Вниз по течению. Книга 2

Глава 6. Хадар

Стоя на окружающей город стене, Хадар смотрел на приближающуюся по реке процессию. Сегодня воды разошлись максимально широко, и от Леса к Элсару растянулся караван повозок, украшенных яркими лентами. Их с рёвом тянули заросшие бурой шерстью хряки, с обеих сторон от которых шли погонщики с хлыстами. В жарком воздухе не было ни дуновения ветерка, с погонщиков катился пот. В первой повозке ехала охрана: стражи Леса выставив копья, отчего повозка напоминала огромного ежа, хмуро смотрели на окружающую город стену и купол. Из второй повозки выглядывала рыженькая круглолицая девочка лет семи. Она с любопытством рассматривала стены воды, за которыми плавали речные твари. Некоторые из них подплывали совсем близко, зверски вращая выпученными глазищами, и тогда девочка смеялась и хлопала в ладоши. Время от времени она махала рукой столпившимся на стене города элсарцам. Казалось, сегодня здесь собрались все, кто мог забраться наверх. Что неудивительно — не каждый день в Элсар прибывают такие важные гости. Горожане пихали друг друга, едва не сталкивая со стены, все галдели и размахивали руками.

Хадар терпеть не мог толпу, предпочитая смотреть на неё с верхнего яруса Башни. Но старик приказал ему лично проследить, чтобы прибытие лесных прошло спокойно. Следил Хадар, конечно, не один. По всей стене были расставлены стражи, время от времени особо взволнованных горожан уводили вниз.

Из повозки высунулась полная женщина лет шестидесяти с недовольным лицом. Она что-то строго сказала девочке. Та состроила недовольную гримасску, но, тем не менее, исчезла в глубине повозки. Девочка была дочерью Владыки Леса и, наверняка, ей только что напомнили, что столь высокопоставленной особе не годится пялиться наружу, как простолюдинке. Положение обязывало сидеть в духоте повозки за зашторенным окном и слушать шум толпы, напоминающий рокот реки.

На сегодняшний визит лесных у ВХЭ большие планы: лелеет надежду пристроить своего дурачка сына. И ничего, что невеста ещё играет в куклы. Старик считал, что ради обладания откукренной водой, Лесной Владыка может потерпеть зятя идиота.

К Хадару подошёл помощник Майер. До этого он разговаривал с одним из стражей Башни, и судя по лицу Майера, новости были не из самых приятных. Кажется, он даже не знал, как их озвучить.

— Когда Лесной Владыка пгиезжал в пгошлый газ, Адель была ещё младенцем, — сказал Майер, кивнув на повозку, в которой скрылась девочка. Он закашлялся. — Пгоклятая пыль! Всё гогло забила. Помню, тогда девочку дегжали укутанной в пелёнки и никого даже близко не подпускали посмотгеть на неё, — продолжал Майер.

Хадар кивнул.

— Гай точно вчера уехал? — спросил он, не отрывая взгляд от процессии.

— Конечно. Мои люди пгоследили. Кстати, он поздно вечегом пытался к вам пгобиться.

— Начальник башенной стражи сказал мне. Я приказал не пускать.

Майер помолчал, затем тише сказал: — Ночью между участницами тугнига была дгака. Одна мокгозява вошла к дгугой и пыталась убить. К счастью, удалось предотвгатить.

Об этом он тоже знал уже от начальника башенной стражи, но спросил:

— Кто напал?

— Алекса, — подчинённый скосил на него глаза: — Что пгикажете с ней делать? По пгавилам…

Его голос заглушил рёв рогов. Хадар посмотрел вниз. Процессия приблизилась к воротам, и слуги трубили приветствие в огромные витые рога. Толпа на стене ответила им радостными криками, многие замахали руками. Стоило рогам замолчать, как раздался громкий скрежет — это начали подниматься большие ворота. Медленно и тяжело они исчезали в скале, из которой была сделана стена. Обычно ворота полностью находились в воде, лодочники пользовались малыми. Но повозки в малые не проедут. Вчера вечером начальник стражи сам проводил репетицию по подъёму старого механизма, когда полсотни стражей поворачивали громоздкие колёса, заставляя натягиваться цепи. Были опасения, что ворота не поднимутся, но вопреки им, механизм заработал исправно.

Одна за другой повозки лесных стали въезжать в город. Ворота вели на Площадь, где был установлен помост, с одинаковым успехом используемый как для казней, так и для торжественных церемоний и праздников. По случаю приёма высоких гостей, цеплюч выжгли полностью на несколько локтей под землю, так что даже маленькие ростки не пробивались. На помосте водрузили украшенную искусственными цветами арку, перед которой на резном кресле восседал ВХЭ, по торжественному случаю сменивший домашний халат на красный, церемониальный. В довершение образа на нём были сапоги с загнутыми носами, лоб сдавлен обручем с самым крупным из когда-либо найденных на руднике камней, похожим на земной рубин. Справа от него стоял Тиред тоже в праздничной одежде, чуть дальше — члены совета Старейшин. Все потели и изнывали от духоты.

— Мне нужно быть рядом со стариком во время торжественной церемонии, — сказал Хадар помощнику. — Ты остаёшься тут за главного.

— А что с тугнигом? — встревожено спросил тот. — По правилам мы должны отстранить Алексу.

Хадар положил руку ему на плечо, ответил:

— Лесные в городе. А правила будут устанавливаться на ристалище.

Приближаясь к ВХЭ, он думал о словах Майера. Алекса напала на Миру. Сейчас не до разбирательств, но Хадара не оставляло ощущение, что за нападением стоит Даяна. Само собой, она станет всё отрицать — но Хадар помнил этот затаившийся взгляд и неожиданную покорность, когда он запретил вмешиваться в ход событий.

Повозки уже расположились на площади полукругом. Уставшие хряки тяжело дышали, поводя косматыми боками, погонщики выглядели не намного лучше. Стражи Леса вышли и встали так, чтобы обозревать Площадь, готовые в любой момент вступить в бой. Они были в звериных шкурах, с закрытыми повязками лицами — только глаза блестели сквозь прорези. Дикий лесной народ, живущий обособленно от двух городов своим маленьким мирком и никого к себе не пускавший. Единственной ниточкой, связующей их, была откукренная вода, но и в ней лесные в последнее время стали нуждаться гораздо меньше. Народ — загадка.

Хадар вошёл на помост, встал позади Начальника Стражи и Главного Врачевателя.

Сколько ещё ему скрываться за спинами? Когда, наконец, станет возможным явить себя этому больному миру?

Окато скосил на Хадара глаза, в которых, как обычно, таилась лукавинка. Один Вилл может разобрать, что кроется за его доброжелательной улыбкой: желание пригласить на чашку чая или утащить в подвалы лечебницы, где никто никогда тебя не найдёт.

Тем временем, из центральной повозки вышел Властелин Леса: здоровый, рыжеволосый, с роскошной бородой, заплетённой в косы, и звериным взглядом из-под густых бровей. На нём была тёмно-красная рубаха, перетянутая на животе широким ремнём, с которого свисали крохотные засушенные головы, напоминающие человеческие, но более вытянутые и с клыками. Их пустые глазницы смотрели на притихшую толпу. Хадар заметил, что многие элсарцы, в том числе Тиред, схватились за амулеты Праматери. Поправив на плечах плащ, Владыка Леса пробасил:

— Вода — жизнь!

— Вода — жизнь, — торжественно отозвались все, кто был на помосте.

Прозвучало торжественно, словно репетировали несколько дней подряд.

Между тем, помощник Владыки, тоже рыжеволосый, с заплетённой в косы бородой, подошёл к повозке, в которой ехала девочка, и отогнул полог на задней стенке. На площадь резво выскочила дочь Владыки. Тут же по рядам элсарцев прошёл испуганный рокот. Верхняя половина девочки была как у человека, а ниже пояса она переходила в поросшее рыжей шерстью туловище лесной лани. Сейчас же многие заметили у неё на голове пробивающиеся сквозь рыжие волосы крохотные рожки.

— Папа, она…! — заорал Тиред, схватив старика за рукав халата.

— Заткнись! — приказал ВХЭ.

Хадару вспомнились слова Майера, о том, как когда Адель была младенцем, её показывали мельком и всегда закутанной в многочисленные пелёнки.

Между тем, возникла тревожная пауза. Все смотрели на девочку, а она, в свою очередь, обводила опушёнными густыми рыжими ресницами глазами элсарцев. В её взгляде не было ни страха, ни недоверия, лишь любопытство непуганого зверя. Зато стражи Леса приняли боевые стойки, готовые броситься на любого, кто посмеет не уважительно посмотреть на дочь властелина. Из повозки выбралась женщина, которую Хадар видел при подъезде к городу, видимо, кормилица. Она ласково погладила Адель по спине, и та с детской резвостью подпрыгнула на крепких ножках, цокнув по камням копытцами.

Первым от шока опомнился Хадар. Широко улыбнувшись, он провозгласил (хотя у него не было такого права):

— Совет старейшин и весь народ славного Элсара рады приветствовать у себя Владыку Леса!

— Вода-жизнь! — зарокотало со всех сторон.

Казалось, с городских стен спустилась горная река.

ВХЭ поднялся из кресла, прошёл по помосту и спустился к Властелину Леса. Они церемониально обнялись, после чего Хранитель Элсара повернулся к девочке.

— Адель, вы становитесь настоящей красавицей! — сказал он, глядя на неё так, словно в облике гостьи не было ничего необычного.

Она радостно улыбнулась, нетерпеливо топнула передней ножкой. Взгляд Лесного Владыки потеплел.

— Позвольте представить вам моего сына, Тиреда, — продолжал ВХЭ.

Взглянув на будущего жениха, Хадар понял, что его представление проблематично. Бедняга на четвереньках полз к краю помоста, надеясь спрыгнуть и затеряться в толпе. Среди горожан раздались смешки. Такого допускать точно нельзя. Лесной Владыка уже нахмурился, а его стражи искали взглядами весельчаков, испытывая желание нанизать их на копья.

Почувствовав на себе взгляд, Хадар повернул голову и встретился глазами с врачевателем. Тот едва заметно кивнул, мол нужно исправлять ситуацию. Хадар наклонил голову в ответ.

— Ох, эта молодёжь! — громко воскликнул Окато.

— Порывы юных лет, и взрывы сил, и крайность мнений…[1] — подхватил Хадар.

Вместе они настигли Тиреда, взяли его под руки, подняли на ноги и понесли к будущей невесте, так что он не касался ногами помоста. Тиред сперва взбрыкнул, однако встретившись взглядом с отцом, испугано замолчал.

Юношу поставили перед Аделью. Она осмотрела его с ног до головы, хотела что-то сказать, но покосилась на кормилицу и только фыркнула.

— Мой сын Тиред! — торжественно провозгласил ВХЭ.

Народ, почувствовав неожиданное единство, разразился радостными возгласами. Вышло хорошо, могуче.

— В знак укрепления нашей дружбы между нашими народами, позвольте для начала преподнести Адель наш скромный подарок, — сказал ВХЭ и кивнул стражам.

Один из них принес куклу. Большую, выше дочери Лесного Владыки, белокурую, с тонкими, изящными чертами лица, в красивой одежде знатной дамы. Вчера Майер ходил за ней в стоящий на горе охотничий домик, принадлежащий семье одного из владельцев Рудника. Почтенному семейству было сейчас не до домика — их младший сын накануне был найден мёртвым — река почти полностью изглодала его, так что только мать и смогла опознать. Юноша проходил лечение в заведении господина Окато — бедняга с трудом владел своим телом, но, несмотря на многочисленные предостережения врачевателей, уходил далеко вдоль берега. Как и предупреждали, это плохо закончилось.

Таким образом, Майер, никем не замеченный, посетил домик и забрал оттуда куклу, которой теперь предстояло переехать жить в лес.

Страж поставил куклу напротив Адели.

— Вам нравится? — спросил ВХЭ.

— Она чудесна! — прошептала девочка, глядя на подарок с обожанием. Протянув руку, осторожно погладила куклу по белокурым волосам и порывисто повернулась к кормилице: — Посмотри, она совсем как живая!

— Да, госпожа, — кивнула женщина, с изумлением рассматривая подарок.

— Наши кукольники достигли в своём деле необычайных высот, — сказал ВХЭ.

— Эта будет моя любимая! — воскликнула Адель. — И какая у неё красивая цепочка на шее!

— Кукольник предупредил, если не хотите, чтобы кукла испортилась — цепочку снимать ни в коем случае нельзя, — мягко добавил Окато.

— Не хочу, — помотала головой девочка.

Хадар украдкой переглянулся с врачевателем. Чем бы ни закончились сегодня смотрины, кукла поедет в Лес, чтобы всегда быть безмолвным наблюдателем за семьёй Владыки. А если понадобится, то и участницей.

…После торжественной церемонии ВХЭ провёл гостей в свой дом. Турнир начнётся вечером, а пока и людям, и животным нужно отдохнуть с дороги. Проходя мимо окон Колдуна, Хадар уловил краем глаза движение. Он повернул голову: наполовину скрытый тяжёлой портьерой, у окна стоял Колдун. Встретившись взглядом с Хадаром, он сделал знак, который можно расценить как «зайдите ко мне». Хадар наклонил голову в знак согласия.

Оставив Майера следить за размещением лесных, он вошёл в дом и направился по коридору в покои Колдуна. Он не прошёл и половины пути, как за спиной раздался голос чародея:

— Предлагаю прогуляться. В доме стало слишком шумно.

Хадар обернулся. Колдун стоял у двери, ведущей к саду камней. Такие традиционно разбивали у себя на заднем дворе знатные горожане. Как говорится, чем богаты, тем и рады, и воды для него совсем не нужно.

Выйдя наружу, мужчины оказались в овальном, расчищенном от цеплюча дворике, по которому в беспорядке валялись большие и малые камни. Что-то похожее было в родном мире Хадара у японцев, их знаменитые «сэкитэй»[2].

У азарцев сад камней символизировал Закуполье. Самый большой булыжник посередине — Праматерь; по бокам Братья, вокруг них дочери-птицы. Всё грубое и примитивное. Впрочем, чего ещё ожидать от этого убогого мира?

Колдун подошёл к камню-Праматери, повернулся к Хадару. Его чёрный плащ накрыл камень, точно крыло.

— Прошлой ночью в Башне появилось стеклянное озеро, — сказал он.

Хадару о таком не доложили. Досадно — он старался быть в курсе всех событий, происходящих в Башне и за её пределами. Стеклянное озеро… Надо же.

— Взяло и появилось? И что, в нём кто-то утонул? — спросил Хадар, пытаясь за иронией скрыть растерянность.

— В нём могут утонуть ваши прожекты, Старший агент, — в тон ему ответил Колдун.

На что он намекает? Хадар испытал неприятное ощущение, что этому чёрному ворону известно всё, чем полны его мысли.

— У вас есть предложения по осушению? — вежливо поинтересовался он.

Колдун улыбнулся:

— Забудьте про озеро, это была красивая прелюдия к нашей беседе.

«Да-да, рассказывай, — мысленно усмехнулся Хадар. — Ты хотел узнать, что мне об этом известно, а я сел в лужу… стеклянную».

— Скорее, я к вам с просьбой, — говорил, между тем, Колдун. — Одна из нерадивых послушниц, изгнанная некогда из Ордена и нашедшая приют в Элсаре, нарушила запрет пользоваться магией. Вы вчера сами упоминали о ней — травница Магда.

— Да, упоминал, — Хадар почесал бровь, размышляя, как дальше вести этот полный недомолвок разговор. — Что такого страшного она сделала?

— Использовала заклинание, для которого даже опытные маги добиваются разрешения лично у меня.

— Так накажите её.

— По правилам её нужно судить в Ордене. Но она ему более не принадлежит и по законам города, чтобы вывезти Магду за его пределы, я должен спросить разрешение Великого Хранителя Элсара.

«Бюрократия поражает все миры», — подумал Хадар.

Вслух сказал:

— Да, это так. И вы хотите… — он вопросительно поднял бровь, чтобы Колдун сам высказал просьбу.

«Ну, давай же, унизься, попроси замолвить за тебя словечко перед стариком», — злорадно подумал он.

— Именно этого, — припечатал Колдун.

Хадар криво усмехнулся: исключительно неприятно вести беседы с магами.

— Позвольте полюбопытствовать о сути заклинания, которое использовала травница, — сказал он. — Хочется понимать масштаб нарушения.

Колдун гневно цокнул языком:

— Вы чужак, старший агент, — высокомерно заметил он: — И, хотя провели в Азаре много лет, не понимаете сути нашего мира.

«Где уж мне», — мысленно ответил Хадар.

— Есть ведомое и неведомое, — продолжал Колдун, — и мы, члены Ордена, стоим на страже дверей, что их разделяют. Если каждый начнёт использовать заклинания, когда ему вздумается, начнётся хаос. Много лет назад мы с вами уже обсуждали этот вопрос, и вы уже заступались за Магду. Теперь она вновь дерзнула вмешаться в естественный ход жизни и смерти. Подобная вольность не может остаться безнаказанной. Кроме того, её пример — другим наука.

Хадар понял, что Колдун упомянул о случае с Вишневским, когда Магда буквально вытащила мокрозява с того света. Тогда Орден тоже требовал выдачи Магды и ВХЭ был не против. Хадару стоило больших усилий уговорить его отказать Колдуну. Но в прошлый раз была совсем другая история… Признаться, Хадар сам тогда удивился своему благородному поступку. Да, он действительно приказал Магде вернуть Вишневского к жизни с помощью магии, но вот помогать ей потом утрясти это своеволие с Орденом, было вовсе необязательно. А он зачем-то утрясал… Сам над собой посмеивался, но выпросил ей жизнь перед Колдуном.

И вот она — благодарность за труды. Эта глупая баба опять произнесла «сим-салабим-трах-тибидох» и вытащила кого-то из Закуполья. Разочаровала, ой, разочаровала. Чем она вообще думала?

И не для этого ли вчера вечером так упорно бился к нему Вишневский? Хотел просить за подругу дней своих суровых?

Кстати! Наверняка, и днём при разговоре в кабинете Вишневский рассчитывал это обсудить, но услышал, что в потайной комнатке то-то есть, и промолчал.

Внезапно Хадару вспомнилось поступившее сегодня ночью донесение от равнинного — неубиваемая шлюха Найра перебралась жить к Магде. Нашла последний причал, угу.

А что если…

А почему бы нет? И Вишневский так удачно уехал…

Хадар довольно улыбнулся: теперь он знал, как решить проблему с неубиваемой шлюхой.

— Вы правы, я не коренной житель Азара, — сказал он Колдуну со скромным достоинством. — Но, тем не менее, кое-чего достиг.

Собеседник вынужденно кивнул.

— Должность, которую я занимаю, обязывает меня внимательно относиться к подобного рода нарушениям, — продолжал Хадар. — Я вполне разделяю ваше негодование: закон есть закон, спокойствие нашего общества зиждется на его безукоризненном исполнении, независимо оттого, идёт ли речь о земных делах или о небесной канцелярии.

Колдун вновь медленно кивнул.

— Но я бы на вашем месте не спешил с карательными мерами: Магда весьма полезна для города, можно даже сказать, популярна. Нужно ли Ордену делать из неё мученицу и настраивать против себя жителей Элсара?

Колдун внимательно смотрел ему в глаза. Казалось, он сравнивает мысли Хадара с его словами. Пока расхождений не было.

— Что вы предлагаете? — спросил он.

— Ей нужно исчезнуть так тихо, чтобы никто не заметил.

— Вы сами сказали, что она популярна. Исчезновение в любом случае заметят.

— Ну… тогда наоборот нужно сделать ее отъезд достоянием общественности. Но так, чтобы общественность была не против.

Хадар обратил взгляд на Купол и некоторое время молчал, обдумывая варианты. Прежде всего, нужно заставить травницу убить Найру — лучше неё это никто не сделает. Шлюха полностью доверяет Магде, как собака ест и пьёт у неё из рук.

Конечно же, не обойдётся без свидетелей. Какой-нибудь азарец зайдёт к Магде за лекарством от кишечных коликов и станет свидетелем убийства. Причина очевидна — две женщины, один мужчина, а у Магды как раз подходящая репутация ревнивицы. Тут же удачно найдутся ещё несколько человек, слышавших, что травница и шлюха громко ссорились. Уж что, что, а фабриковать уголовные дела его ведомство умеет.

— Ваш ответ, Старший агент, — напомнил о себе Колдун.

— Я знаю, как очернить Магду в глазах азарцев, — сказал Хадар. — Она убьёт азарку. Однако, есть одно но: наша, почти что убитая, не лучшая представительница общества. Многие азарки могут даже порадоваться её кончине и встать на сторону убийцы.

Колдун понимающе улыбнулся:

— Поменять почти что убитую на более достойную?

— Нет, — сказал Хадар тоном не терпящим возражений.

— Хм, — Колдун задумчиво обошёл вокруг валуна. — В таком случае, необходимо, чтобы убийство совершилось с помощью магии. (Хадар слушал, не перебивая). Как глава Ордена, я буду вправе выступить верховным судьёй в процессе. Убийство обычного человека с помощью магии — серьёзное преступление. Не говоря о том, что Магде вообще было строжайше запрещено пользоваться магией. Я буду иметь все полномочия забрать убийцу из Элсара и судить в Ордене.

Он улыбнулся, довольный решением проблемы.

— И опять есть маленькое «но», — осторожно заметил Хадар.

— Какое?

— Магда не настолько дура, чтобы пользоваться при убийстве магией.

— Так заставьте её, Старший агент! — громче обычного сказал Колдун.

Хадар с кислой миной покачал головой:

— Я могу заставить её совершить убийство. Но не способ.

Колдун задумчиво поцокал языком и нехотя сказал:

— Что ж, значит, способ будем выбирать уже после убийства.

Они понимающе переглянулись: в Ордене тоже умели подтасовывать факты.

— Полагаю, господин Старший агент, нам следует встретиться ещё раз чуть позже. Для обсуждения деталей, — произнёс Колдун. — Когда вы намерены поговорить с травницей?

— Сегодня после турнира.

— Хорошо, значит, ещё встретимся, — Колдун повернулся, желая уходить, но задержался и спросил через плечо: — По турниру ничего не поменялось?

Хадар понял, что имеет в виду вмешательство в его ход.

— Как обычно, предстоит честная борьба, — ответил Хадар, и никто не смог бы упрекнуть его в неискренней интонации.

— Что же, тогда до встречи на трибуне, — сказал собеседник и скрылся в доме.

[1]А.А.Блок «И вновь — порывы юных лет» 1912 г.

[2] «Сэкитэй» (яп. 石庭, букв. «каменный сад») — культурно-эстетическое сооружение Японии.