Верные друзья

ГОСТЬЯ С КАНАРСКИХ ОСТРОВОВ

Канарские острова лежат на старом морском пути, недалеко от берегов Западной Африки. Но очень долго европейцев не было там.

Когда же в XV веке отважные мореплаватели из Португалии и Испании впервые высадились на берега этих островов, им показалось, что они попали в чудесную страну певцов-невидимок.

Словно таинственные хоры и оркестры скрывались в прибрежных лесах. Кто-то играл на невидимых инструментах, бил в крохотные бубны, щелкал кастаньетами, выводил трели.

Осмотревшись, моряки скоро поняли, что это пели птицы. На ветках деревьев, на кустарниках раскачивались зеленые птички с черными полосками на крыльях, серой грудкой и красноватыми ножками. Их было очень много.

Оркестры маленьких музыкантов не умолкали от зари до зари. Их веселый щебет очень нравился морякам. Он заглушал тоску по родине, заставлял забывать о трудностях предстоящего обратного пути.

Вернувшись домой, моряки рассказывали о разных диковинках. Но всего интереснее были их рассказы о желтых певуньях.

Услышал в таверне испанский торговец птицами Гизо рассказ о канарейках, очень заинтересовался ими и, по преданию, привез первых канареек в Европу. Долгое время он только один и торговал канарейками.

Дважды в год отплывал Гизо на своем корабле с разноцветными парусами к Канарским островам. Корабль его знали в разных городах и странах. Он привозил своих певчих птиц в порты Италии, Греции, Египта, Франции. Но откуда он доставал этих прекрасных птиц, Гизо скрывал. Хитрый Гизо продавал только одних самцов. Он боялся, что самочки попадут к птицеводам, выведут птенцов, и товар его упадет в цене. Гизо знал, что дикие канарейки очень быстро плодятся. На воле, на Канарских островах, они трижды в год выводят птенцов и каждый раз откладывают по семь и восемь яичек.

Вот поэтому Гизо и отбирал для продажи одних самцов, а всех самочек, хоть и жалел красивых птичек, все же уничтожал.

Как-то его корабль с канарейками плыл Средиземным морем и возле острова Мальты попал в бурю. Страшная буря настигла корабль неожиданно. В полдень сделалось темно, как ночью. Поднявшийся ветер повалил мачту. Корабль несло прямо на прибрежные скалы. Птицы метались в клетках...

Когда Гизо увидел, что гибель неминуема, ему стало жаль канареек. Он приказал матросам раскрыть дверцы клеток. Он не хотел, чтобы птицы погибли вместе с кораблем. Птицы взметнулись над палубой, желтой стаей вспорхнули над кораблем... И в тот же миг волна опрокинула корабль...

Эта стайка диких канареек с погибшего корабля — самцов и самочек — долетела до лесистых берегов острова Мальты. Прошли годы. И птицеловы Мальты стали замечать в своих лесах голосистых желтых птичек, которые прежде никогда не водились тут. Они произошли от тех канареек, что вез когда-то купец Гизо. Их стали ловить и продавать. Продавали и самцов и самочек. Их продавали в Италию, во Францию, в Испанию. Оттуда они попали потом и в другие страны.

Прошло еще некоторое время, и за канарейками перестали ездить на Канарские острова: их стало много и в Европе. Чуть не в каждом доме висела клетка с пернатой певицей.

Кроме того, дикие канарейки были одинаковые, а среди домашних можно было встретить очень разных, и часто красивее и голосистее диких.

Теперь может показаться смешным то увлечение, с которым недавно разводили канареек, устраивали ежегодно выставки этих птиц. Лучшие канарейки получали премии и медали. В то время это увлечение не казалось смешным и удивительным: ведь канарейки заменяли тогда в доме и граммофон, и патефон, и музыкальную передачу по радио.

А поют канарейки прекрасно!

Любители канареек даже школы устраивали для них. Любопытно было бы заглянуть в такую школу пения! В большой комнате посредине висела клетка. В ней сидела старая канарейка — учитель. Она важно поглядывала на клетки с молодыми птицами — учениками. Старая птица то и дело отпивала воду из чашечки, прочищала горлышко и, закинув гордо голову, запевала. Она, как артистка, пела на разные лады.

А молодые птицы, как школьницы, внимательно прислушивались к ее трелям. Наклонив голову, они сперва робко выводили рулады, неумело щелкали, подпевали учителю. А со временем некоторые своим мастерством даже превосходили в искусстве своего учителя.

Такие школы были еще недавно в Австрии, в Италии. Там и вывели лучших канареек-певцов.

Зато в Англии и Бельгии вывели самые красивые породы канареек — изменили окраску их перьев.

Появились оранжевые, белые, яркожелтые птицы. Встречались разноцветные — полосатые, желтые в бурых полосках, нарядные, как цветы, оранжевые птицы с красными, а иногда и черными хохолками.

Очень красивы были бельгийские канарейки: птички с жабо, с воротничками из курчавых перышек, с пушистыми наплечниками, как эполеты.

Как не похожи были эти канарейки на ту стайку, которая улетела с погибшего корабля! Они стали и красивее, и крупнее, и голосистее.

Но жить эти домашние канарейки могут только под защитой человека. Они не проживут теперь на свободе даже на своей родине — на Канарских островах, где нет зимы и на синем небе всегда сияет солнце.

Зато в клетке ни одна птица не чувствует себя так хорошо, не поет так весело и не выводит столько птенцов, как канарейка.