Верни мою любовь (СИ)

глава 67

Акси и Ияр

Успокоительное растекается во мне, убаюкивая. Нахожусь в президентских апартаментах. Прикована к подоконнику: после того как он ушел, не свожу взгляда с горизонта.

«Боже, убереги его».

Кажется, прошла секунда, как моргнула. Но я лежу снова в кровати, укрытая. Доносится шум воды.

Ияр!!!

Двигаюсь на этот звук. Осторожно приоткрываю дверь. Шагаю внутрь.

Пар заполнил комнату.

Он стоит под «тропическим» душем, ладонями упирается в кафель. Голова опущена. Вода стекает по широкой спине, забитой тату, вдоль позвоночника, растекаясь по упругим ягодицам.

От игры перекатывающихся мышц почувствовала прилив желания. На подсознательном уровне я захотела прижаться к нему. Почувствовать всем своим телом, что он здесь, со мной. Цел и невредим. Освобождаюсь от остатков одежды, откидывая ее в сторону.

Крадущимися шагами приближаюсь. Задыхаюсь от жажды прикоснуться. Залезаю под струи горячей воды, обхватываю упругий живот руками. Мое лицо утыкается в его спину, делаю жизненно важный вдох. Вдыхаю запах его кожи. Нежно провожу губами по позвоночнику вверх. Уверяя в своей любви.

Он замирает. Замираю и я.

Не знаю, что я делаю, но продолжаю свою неумелую ласку. Глубоко дышу. Мои нежные, набухшие соски царапаются об упругую кожу.

Глажу идеальный пресс, чувствую жесткую дорожку из волос. Спускаюсь вниз, к паху. Провожу по косым мышцам. Мое сердце стучит в ушах, как барабан. Он не останавливает, разрешая трогать себя, а я не могу остановиться.

Набираюсь смелости, обхватываю его налитый свинцом ствол за основание.

Хриплый выдох облегчения, он закидывает голову назад. Хочу доставить удовольствие, провожу ладонью по всей длине, вперед, назад… Сама трясусь как в лихорадке. Своей ладонью сжимает мою.

— Продолжай, — сиплым голосом. — Сожми сильнее.

***

Ияр

Ее лихорадка передается и мне. Заряжаюсь, и, если она не продолжит, меня коротнет двести двадцать вольт, разнесет к херам. Когда я последний раз драл бабу?! Не помню…

Когда отдавался импульсу возбуждения и закрывал глаза от наслаждения? Не знаю…

— Продолжай, — обхватываю ее руку, задавая темп. Не узнаю свой голос. Ее горячее дыхание распаляет меня. Не понимает чертовка, что у меня рвет голову, и не одну. — Сожми сильнее!

Сомневается?

Сама пришла, шутки кончились.

Немеет все тело. Еще немного, и я приду к финишу. Как долбаный школьник.

— Еще! Захлебываюсь в возбуждении. Сжимаю кулаки на горячем кафеле, извергаюсь в ее руку.

Разворачиваюсь к ней. Хватаю ее, прижимаю к стене. На лице ее не страх, а возбуждение, готов поспорить. Кайфанула вместе со мной.

Всасываю вымокший сосок губами, оттягиваю, покусывая. Что-то хочет возразить, но подчиняется.

— Ш-ш-ш-ш! — прикладываю палец к пухлым губам.

Собираю волосы в пучок, оттягивая назад, запрокидывает голову, провожу языком по шее к ушку, покусывая. Целую скулы, жадно вгрызаюсь в губы. Даю возможность сделать глоток воздуха.

Целую шею, спускаясь вниз, втягивая возбужденные вершинки, поочередно прикусывая. Терзаю ее грудь.

Получаю отдачу, смелые стоны.

— Можешь больше не сдерживаться.

Рывком поднимаю ее, заставляя обхватить мой торс ногам.

Выношу нас из душа. Кидаю ее на диван, нависаю над ней. Хочу еще раз посмотреть в ее глаза.

Отдаюсь сумасшествию. Покрываю каждый кусочек ее тела своими губами, укусами. И ее слова — «Люблю тебя» — сводят с ума.

— Я тоже, — вырывается из меня.

Разрываю две ниточки, называемые трусиками, отшвыриваю в сторону.

Розовая, нетронутая плоть рвет все преграды.

Провожу пальцами по губкам. Акси ежится, хочет закрыться… Ну уж нет, это самое прекрасное, что я видел.

Целую ее живот, играю своим языком с ее пупком. Нахожу набухший комок нервов. Ласкаю. Акси не сдерживается, стонет, и, кажется, я ловлю каждый ее вздох, открывая с ней свой рот.

— Я больше не могу! — скулит, кончая мне на руку.

Развожу трясущиеся ноги как можно шире. Стараюсь отвлечь от боли, которую ей нужно испытать.

— Милая, будет больно, я не спец, но постараюсь забрать всю твою боль.

Черт, как же сложно, по моей спине пот градом.

Головкой члена дразню ее, узенькую. Надавливаю немного, чтобы привыкла, но даже от этого ее глаза наполняются влагой, стекающей из уголков глаз по щекам. Черт, узко, о-очень узко. Приподнимаю бедра, поршнем врываюсь на всю длину. Вскрик. Замираю в ней.

— Милая, потерпи, я не хотел! Все хорошо?

Кивает, кусая губы. Закрываю ладонями свое лицо.

Набираю скорость. Но мне много не надо, оргазм приходит моментально.

Вытаскиваю свой окровавленный член.

Охрененные ощущения, что твоя женщина — только твоя. Хер кому ее отдам.

Ложусь на бок, притягивая ее к себе.

— Прости! Сильно больно?

Целую плечи.

— Прости, прости, дорогая.

Подхватываю через время на руки, несу назад в душ. Настраиваю воду. Смываю с нее и себя кровь.

Укутываю в теплый халат.

Обнимаю.

— Люблю тебя, — шепчет мне. — Не оставляй меня.

Как озверевший, я брал и брал ее. Чтоб она почувствовала, что испытываю я к ней своим мертвым сердцем, которое бьется ради нее. Ни одну я так не хотел. Бедная, только под утро пожаловалась, что скоро у нее будет перелом. Уснула на мне. А я не смог.