Вишняки

Оля набрала в ложечку мёда. Он был прозрачно-жёлтый, с золотыми искорками и такой душистый, словно это не мёд, а букет полевых цветов.

— Папа, а как мёд делается?

— Пчёлы его собирают, — ответил папа.

— Как собирают?

— Это долго рассказывать.

— Ничего, что долго. Расскажи, — просит девочка.

— Ну хорошо. Слушай же.

Пчёлка родилась

В улье, на одной из рамок с сотами, в маленькой восковой ячейке что-то зашуршало. Сперва еле слышно, потом сильнее. А через мгновение в жёлтой крышке ячейки уже образовалась дырочка. Вот из неё показались два чёрных усика и маленькие острые челюсти. Будто ножницы, челюсти грызли и грызли крышку, дырочка становилась всё больше, круглее. Ещё мгновение — и из тесной ячейки на соты выбралась пчёлка.

Молодая пчёлка чем-то напоминала только что вылупившегося из яйца цыплёнка. Правда, родилась она совсем взрослой и казалась даже крупнее своих старших сестёр.

Но если старшие сёстры были золотистые, блестящие и очень подвижные, то наша новорождённая пчёлка ещё очень неуверенно держалась на сотах, серенькая, растрёпанная, с непросохшими ворсинками на всём тельце.

Пчёлка немножко посидела неподвижно — видно, с силами собиралась. Потом пошевелила усиками, расправила крылышки, одну за другой разогнула и согнула все свои шесть ножек. Посмотрела на себя и застеснялась: «Ой, какая же я грязнуля!» То тут, то там к туловищу и крыльям прилипли малюсенькие кусочки воска, какие-то пылинки.

И начала она прихорашиваться, обчищать себя ножками. Сначала головку, потом крылышки, спинку, брюшко.

Ну вот, совсем другой вид! Теперь можно поглядеть, что делается вокруг.

По сотам сюда и туда хлопотливо сновали тоненькие, быстрые рабочие пчёлы.

От скуки лениво переползали с места на место толстые, неповоротливые трутни.

А вон движется по сотам целая процессия. Пчёлка никак не могла догадаться, что это происходит.

— Почему все там столпились? — обратилась она к соседке.

— Это матка обходит соты, а её окружает свита из рабочих пчёл, — ответила та.

— Матка? Кто она такая?

— Это наша мама. Самая большая и главная пчела в улье. Вот смотри.

Процессия приблизилась, и наша пчёлка увидела, наконец, пчелу, которая заметно отличалась от других.

Она была длиннее трутней, но тоньше, с острым подвижным брюшком. Пчёлы из свиты беспрерывно по очереди кормили матку, а она только то и делала, что подходила к свободным восковым ячейкам и откладывала в них малюсенькие беленькие яички.

— Зачем это? — снова спросила пчёлка.

— Из этих яичек вырастут потом молодые пчёлы, — сказала соседка и добавила: — И я выросла из такого яичка и ты. Ведь мы сёстры. — Вдруг она спохватилась: — Ну, некогда мне тут болтать, работа ждёт, — и убежала.

Матка со свитой скрылась на другой половине сот. Остальные пчёлы не обращали на неё внимания и продолжали свою работу. Одни лепили новые восковые ячейки, другие складывали в ячейки собранную с цветов пыльцу, третьи стояли на сотах и часто махали крылышками, точно летели на одном месте.

Наша пчёлка подошла к одной из тех, которые с жужжанием махали крылышками.

— Что ты делаешь?

Но это была сердитая пчела, и она ответила неприветливо:

— Разве ты слепая, не видиш-ш-шь?.. Улей проветриваю. Воздух в нём должен быть сухой, чистый, свеж-ж-ж-ий.

Пчёлка смутилась. Некоторые из взрослых пчёл, заметив её замешательство, подбежали к ней.

— Не печалься, — успокоила пчёлку одна из них, — ты скоро всё узнаешь и сама всему научишься.

Другая ласково потрогала её своими подвижными усиками и сказала:

— Смотрите, какая славная пчела. Наверно, она только что родилась.

— Вот и хорошо, — радостно сказала третья. — Значит, в нашей семье прибавилась новая работница.

Первые обязанности

Новорождённые дети первое время только и умеют, что есть. Через несколько месяцев они выучиваются сидеть, брать в руки игрушки. Потом начинают ползать и, наконец, ходить…

А вот у пчёл не так. Уже через несколько минут после рождения пчёлка начинает работать, помогать старшим. Правда, за мёдом молодая пчела летит не сразу. Сначала она работает в улье.

Давайте же посмотрим, что делает наша пчёлка.

Приведя себя в порядок, она подошла к одной из старших пчёл и спросила:

— А мне что делать?

— Делай то же, что и я, — ответила та.

— Ячейки чистить?

— Да. Ячейки должны быть чистыми, иначе пчёлы не будут носить в них мёд, а матка — откладывать яички.

— Хорошо, — ответила пчёлка и стала старательно чистить ячейки.

Начала она со своей, из которой сама только что вышла. Она сгрызала остатки крышечки, выравнивала и заглаживала края ячейки, забиралась внутрь и язычком обмывала и вычищала до блеска стенки и дно.

Старшие пчёлы сильные, они подолгу работают без отдыха. А наша новорождённая потрудилась немножко и устала.

— Что, трудно? — участливо спросила её старшая пчела, которая работала рядом.

— Ой, очень! — призналась пчёлка.

— Присядь, отдохни.

Пчёлка перелезла на соседнюю, ещё закрытую ячейку и присела отдохнуть. Потом ещё немного поработала и снова отдохнула. Только на этот раз она заползла в пустую чистую ячейку и долго сидела там, набираясь сил. Наконец вышла на соты и сказала:

— Есть хочу, — уж-жасно, уж-жасно!

К ней подбежала старшая пчела.

— На, еш-шь…

Ведь в первые дни жизни пчёлка ещё не может сама есть, поэтому старшая и подошла её покормить. Готовую еду она из хоботка в хоботок передавала нашей пчёлке.

Кормилица

Так продолжалось три дня. А на четвёртый день одна из старших сестёр сказала пчёлке:

— Теперь ты уже большая. Ты не только сама можешь есть, а сумеешь уже приготовлять еду, которой кормят старших личинок, и станешь кормилицей.

Пчёлка бросилась к ячейкам с пергой — цветочной пыльцой, перемешанной со сладким соком — нектаром, набрала её в рот, побежала дальше и набрала из другой ячейки мёда. Приготовив вкусную сладкую смесь, она вернулась обратно.

Теперь пчёлка быстро ползла по сотам, заглядывая в каждую ячейку. И, если видела там крупную личинку, заползала к ней и кормила.

Вскоре запас еды окончился. Пчёлка пополнила его и продолжала кормить личинок. Так прошло несколько дней.

Но вот однажды, когда наша пчёлка хотела взяться за привычную работу, одна из старших сестёр остановила её:

— Погоди. С сегодняшнего дня ты будешь кормилицей маленьких личинок.

— Почему? — удивилась пчёлка.

— А потому, что теперь у тебя мёд и перга уже перерабатываются в молочко, которым можно кормить и самых маленьких личинок.

— Ой, как хорошо! Это, наверно, страшно интересно — кормить маленьких! — сказала пчёлка.

Она была очень работящая и с радостью бралась за любую работу. Поглядите, как быстро бегает она по сотам, как проворно влезает в ячейки. Это она кормит маленьких беленьких личинок, из которых со временем вырастут настоящие пчёлы.

Приёмщица корма. Санитарка

Кормилицей маленьких личинок наша пчёлка была дней пять, а потом молочка у неё не стало.

— Теперь иди к летку и принимай корм, — снова сказала ей одна из старших пчёл.

— А как же личинки? — встревоженно спросила пчёлка. — Они же умрут!

— Не беспокойся. Их будут кормить молодые пчёлы.

Пчёлка успокоилась и побежала к выходу из улья. Она остановилась около узенькой щели — летка — и с интересом осмотрелась.

Сотни пчёл летали туда и сюда. Одни выползали из летка и летели к цветам. Другие тяжело опускались на прилётную доску. У этих пчёл-сборщиц зобики были наполнены нектаром.

— Сюда, сюда несите! — позвала пчёлка.

Одна из пчёл быстро подбежала к ней и срыгнула капельку нектара, а наша пчёлка хоботком всосала его в свой зобик. Сборщица снова полетела за нектаром, а наша пчёлка побежала на соты. Она нашла пустую ячейку и вылила туда нектар, как в маленькую кадушку. Тут этот жиденький сладкий сок и превратится в густой, душистый мёд.

Вскоре нашу пчёлку около летка сменили другие, а она набирала в зобик нектар из ячеек возле летка и переносила его в глубь улья.

Через некоторое время пчёлка взялась готовить пергу: головкой утрамбовывала в ячейках принесённую сборщицами пыльцу, смоченную нектаром, и сверху обмазывала тонким слоем мёда. А когда пчёлка чувствовала, что в улье душно, она поднималась на задних ножках так, чтобы брюшко было выше головы, и быстро-быстро махала крылышками — проветривала улей.

Прошло ещё дней пять. Пчёлка за это время уже так освоилась в улье, что сама знала, что и когда ей надо делать. Вот она поправляет соты, убирает в улье.

А потом… Посмотрите, как смешно ведёт себя пчёлка! Она перебегает от одной пчелы к другой и по очереди чистит своих сестёр, ножками и челюстями перебирает у них на голове, на спинке, на боках, под крылышками пушистые ворсинки, приглаживает их. Это для того, чтобы чистюлям-пчёлам ничто не мешало быстро летать за сладким соком и цветочной пыльцой.

На страже

А вот сегодня мы уже видим нашу пчёлку на прилётной доске. Она охраняет семейное гнездо.

Сидит пчёлка и всё время насторожённо поводит подвижными усиками — принюхивается к каждой пчеле, которая садится на леток. Своих пчёлка узнаёт по запаху. Рядом стоят другие ульи с такими же пчёлами, но пахнут они по-другому.

Бесконечным золотым потоком летят пчёлы в улей и из улья — всё свои. Вдруг пчёлка встрепенулась: она почуяла незнакомый запах. В улей летит чужая пчела!

— Ты куда? — возмутилась пчёлка, преградив дорогу.

Но тут же она увидела, что пчела из чужого улья тяжело нагружена цветочной пыльцой, а зобик её полон нектара. И наша пчёлка не остановила чужую. В таких случаях разрешается заходить в улей и чужим пчёлам. Раз чужая так хочет, пусть оставит в их улье собранные пыльцу и нектар.

Но вот короткими перелётами к улью приближается вертлявая серая муха, с ограды — на куст смородины, с куста — на стенку улья. Пчёлка знает, что мухи не приносят ни пыльцу, ни нектар. Муха норовит пробраться в улей с одной только целью: на дармовщинку полакомиться вкусным пчелиным мёдом. Не выйдет!

Пчёлка притаилась и ждёт. Муха летает быстрее пчелы, она ловчее, и, если на неё напасть сейчас, муха успеет удрать. А потом опять будет надоедать, назойливо лезть к улью. Поэтому надо набраться терпения и подождать удобного момента.

Вот муха попрыгала по улью, покрутилась. Потом слетела прямо на прилётную доску. Пчёлка не шевелится, как будто не замечает её. Муха ещё покрутилась — и в леток.

Но тут наша пчёлка молниеносно кинулась на муху. Раз! — и острое жало пронзило злодейку. Муха испустила дух. Пчёлка взяла её тело в лапки, отлетела от улья и выбросила в траву, а сама вернулась на свой пост.

Несколько минут было спокойно — прилетали и улетали только свои пчёлы. Вдруг до пчёлки донеслось басовитое гудение, не похожее на пчелиное. А через минуту она увидела опасного врага пчёл — большую осу. У осы крепкие челюсти и длинное жало.

Но это не испугало нашу пчёлку. Не ожидая, пока оса подлетит к летку, она кинулась ей навстречу. Завязался тяжёлый для пчёлки воздушный бой. В нём она могла скорее погибнуть, чем победить.

— Пчёлы, на подмогу! — позвала она.

Пчёлы-стражники, увидя, с каким сильным врагом борется пчёлка, поспешили к ней. Они окружили осу со всех сторон, и та, сообразив, что ей не пробраться в улей, сердито загудела и пустилась наутёк.

Пчёлка довольная вернулась на своё место. А одна из старших пчёл похвалила её:

— Молодчина! Ты сегодня показала себя смелым и внимательным стражником.

За нектаром и пыльцой

Ещё когда пчёлка кормила старших личинок, а потом маленьких, как мы видели, она изредка садилась на соты, немножко подымалась на ножках и одну-две минуты быстро-быстро махала крылышками. Мы уже знаем: она проветривала улей. Но не только в этом дело. Одновременно она готовилась к полётам, пробовала силу своих крылышек.

А через несколько дней после этого она действительно вылетела из улья.

Думаете, пчёлка сразу полетела собирать сладкий нектар? Вовсе нет. Она выбралась на прилётную доску, огляделась, пошевелила усиками.

— Ой, как тут хорошо! — воскликнула пчёлка. — Сколько света! И цветы так хорошо пахнут.

Она посидела немного, потом поднялась в воздух и несколько минут полетала перед ульем. При этом всё время держалась головой к улью: ей надо было хорошо запомнить свой улей, чтобы потом не спутать его с каким-нибудь другим, чужим.

На следующий день пчёлка слетала с доски более уверенно. На этот раз она уже долго пробыла в воздухе и отлетела немножко дальше, но всё ещё держалась головой к улью.

А потом пчёлка вылетела с такими же молодыми пчёлками, которые тоже прошли все службы в улье, и, играя с ними, облетела весь улей кругом.

— Ну-ка, давайте наперегонки! — крикнула она.

Молодые пчёлы весело кружились, играли и в то же время разглядывали со всех сторон свой улей, чтобы ещё лучше его запомнить.

И вот в один погожий день наша пчёлка поела мёда, выбежала на прилётную доску и, уже не глядя на улей, как взрослая, взвилась в голубое небо. Впереди и следом за ней неслись её старшие сёстры и ровесницы, навстречу тяжело летели пчёлы, уже набравшие нектара и пыльцы.

Вот и лужок, усеянный жёлтыми цветами. Пчёлка почуяла их запах и опустилась на один цветок.

— Ох, и устала же я, — пожаловалась она соседке, которая рядом собирала нектар с другого цветка.

— А-а-а, ты первый раз вылетела? — догадалась пчела. — Ничего, привыкнешь.

Пчёлка долго отдыхала, пока решилась перелететь на другой цветок. Потом на третий, на четвёртый. Потом снова отдохнула и полетела обратно в улей.

И на этот раз пчёлка не принесла нектара. Она просто слетала, чтобы ознакомиться со своими новыми обязанностями, испытать свои силы.

Дома пчёлка отдохнула, поела на дорогу мёда и полетела на тот же самый лужок. Но теперь она уже начала собирать нектар и пыльцу. Посмотрите, как она выпрямляет хоботок, всовывает его в венчик цветка и высасывает жиденький нектар.

Высосала, а потом язычком, что на кончике хоботка, вылизала весь сладкий сок до последней капельки.

Пока пчёлка высасывала нектар, на её лохматые ножки набиралась цветочная пыльца. Однако этого ей показалось мало. И что она придумала: качаться!

Да, да, не удивляйтесь. Она нарочно качается на цветке, а жёлтая пыльца прилипает к её ворсинкам — на спинку, на брюшко. Посмотрите, какая она теперь вся жёлтая, лохматая.

Пчёлка побывала на многих цветах и, когда её зобик наполнился нектаром, тяжело поднялась в воздух и полетела прямо на пасеку. А через несколько минут она опустилась на прилётную доску своего улья с первой сладкой ношей.

Так двадцатидневная пчела стала совсем взрослой.

Разведчица

Вторая половина лета. Вот уже несколько дней стоит жара. Нектара в цветах мало. Лётные пчёлы неподвижно сидят на сотах. Это для того, чтобы сберечь энергию и корм.

А наша пчёлка, как только наступил рассвет, набрала в зобик мёда и полетела на разведку.

Долго летала она вблизи пасеки, садилась на всякие цветы, и всё напрасно: в венчиках цветов было сухо.

Пчёлка летела дальше и дальше и, наконец, почуяла запах новых для неё цветов. Запах шёл откуда-то из-за сада. Пчёлка поднялась выше, перелетела через сад и поняла, откуда пахло. Это зацвела липа. И не одна. Целая аллея высоких раскидистых лип стояла в цвету.

Перелетая с одного цветка на другой, пчёлка быстро наполнила зобик нектаром, а на щёточки и гребешочки ножек набрала пыльцы и радостная полетела домой. Солнце уже поднялось над землёй и позолотило своим светом всё вокруг.

Возбуждённая вбежала пчёлка в улей, поднялась вверх по сотам и остановилась там, где сидела большая группа пчёл. На её хоботке появилась капелька нектара, который тут же высосала и отнесла в ячейку пчела — приёмщица корма. По улью разнёсся запах липового нектара.

А пчёлка закружилась на сотах, трепеща крылышками и описывая небольшие круги то влево, то вправо.

— Сестрички! Я нашла нектар! И пыльцу, — жужжала она, не помня себя от радости. — Лететь придётся далеко, но там так много нектара! За мной! Смотрите, куда лететь!

И она снова и снова повторяла свой танец. Этим танцем она показывала другим куда надо лететь.

Всё больше и больше пчёл собирается возле нашей пчёлки.

Они спешат к ней, ощупывают её своими усиками, принюхиваются к её запаху, чтобы знать, с каких цветов брать корм. Потом повторяют её движения, стараясь запомнить направление полёта.

Через минуту пчёлка перебегает на новые соты и начинает свой танец среди новой группы пчёл.

— Летите все за мной! Там много нектара и пыльцы!

Потом она заправляется мёдом и снова летит к цветущим липам. Теперь она уже не одна, за ней спешат десятки пчёл.

Скоро все они вернулись в улей с богатой ношей.

Теперь и эти пчёлы, отдав нектар, пускаются в танец, приглашают всех остальных на вылет.

В следующий рейс летят уже тысячи пчёл.

Через час весь улей знает о цветущих липах — о новых богатствах пыльцы и сладкого нектара. А разведала их наша пчёлка.

Последние дни

Приближалась осень. Пчёлы её чувствовали, потому что среди дня в улье уже не было так жарко, как раньше. А ночью и особенно под утро было совсем прохладно. Теперь, чтобы согреться, пчёлы садились большими группами.

Взятки пыльцы и нектара если и бывали, то уже очень бедные. Пчёлы начали хуже кормить матку, и она теперь всё меньше откладывала яичек. И это было правильно: подходила зима, а зимой пчёлы только сидят и едят мёд. Поэтому им и невыгодно увеличивать к зиме семью.

И если толстые, неповоротливые трутни всё лето безнаказанно лакомились мёдом, то теперь рабочие пчёлы выгоняли их со всех углов к летку, а потом и совсем вытесняли из улья.

Трутни сердито гудели и упирались. Но пчёлы знали, что челюсти у трутней маленькие и слабые, а жала и совсем нет, и потому обращались с этими дармоедами довольно бесцеремонно: кусали их, царапали ножками, выталкивали. Если какой-нибудь трутень проявлял особое упрямство и никак не хотел выходить, пчёлы пускали в ход жало.

Наша пчёлка сначала тоже помогала выгонять трутней. Потом полетела искать взяток.

Теперь она летала уже не так легко и быстро, как когда-то. И вообще она очень переменилась по сравнению с тем, какой мы её видели в первые дни после рождения. Она уже давно не серенькая, а тёмно-золотистая. Крылышки у неё после многих полётов стали какими-то смятыми, потрёпанными. На её спинке и брюшке уже лишь кое-где торчали ворсинки, а на голове их и вовсе не было.

Если бы наша пчёлка родилась только сейчас, то она могла бы прожить всю осень, зиму и весну. Но она появилась на свет в разгар лета, много летала.

И вот, проживя каких-нибудь два месяца, пчёлка совсем состарилась.

Отлетев от улья, пчёлка искала корм, но его нигде уже не было. Цветов мало, нектара они уже не выделяют, а пыльца с них давно собрана.

Однажды, летая низко над землёй, пчёлка заметила мокрый бумажный пакет и почуяла, что в нём есть что-то и для неё.

Она опустилась на бумагу. И правда, пакет промок от сладкого сиропа. Наверно, в нём недавно был сахар.

Пчёлка набрала полный зобик сладкого сиропа, вернулась в улей и передала его одной из приёмщиц.

В этот раз она уже не танцевала, чтобы показать другим пчёлам, где набрала сиропа. Его там совсем мало, и звать туда подруг нет надобности.

Прилетев на бумажный свёрток второй раз, пчёлка вылизала язычком остатки сиропа. Еле долетела она назад в улей, чтобы отдать и эту каплю.

Это была последняя капля сладкого сока в ложечке мёда, собранного нашей пчёлкой за всю её жизнь…

Пчёлка долго сидела неподвижно на сотах.

Отдохнув немного, пчёлка поползла к летку. Она почувствовала, что наступают её последние минуты, и торопилась. Если она умрёт в улье, то пчёлам надо будет выносить её. Пчёлка хотела избавить своих сестёр от лишних хлопот и этим выполнить свой последний долг перед ними, сослужить им последнюю службу.

Когда пчёлка выползла на прилётную доску, нежаркий день уже угасал. На улье кучками и в одиночку сидели выгнанные семьёй полуживые трутни.

Собрала пчёлка остаток сил, расправила крылья, оттолкнулась и полетела прямо к солнцу. Еле держали её постаревшее тельце растрёпанные, усталые крылышки.

С трудом перелетела пчёлка через плетень, которым была огорожена пасека, и упала в росистую траву.

А через мгновение её не стало. Пчёлка умерла.

Ну, Оля, почему же ты не ешь сладкий мёд? Почему загрустила? Жалеешь пчёлку?

Что поделаешь: такова её короткая жизнь. Пчелиная семья родила и выкормила нашу пчёлку. Она, как смогла, отблагодарила за это семью: поработала в улье, наносила мёда. Теперь её мёд будут есть молодые пчёлы, которые родились после неё.

Так мы с тобой отдыхаем в тени больших деревьев и вовсе не думаем о том, что деревья эти посажены людьми, которых давно уже нет на свете.

Со временем умрут и живущие теперь молодые, пчёлы, а их заменят другие — ещё моложе.

Пчёлы будут умирать и рождаться, и долго ещё будет жить пчелиная семья. Она и будет носить вам, дети, сладкий, душистый мёд.