Ветряные мельницы

Глава 19

Набалдашник рычага коробки передач был выполнен из куска прозрачного пластика, внутри которого на розе сидел паук. Руль был оплетен разноцветной проволокой, а на приборной панели были приклеены три иконки с надписью "Спаси и Сохрани". На зеркале заднего вида болтался ароматизатор-ёлочка и янтарные четки с крупным крестом.

Это всё было квинтэссенцией ностальгии по детству, и Костя так и сказал Мартыну. А тот довольно цыкнул золотым зубом, покопался в бардачке, вынул оттуда аудиокассету и заправил ее в магнитолу.

Мартын поддал газу. Костя откинулся на сидении – и наконец-то почувствовал себя в порядке. С ним такое случалось и раньше – именно в дороге ему удавалось отдыхать и расслабляться лучше всего. Наверное, причины такой аномалии крылись где-то в дремучих дебрях подсознания. Именно в пути кипучая марыгинская натура наконец находила успокоения и не требовала немедленных действий – ну какие еще действия могут быт, когда уже куда-то едешь?

– Ты ведь тогда мне так помог – ты не представляешь… – говорил водитель. – Я-то думал мы сутки бухали – а оказалось – трое! И мне на вахту вылетать – вот-вот, там пару часов оставалось! Если б не твоя денежка на маршрутку – конец мне. Улетели бы без меня, и не видать мне Наташки как своих ушей… Они ведь какие условия поставили – пить бросай, ремонт делай, работу официальную имей. Тогда Наташку вернут. Пить что – пфф! Пьянству – бой, пьянству – гёрл! Я не пью с тех самых пор – представляешь? Щас справку у нарколога возьму – и в опеку. Мне моя Наташка дороже жизни, веришь? Я так подумал – год полетаю, заработаю – на ремонт хватит, к школе чего прикупить, то-сё… Ей осенью в школу идти, большуха уже! У меня шесть специальностей, я всё могу! Она как у Бога за пазухой будет! Понимаешь? Я ради нее что угодно, понимаешь?

До Кости медленно доходило, что у Мартына была дочь Наташа, которая почему-то жила не вместе с ним.

– А мама ее что?

– Эх… Мама… Царствие ей небесное! – взгрустнул Мартын. – Три года как нет ее… Я в штопор потому и сорвался. Любил я ее, понимаешь? Любил! С ней одной мне спокойно было, хорошо так… Я тогда думал – где она, там и дом мой. Где она – там и дом… А потом – скотство какое, наркоман на встречную выскочил. Я – с сотрясением, на Наташке – ни царапины, а она… Эх!

– Ты, конечно, молодец что дочку не оставляешь. Родной отец всяко лучше позаботиться.

– Вот и я о том! Знаешь, как она меня любит? Когда приезжаю – всегда обнимет, прижмется… От нее летом пахнет! Знаешь, как дети пахнут?

Таких речей от брутального и слегка блатоватого мужика Марыгин не ожидал. И тем милее это звучало. Мартын переключил передачу и спросил:

– А что за замес у тебя случился?

– Перешел дорогу не тем людям… Точнее – тем, именно тем. Я представлял себе, с кем имею дело… Но вот что в лес вывезут чтобы пообщаться – этот вариант как-то из виду упустил.

– Хренасе! И что?

– А ничего. Улучил момент – сбежал. Они за мной по лесу гонялись, я кое-кого приложил… В общем – целый сегодня, и слава Богу. А завтра что будет – посмотрим.

– Приключения… Ну я в молодости тоже навидался… Мы тогда район на район ходили, с цепями велосипедными, с кастетами, представляешь?.. – Мартыну в общем-то не важно было, слушает его Костя или нет.

Он просто был из той категории разговорчивых водителей, которым время в пути лучше коротать, имея рядом свободные уши. Так что Марек дремал под жуткие истории из полубандитского прошлого Мартына и думал – куда же он, Костя Марыгин, всё-таки едет?

Он сидел под знакомым подъездом уже четвертый час. От скуки спасал купленный по акции в подземном переходе смартфон с обезличенной симкой и пакет сухофруктно-ореховой смеси. Благо – средства позволяли. Мог он подумать полгода назад что вот так запросто купит новый аппарат и даже жаба давить не будет? А мог он подумать, что не сможет просто взять – и поехать домой?

С холодом помогала справиться толстая кофта с капюшоном – из секонд-хэнда с рынка неподалеку. Там же были приобретены теплые носки, перчатки, смена белья и какой-то рюкзак попросторнее – без рюкзака Костя чувствовал себя голым. А с приятной тяжестью за плечами – совсем другой вопрос!

Окна квартиры не горели, а время было для сна слишком ранним – поэтому Марыгин надеялся, что всё-таки дождется. По крайней мере, он был полон такой решимости.

На дворовую территорию вырулила машина с таксистскими шашечками на крыше. Фары пробежались по детской площадке, стволам деревьев, окнам первых этажей. Немного не доехав до подъезда, где сидел Костя, автомобиль остановился, включился свет в салоне.

Костя выдохнул – дождался!

Что-то там, в такси шло не так. Никто не выходил, разговор велся явно на повышенных тонах, в какой-то момент щелкнули дверные замки и свет в салоне выключился. Марыгин вскочил с лавочки, отбрасывая сухофрукты и в три прыжка преодолел расстояние до такси.

– Тук-тук тук-тук-тук-тук! – марыгинский кулак громко выбил незамысловатый позывной на крыше машины.

Стекло водительской двери медленно поехало вниз, и раздраженный голос буркнул:

– Тебе чего?

Костя живо просунул руки в салон, ухватил таксиста за шиворот и наполовину вытащил наружу:

– Ты мигом разблокируешь двери и выпустишь ее, понял? – он хорошенько встряхнул парня и голова того мотнулась из стороны в сторону.

– Да как я…

Парень снова встряхнул его, и тот завопил, ударившись головой о край крыши. Ноги его оставались внутри, руками он пытался разжать железную марыгинскую хватку.

– Руками, нахрен! Давай, давай! Не вынуждай меня!

Изогнувшись, таксист добрался до панели управления дверями, замки щелкнули, Костя отпустил водителя и тот от неожиданности треснулся лицом о дверцу – из носа пошла кровь. Костя оббежал машину по кругу и открыл переднюю дверь.

Ася выпорхнула наружу. Глаза у нее были величиной с блюдца, на лице – лихорадочный румянец.

– Ты заплатила?

Ася отрицательно помотала головой. Марыгин нашарил в кармане купюру и швырнул ее в салон через открытое окно:

– Тебе ускорение придать?

Водитель шмыгнул носом, из которого текла кровь, сделал полицейский разворот и умчался прочь со двора.

– А-ась?

– М?

– Ты перевязку умеешь делать?

– Марыгин, ты непроходимый, умопомрачительный идиот, знаешь? – девушка согнулась над ним, в одной руке сжимая пузырек с перекисью водорода, в другой – пинцет. – Ты вообще себе отчет отдаешь сколько времени прошло? Ты знаешь, что в моей жизни происходило? Думаешь можно вот так вот…

– Я определился, Ась. Я всё сделал – и определился.

– А? – девушка дернула за последний кусочек бинта.

– А-а-а-а-а!!! – завопил парень. – Предупреждать надо!

– Предупреждаю! – сказала она и парень взвыл снова.

И когда она успела сменить перекись на зеленку?

– Давай начистоту, Марыгин. Ты чего приперся? – она была настроена очень серьезно.

– Потому, что… – очень сложно было сказать те самые слова.

Максимально сложно. Но Костя справился, и Ася беспомощно всплеснула руками и вдруг расплакалась. Парень вскочил с табуретки и прижал ее к себе, и гладил по спине, по плечам, и целовал в лоб, щеки, глаза…

– Ты чего, Ась? Ну А-а-ась…

– Господи, Марыгин, ну почему так? Почему тот, кого я люблю – такой, такой…

– Какой?

– Да не знаю я, какой! Я ведь даже ревновать тебя не могу! Я на сто процентов уврена – ты не у бабы какой-то зависал, ты мир спасал, не меньше! Сражался с этими, как их… Ветряными мельницами! Дон Кихот Ламанчский!

– А ты, выходит, Дульсинея? Дель Тобоса?

– Ай ну тебя! Дай, башку твою бедовую перевяжу. Расскажешь, что за бандитская пуля?

– Ты не поверишь…

На самом деле поверить не мог он. В ее слова, в то, что она здесь, рядом, не гонит его и перевязывает ему бедовую башку. Костя действительно определился – теперь он должен быть рядом с ней. Это может быть опасно – но кто сказал что те, или другие до сих пор не знают про Асю и не собираются использовать это знание в своих целях? Он должен был защитить ее – и точка. И поэтому – она должна была знать – всё. От начала и до конца. Но перед этим…

– Что это за чудовище из такси? Твой знакомый?

– Ухажер, блин… Учится на физвоспитании, футболист… Он и раньше подкатывал, а тут вот с работы домой подвозить начал. В такси подрабатывает, и попросил у диспетчеров все мои заказы на него кидать… У меня скидка хорошая набежала, вот и звонила постоянно в эту контору – два раза его мордочку увидела, на третий – сегодня, сказала, что если снова он приедет – то в городе полно других такси. Вот он и начал…

– Руки распускал? – набычился Костя.

– Не-не-не, я бы ему… Разговоры все эти… Сальные такие, знаешь? Фу! Двери опять же, заблокировал.

– А тут я.

– А тут ты. Я обалдела, если честно.

– Обрадовалась?

– Дурак…

– А что за работа?

– А, баристой, возле универа в кафешке. На углу, где бульвар начинается, ну ты знаешь.

– Твои же вроде против были, чтоб ты работала?

Ася спрятала глаза, но парень наклонился и внимательно посмотрел на нее.

– Что случилось?

– Разводятся они…

– Э-э-э-э-э… – Ася была единственной дочкой в семье, и ее родители всегда были не разлей вода – и на сноубордах, и на рок-концерте, и на морковных грядках.

– Так! – сказала девушка. – Сейчас пойдем на кухню и будем есть. Разговоры – потом.

В этом была сермяжная правда – любая беседа гораздо легче воспринимается за ужином. А еще лучше – после ужина, за бокальчиком-другим чаю. Костя полез за рюкзаком и, вжикнув молние принялся доставать оттуда гостинцы:

– Что у меня тут? Икра черная, икра красная, и заморская икра – баклажанная… – балагурил он, выкладывая деликатесы.

Икра там была только одного вида, конечно, но в целом это изобилие произвело на девушку впечатление.

– Какое ты вино любишь я не знал, поэтому взял вот… Какое-то с верхней полки, послаще и подороже.

– Так, Марыгин, – сказала она, – Ты что, грабил буржуинов? Или убил кого-нибудь?

– Охохо! – сказал Марыгин. – Вроде не убил…

– Ты охренел? Что значит "вроде"? – девушка ткнула его кулачком в плечо, и парень замычал.

Это было то самое плечо, на которое он приземлился, прыгая в окно недостроя в лесу. Заметив его реакцию, Ася отдернула руку и скомандовала:

– А ну снимай! И штаны тоже!

– Вот так сразу?

– Не ерничай! Снимай давай!

Оставшись в одних боксерах, парень чувствовал себя не очень уверенно. Ася обошла его по кругу, разглядывая гематомы, шрамы и ссадины. Безжалостно намазала зеленкой или какой-то холодной мазью самые свежие повреждения, что-то заклеила пластырем, задержалась взглядом на рубце, полученном в бою с хоморцами на приснопамятной остановке.

– Марыгин, ты знаешь что я теперь тебя за ручку буду водить, как маленького ребенка? Надевай свои несчастные штаны, и давай уже поедим, в конце-то концов…

Костя подумал, что штаны и вправду сильно пострадали, и, засмотревшись на точеную фигурку подруги, накрывавшей на стол, замер, боясь спугнуть этот момент.

– Костя-я, ты чего? – она сдула прядь волос, упавшую на лицо.

– Любуюсь вот.

– Вино открой? – было видно, что ей очень приятно, но девушка всё еще пыталась сохранять строгий вид.

Темно-красная жидкость полилась в бокалы, настало время произносить тост.

– За нас? – спросил Костя.

– А они точно есть – эти "мы"? – уточнила девушка.

– Точно-точно. Говорю же – я определился. Так и знай – от меня так просто не отделаешься, как от того таксиста.

– А я и не хочу…

– Что?

– Отделываться.

Они выпили и Костя набросился на еду как дикий зверь. Его всегда поражала Асина способность из обычных продуктов из супермаркета организовать блюдо ресторанного уровня. И на вкус и на вид ужин был выше всяких похвал, и он чуть ли не рычал, поглощая пищу.

– Господи, Костя, ты сегодня ел вообще? – спросила девушка, которая чинно-благородно справлялась со своей порцией при помощи ножа и вилки.

– Ага, – ответил парень. – Кедровые орешки у Мартына в машине и сухофрукты тут, на лавочке.

– Мартына? Какого Мартына?

– Помнишь, мужик которому я денег дал на пиво и маршрутку?

– А он тут причем? – ее глаза снова стали как блюдца по размеру.

– Да он подобрал меня в лесу, и подвез сюда, к тебе, высадил у рынка…

– В лесу? Так, Марыгин, я так чувствую, что вечер обещает быть томным, – она подставила бокал, чтобы Костя долил вина и сказала: – Рассказывай. С самого начала.

Костя почесал голову и поморщился – повязка мешала. Нужно было с чего-то начинать, и, собравшись с духом, Марыгин заговорил:

– Все началось за два часа до того, как я приехал к тебе и ты лечила мне ухо. Я нашел на остановке дурацкий кнопочный телефон…

С кухни они переместились в спальню – ничего такого, они просто продолжили разговор, лежа на диване, и девушка положила голову Косте на грудь и слушала о его приключениях. И судя по тому, что она только крепче прижалась к нему и пожелала спокойной ночи – решение рассказать Асе всё было абсолютно правильным.

А наутро у Аси зазвонил телефон.

– В такую рань… – сонно пробормотала она. – И номер незнакомый! Алло? Да, это я… Костю?

Сон как рукой сняло. Костя запрыгнул в штаны и аккуратно отодвинул штору – во дворе никого не было видно.

– Костя, это Василий Александрович.

– Какой еще Василий Александрович?

Ася пожала плечами.

– Ну, он знает мой телефон и просит тебя.

– Ну, давай…

Марыгин взял телефон, прислонил его к уху и сказал:

– Слушаю.

– Правильно делаешь, что слушаешь, – раздался смутно знакомый голос. – Ты вообще многое правильно делаешь. ВОт и договор наш тебе выполнить удалось. За что тебе отдельная благодарность от Отдельной танковой армии…

До Марыгина постепенно доходило, что это за Василий Александрович. И причем здесь танковая армия.

– Я вот что тебя спросить хотел… Ты знаешь такой журнал – "Подорожник"? Хорошее издание, солидное…

– Про путешествия! – подсказала Ася и показала большой палец.

– Ишь какая у тебя подруга эрудированная, – хмыкнул Василий Александрович. – Это я к чему… Там, говорят, вакансия образовалась – специального корреспондента в одной маленькой гордой южной стране… Им нужен человек со стороны.

– Вы мне работу предлагаете?

– Ну да. Командировочные, соцпакет и возможность дополнительного заработка – если ты понимаешь о чем я.

Ася сделала страшные глаза, Костя кивнул и, набравшись смелости, спросил:

– А вакансии фотографа у вас нет?

– А фотограф понимает, о чем идет речь?

Костя, кажется, понимал о чем речь. И ему было страшно. Но с другой стороны – страшно было жить в неизвестности, и ждать удара каждую секунду. А вот этот конкретный человек всё-таки вызывал у него уважение – и уж точно мог прикрыть ему спину. С другой стороны – урские есть урские. Вряд ли работа специального корреспондента потребовала бы навыков наведения на цели ядерных ракет, но…

Ася потормошила Костю за плечо и снова показала большой палец.

– А у нас с фотографом нет другого выхода – мы теперь только в паре работаем, – решительно сказал Костя.

– Ну-ну… Тогда спуститесь вниз, загляните в почтовый ящик. Константин – это всё что я могу для вас сделать. Еще раз спасибо вам от всех наших ребят – нам очень не хотелось заниматься тем, чем пришлось бы заниматься, обернись всё по-другому.

Костя и Ася держась за руки спустились к почтовому ящику. Девушка достала оттуда бумажный желтый пакет и они быстро вернулись обратно.

– Ну, что там?

Из раскрытого пакета на стол высыпались два урских паспорта, удостоверения внештатных корреспондентов журнала и портала "Подорожник", пара авиабилетов и кредитная карточка.

– Охренеть, Костя, – сказала Ася внезапно охрипшим голосом. – Это куда мы с тобой влезли?

– Понятия не имею, – нарочито бодро произнес Марыгин и потянулся за авиабилетами. – Узнаем на месте!

Конец первой части. Стоит ли продолжать сей опус – решу походу, исходя из собственного настроения и отклика читателей.