность спастись перед смертью... Отецтакже не знал, что потеряет ногу, когда делал доброе дело,спасая из шахты мальчишек. Но я думаю, он бы все равнотак поступил, даже если бы знал. Уверена, что он бы ничегоне изменил. Потому что отец верит: нога не так важна, какдуша. Наверняка папа очень расстроится, если услышит, чтоты так озлобилась из-за того, что ему отрезали ногу. Он хочет, чтобы события его жизни помогли нам стать сильнее имудрее. Если этого не происходит, он чувствует боль и разочарование. Это куда сильнее боли, которую причинила емуотрезанная нога.

Нандри молча слушала Элли. Марти тихо молилась о том,чтобы Бог вложил в уста дочери правильные речи, способныеутолить жажду молодой женщины. Она также молилась о том,чтобы Нандри поняла и приняла слова Элли.

Вдруг Нандри опять расплакалась, но теперь едва слышно.

Элли обняла ее, но не стала успокаивать. Наконец Нандриподняла голову.

– Ты права, – признала она, – а я ошибалась. Я ошибалась все эти годы. Отец поступил неправильно, но это не даетмне права вести себя так же. На мне лежит большая вина,чем на нем, потому что я знаю, как должно поступать. Мнеследовало молиться о нем. А вот Клэ так и делала. Я злиласьна нее из-за этого. «Пусть получает то, что заслужил», –думала я. Это ошибка, ужасная ошибка! – Нандри уронилалицо на руки и заплакала еще сильнее. – Ах, Элли! – всхлипнула она. – Простит ли меня Господь?

– Если бы Он не умел прощать, – сказала Элли, – нам бывсем пришлось тяжело.

– Ма, – промолвила Нандри, как будто только сейчаспоняла, что Марти по-прежнему сидит рядом, – ты помолишься за меня?

Марти так и сделала. Элли последовала ее примеру, а затемНандри долго плакала и молилась, умоляя Господа о прощении.

После молитвы они налили кофе и стали обмениваться мыслями о том, чему им удалось научиться.

Наконец Нандри взглянула на часы и объявила, что Джошнаверняка беспокоится. Кроме того, ей не терпится рассказать ему о том, что произошло и как ей удалось избавиться оттяжелой ноши.

Элли надела пальто и вышла с ней, чтобы отвязать лошадей, а Марти осталась за столом: ее переполняли радостные,но серьезные мысли.

Нандри поступила неправильно, затаив в себе горечь надолгие годы. Она должна была довериться Богу. С тех поркак она оказалась в доме Дэвисов, ее учили, что Бог остаетсяБогом в любых обстоятельствах. Он любит Своих детей. Егоне удивляет ничего из того, что с ними происходит. Он всегдавидит, кто испытывает трудности, и возносит человека накрыльях любви. Бог следит за тем, как мы идем по дорогескорби. И если человек любит Господа, то самые печальныесобытия обернутся радостью.

Марти все это знала. И верила. Так почему же она сидитза кухонным столом, когда невестка, живущая в соседнемдворе, сильно в ней нуждается? «Что мне ей сказать? –трусила Марти, – Понятия не имею. С моим ребенком ничего не случилось. И Ты видишь, Господи, как я хочу его!

Я эгоистка? Могу ли я пойти к Кейт, несмотря на то, чтонахожусь в положении? Ведь она недавно потеряла ребенка!» Марти молча плакала, мысленно обращаясь к Богу.

«Доверься Мне», – ответил тихий голос, и Марти вытерла слезы фартуком и поднялась из-за стола. Она отнесет Кейтновую шаль, которую недавно связала. Возможно, новая яркая вещь порадует ее в этот мрачный зимний день.

Марти встретила Элли у двери.

– Пойду повидаюсь с Кейт, – предупредила она. – Я ненадолго.

– О, хорошо! – ответила Элли. – Кейт по тебе соскучилась. Но ты же ее знаешь. Она бы никогда не решилась пригласить тебя, ведь на улице очень холодно.

– Она хотела меня видеть?

– Кейт каждый день о тебе вспоминает.

– Почему же ты не сказала?

– Кейт попросила меня не говорить об этом. Она боится,что ты чем-нибудь навредишь ребенку. Теперь она еще сильнее, чем раньше, ждет, когда появится маленький.

Марти повернулась, чтобы выйти из дому, но замедлилашаг и стала осторожно ступать по дорожке. В глазах застылинепролитые слезы. Какая она черствая! Кейт встречала ее удвери. Должно быть, заметила издалека. Она быстро провела Марти в маленькую кухню и поддерживала, пока та снимала ботинки. Она заметила, что невестка очень бледна.

– Как ты себя чувствуешь, мама? – тревожно спросила ееКейт.

Марти подумала, что это ей следовало бы задать такойвопрос:

– Все хорошо, дорогая. А у тебя?

Кейт улыбнулась. Смелая улыбка женщины, пережившейбольшое горе.

– У меня тоже... теперь. Хочешь чаю?

– Пожалуй, нет.

– Тогда кофе?

– Нет. Дело в том, что мы только что пили кофе с Нандри.

– Нандри приходила в гости? В такой холодный день?

– Похоже, ей очень нужно было поговорить.

– Я не видела, что она идет. Хотя, конечно, в это времямы болтали с Элли.

Марти села на стул и вытащила ярко-голубую шаль.

– Я кое-что принесла, – сказала она. – Подумала, что,возможно, тебе хотелось бы обновки.

Кейт улыбнулась:

– Чудесная шаль, мама! Мне очень нравится этот цвет...

ты знала, что голубой – мой любимый?

Да, Марти помнила об этом. Кейт взяла шаль и стала вертеть длинные кисти вокруг изящных пальцев.

– Мне следовало прийти раньше, – медленно проговорила Марти, но...

– Ничего страшного, мама. Мы с Клэром понимаем, чтоты очень за нас переживаешь. Я боялась, что наше горе каким-то образом навредит новому брату или сестричке Клэра.

Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?

– Все прекрасно.

– Он толкается?

– Да. Она очень энергичная девочка.

Кейт улыбнулась, услышав слово «она», и вздохнула с облегчением.

– Раньше я не думала об этом, но потом вспомнила, чтонесколько дней не чувствовала толчков. Я решила, что ребенок отдыхает, или это я так привыкла к его движениям, чтоперестала их замечать.

– Так ты думаешь... – Марти не нашла в себе сил, чтобызакончить вопрос.

Но Кейт поняла ее:

– Доктор сказал, что малышка умерла за два или три днядо...

У нее сорвался голос, и Марти поторопилась закончить:

– Мне очень жаль, Кейт.

Кейт заморгала, чтобы прогнать слезы:

– Мне тоже очень жаль, мама. Но доктор сказал, чтоиногда Бог выбирает этот способ, чтобы позаботиться о ребенке, который... у которого есть какие-то проблемы. И яподумала о Ванде, мама. Я знаю, что она любит своего Реттаи не отдаст его за все богатства мира, но... я не уверена, чтосмогла бы такое выдержать. Если наша девочка была... больной... не совсем нормальной, то я благодарю Бога за то, чтоОн забрал ее. Трусливо так думать, да?

– Трусливо? Нет, Кейт. Ни в коем случае. Я... я считаю,что в жизни есть вещи, пережить которые труднее, чем... чемсмерть.

– Мы с Клэром говорили об этом. Сначала нам было оченьтяжело. Ведь мы так ждали ребенка! А потом Клэр сказал:

«Давай подумаем, что в этом было хорошего». Сперва я непонимала, что он имеет в виду. Но Клэр объяснил мне: «Мыпо-прежнему живы, – сказал он, – мы сильные и здоровые.

Доктор уверяет, что такое вряд ли случится снова, и у насбудут другие дети. Наш ребенок не болен – ни умом, ни телом. Он не будет страдать. На небесах ей хорошо, она неиспытает тягот земной жизни. Так что нам есть за что благодарить Господа».

Марти поморгала, чтобы сдержать слезы.

– Мы переживем это, мама. Мы стали ближе друг другу.

Я всегда любила Клэра, но последние события... Я поняла,какой чудесный, заботливый, самоотверженный и набожныйчеловек взял меня замуж. Я не только люблю его, но вижу внем духовного наставника в доме.

Марти наклонилась и взяла Кейт за руку.

– Мы многому научились, мама. А главное – мы узнали,что все, чему нас учили о Боге, – это правда. Он помогаеттем, кто в Нем нуждается, пережить сложные времена и облегчает боль. Мы чувствовали, как друзья и родные молятсяза нас. Я никогда не ощущала, что меня так... так... любят изащищают, как в последние несколько дней.

Марти полезла за платком. Она пришла, чтобы утешитьКейт, но Кейт утешает ее.

– Клэр сказал, что мы могли бы прийти на ужин, когданас пригласят, конечно, – сказала невестка, внезапно меняятему. – Так как насчет приглашения? Мне не терпится хотьненадолго выйти из дому. – Она улыбнулась и добавила: –Я бы могла кое-что добавить к столу...

Марти рассмеялась сквозь слезы:

– Считай, что вас уже пригласили, – твердо сказала она. –Сегодня вечером. Мы очень хотим вас увидеть, ведь мы оченьпо вас скучали! Кажется, мы так давно не виделись!

– Мне тоже так кажется, – призналась Кейт. – Но силыприбавляются с каждым днем. В следующее воскресенье ясобираюсь пойти в церковь, если будет не слишком студено.

Доктор сказал, что мне следует опасаться простуды. Я молюсьо том, чтобы день выдался ясным.

– Я тоже помолюсь об этом, – пообещала Марти.

– Ах, мама! – воскликнула Кейт. – Я считаю дни и ждуне дождусь, когда родится маленький! Мне так хочется егообнять и поиграть с ним!

– С ней, – исправила Марти.

– Ну да, – с ней. Ведь этот наш ребенок должен былродиться мальчиком. Но я рада, что это была девочка. Онабыла красивая, правда? Клэр сказал, что понял одну вещь.

Раз Бог создает девочек такими хорошенькими, то в следующий раз он не станет просить послать нам мальчика.

– Пожалуй, для меня это тоже неважно, – согласиласьМарти. – Но мы с домашними всегда играли в такую игру:

мальчик или девочка? Сейчас девочки думают, что их меньше, чем мальчиков. Это не совсем так – если учесть Нандри и Клэ. Их то принимают в расчет, то нет, – в зависимости от того, что нужно в данный момент, – рассмеяласьМарти.

– Может, попросить Бога, чтобы он прислал нам и мальчика, и девочку?

– Ну вот еще! – воскликнула Марти, подняв руку. – Мнехоть бы с одним управиться!

Они дружно рассмеялись, а потом Марти поднялась, чтобы уйти.

– Я рада, что ты пришла меня навестить, мама, – теплосказала Кейт. – Я очень по тебе скучала. Па заходит времяот времени, и это здорово нас поддерживает. Клэр рад, что унего такой отец.

Марти тепло обняла Кейт, и они обе почувствовали, какворочается в животе младенец.

Кейт со смехом отпрянула назад:

– Да она живехонька! Как толкается! Маленькая проказница! Мне не терпится с ней познакомиться.

Марти тоже этого хотелось.

– Ну, увидимся за ужином! Я поспешу домой, чтобы поделиться хорошими новостями с Элли.

– Придем с удовольствием. Будет приятно увидеть васвсех снова, – сказала Кейт и добавила: – Пожалуйста, осторожнее, когда идешь по льду!

Марти пообещала ей это и не спеша направилась к дому,глубоко вдыхая морозный воздух. Да, ей следует чаще выходить на улицу. Свежий воздух полезен. Да и физическиеупражнения не помешают.

Кейт тоже полезно прогуляться. Марти молилась о том,чтобы скорее потеплело и Кейт могла выйти на прогулку, –это поможет вернуть на ее щеки румянец. Милая Кейт!

Какая она смелая! Марти вспомнила о детской комнате. Ониоставят ее такой же, как раньше? Ей не хватило духу спросить об этом. С Божьей помощью, вскоре она вновь им понадобится.