Ветер перемен

Глава 12. Вредно-бесполезень

Гаврила новых людей любил. Иногда ему попадались потрясающие экземпляры – такие им восхищались, не стеснялись об этом говорить, не пугались – в самом деле, ну, разве можно такого красавца пугаться?

А вот можно! И даже нужно – пусть всякие разные боятся!

Под категорию «всякие разные» попадали все, кто Гаврилу не мог оценить по достоинству, а также те, кто смел орать громче самого Гаврилы…

Вася, к несчастью своему, явно не выражала восторга от встречи с Гаврилой, да ещё и взвизгнула так, что у менее морально подготовленных людей могло бы и заикание приключиться.

Правда, у Игоря и Насти после проживания с Гаврилой на крик был стойкий иммунитет, Марина в принципе такой ерунды не боялась, Иван малость потряс головой, но, закалённый матушкой, сознавал, что и не то в своей жизни слышал. Так что единственным, кто Васькин вопль воспринял всерьёз, был Гаврила. И то, исключительно с точки зрения мастера, оценивающего подмастерье.

– Да кто ж так орёт?– вслушивался Гаврила, даже голову набок склонил для лучшего восприятия. – Тоже мне. Только пищать научилась, птенчик, и туда же! Вот, слушай и учииииись!

Звуковая очередь в исполнении Гаврилы прошивала неподготовленного слушателя насквозь! Казалось, что, влетая в одно ухо, она вылетает из другого, произведя по дороге разброд и шатание, а также вызывая ощущение лёгкого сквозняка в междуушном пространстве.

Марина с великим уважением покосилась на Игоря, который с непоколебимым спокойствием ответил на очередь из Гаврилиных криков:

– Ну, ты молодец! Поздоровался на славу, даже как дела спросил! Может, пока проверишь, что там собаки делают? Они-то без тебя и не сообразят, как вскрыть шкаф и достать что-нибудь категорически запрещённое к доставанию.

Гаврила понятно согласился с тем, что нет, не сообразят, куда уж им, и полетел на помощь к здоровенным псам, которые гостей обнюхали, а потом быстренько куда-то смотались.

– Это мы вчера собачьи лакомства заказали, сегодня нам их привезли, вот собаки и жаждут добраться до всего сразу – штурмуют шкафчик, пока мы отвлеклись… – мило улыбнулась Настя.

– Добудут? – деловито уточнила Марина.

– Неее, Игорь задвижку приделал. С ней пока никто справиться не может. Даже Гаврила. Но они над этим кропотливо работают!

– У меня большой пёс покорно ждёт, пока я что-то дам, а остальные… – Марина сразу поняла, что Настя ей нравится. Ну, вот бывает такое – чувствуется, что это очень приятный, понятный тебе и вообще «свойский» человек!

Настя, за пару минут оценившая гостей, сделала сходный вывод – Марина понравилась ей безусловно.

Игорь, краем глаза наблюдавший за Мариной, тоже свои выводы делал.

– Ну, надо же! Её даже Гаврила не смутил… Братец, а братец… ты не прав. Как он там сказал? "Концентрированный сплав дикой энергии, жуткой пробивной силы и немыслимой изобретательности в виде самоуверенной самоуправляемой боеголовки в женском обличье… " Ну-ну… может, это как раз то, что нам нужно! Особенно, если припомнить атаки матушки! Тушение пожара встречным огнём – то, что доктор прописал!

– Братец, а чего это у тебя такая хитрая физиономия на морде лица нарисовалась? – подозрительно уточнил Иван.

– С чего это ты взял? Нормальная у меня морда, тьфу, то есть лицо, – Игорь торжественно вручил брату блюдо с деликатесами, переданное ему женой.

– Иди займись полезной деятельностью – это надо в гостиную на стол поставить и НЕ ОТХОДИТЬ от него! Сам понимаешь, у нас собачки крупненькие… им даже лезть никуда не надо – голову повернул, всосал в себя полблюда и дальше мимопрошёл.

Иван хмыкнул, забрал блюдо и отправился работать сторожем.

В гостиной обнаружилась чопорная Василиса, поджав губы, восседающая на диване. Её со всех сторон рассматривал Гаврила. Он прошёлся по спинке дивана, заглянул справа, потом оббежал вокруг, оценил левый профиль гостьи, затем перелетел на спинку стула, стоящего у стола, и оценил анфас.

– Гаврила, а ты тут чего? – уточнил Иван у белокрылого бро своего брата.

– Карррык!– просветил его Гаврила.

– Да нее, – не поверил ему Ваня.

– Карррык, бро!– уверенно стоял на своём птиц. Видал он всяких… но не таких, которые делали вид, что ЕГО НЕ ЗАМЕЧАЮТ!

Это было невежливо. Попросту возмутительно! А когда какаду возмущается, это слышно всем и издалека.

– Да замолчи ты! Чего ты вопишь! – уподобляясь неразумным хазарам рявкнула Василиса, и повернувшись к Ивану добавила: – Не представляю себе, кто таких птиц заводит?

Если до сих пор Гаврила ещё сомневался, к какому именно виду бескрылых мягкоклювых отнести эту конкретную особь, то после её роковых слов, он уже целиком и полностью уверился в том, что она – вредно-бесполезень. Особи, отнесённые Гаврилой к такой категории, могли бы сразу эвакуироваться из его владений, побыстрее да подальше!

Гаврила набрал побольше воздуха в грудь, чтобы огласить своё мнение о гостье, но тут его бро принёс ему ананас!

Ананас Гаврила нежно любил, поэтому решительно отложил все речи, и ринулся к блюду с лакомством, а обнаружив там ещё много чего, заворковал что-то нежное и начал трепетное знакомство с едой.

Пока Гаврила был занят, люди уселись за стол.

Василиса пожалела о походе в гости сразу, как только увидела, к кому пришла. Нет, Гаврила ей тоже не понравился, но больше всего её раздражал Игорь. Особенно, после того как она услышала, что Настя ему завтрак готовит!

Разговор про завтрак зашёл случайно – Марина спросила, что Гавриле дают утром, вот Настя и стала рассказывать, что она готовит мужу, а Гавриле выдаёт творог, яблоко или банан.

– Главное, не морковку или абрикос – он оранжевый цвет жутко не любит! – говорила Настя, и тут в разговор вклинилась Василиса, услыхавшая возмутительную фразу.

– Как это вы готовите ему завтрак? А он что, сам не может? Ещё и ужин готовите? Он вас заставляет? Да?

– Простите? – не поняла растерявшаяся Настя. – Почему заставляет?

– А зачем ещё это делать? Вы не понимаете, да? Это же домашнее насилие! Вы, небось, ещё и стираете, и гладите, и уборкой занимаетесь? Ещё и детей ему рожать будете?

Марина зажмурилась, горько сожалея о том, что нельзя встать, позаимствовать у Гаврилы ананас и воспользоваться им как кляпом!

– Ну, всё! Дома я ей устрою! – думала она.

– Нет, ужин готовит Игорь, – вдруг улыбнулась Настя, сообразившая, что это совсем молоденькая девушка попросту нахваталась всяких странных идей и теперь с жаром новообращённого пытается их всем впаривать. – Я – жаворонок, встаю легче и готовлю с удовольствием. Поэтому, завтраки на мне, а вот Игорю легче даётся готовка вечером, поэтому он отвечает за ужины. Но если кто-то из нас очень занят, готовит тот, у кого больше времени, а иногда просто делаем всё вместе.

– А всё остальное? – не успокаивалась Вася. – Вы же… Вы же такая красавица! Неужели же вам хочется терпеть домашнее рабство?

– Спасибо за комплимент, но я ничего не терплю. Разве вам не приходилось заниматься домашними делами? Приходилось? Так почему вы считаете это рабством?

– Потому, что я это делаю для себя, а вы и для себя, и для мужчины! – Вася завелась всерьёз… Дело в том, что Тома очень много времени уделяла женскому рабству, которое называется брак, а также тому порабощению, которое называется материнство! Правда, её помышления были очень далеки от помощи тем женщинам, которые реально нуждаются в этом – у них, как правило, негусто с деньгами, так с какого перепуга на них время и силы тратить?

Нет-нет, Тома отлично понимала, что её лучшие клиентки – это одинокие девушки и женщины. Почему? Да по элементарной причине! Замужняя женщина с ребёнком или ещё того хлеще – с несколькими детьми, имеет значительно меньше ресурсов, которые можно изъять, чем свободная. А вот если у неё нет иных занятий, чем рассуждать о том, как неправильно живут другие, и как правильно живёт она сама, то высвобождается множество времени и денег!

– И вообще! С такой внешностью и похоронить себя ради обычного абьюза! – завелась Василиса.

– Вася! – Марина решила, что сейчас просто со стыда сгорит! – Остановись!

– Да! Я ни за что не поверю, что вам нравится жить в одной квартире с этим крикуном и всеми этими собаками, да тут ещё и кошки где-то были… То есть вы это терпите только ради мужчины! Это же насилие над вами! – Вася торжествующе задрала подбородок.

– Василиса, собаки мои личные, добрачные. И две кошки тоже! Гаврилу я очень люблю, так что это радость, а вовсе не насилие! – Настя покосилась на Гаврилу и подумала, что он-то уж точно это без последствий не оставит.

– Вот об этом-то я вам и говорю! Это невозможно любить, а значит, это худшая форма абьюза – когда вам внушают, что норма! Я вообще удивляюсь, как мало у нас знают про… – Вася набрала воздуха, чтобы продолжить лекцию и не обратила внимание на Ивана.

Он наклонился к уху Марины и прошептал:

– Сейчас начнётся… Гаврила уже дошёл до кондиции. Смотрите, Игорь пошёл окна закрывать – они недавно сделали ремонт с полной звукоизоляцией и новыми стеклопакетами.

Игорь действительно извиняюще улыбнулся присутствующим и решительно закрыл окно в гостиной.

Дальнейшая просветительская речь Василисы была полностью сорвана воплями Гаврилы. Как только Вася открывала рот, как какаду орал что-то исключительно пронзительное, а потом и вовсе взял и перелетел на голову вредно-бесполезени и заскрежетал клювом у её левого уха.

Ваську как заткнули! Ещё бы… Ощущение очень немалых когтей, крепко взявшихся за её плечо и здоровенный клюв у уха недвусмысленно намекали на то, что лучше бы помолчать!

Красная от стыда за племянницу и невозможности добраться до неё, Марина едва расслышала обращённый к ней вопрос Насти:

– Мариночка, тебе отбивную положить? Игорь мясо готовит великолепно.

Вася хотела крикнуть, чтобы с неё убрали попугая, но почувствовала, что он прихватил прядь её волос клювом, а потом и вовсе полез ей на голову!

– Бррррюзззз! Брррююююз!– торжествующе прокомментировал Гаврила.

– Это что-то новенькое, – заинтересовался Игорь. – Дружище, это что означает?

– Абьюз, это ж чистый абьюзззз… – едва слышное шуршание Васиных губ Марина расслышала исключительно случайно, примерила его к Гаврилиному высказыванию и уверенно перевела.

– Он говорит слово, которое так любит Василиса – абьюз! – Марине очень хотелось добавить, что вот сейчас-то Вася первый раз РЕАЛЬНО ощущает на себе это явление.

– Даааа!– Гаврила махом перебрался к Марине, прижался головой к её щеке, принял преподнесённый листик салата, а заметив краем бдительного глаза, что бесполезень опять открывает клюв, вернулся на пост, крепко прихватив её перья когтистой лапой и торжествующе глядя на сидящих за столом.

Вечер проходил чудесно… Марина наконец-то смогла привести в порядок цвет лица, осознав, что и хозяева дома, и Иван, всё поняли правильно, и совершенно спокойно отнеслись к Васиным выступлениям.

Особенно этому помог разговор на кухне.

– Марина, не переживай. Я подобных чудачек уже видела – у нас в институте пара таких учится. Завтрак, приготовленный мужу, чистая рубашка или рождение ребёнка – это эксплуатация женщины и её тела, если уж выходить замуж, то с полным перечнем обязанностей мужа и шаг влево, шаг вправо – расстрел. Можно подумать, их кто-то куда-то зовёт! Да любой вменяемый человек от них бежать будет быстро-быстро-далеко, и ни завтраков, ни обедов, ни детей от них никогда не захочет, просто потому что о семье они вообще никакого понимания не имеют. Вообще не представляют себе этого. Для них семья – это бесконечные попирательства их прав и насилие над личностью. Что показательно, исключительно над ИХ личностью. Чтобы этого избежать, надо составлять договор и бесконечно сверяться с ним! Какой-то офисно-расчётный стиль жизни. Но ведь этак и Игорь может мне счёт выставлять за деньги, которые он приносит, за ужины, за закупки продуктов и выгул моих собак, за личные уроки английского, ремонт в квартире и помощь моим родителям.

Игорь, заглянувший в кухню, отвесил шутовской поклон и замотал головой, вызвав недовольство возлежащей на его плечах белоснежной Янки:

– Не-не от меня ты такого не дождёшься! А вообще-то меня от таких дев в дрожь бросает! Как она у вас в такое влипла?

– Коуч, – невесело вздохнула Марина. – Какая-то псевдопсихолог, именующая себя коучем, внушает ей эту ерунду, так что голова у Васьки загружена этой фигнёй по самую маковку. Вы извините меня, пожалуйста! Если бы я знала, что она и в гостях начнёт высказывать всякую чушь, то никогда бы не привела её к вам.

– Ну, тогда я не буду Гаврилу с неё снимать! – решил Игорь. – Пусть посидит ещё, ей полезно!

– Да, пожалуйста, если можно! Он исключительно положительно на Ваську действует – она молчит! Ну, почти молчит…

Правда, когда к компании присоединились соседи – семейная пара Максима и Милы, Гаврила покинул свой пост и полетел поздороваться с новоприбывшими. Мила – двоюродная сестра Ивана и Игоря и лучшая Настина подруга погладила Гаврилу, а тот довольно забормотал что-то приветственное.

Марина о Максиме слышала от Ульяны, так что с удовольствием познакомилась и с ним, и с его женой. И только было подумала о том, что вечер, кажется, не так уж плох, как она опасалась вначале, как услыхала звонкий голос Васьки, с воодушевлением рассказывающей Миле о том, как она встретилась с гостингом.

– Я так переживала! Мне было так трудно и больно! Моё внутреннее равновесие… – Вася, почуяв «свежие уши» активно просвещала симпатичную рыжеволосую кудрявую девушку о «сортах навоза» в надежде привлечь для Томочки новую клиентку.

– Оооо нееет! – простонала Марина. – Опять!

Но Васе тотально не везло в этот вечер! Во-первых, потому что Мила, слегка разозлённая намёками девицы, которую видела первый раз в жизни, на то, что у неё плохой муж, чем дальше, тем больше сердилась – на бледной коже вспыхнул румянец, глаза хищно прищурились, и Иван, отлично знавший признаки гнева двоюродной сестры, остановил Марину, которая решила было племянницу силой заткнуть.

– Не переживайте, Мила сама может за себя постоять… Да и не только за себя.

– Теперь вы понимаете? Почему мы должны терпеть такое к себе отношение? Вот вы, например… мой коуч говорит… – разглагольствовала Василиса.

– А давайте мы с вас начнём, ладно? – Мила сверкнула глазами, – Вы не рассматривали возможность того, что парень, который вам больше не перезвонил, просто не захотел с вами общаться? Не понравились вы ему, только и всего. И нет в этом ничего страшного. Мы же взрослые люди и у нас есть право выбирать тех, с кем нам хорошо! И вы… не копайтесь вы в людях, которые вам не нравятся, а возьмите и выберите того, с кем вам будет хорошо!

Мысль была нова… но остановиться и обдумать Вася не сумела – разогнавшись с Томиными нравоучениями, она опять завела разговор про гостинг и получила справедливое возмездие – Гаврилу, прибывшего на её бывшую причёску!

– Гстиииииг! Гстииииииг!– Гаврила любил расширять кругозор,– Бррррюзззз! Брррююююз! Куччч-куччч-куччч грит!

– Гаврила, да ты уже прямо специалист по обучению людей счастью, – рассмеялся Иван. – Самые главные слова выучил. И гостинг, абьюз и коуч! Всё знаешь!

Васька сидела молча, просто потому что как только она открывала рот, раздавался клич Гаврилы:

– Куччч-куччч-куччч грит!

И это было так нелепо, что поневоле пришлось сдерживаться и не высказывать свои великие познания и не раздавать советы, о которых её никто не просил!

А ещё невольно пришлось наблюдать и слушать – чем ещё-то заниматься? Нет, сначала-то она хотела найти доказательства своих убеждений, но сколько не смотрела, ничего подобного тому, что ей говорила Тома видно не было. А под конец она совсем расстроилась, потому что внезапно поняла – она завидует и Насте, очень похожей на оживший портрет жены Пушкина, и рыжей Миле. Не было похоже, что они угнетены, обижены, несчастны, нет!

– Так не бывает! Это притворство! – бормотала Вася, – Они просто врут себе!

Но вот же Игорь забирает у Насти тяжёлый поднос, хотя только что уселся за стол, а Макс сгоняет Милу с неудобного стула и пересаживает на своё место. Мелочи? Ну, конечно, мелочи, ерунда, ничего не стоящая, но автоматическая, привычная, на уровне инстинктивной заботы о ком-то кого любишь…

– Так папа тоже маме сумки тяжёлые не даёт нести… – вдруг вспомнилось Васе. – А она готовит ему рыбные котлеты, которые сама терпеть не может, но он их любит. И вовсе это не потому, что они друг друга заставляют.

Видимо, у некоторых особо замороченных особ, именно наличие на голове воинственного какаду, служит толчком для стимуляции критического умственного процесса вообще и критического мышления в частности.

По крайней мере, Вася молчала и думала.

Марина косилась на примолкшую Василису и подсчитывала, что Гавриле полагается годовой запас фруктов и орехов.

– Заставить заткнуться эту несчастную дорогого стоит! Как он там её перекричал? «Куччч-куччч-куччч грит!» Хоть записывай и включай, как только Васька опять начнёт сольные выступления.