Внешность может обмануть (СИ)

Глава 8

— Ты просыпаться собираешься?

— Не хочу, — я натянула одеяло на голову, прячась от света.

— Но надо. Или решила прогулять институт?

— Мне сегодня обязательно надо появиться на парах. Вот совсем-совсем обязательно, — сказала я.

— Тогда вставай, — сказал Борис. Приоткрыл край одеяла. Почему-то рассмеялся.

— Что смешного? Выгляжу помятой?

— Нет. Но выглядишь сонной. Давай вставать.

— Я себя вела отвратительно, — сказала я, возвращая одеяло на лицо и забираясь глубже под него.

— Сказать тебе, что ты была хорошей девочкой или наказать?

— Мне стыдно.

Он стянул с меня одеяло. Развернул к себе, отодвигая ладони от лица. Я зажмурилась. Без одеяла стало холодно.

— Даже не думай чего-то стыдиться.

— Почему? — спросила я.

— Вставай или объясню наглядно. На практике.

— А если серьезно? — спросила я, поднимаясь с кровати. — Вчера как-то все получилось…

— Нормально вчера получилось. В воскресенье повторим, — ответил Борис.

Пока я умывалась и пыталась нарисовать себе лицо, чтоб убрать следы вчерашней попойки, Борис раздобыл кофе и бутерброды. На улице было еще темно. Почему-то мне показалось, что там холодно и совсем неуютно. Борис уже переоделся в джинсы и клетчатую рубашку. Выглядел он более привычно. Когда он посмотрел на меня, то кровь прилила к щекам.

— Чего с вещами будем делать? Ты же с собой не потащишь их в институт.

— Не потащу.

— Я их возьму к себе. Не против?

— Нет, — ответила я. С тоской посмотрела на сапоги, которые валялись около входа. — Слушай, а можно я сапоги оставлю?

— Забирай. Они же твои. Так, сегодня и завтра я буду занят. А в воскресенье встретимся.

— Я подумаю над вашим предложением, — пробормотала я, наслаждаясь крепким кофе.

— Думать тут нечего. Освободи воскресенье.

— Или что?

— Или в гости приду. Почему я должен тебя все время шантажировать и чем-то угрожать? Почему нельзя себе позволить со мной просто встречаться? — Не знаю. Может потому что это неправильно?

— Дуреха.

Я посмотрела на него и поняла, что сейчас рассмеюсь. Все же я собиралась пить боржоми, когда заработала язву. Надо было раньше из себя строить скромницу.

— Вот и я о том же, — сказал Борис, словно знал о чем я думала.

После завтрака я все-таки надела сапоги. Красивые, удобные и которые мне очень нравились. Я еще не удержалась и утащила свитер.

— Чему так радуешься? — спросил Борис.

— Тебе не понять проблему с большим размером ног и поиски сапог.

— Мелочи, а сколько радости! Что же будет дальше?

— Ничего, — ответила я. Захотелось сразу вернуться к своим вещам.

— Угу. Это как с твоим категоричным отказом со мной спать. Заметил, — он закончил собирать вещи в сумку и пакеты. Убрал вчерашний костюм. — Опять обиделась.

— Я не обиделась. Он поставил сумки около двери и подошел ко мне. Я уже хотела подняться, но не успела. Его пальцы зарылись мне в волосы. Спустились к шее. Стало страшно. Но он не собирался меня пугать. Поцелуй. Его руки как-то очень быстро забрались мне под свитер, скользя по коже. Я поняла, что начинаю падать. И чуть не упала на кровать. Свитер быстро был снят и откинуть куда-то в сторону. Я, наверное, еще не протрезвела, потому что отвечала на его поцелуи, тянулась к нему, забыв о стыде.

— Ну и что будем делать дальше? — спросил Борис. Его пальцы продолжали ласкать мою грудь.

— Не знаю.

— Прекращай дурить. Если тебе нравится моя ласка, то чего от нее отказываешься?

— Это все. Так не должно быть.

— Я тебя хочу. Ты меня. В чем проблема? Ир? Я тебя могу хоть сейчас на кровать завалить и не выпускать из нее, пока мне не надоест. Ты это понимаешь? — Понимаю.

— Принимай собственную слабость и не капризничай, — сказал Борис. Последний раз он меня поцеловал и отстранился. Протянул мне свитер.

— Так нельзя. Ты мной играешь.

— Нет. Если бы играл, то дурил голову. Я же тебе каждый шаг разжевываю, — ответил Борис. — О вчерашнем разговоре помнишь? — Помню.

— Вот подумай, а потом мне дашь ответ. И взвесь все хорошо. Гордость нужно показывать, когда это выгодно.

Я хотела ему сказать, что мне ничего не нужно, но промолчала. Спорить с ним было бесполезно. Он все равно начнет доказывать мне, что я не права.

Борис подкинул меня до института. Велел оставаться на связи. Уехал. Я же почувствовала себя растерянной. Адреналин схлынул. Хорошо еще алкоголь гулял в крови. Мне не нравилось, что произошло. Но меня не покидало ощущение, что при этом вчерашнее приключение было таким приятным. Ладно, случилось и случилось. Можно жить дальше.

Мне даже удалось отвлечься от мыслей, заменив их учебой. А потом позвонила Таня и предложила после учебы встретиться. Почему бы и нет? Мы с ней давно не виделись. Новостей накопилось много. К тому же ей можно было рассказать про Бориса и не получить ушат нечистот на голову. Она сама часто рассказывала про свои похождения, поэтому могла дать совет, чего делать дальше.

Домой мне дозвониться не удалось. Мама отказывалась брать трубку. Бабушке я обычно не звонила, так не стала и в этот раз. Все равно придется оправдываться. А раз так, то лучше это делать дома при личной встрече.

Расслабиться. Перестать думать о проблемах. Вроде проблем не было, но тогда что меня так нервировало все время? Если подумать, то это были перемены. Я их боялась. Боялась того, чего не могла контролировать. А в жизни было много вещей, которые появлялись вопреки. И с этими вещами надо было учиться мириться. Как-то к ним приспосабливаться.

Когда я входила на улицу, то заметила, что пошел снег с дождем. Но я не замечала, что противная погода пытается забраться под куртку и меня заморозить. Я шла к остановке автобуса, обходя лужи. Мне нравилось смотреть под ноги и любоваться новыми сапогами. В душе была какая-то легкость и задорность. Я все же хулиганила и мне от этого было весело.

Таня предложила встретиться в кафе, которое находилось в трех автобусных остановках от института. Если бы погода была хорошая, то я бы пошла пешком. А так пришлось ждать автобуса. Борис молчал. Сегодня от него не было сообщений и звонков. И это радовало. Все же он на меня давил и эти отношения были неправильными. Неестественными. Да и прошедшая ночь была странной.

Мужчина стоял под черным зонтом и рассматривал меня. Пальто, портфель с позолоченным замком и начищенные до блеска ботинками. Приятный мужчина. Лет так тридцати пяти. Я улыбнулась тому, что теперь уже на мужчин заглядываюсь. Отвернулась. Зашла под остановку, чтоб спрятаться от надоедливых капель. Но там расположились мутные типы, щелкающие семечки и громко слушая музыку. В руках было пиво. Им было плевать на людей, которые пытались переждать дождь. Плевать на законы. Пришлось оттуда выйти опять под дождь.

Народу становилось все больше. Автобус задерживался. Взгляд то и дело возвращался к мужчине с начищенными ботинками. Мы уже с ним откровенно обменивались улыбками. Он уже сделал шаг ко мне, но тут подъехал автобус, куда я быстро запрыгнула. Познакомиться не удалось. А я особо и не хотела. Просто был приятен сам факт чужой заинтересованности.

Много людей, влажные куртки, духота. Окна запотели. Конечно, автобус — это не машина Бориса. Особенно рабочий вариант. Интересно, чем он занимался, что у него были такие деньги, чтоб купить «рабочий вариант» машины? И лучше все-таки не знать об этом? Меньше знаешь — крепче спишь. А если он связан с каким-нибудь криминалом? В это лезть совсем не хотелось.

Я закрыла глаза. Как-то это все сложно. Мне нужен был нормальный совет, что делать дальше. Взгляд со стороны. Но не от мамы. Мама бы сказала, что надо с ним расставаться, но я пока этого делать не хотела. Или хотела?

Остановка. Пора выходить. Кто-то коснулся моего плеча. Я обернулась, поймала знакомую улыбку, и толпа тут же вытащила меня на улицу. Да, все же нам сегодня познакомиться было не судьба. Двери быстро закрылись, увозя мужчину с начищенными ботинками дальше по маршруту. Я рассмеялась и пошла в сторону кафе.

Чем мне нравилось общаться с Таней, то у нас не было запретных тем. Мы могли не общаться несколько месяцев, а потом спокойно обсуждать интимные похождения Таньки. Наверное, мне нравилось с ней общаться как раз из-за ее образа жизни, который радикально отличался от моего. А может, из-за вот этой откровенности, которой не хватало дома?

Узнав про Бориса, Таня рассмеялась и сказала, что не надо с ним расставаться, а надо было соглашаться на его предложение. Таня ничего не видела плохого в том, чтоб получать материальную помощь за встречи с мужиком, из которого уже песок сыпется. Тут можно было поспорить. Борис не напоминал человека, который готов был помереть в любой момент.

— Чего ты паришься? Нравится встречаться, так встречайся. Ты же замуж за него не собираешься, — сказала Таня. — Развлекайся. Тем более он тебя под замок не сажает. Родителям про него не говори.

— Так все равно ведь будут спрашивать, где я пропадаю.

— Скажешь, что с парнем встречаешься. А познакомишь их позже.

— Предлагаешь врать? — Ир, а чего в этом такого? Ты хочешь оправдываться постоянно, чтоб твои предки переживали? Или соврать и спокойно жить дальше?

— Ладно, подумаю. А ты как? — На днях с таким парнем познакомилась. Улетный. Одна проблема: нищий. Но симпотный, как актер. Вот по нему точно съемки плачут.

Разговор перешел в сторону ее парней, которых Таня меняла как перчатки. Она мне напоминала стрекозу, которая летала, танцевала, развлекалась и не думала о будущем. Таня не стремилась замуж, не думала о карьере, предпочитая решать проблемы по мере их поступления.

Таня уговорила меня попробовать настоящий коктейль из кофе, сливок и ликера. Потом заказали блинчики и мороженое. Время летело, как сумасшедшее. Шесть вечера. Пора было возвращаться домой. К тому же и у Тани были какие-то планы на вечер. Распрощавшись с подругой, я поехала домой. Все же правильно говорят, что парни могут меняться, а дружба останется. И никакие парни ее не разрушат.

На душе было уже спокойно. Как будто я все решила. В планах было пойти домой, засесть за учебу. Подготовиться к контрольной. Завтра надо было еще поехать в библиотеку. Потом заехать в магазин, чтоб купить тетрадки.

Дома пахло супом и кофе. Мальчишки уже пришли домой и теперь играли в войну, носясь из комнаты в комнату. Папиной сумки и ботинок не было. Значит, он все же уехал в командировку, перенеся празднование годовщины свадьбы.

Я слышала мамин голос из комнаты. Она явно разговаривала по телефону. Бабушка вышла из кухни, с полотенцем в руках. Строгая прическа. Очки с толстыми линзами. Поджатые губы. Сразу захотелось провалиться сквозь пол к соседям, лишь бы не встречаться с ее взглядом. Я думала, что она уйдет в комнату, но бабушка решила высказать свое недовольство моим загулом.

— Явилась, — прошипела она. Прям как змея. — Нашлялась?

— Даже если так, то что? — спокойно спросила я, чувствуя какую-то обиду от ее слов.

— Ах ты, тварь неблагодарная! Еще со мной будешь пререкаться? — она замахнулась на меня полотенцем.

— Пошла бы ты, бабуль, — огрызнулась я, увернулась и нырнула к себе в комнату. Хлопнула дверью перед ее носом.

И чего она меня так взъелась? Положив сумку с учебниками, я достала вещи, чтоб переодеться. В этот момент без стука открылась дверь. В комнату влетела мама. Злая, с бешеными глазами и заплаканными глазами.

— Ты как с бабушкой разговариваешь? Тварь неблагодарная!

— Мам, ты чего?

— Чего я? Болтаешься непонятно где, а приходишь сюда, чтоб оскорблять? Быстро извинилась перед бабушкой!

— Не собираюсь, — ответила я. — Нечего меня было с порога оскорблять.

Пощечина. Хлесткая. Болезненная.

— Быстро подошла к бабушке и извинилась! Ты ей ноги должна целовать, а не поганую пасть открывать! — сказала она. Тихий злой голос прошелся по нервам. Я приложила ладонь к щеке.

— За что? — спросила я.

— Такая тварь иного не заслуживает, — так же тихо сказала мама. Такая злость и ненависть была в ее словах, что я даже не усомнилась в них.

Схватив сумку, я вышла из комнаты. Сапоги и куртку я одевала уже на лестнице. Уйти. Сбежать. Куда угодно. Лишь бы не оставаться дома.

А на улице опять шел дождь. Холодный и противный дождь, который превращал выпавший снег в неприятную кашу. Я попыталась позвонить папе, но у него телефон не отвечал. Он был вовсе выключен. После этого я набрала Тане. Она разрешила пожить у нее некоторое время.

Таня снимала комнату в коммунальной квартире. Не особо хорошее место, но это лучше, чем оказаться на улице. Я думала, что я могу у нее поплакаться, но Таня решила: слезам не место. — Сегодня мы с тобой поедем на вечеринку, — сказала Таня.

— Зачем? — Чтоб отдохнуть и хорошо провести время, — сказала она. — Я не дам тебе тут реветь и себя жалеть.

— Я не понимаю, почему все это произошло. За что они так со мной? — сказала я, вытирая слезы.

— Без разницы. Настроение плохое, на работе проблемы. Забей. Сегодня злиться, а завтра будет в хорошем настроении, — отмахнулась она, доставая косметичку и вытряхивая из нее палетку и тушь. — Давай мы тебя приведем в порядок. Сделаем товарный вид и пойдем развлекаться.

— Она меня ударила.

— Меня мать с ремнем встречала. Ничего, пережила, — сказала Таня. — Это все такая ерунда. Не могу понять, чего ты так переживаешь? Ну, цапанулись. Бывает.

— Думаешь?

— А почему нет? Нормально все. В семье не может быть ничего идеального. А пока ты думаешь, мы хорошо проведем время.

Я сомневалась, что это хорошая идея. С Таней я пусть и дружила, но в ее компанию не ходила. Обычно ее приключения были весьма специфическими. Но после рюмки коньяка, по которой мы выпили, чтоб успокоиться, захотелось приключений. Все было как вчера, когда я напилась с Борисом. Этот вечер был еще необычнее, чем предыдущий. Было такси. В такси мы с Таней смеялись. Почему-то нас веселила осень. Мы вспоминали, как один раз промокли по дороге в школу. Тогда колготки покрылись грязными капельками. Недолго думая мы с ней тогда сняли колготки и пошли без них. Почему это было смешно? Не знаю. Наверное, это было нервное.

— А куда мы хоть едем? — спросила я.

— Один мой знакомый устраивает вечеринку. Мы составим им компанию, — легкомысленно ответила Таня. — Не бойся. Там никто не кусается.

— Будем надеется, — ответила я, почувствовав, что эта авантюра может закончиться неприятностями. Я отмахнулась от этих мыслей. Хотелось думать, что этот день должен закончиться хорошо. Не могла же черная полоса длиться вечно.

Квартира на первом этаже. Хороший ремонт. Тихая музыка. Трое мужчин. Накрытый стол. Бутылки с вином и водкой. И мужчина со знакомой улыбкой. Таня сразу начала шутить. Мужчины ее поддержали. А я смотрела на мужчину, с которым перемигивалась на остановке, и улыбалась, чувствуя себя глупой дурочкой.

— Вот мы и встретились, — сказал он. — Я начинаю верить в судьбу.

— От которой не убежишь? — выдавила я. Он подошел ко мне. Взял руку, чтоб преподнести к губам.

— Никита.

— Ира.

— Очень рад знакомству, — сказал он.

— Взаимно.

Компания подобралась довольно взрослая. Им было около тридцати пяти — тридцати семи. Никита преподавал в моем институте физику. Здание института было большим. Факультетов было много. Из-за этого мы раньше с ним не пересекались. Его друзья работали в торговле. Весьма расплывчато, но никто и не собирался их допрашивать. Нс с Таней окружили вниманием. Никита постоянно мне подливал вино. Шептал комплименты. От этого внимания загорались щеки. Таня была права: я забыла о родителях, о Борисе. Меня больше ничего не волновало. Я не была против его объятий. Даже поцелуй со вкусом алкоголя не вызвал раздражения. Он был сладким. Волнующим. Нежным.

Телефон. Я вначале и не поняла, что это мой телефон так разрывался. Я хотела скинуть звонок, чтоб ни с кем не разговаривать в таком состоянии, но это был Борис. От него же просто так было не отделаться.

Звонок я скинула. Написала, что занята. А в ответ получила, что если не приму вызов, то он ко мне приедет.

— Мне надо поговорить, — сказала я, выбираясь из объятий Никиты.

— Кто там до тебя домогается? — рассеянно спросил Никита.

— Так. Ерунда, но ответить надо.

Я вышла из комнаты. Зашла в ванную. В зеркале отражались покрасневшие щеки, блестящие глаза и почему-то растрепанная прическа. А Борис настаивал на видеозвонке.

— Говорю же, что мне сейчас некогда, — сказала я.

— Уж пять минут ты в состоянии мне уделить, — возразил Борис. — Мы с тобой не общались целый день. Как у тебя дела? — Развлекаюсь. В загул ушла.

— И где твой загул проходит?

— В компании с Таней. Сам же сказал, чтоб я дома не сидела.

— Девичник или с мальчишками? — А тебе какое дело? — огрызнулась я.

— Значит, мальчики там присутствуют, — ответил Борис. Довольно улыбнулся. — Захочешь уйти, то позвони мне. Заберу тебя.

— А чего мне уходить? Здесь весело, — сказала я. — Или будешь мне читать лекцию о поведении?

— Не буду. Развлекайся. Свитер задери.

— Зачем?

— Хочу увидеть твою грудь. Чего ты растерялась? Или решила поиграть в скромницу?

— Не вижу в этом смысла.

— Если ты его не видишь, то это не значит, что его нет. Свитер задери.

Я вздохнула. Все же мне было стыдно это делать, но и стыдиться было глупо. Вчера я вела себя расковано. Лежала рядом с ним без одежды. Не была против того, чтоб он меня ласкал. Так почему бы и не выполнить его желание? Алкоголь гулял в крови. Мне было весело и легко. Я задрала свитер. На мне все еще было кружевное белье, которое купил Борис. Кружева закрывали грудь, но мне казалось, что они ничего не скрывали.

— Пройдись ладонью.

— По лифчику?

— Можешь и грудь приласкать. Покажи мне свою красоту, — сказал Борис.

В зеркале отражалось мое бесстыдство. Пальцы забрались под кружева. Почему-то они были холодные, а вот грудь была теплой, если не сказать горячей. Из-за резонанса температур сосок встал. Превратился в тугую горошину. Стоило на него надавить, как по телу прошлась приятная дрожь, от которой во рту все пересохло. Я забыла о Борисе. Мне нравилась эта ласка. Из-за нее хотелось сжать ноги. Между ними внутри все щербило. Возбуждение прошлось иголками по коже.

— Какая ты сегодня горячая! Я бы тебя сейчас заласкал.

— Но тебя здесь нет, — прошептала я.

— Ты и сама справляешься. Поласкай себя между ног.

— Я в гостях!

— Это кого-то из нас волнует?

— Нет, — ответила я, понимая, что это правда.

— Тогда чего споришь? Делай.

Он приказывал. Именно приказывал, а не просил. Я забыла о возмущениях, расстегивая пуговицу на джинсах. Мне хотелось большего, а Борис не только этого не запрещал, но и подговаривал.

— Нравится? — спросил Борис. А я не могла ответить. Только минуту спустя, когда я смогла перевести дух, то поняла, что произошло.

— Ты искуситель! Это же…

— А вот теперь иди развлекаться дальше, — сказал Борис.

— Ты…

— Хороший тип. Звони в любое время.

Он улыбнулся и отключился. Я рассмеялась. Включила воду. Хотела умыться, но потом передумала. Косметика осталась в комнате. Голова кружилась. Опьянение. Держась за стену, я пошла в сторону комнаты. Музыка. Таня целовалась с одним из друзей Никиты. Я не запомнила, как их зовут. Меня они совсем не интересовали. А сейчас один целовался с Таней, а другой расстегивал ей джинсы. Она не сопротивлялась, а только приподняла бедра, чтоб второй тип снял с нее джинсы. Они ее ласкали. Целовали. Пока один раздевался, другой продолжал ее ласкать.

— Уже развлекаются? — обнимая меня со спины, спросил Никита. — Присоединимся?

— Я не могу, — прошептала я.

— Почему? — спросил он, целуя меня в шею. Я с удовольствием откинулась в его сторону. Нужно было отвернуться, чтоб не наблюдать за Таней и двумя мужиками, но я была в таком шоке от увиденного и в таком возбужденном состоянии, что не могла оторвать от них глаз. Это все было пошло и безнравственно. Соблазнительно.

— Я девственница.

— Это легко можно исправить, — сказал он, забираясь ладонями под моей свитер. — Ты же этого хочешь?