Вервольф

Глава 40

Поместье носило самоназвание «Уютный уголок» — по крайней мере такое обозначение я впервые услышал именно здесь, от местных. Всё вокруг было построено из одноэтажных зданий — широких и оттого выглядевших приземистыми. Здания деревянные, с мощной копной соломы на крыше, с обмазанными глиной и любовно оштукатуренными побелкой наружными стенами. Причём побелку к нашему приезду явно обновили на публичной части зданий, однако от «пропущенных» частей она никак не отличалась — везде царила «ляпота» и совершенство.

Архитектура же расположения зданий была и вовсе интересной — одно длинное и широкое здание, к которому примыкали все остальные домики — в результате чего с воздуха поместье наверняка напоминало ёлочку. Это позволяло пройти его из конца в конец, ни разу не выходя на улицу, чем пользовались разве что в дождь. Большинство предпочитало сделать крюк, зато пройтись по солнышку и вдохнуть свежего ветерка.

Люди тут любили погулять, причем настроение у всех было приподнятое и встретить хоть кого-нибудь, кто не улыбался, было затруднительно. А всё из-за запахов, я считаю…

Оказалось, что одноэтажность верхнего слоя поместья компенсировалась аж несколькими этажами под ним. И в этом супер погребе устроили склад-склад-распределитель всего местного добра, а прежде всего вин и сыров. Причем вин каких-то особых — по местному рецепту. Правда, делали их не из винограда, а из каких то других ягод и мёда — в результате чего оно было радужно-янтарным и даже сквозь пробку так мощно ароматизировало цветами и пряностями, что запах от хранилища буквально оккупировал всю округу! Именно с ним-то я и столкнулся в первый же день. Но никто не жаловался…

Наоборот, жители научились использовать это дело, приманив к поместью местный аналог светлячков. Только тут они были здоровенные — ростом с жука-оленя и выглядевшие как пчелы-переростки. Где то заполночь эти акселераты вставали на крыло и принимались облетать поместье безумной новогодней гирляндой… Выглядело это дело фантастически и завораживающе, но когда я столкнулся с ними в первый раз, то чуть кирпичей не наложил от неожиданности. Подумал на секунду про призраков и индейское кладбище…

Даже девчонка теперь не только храпела всю ночь, а полюбила иногда выйти на улицу и полюбоваться перед сном необычным зрелищем.

В качестве «резиденции» нам выделили одну из самых дальних пристроек, что считалось по местным меркам крутым! Не знаю почему, но чем дальше ты живешь от официального въезда в поместье, тем круче. Никаких предпосылок для подобного мнения я так и не нашел…

Это был домик как домик. Не длиннее и не шире остальных. Со входом в основной дом и с отдельным выходом наружу… Разве что прямо напротив нашего выхода расположились казармы охраны, причём построенные совершенно недавно — на четыре человека и две собаки.

Причем если в остальных домиках жили человек по восемь, то в нашем жили только мы с девчонкой. Хотя изначально планировалось, что будут жить девчонка и Эльта, но та почему-то от такой привилегии отказалась… И теперь жила вместе с остальными незамужними служанками, где сразу стала авторитетом, до глубокой ночи, до хрипоты перемывая косточки всем столичным жителям и рассказывая о красотах великого города. И, насколько я мог слышать, её потерянная любовь в рассказах как-то не мелькала… Да и вообще она похоже сразу же забыла обо всех тех горестях, о которых ныла перед отъездом.

А вот девчонка страдала… Похоже, она рассчитывала, что батя отправит её учиться на фронт, и готовилась «вливаться в работу, засучив рукава»! Вот только работы никакой тут не было… У сахарного, который и оказался управителем поместья, всё работало как часы. Даже дед, который всю дорогу науськивал девчонку и активно делился с ней всей своей мудростью, её предал. Сразу после приезда он, со скучающим видом, обошел уютный уголок по кругу, после чего взял кипу каких-то книженций у Сахарного и с утра укатил обратно, собрав караван, битком набитый вином и сыром. Я как раз возвращался после ночного обхода и видел, как он подгонял тащившего тяжёлые книженции помощника. Причем время выбрал так, что девчонка ещё дрыхла! А вот Сахарный не только вышел его проводить, но и собственно подготовил всю отправку каравана…

Не сказать, чтобы девчонка скучала — нет. Сахарный с успехом заменял ей всех учителей разом, забирая сразу после обеда и возвращая только под вечер…Я даже первое время ходил за ними повсюду, ненавязчиво и в основном кустами, надеясь и самому набраться какой-то мудрости. Но всё, чему я тут научился — это если люди работают, то нефиг им мешать!.. Ну и ещё — не знаешь, не лезь…

Собственно, всё, что делал Сахарный, это брал свою здоровенную книженцию и, сверяясь с ней, ходил или ездил по округе, проверяя все ли люди на месте и ничего ли не скомуниздено. Если кого-то не было, то он выяснял, всё ли в порядке? Не заболел ли человек? Выдавал люлей если нет, и участливо сожалел, если да. А к тем, у кого всё в порядке и кто находится там где и должен — он даже и не приближался. Примерно прикидывал объемы имеющейся у них продукции, отмечал в книге и шёл себе дальше.

Причем его даже нельзя было назвать специалистом или мастером своего дела. Девчонке он объяснял как все работало довольно поверхностно и, в некоторых обстоятельствах, она знала предмет даже лучше него. А стоило девчонке задать какой-то уточняющий вопрос, как Сахарный предпочитал улыбнуться, похвалить девчонку, после чего находил специалиста и переадресовывал вопрос тому… Я шлялся за ними дня три и за всё время он ответил на прикладной вопрос всего раз — когда девчонка спросила как лучше поступить, чтобы завести книженцию наподобие той, с которой он таскался. Вот тут последовал довольно подробный отчет про качество бумаги, обложки и каким столбцам следует уделить особое внимание. А во всём остальном — девчонка посылалась к спецу! Со всем уважением и восторгами её не по годам развитой личности…

Так что за те три дня, что я за ними следил, девчонка училась только не лезть не в свое дело и советоваться со специалистами. А дальше мне стало скучно и я свалил по своим делам…

Мне же было норм! Как ни странно, но бывшему городскому жителю в здешних лесах оказалось вольготнее, чем в здешнем городе… Хотя, какие это «леса»? Если настоящий Лес напоминал… ну, по-большому счету вервольфа — не меня, а настоящего — то местные леса больше походили на какого-то лабродуделя… Настоящие деревья, в шесть обхватов, из них давным-давно исчезли, став домами или даже кораблями, и теперь здешние леса состояли из чего-то вроде разросшихся ввысь кустов, ни одна из ветвей которых меня не выдерживала.

Люди этот лес полностью одомашнили, взяв из него всё, что им требовалось, и поубивав всё представляющее угрозу, в результате оставив какой-то жалкий огрызок…Даже местные пчелы!.. В Лесу пчёлы предпочитали мясо и строили ульи на основе черепов зверей, которых преимущественно сами же и порешили — тут же я разорил дикий улей и местные пчёлки лишь гулко повозмущались моим неинтеллигентным поведением, после чего свалили.

Последней же каплей на весы моего презрения стала ситуёвина, когда местный жирнючий заяц УШЁЛ от местной жирнючей лисы… Та «пробежала» за своей «жертвой» метров пятьдесят, устала и легла отдохнуть на солнышке… Не знаю на чем она свой жирок нагуляла, но точно не на зайцах. Конечно же, я сожрал обоих.

Не удивительно, что люди ходили сюда как к себе домой, с лукошками и корзинками, громко разговаривая и не замечая никого вокруг, даже если он стоял чуть ли не на расстоянии вытянутой руки от них. Не столкнись я в свое время с Греймом, и мог бы охарактеризовать подобных «следопытов» лишь одним словом — «мясо».

Это заставило меня начать сравнивать Лес с его дальними потомками — начиная от слегка одичалого эльфийского леса и заканчивая вот этим недоразумением…А затем, я плавно перешёл и на себя… Получалось… Интересно.

За всё то время, что я прожил здесь, я так и не выяснил, ни как я ушёл оттуда, ни как попал сюда. Никаких тёмных подозрительных переулков или ночных кладбищ я припомнить не смог, а значит что бы не случилось — это произошло настолько скучно и буднично, что я даже и не заметил. Да и тут ни магических развалин, ни круга призывателя или даже самого призывателя мне не встретилось. Да и будем честны — ни один даже самый волшебный волшебник, с отрядом самых рыцарских рыцарей до тех мест где я родился, даже и не дошёл бы…

Теперь я свободно кушал всех, кто мог мне попасться. И если в начале я не мог добыть огонь в силу своей криворукости, то теперь с огнём никаких проблем не было — просто я не видел никакого смысла в приготовлении пищи. По вкусу та же лисичка была вполне себе готова — даже соли не надо.

Изменился и сильно мой «взгляд» на мир. Теперь я полагался не только на зрение, как раньше, но и на слух и на запах, что давало довольно интересный эффект. Например, Уютный Уголок выглядел для меня всегда слегка подернутым туманом, поскольку сильно ароматизировал в пространство запахами цветов, специй и всего остального содержимого погребов.

А ещё эти новые способности.

Оглядываясь назад, я уже понимал, что даже то же замедление времени уже использовал, и возможно не раз. Просто в более слабой, щадящей версии — иначе мне было просто не спастись в некоторых ситуациях. Но тогда я не обращал на это внимания, поскольку всё вокруг сливалось для улепётывающего меня в один зелёно-туманный коридор с редкими видами оскаленной пасти с миллиардами зубов в те секунды когда приходилось оглядываться.

А в Уголке я заприметил и ещё одну, которую я про себя назвал «доминирование»! Поскольку звучало круто, да и в общем-то соответствовало. Оказалось, что стоило мне сосредоточить всё своё внимание, свою волю на какой-то зверюшке, поймать её взгляд — и у той буквально отнимались ноги и пропадало всякое желание бороться. Подходи и бери — если без резких движений. Правда работало это только на одиночек — например, те же собачки, если их оказывалось больше двух, как-то «поддерживали» друг друга, продолжая гавкать и не давая товаркам впасть в оцепенение. А вот один на один сразу же сдавались и только и могли что глухо и отчаянно поскуливать… Ни с чем подобным я в Лесу не встречался никогда. Хотя там даже последний ущерб стремился подороже продать свою жизнь, делая всё от себя зависящее, чтобы охотник как минимум устал, гоняясь за ним — а как максимум и вовсе остался без обеда.

Это было… Захватывающее, по-своему, открытие.