Ветряные мельницы

Глава 2

– Экзистенциализм был создан датским импотентом! – провозгласил Палкин, блестя из-под гигантских очков полубезумными глазами. – Сёрен Кьеркегор сбежал от своей невесты, поскольку боялся собственной несостоятельности как мужчина! Невеста, кстати, была очень даже секси!

Седоватая шевелюра а-ля Эйнштейн, потертая кожаная куртка, гигантские очки и волевой подбородок – вот что такое этот Палкин. Старший преподаватель кафедры философии.

– Ключевое понятие экзистенциализма – экзистенциальный кризис. Что это такое? Это когда вы вдруг поняли, что ваша жизнь тупая и бессмысленная, и именно для вас она не обладает никакой ценностью… Къеркегор видел выход из кризиса в религии, в религиозном состоянии души. Но наш народ предпочитает что? – Палкин пожевал губами, глядя в полупустую аудиторию.

– Бухать и забивать болт, – негромко сказал Костя, но Палкин его услышал.

– Точно! Молодой человек абсолютно прав! Но это не единственный выход. На самом деле их несколько… Можно написать книгу, отправиться в путешествие, или заняться тяжелым физическим трудом. Или стать философом как Кьеркегор и дурить голову приличным людям своей заунывной дичью… А можно еще соорудить из подручных средств петлю и повеситься в подходящем месте… – Палкин подышал на очки и протер их полой кожаной куртки. – Чем больше самоубийц – тем меньше самоубийц!

Мозг Кости постепенно превращался в плавленый сырок. Вообще-то Марыгин был парнем подкованным, и в отличие от большинства присутствующих читал Кьеркегора в оригинале, не довольствуясь тремя абзацами из учебника. Но манера преподавания Палкина – это было нечто невообразимое.

«Если вы хотите безнаказанно нести всякий бред, и получать за это деньги – вам нужно становиться преподом или училкой» – это была единственная запись в конспекте на сегодня.

Звонок был воспринят как глас Божий. Подхватив с соседнего стула сумку, Костя ринулся на выход.

По пути на остановку найденный телефон снова дал о себе знать:

– Добрый день! – жизнерадостный мужской голос так и звенел бодростью и оптимизмом. – Это утилизатор. Тут меня не спрашивали? А то что-то…

Марыгин нажал отбой и почувствовал себя персонажем дурацкого анекдота. Усевшись тут же, на бетонном поребрике, он, наконец, решил разобраться с этим чертовым мобильным.

И тут же столкнулся с проблемой. Не было тут ни меню, ни чего то подобного. Вообще, из опций – список принятых вызовов, список исходящих вызовов, функция набора номера. Всё. Никаких СМС, картинок, мелодий – вообще ничего! Даже списка контактов не было! И, черт побери, в списке входящих – только те четыре, которые принял Костя!

Что это вообще за фигня с координатором и утилизатором? То есть чисто словарное значение этих терминов вполне понятно… Но остальное – черт ногу сломит. Может, предыдущий владелец работал в чем-то типа отдела кадров? И почему до сих пор не села зарядка?

Все эти мысли были слишком сложными для мозга, перегруженного Палкиным, да и жрать Марек хотел неимоверно. Поэтому он двинулся в общагу, на ходу медленно соображая будущий обед.

Кроме этого, треклятого мобильного было еще полно дел: тренировка, ночная смена на стоянке, в конце концов – предзащита вот-вот, а диссертация еще ни на что не похожа…

Ведомый мрачными мыслями Костя вломился в общагу и вдруг замер. Из кухни доносился аппетитный аромат, обувь в коридоре стояла аккуратно, а в холле звучала музыка. Его музыка! Тут никто больше не слушал «Creedence Clearwater Revival», это уж точно.

Костя заглянул в кухню: на непривычно чистой плите стояли обе его сковородки и шкворчали, испуская клубы аппетитного пара. На белоснежном, избавленном от пятен жира и копоти буфете стояла его большая прозрачная миска, накрытая оранжевой бумажной салфеткой.

– Та-а-ак! – вслух сказал Костя, скинул ботинки, швырнул их в угол коридора и нарочито громко пошел к себе, за шкаф.

Всё постепенно прояснялось. На стуле висела знакомая курточка-хаки, на столе добавилась стопка учебников и конспектов. Парень взял одну из книг наугад и прочел:

– Кернберг О.Ф. «Отношения любви: норма и патология». Бр-р-р-р!

Положив книгу на конспект по возрастной психологии он вдруг обратил внимание на то, что рядом с курточкой, на стуле лежат еще и джинсы, и какая-то легкомысленная блузочка. Вот это вогнало его в ступор, из которого он вышел только услышав шлепанье босых ног по полу.

– Это моя футболка, – сказал он, обернувшись и разглядывая Асю, которая только что вышла из душа и сушила волосы полотенцем.

– Ай! Марыгин, ну тебя! Чего ты тут прячешься? – она вроде как напугалась.

– Я вообще-то тут живу, ага?

– Ну Ко-остя… Можно я тут уже осталась на пару дней? Я обед приготовила…

Если говорить откровенно, у Кости в этот момент потихоньку сносило крышу. От Аси он просто тащился. Никаких розовых соплей и стихов с цветочками – просто она была очччень…

– Ага, – сказал он безразличным тоном. – У меня как раз ночная смена сегодня. Белье чистое вот – в тумбочке. Пацанов я предупрежу.

– Они разъехались… – после слов Кости в ее глазах мелькнуло что-то похожее на… огорчение?

Парень стиснул зубы и мысленно сосчитал до трех. Гни свою линию, парень! Не подавай виду!

– Так че там пожрать?

Ася оживилась:

– Американское рагу, курочка в сыре и фаршированные помидоры…

– Ы-ы-ы-ы… – промычал Марыгин. – Могешь, девка!

И состроил зверскую рожу.

Ася рассмеялась и пошла на кухню – накрывать на стол.

Уплетая за обе щеки последствия великих географических открытий (американское рагу состоит из овощей, завезенных в Европу Колумбом), Костя пялился на Асины коленки и думал о том, что ему в общем-то по-барабану причины, по которым она тут оказалась.

– Я на тренировку, – проговорил Костя, выполнив упражнение под названием «выход силой из-за стола». – У тебя какие планы?

Девушка горестно посмотрела на стопку учебной литературы на столе:

– Буду делать вид что я ботаник, а не психолог… Оттуда сразу на смену?

– Ага. Буду часа в два ночи, не пугайся.

Ася дождалась, пока подъезжала кабина лифта, стоя в дверном проеме. Вообще-то Марыгин не любил долгие провожания, но на этот раз был совсем не против:

– Кстати, – сказал он. – Футболка тебе идет больше, чем мне.

Мареку мало когда бывало неловко, или там не по себе. Он умел врубаться в жизнь. Но рядом с такими людьми как Ивар он действительно был не в своей тарелке.

Костя привык, что он постоянно смотрит на всех сверху вниз – благо рост позволял. Он обычно был самый высокий и здоровенный в компании. Но Ивар… Ивар был мастером спорта международного класса по боксу, мастером спорта по пауэрлифтингу и кандидатом в мастера – по бодибилдингу. При этом в его большой беловолосой голове помещались два диплома о высшем образовании. И смотрел он на Костю с высоты своих 215 сантиметров, и улыбался снисходительно, снимая боксерские перчатки.

– Ты в клинче теряешься. Привык с коротышками дело иметь, вот и упустил этот момент из виду… Твое слабое место – ближняя дистанция, – басил он. – Приходи в пятницу – я покажу как надо. Сейчас времени нет, жена просила кое-что купить… Ты дальше что планируешь?

– Наверх, – Костя оперся на канаты и тяжело дышал.

Двадцать минут с Иваром на ринге – это адский ад. Он не намечает удары, он лупит так, что кажется будто в голову забивают гвозди. Здоровенной такой кувалдой!

– В тренажерку? Ну, смотри сам… – Ивар лихо перепрыгнул канаты и почти бесшумно приземлился. – В пятницу обязательно приходи!

Костя вытерся полотенцем, попил водички и пошел наверх, туда, откуда доносились мощные звуки пауэр-металла. Ивар был владельцем обоих залов – боксерского и тренажерного, и на правах старого знакомого Марыгин приходил сюда заниматься совершенно бесплатно, не считая исполнения обязанностей мальчика для битья три раза в неделю… Ему не хватало спарринг-партнеров своей комплекции, этому Ивару.

В тренажерке было тихо. Тягал кроссовер здоровенный седой мужик, два доходяги мучили бицепс-машину, женщина за тридцать приседала со штангой.

Навешивая блины на гриф, Костя думал, что в мире осталось не так много таких хороших мест, как тренажерный зал. Ну вот казалось бы – что тут такого особенного? Однако! Каждый занят своим делом – это раз. Все вежливые, здороваются и прощаются, охотно помогают и страхуют – это два.

И от занятий – сплошная польза и душе, и телу. Если подходить к тренировкам с умом и без фанатизма… Одни плюсы, короче. Вот где еще такое найдешь?

После тренировки по телу разливалась приятная усталость, хотелось прилечь и ничего не делать. По пути на работу Костя купил в магазине целую гроздь бананов и жевал их, отламывая по одному. Погода казалась отличной, мир – прекрасным, а люди – не такими уж и кретинами.

До тех пор, пока в глубинах сумки с вещами для тренировки не завибрировал телефон. Парень недоуменно хлопнул себя по карману, вынул свой, тупо пялился на него, а потом, матюгнувшись, полез в сумку. Какого хрена у него батарейка не садится? Может его нафиг в компетентные органы отнести?

Вибрация была очень уж требовательной.

– Здравствуйте, Посредник, – голос из трубки внушал доверие и располагал к себе одним своим тембром. – Это администратор. До меня дошли слухи о ваших временных проблемах. Не торопитесь делать поспешные выводы, мы готовы пересмотреть величину и способ оплаты ваших услуг. К примеру, полтора процента от сделки… Продумайте детали, мы вам перезвоним. Скажем… Через четыре часа. Я понятно объясняю?

Вот эта последняя фраза была насквозь металлическая, страшная… Костя ответил сипло:

– Понятно… – и положил трубку.

Всю дорогу до автостоянки он думал, думал, думал… О способах оплаты, о деньгах, о том, как все это провернуть и о том, в какое же всё-таки дерьмо он влезает.

Отправив недоперепившего Егорыча домой, он проверил сигнализацию, обошел стоянку с фонарём, опустил шлагбаум и засел в сторожке.

До назначенного времени оставался почти час, и Костя сидел в мягком крутящемся кресле, смотрел на монитор, куда транслировалась картинка с камер, ждал, пока заварится чай и ему казалось, что извилины в мозгу шевелятся и переползают с места на место…

Марыгин стукнул ладонью по столу: какого черта? Это же шанс! Конкретный шанс! Если они думают, что он Посредник какой-то – ну да фиг с ним, пускай думают! Главное, чтобы его никак не вычислили, главное – остаться чистым. И на этот счет у него появилась парочка идей…

Звонок администратора он встретил во всеоружии: перед ним стояла здоровенная кружка крепкого как Чак Норрис чаю, лежала тонкая тетрадка в клеточку и простой карандаш.

– Здравствуйте, – сказал администратор. – Вы подумали над предложением?

– Подумал. Вы знаете… Я согласен.

– А форма оплаты? Она остается стандартной?

– Нет. Завтра я назову вам номера телефонов, деньги должны будут поступать туда мелкими суммами, не более десяти долларов раз в день на каждый.

Голос в трубке поперхнулся.

– Я понятно объясняю? – поднажал Костя.

– Понятно. Завтра в это же время я свяжусь с вами, будьте готовы.

Костя откинулся на спинку стула, вздохнул и записал в тетрадке на первой странице: «администратор». И номер рядышком. Потом открыл список входящих и записал по порядку: «нужен координатор», «нужен утилизатор», «номер утилизатора». Отложив карандаш, он вдруг ощутил, что у него дергается левый глаз.

Шагая по пустынным ночным улицам, Костя пытался привести в порядок множество мыслей, составивших в его голове причудливое переплетение.

Затейливая жизненная ситуация, в которой он оказался в последние месяцы, только усугубилась появлением этого чертового телефона, и приобрела новые оттенки из-за стремительного сближения с Асей.

И то, и другое могло как ухудшить ситуацию, так и улучшить… Во-первых, Костя уже почти до конца продумал схему, которая с большой долей вероятности позволяла бы ему получать средства от работы посредником (что бы это не значило). Схема была построена на использовании нескольких левых сим-карт и привязанных к ним электронных кошельков. Марек планировал заказывать в интернет-магазинах определенные товары, а потом перепродавать их. Посылки с товарами можно получать на почте, не указывая реального адреса, симки – брать в переходе у реализаторов, которым главное сделать план, и они не особенно заморачиваются с документами, удостоверяющими личность… В общем – должно было прокатить. Оставалось понять, хватит ли этих полутора процентов для того, чтобы решить жизненно важные Костины проблемы?

А Ася… С Асей он был вообще-то знаком очень давно. Но как-то так получалось, что шли они постоянно параллельными курсами: в летних лагерях оказывались в соседних отрядах, учились в двух школах неподалеку, жили на разных этажах одного, еще университетского общежития… Даже отцы их одно время работали в смежных ведомствах.

Но все общение сводилось к доброжелательным «приветам» и периодическим встречам на перронах и в общественном транспорте. Все это продолжалось ровно до тех пор, пока поступивший в магистратуру Костя не уехал на лето подрабатывать в лесничестве, а Ася – домой на каникулы. Благо и там, и там присутствовал интернет, и две мающихся от ночного безделья души столкнулись в онлайне. Вернувшись в университет, они начали видеться всё чаще и чаще, что вызывало в Косте искреннее удивление, поскольку к девушкам он привык относиться в духе Эразма Роттердамского: «Женщина – зверушка непонятливая и глупая, но зато забавная и милая…»

Что думала об их общении Ася, явно не подходившая под определение «глупой и непонятливой зверушки» – это для Марыгина оставалось тайной за семью печатями.

От мыслей его отвлекли яростные вопли в темном проулке:

– Зинка, твою-то мать! Дура, чтоб тебя! Я тебя тут прямо на месте убью, коза драная!

– Уйди, пьянь!

Костя Марыгин сразу напрягся, ноздри его затрепетали, вдыхая ночной воздух, адреналин застучал в висках. Он весь стал похож на охотничью собаку, почуявшую дичь…

Проклинающая друг друга пара вышла под свет фонаря. Потасканная женщина лет сорока, немолодой мужчина с испитым лицом…

– Зинка, проститутка! Убью, дура! – прохрипел мужик.

– Женщина, у вас все в порядке? – спросил Костя, выходя из тени.

– Иди-ка ты в жопу, засранец! – выдал пьяница.

Ну это-то ладно! Но вот слова женщины как-то сразу выбили Марека из колеи:

– Поцелуй меня в сраку, защитник хренов! Вали отсюда! – и голос ее вовсе не был похож на нормальные женские голоса.

Костя постоял секунду, потом зашагал прочь, а за спиной слышалось:

– Поллитра разбила, потаскуха! Я тебя убью!

Парень шел и тихонько матерился про себя. Ну вот кто его просил вмешиваться? Снова больше всех нужно? А с другой стороны – простил бы он себе если бы этот пьяница угрожал другой женщине, нормальной и адекватной, или если бы алкаш уже пустил в ход кулаки, а он, Костя, прошел бы мимо?

Фигушки. Подходя к общаге Марыгин уже улыбался своей кривой улыбочкой. Черт с ним, с ухом – поболит и перестанет. Черт с ними, с алкашами. Лучше быть десять раз обруганным, и один раз выручить хорошего человека, чем потом жалеть всю жизнь. Пусть говорят что угодно – мимо проходить он и впредь не собирается.

В окне холла горел свет, Костя увидел это когда брал ключи под водосточной трубой. Значит, Ася не спала… И тем не менее, он старался не шуметь, когда входил в квартиру и снимал ботинки.

Проходя к ванной, он увидел, что она все-таки спит, а рядом с кроватью, на полу, валяется одна из книг по психологии. На девушке была его футболка, волосы разметались по подушке, стройные ноги были прикрыты одеялом только до середины бедер…

Костя долго плескался под душем, и вышел оттуда настроенный весьма решительно. В одних трусах он решительно прошел к своей тумбочке, решительно там пошарил, нашел длинные, почти до колен, шорты, надел их, решительно сел на край кровати и сказал:

– Двигайся.

– Костя? – сонно пробормотала Ася. – А я… Я тут сплю…

– Вот и замечательно! Двигайся давай.

Она перекатилась к стенке, Марек улегся, перетянул себе часть одеяла и сказал:

– Спокойной ночи.

Потом он решительно перевернулся на правый бок, и сделал вид, что спит. А потом и вправду уснул.

Костя последнее время просыпался рано. Невидимый будильник в башке заставлял его подскакивать ни свет ни заря, и предательски не давал подольше поспать в выходные. Вот и сегодня он открыл глаза в 6-50, и секунду-другую врубался в обстановку.

Тепло девичьего тела рядом, надетые вечером шорты и жалкий клочок одеяла, (едва ли четверть от его общего размера) которым парень был укрыт, тут же вернули ему память.

Ступив босыми ногами на прохладные доски пола, он встал, потянулся, хрустнув суставами, подоткнул Асе одеяло и отправился на кухню: ставить чай и готовить завтрак.

По старой общаговской привычке в холодильнике всегда была заначка: какая-нибудь шоколадка, или дешевый бисквит в вакуумной упаковке, или еще что-нибудь, такое же гастритное и вкусное. Чтобы не испортилось, и в случае чего можно было сделать вид, что очень ждал гостей.

Огромные бутерброды с колбасой и сыром, зерненый творог, крепкий чай с лимоном, черная шоколадка – по Костиным меркам это было куда как роскошно.

После того как всё было красиво расставлено на впечатляющих размеров разделочной доске, служащей на сей раз подносом, Костя отнес завтрак к себе за шкаф и поставил на стол.

Под одеялом началось какое-то симпатичное шевеление, и парень пошел в ванную – от греха подальше.

Когда он вернулся, Ася уже сидела на кровати, закутавшись в одеяло и поджав ноги, и сонно смотрела на готовый завтрак.

– Марыгин, – проговорила она. – Ты такой весь прям хороший-расхороший!

– Ага, – ответил он. – Я че, я могу!

– Никуда не уходи, я сейчас вернусь, – сказала девушка, и выпорхнула из-под одеяла.

А потом вернулась, похорошевшая и посвежевшая, и они сидели на кровати и завтракали. А Марек думал о том, что может он и зря затеял весь этот троллинг с шортами и нарочитым джентльменством.

– Я на выходных домой еду… – вслух подумал он.

– Эм-м-м, Костя, а можно я еще на пару дней останусь? – смущаясь от собственной наглости пробормотала Ася. – Просто…

– Можно. Не хочешь – не рассказывай.

– Да ладно, что уж там… У тетки мужик какой-то появился. Такой… Фу, в общем! Мы как-то это… Не поладили.

– Ну, понятно.

Пора было расходиться – Асе на пары, Марыгину – прорабатывать схему с телефоном.

Расстались они у подъезда. Ася впервые по-настоящему поцеловала его, прижавшись крепким горячим телом, и собиралась было уходить, но Костя сграбастал ее в охапку и целовал, целовал, пока хватало дыхания.

– Это какое-то черт знает что! – громко сказал он, когда девичья фигурка скрылась за углом дома.

И улыбнулся.

Сим-карты нашлись у реализаторов по всему городу. Те, которые были принципиальными, и требовали паспорт – сразу же шли в баню. Всегда находились тупенькие девочки, или алчные мальчики в футболках с фирменными логотипами своих компаний, готовые закрыть глаза на такие мелочи.

После этого Костя позвонил знакомому парню, который распространял спортивное питание, и предложил поставлять кое-какую продукцию по адекватной цене. Поматерившись друг на друга несколько минут, они договорились встретиться на днях. А потом набрал другому парню, который работал в мастерской по ремонту компьютеров и мобильных телефонов, и жаловался на нехватку деталей. И третьему парню, который ездил в Урсу и Хомору, на оптовые рынки…

Закончив с этим, Марек направился в универ: по расписанию сегодня был академик Волосько, очень дотошный и нудный дядечка лет семидесяти. Будучи на четвертом курсе, Косте удалось на его лекциях посмотреть все сезоны сериала «Побег», пялясь в экран телефона и сдать экзамен на отлично.

Серая громада университета нависала над окружающими домами точно так же, как памятник Завише Чарному-Сулимчику нависал над сидящими на крыльце студентами.

Памятник замер с поднятой в приветственном жесте рукой, студенты, наоборот замирать не желали и гудели, и общались, и курили, и носились друг за другом, и ржали.

Пожав несколько рук и отсалютовав парочке ребят из магистратуры, Костя прорвался внутрь.

Огромная аудитория-амфитеатр была заполнена только на треть. Академическая лысина и академические очки торчали из-за кафедры и голос, от которого клонило в сон, вещал:

– Модернизация – это долгий, протяженный во времени, местами драматичный процесс перехода из старого, аграрного общества к новому – индустриальному… Тогда появились новые классы – наемные рабочие и буржуазия, и им пришлось занимать своё место в обществе! Вот представьте себе, что вы стоите на остановке, и вам нужно уехать. И подъезжает троллейбус, полный людей. И вы не можете никого выпихнуть оттуда, вам нужно протиснуться и занять свое место! Вот так и новые классы…

Мареку хотелось встать и заорать во все горло: «Господин Волосько, мы магистранты, а не кретины! Причем тут троллейбус?!!» Но вместо этого он достал из кармана ТОТ телефон и тоненькую тетрадку, в которую были записаны все известные ему номера: администратора, утилизатора и двух заказчиков. Скоро нужно было приступать к работе…