Верные друзья

Рассказ Афонтовой горы

Лет пятьдесят назад, в глухом тогда сибирском городке Красноярске, произошло событие, на которое почти никто не обратил внимания. Виновником его был местный старожил, скромный учитель зоологии. В дни школьных каникул он любил бродить по живописным окрестностям Красноярска и часто для прогулок выбирал берега полноводного Енисея. В одну из таких прогулок он забрел случайно на маленькую Афонтову гору.

Среди зеленых рощ и оврагов эта гора над рекой выглядела угрюмой. Ни одной тропинки не вилось по ее голым склонам. Только еле заметные звериные следы виднелись на песке да кое-где в обрывах горы темнели входы в полуразрушенные пещеры. Учитель присел отдохнуть возле пещеры. И тут случайно внимание его привлек камень странной формы. Он напоминал громоздкий топор. Учитель стал рыться в песке и вскоре нашел еще несколько каменных топоров и каменных ножей.

Откуда же взялись эти орудия?

Учитель задумался... Неужели тут, на горе, была стоянка первобытных людей и орудия сохранились с тех незапамятных времен? Чтобы проверить свою догадку, учитель решил проникнуть внутрь пещеры. Но вход в пещеру был завален камнями, засыпан песком. И ему не под силу было одному справиться с этой преградой. Учитель пришел сюда снова и принялся вместе с рабочими расчищать вход. Когда наконец он вошел с ручным фонарем внутрь пещеры, ему показалось, что он попал в покинутый дом.

На стене, как забытые картины, виднелись следы рисунков. Под ногами валялось много черепков грубой глиняной посуды. А каменных ножей и топоров тут оказалось еще больше, чем на берегу.

Теперь учитель уже не сомневался. Он действительно нашел стоянку доисторических людей. Прежние хозяева оставили много следов своего жилья. Вот яма у входа в пещеру. Она выложена камнями. О том, что это был очаг, говорил толстый слой золы и углей.

Немало времени провел учитель за раскопками. И вот как-то раз ему попалась еще одна находка. Это была небольшая кость. Учитель внимательно разглядел ее и понял, что у него в руках была не то челюсть собаки, не то челюсть волка.

Хоть и много интересного собрал в пещере учитель, но этой находке он обрадовался особенно, потому что он был зоолог и интересовался историей домашних животных.

Обо всех своих находках, а также о старой челюсти учитель написал в Академию наук. В ту же зиму, захватив все сокровища, найденные на Афонтовой горе, учитель отправился в столицу делать доклад об этом в научном обществе.

Челюсть с Афонтовой горы привлекла общее внимание. Ученые стали рассматривать ее под лупой, описывать в журналах и спорить о ней.

Кому принадлежала она — волку или собаке?

Оказалось, стоянка, которую нашел красноярский учитель, насчитывала около шестнадцати тысячелетий. Ученые определили ее возраст, как по своеобразному календарю, по форме каменных топоров, по отделке глиняной посуды.

И если челюсть действительно собачья, это значило, что уже шестнадцать тысячелетий собака живет у человека!

Трудно было поверить этому.

Правда, в те годы ученые уже знали, что собаки издавна живут у человека. Во всех странах были обнаружены первобытные стоянки. И в пещерах, в пластах земли довольно часто встречались вместе с остатками становищ и кости собак. Иногда даже целые скелеты их.

Иным стоянкам было до четырех тысяч лет. Другим — до восьми тысячелетий. Но уже и тогда, судя по костям, у человека водились собаки разных пород.

В древнем становище, которое ученые откопали в глубине торфяных болот на побережье Северного моря, кости собак походили на кости теперешних шпицев.

В стоянке на берегу Ладожского озера нашли кости, которые напоминали скелеты крепких, коренастых лаек.

А в Индии нашли кости рослых, внушительного вида древних овчарок.

Костей древних собак было уже много: целые коллекции в музеях. Однако когда же на земле раздался лай собаки? И кто дикий предок ее? Этого ученые твердо еще не знали.

И вот безвестная Афонтова гора утверждала, что это случилось уже шестнадцать тысячелетий назад. И что предки собак — волки. Потому-то челюсть древнейшей собаки напоминала сразу и челюсть волка и челюсть собаки.

Недолго Афонтова гора оставалась одиноким свидетелем. На подмогу ей пришли и другие стоянки древних людей. В старой пещере, найденной во Франции, кости собак тоже походили на волчьи. Потом отыскали еще одну древнюю стоянку, в Африке. А потом обнаружили сразу несколько таких пещер в Крыму, на Кавказе, в Индии.

Все они были примерно одного возраста с Афонтовой горой. Кости собак, найденные там, были, очевидно, костями первых собак. Значит, и в самом деле уже шестнадцать тысячелетий назад раздавался на земле собачий лай.

Вот какие истории рассказали ученым старые пещеры!

Они рассказали и о том, что собака — первое домашнее животное у человека. Ведь в самых старых стоянках не было следов других домашних животных.

Хочешь знать, как же пустили первобытные люди в свой дом хищного волка?

Ведь тогда они не могли догадаться, что он станет со временем верной собакой.

Давай отправимся в далекое-далекое прошлое. Представим себе становище первобытных людей.

Кости у костра

Солнце опустилось за вершины дремучего леса, и гора с пещерами потемнела. В шумном становище кончался день.

Внизу у реки рыболовы вытаскивали челны на берег. Женщины уносили детей в глубину пещер и укладывали спать на ложе из листьев, моха и шкур. Два старика, точившие стрелы и гарпуны из кости, оставили работу и побрели на отдых. Вот и рыбаки скрылись в пещере.

Гора становилась все темнее и молчаливее. Только ветер налетал порывами, кричали в лесу ночные птицы да протяжное рычание доносилось из лесу — это хищные звери выходили на промысел.

Скоро становище погрузилось в сон. Бодрствовал один старик. Он сидел перед горящим костром, прикрыв плечи звериной шкурой. Старый человек сторожил огонь. Покуда племя спало в пещере, костер не должен был погаснуть. Если костер погаснет, трудно будет разжечь его. А огонь — защитник человека. Ни один хищник не отважится близко подойти к костру, перескочить через тлеющие головни и пробраться в пещеру.

Ночь выдалась холодная. Крупными звездами покрылось небо. Старик то и дело протягивал руки к костру. Его клонило ко сну. Но он вздрагивал и прогонял сон. За светлым кругом пылающего костра начиналась темнота, полная таинственных звуков. Старик, стороживший огонь, знал, как опасны бывают иногда даже самые легкие шорохи. Не крадется ли могучий медведь? К становищу, у которого были разбросаны кости убитых на охоте зверей, часто подбирались хищники.

Но кругам было тихо. Потом где-то хрустнула ветка. Старик встал и, вглядевшись в темноту, увидел небольшую стаю волков. Они крались сюда за поживой.

В те времена в лесах было много добычи. Волкам редко приходилось голодать. И они не были так злы и кровожадны, как теперь. Старик не испугался их. Он громко вскрикнул, бросил камень, и волки скрылись в темноте.

Только один молодой волчонок остался. Виновато поджав хвост, он глядел на человека. Потом схватил кость, оттащил ее в сторону и принялся тут же грызть ее.

При свете костра человек хорошо видел волчонка. Вот отметина на одном его ухе — черное пятно. Да это знакомый звереныш! В племени знали черноухого — он часто приходил кормиться к костру. Он даже гнал отсюда других хищников — куниц, соболей, лисиц.

И старик, усмехнувшись, снова бросил камень. Но волчонок, увернувшись, продолжал грызть кость, доверчиво косясь на старика. Волчонок был еще молод и простодушен.

Старик подбросил в костер хвороста и стал наблюдать за волчонком. Ночное время кажется особенно долгим. Глаза у старика смыкались, он плотнее кутался в шкуру. И наверно уснул бы, но волчонок не уходил и будил его. Вдруг, ощетинившись, он начинал грозно рычать. Он чуял медведя, который, сопя и ломая валежник, где-то брел сквозь чащу.

Когда в лесу все затихало, волчонок опускался на землю и припадал к кости. И снова его уши вздрагивали, он яростно щелкал зубами, он снова чуял близость какого-то зверя.

Всю ночь провел старик с черноухим у костра. А с рассветом волчонок ушел в лес. Но с той поры он еще больше осмелел. Он приходил каждую ночь. А затем стал появляться и днем у пещеры. Изо дня в день, всю дождливую осень и снежную голодную зиму, он приходил к костру. Его признало все племя. А весной он пропал. Когда же вновь появился на опушке дремучего леса, за ним брели четыре щенка. Приветливо встретило население пещеры эту семью. А больше всего радовались дети. Они кидали щенятам лакомые куски, играли с ними.

И щенята стали ручными. Зачем им было уходить из становища? У человека куда лучше, чем в лесу. Они дремали, растянувшись на теплой земле, у костра. От проливного дождя прятались в пещеру. Тут всегда находилась для них готовая пища. И они так привязались к человеку, что становище стало для них домом. Они даже стали гнать от пещер своих братьев — волков. А их дети уже родились в становище...

Конечно, никто не знает, наш ли черноухий волчонок стал первой собакой у человека.

В нашем рассказе верно то, что много тысячелетий назад волки, а в иных местах их близкая родня — шакалы, сами пришли к жилью человека. И те волки и шакалы, которые остались у него, постепенно, через много столетий, приобрели уже свойства настоящих собак. Верно и то, что собака — первое наше домашнее животное.

Пастухи, охотники, санитары

Слышишь, как лают собаки?

Сердито, отрывисто тявкают лайки. Протяжно заливаются шпицы. Хриплым басом надрываются овчарки. Лениво, будто нехотя, подают свой голос громадные доги.

Где бы ты ни оказался — на Крайнем Севере или на жарком юге, — всюду слышен этот звонкий, разноголосый лай.

Кругом расстилается безбрежная снежная равнина. Корка льда сковала поле блестящим хрупким ковром. Это тундра зимой.

На хрупком снежном ковре ни дорог, ни тропок. И вот вдали на сверкающем снежном поле показываются темные точки. Дымчато-серые собаки лайки везут из далекого стойбища, с берегов океана, в сибирский городок вяленую рыбу, мороженую дичь, пушнину.

А вот высоко в горах, как серые облака, движутся по склонам огромные отары овец. В стороне от стада, положив морду на передние лапы, лежат сильные косматые овчарки. Они зорко глядят по сторонам, поводят ушами, обнюхивают воздух. Как выпущенная из лука стрела, они летят вниз с горы. Они почуяли хищника, который крадется к стаду.

Пора на водопой! Две собаки, не давая стаду разбегаться, идут по сторонам дороги. Третья подгоняет овец сзади. Овчарка торопит ленивых овец, лает. Потом забегает вперед и останавливает стадо у водопоя.

И сторожем, и пастухом, и водолазом, и охотником служит собака. Ты, наверно, слышал, сколько всевозможных поручений выполняют военные собаки. Они работают и санитарами, и связистами, и минерами. Есть даже собаки-парашютисты! Так по-разному, но одинаково преданно служит нам собака. Она первая с радостным лаем выбегает навстречу хозяину. Прощает ему обиды и побои. В его отсутствие собака иной раз так скучает, что даже отказывается от еды.

Так велика ее преданность хозяину!

Кажется, все волчьи повадки давно забыты ею.

Но посмотри, вот твоя собака укладывается спать. Она долго кружит, скребет по полу когтями. Как будто кругом лес и под ногами влажная мягкая трава.

Иногда лунной ночью собака сидит, подняв морду, и протяжно воет, глядя на луну.

Вот она бредет по двору с большущей костью во рту.

И, озираясь, зарывает ее, прячет на черный день.

И ты вдруг вспоминаешь ее далекого предка — хищного, вороватого волка.