Вокруг мяча

Константин СИМОНОВ, Вадим СИНЯВСКИЙ ОТКРЫТИЕ ФУТБОЛЬНОЙ АМЕРИКИ

В Уругвай, в Монтевидео, прилетели из Рио-де-Жанейро. Позади осталась первая футбольная встреча в Бразилии с клубом «Васко да Гама». Нелегкая и потому, что встретились с сильным противником, и потому, что играли в непривычных условиях: в декабре стоит влажная жара (32 градуса в тени).

Не привыкли и к мгновенной перемене во времени (разница на 6 часов). Эта перемена не дает возможности нормально ни засыпать, ни пробуждаться. Между днем и ночью почти нет разницы; так же жарко, влажно и душно.

А в общем, все это сейчас позади: и первый матч на Американском континенте, и объятия, поцелуи, и аплодисменты, и непривычное по нашему зимнему времени обилие цветов в комнате, таких пахучих, что потом от них болела голова.

В прошлое ушел и ничейный счет (1:1), обоюдно обидный и для нас и для наших противников, как и мы, рвавшихся к победе.

Позади, наконец, осталась и дружеская встреча после матча на водной станции клуба «Васко да Гама», где наш Борис Кузнецов плясал «Цыганочку», один из авторов этой корреспонденции (а точнее — Вадим Синявский) сидел за роялем, а нападающий бразильской команды (он же автор гола в наши ворота) Альмир танцевал ошеломительный по темпу и темпераменту бразильский танец.

В тот же день — 11 декабря — в восемь часов пополудни (в 2 часа ночи 12 декабря по московскому времени) мы под лучами заходящего и достаточно теплого солнца едем на стадион «Центрио», что в переводе значит «Стотысячный».

Это название, по свидетельству уругвайцев, оправдывает себя далеко не всегда, но сегодня оно настолько оправдано, что даже полицейские готовы пожаловаться на отсутствие места.

Как рассказать об этом матче?

Давайте сделаем вид, что мы еще не знаем его результата.

В этот момент мы расходимся. Один из нас выходит на поле вместе с командой, встречаемой грохотом аплодисментов, а другой садится на трибуне, имея со всех четырех сторон уругвайских болельщиков.

Свисток судьи, и мы не видим ни торжественной минуты обмена вымпелами, ни розыгрыша ворот — мы видим только вдруг вынырнувших из толпы людей с букетиками, букетами, букетищами, корзинами 'цветов, которые затем положены и поставлены за боковой линией поля.

Свисток уругвайского судьи Марио Эстебан (кстати сказать, отлично судившего весь матч). Зрители наконец садятся, и мы видим поле.

Будем вести наш репортаж с двух точек.

Первая точка: у самой боевой линии близ ворот, на траве, в темпераментном окружении запасных игроков.

Вторая точка: тринадцатый ряд центральной трибуны, тоже в достаточно темпераментном окружении уругвайцев, имевших возможность уплатить за свои места солидные деньги.

Нас разъединяют забетонированный ров и колючая проволока, которыми огорожено футбольное поле во избежание контактов публики с судьей и игроками.

Однако мяч уже в игре!

Первая минута — первый угловой у ворот команды «Насьональ». За ним следуют еще восемь подач с угла поля, которые, однако, не приносят успеха.

Под часами по-прежнему 0:0.

Все атаки динамовцев разбиваются о виртуозную защиту уругвайцев, которые атакуют редко, но каждый раз остро, опасно, темпераментно. Но вот одна из уругвайских атак заканчивается стремительным голом в наши ворота.

Дадим стенограмму этих мгновений с двух точек нашего зрения.

Внизу: тренер динамовцев Михаил Якушин, сидящий у самой линии ворот (уже незаметно для себя сползший со скамейки на траву), кричал: «Назад! Не отпускай его, держи, не давай бить!» А сидящие рядом запасные кричали ласково-уменьшительно, как добрая няня: «Юренька, спокойно! Володенька, хорошо!», — хотя именно в эту секунду Володенька как раз сыграл совсем нехорошо!

Вверху на трибуне: уругвайцы ведут себя бурно. Сидящая рядом со мной дама реагирует обеими руками — левой она хватает за локоть мужа, а правой, сжатой в кулак, в решительные минуты ударяет меня в бок.

И вдруг удар — гол в наши ворота! Весь стадион вспыхивает и кричит долго, громко, страстно. Вскакивают с мест сразу, как по команде, десятки тысяч людей справа, слева, спереди, сзади, и ты один остаешься сидеть, ничего не видя за заслонившими поле спинами.

Ты справедливо оцениваешь этот гол, он честно заработан, но у тебя нет никаких причин торжествовать вместе со своими соседями — уругвайцами. Честное слово, наверное, нет острей одиночества, чем одиночество человека, «болеющего» за своих среди тысяч людей, «болеющих» против тебя и твоей команды!

Спины опускаются — мяч снова в игре.

На душе тревожно. Первый гол воодушевил уругвайцев, они играют с огромным напором. Иногда кажется, что вот-вот еще один мяч влетит в наши ворота. Мы с нетерпением ждем свистка — конца первой половины игры, — и нам обоим (и на поле, и на трибуне) кажется, что с таким же нетерпением ждут этого свистка и наши игроки: они хотят успокоиться, прийти в себя, собраться с силами.

А стадион ликует. Преимущество своей команды зрителям кажется уже безусловным.

Свисток. Уругвайская команда уходит с поля при громких овациях всего стадиона.

Перерыв. Раздевалка. Первые минуты все молчат. Отдыхают, меняют майки, у кого-то в бутсе вылез гвоздь, и его забивают, не переговариваются, полная тишина.

Наконец, слово берет тренер. Резко, но спокойно говорит об ошибках, но долго на них не задерживается и намечает план игры.

— Один-ноль — это еще не поражение, — говорит он. — Впереди 45 минут, и мы можем сделать втрое больше!..

С этим напутствием команда выходит на поле. Стадион, ожидавший, что его команда закрепит победу, вдруг становится свидетелем стремительных, почти молниеносных атак «Динамо», следующих без передышки одна за другой!

Вскоре защитник Б. Кузнецов с добрых тридцати метров забивает ответный гол. Это происходит так неожиданно, что на стадионе раздается только короткий хриплый вздох.

Зрители не успели понять, что произошло. Но на доске под часами появились две единицы —1:1, и игра начинается с центра поля.

Восемнадцатая минута. Игра прерывается. Наверху, на трибуне, соседка непроизвольно и испуганно хватает меня за руку. Внизу тренер М. Якушин бежит на поле — к месту происшествия.

У нападающего «Динамо» А. Мамыкина повреждена нога. Его уносят с поля, и в команде появляется запасной игрок Анатолий Коршунов, которому в его 18 лет выпала честь защищать спортивные цвета «Динамо» в международном матче.

Молодые ребята в полосатых красно-белых майках, подающие мячи из-за пределов поля, его ровесники или почти ровесники, успевшие познакомиться с ним, когда он лежал на траве как запасной, сейчас сочувствуют ему, готовы «болеть» за него, хотя они уругвайцы, а он русский. Видимо, тут сказывается солидарность молодости — великая солидарность!

Еще две минуты, и после комбинации, в которой участвует только что выбежавший на поле Коршунов, Владимир Рыжкин забивает второй гол.

Доска переворачивается. Теперь на ней цифры 2:1 — ведет «Динамо».

На трибунах начинают понимать, что инициатива у москвичей и каждая их стремительная атака (а темп игры очень высок) заставляет зрителей вставать с места, охать, хватать соседа за колено или звонко бить ладонью по спине.

Стрелка секундомера неумолимо движется к финишу.

Уругвайцы понимают, что угроза поражения нависла над ними. Игра приобретает «колкий» характер.

Защитник «Насьоналя» в невероятном прыжке сбивает нашего нападающего с ног. Стадион ахает. Вспыхивают тысячи огоньков зажигалок. Люди нервничают: что будет?

Судья неумолим и справедлив: штрафной удар. Якушин сует в рот папиросу не тем концом… 30-секундная пауза. Ю. Войнов ставит мяч на белое пятнышко в одиннадцати метрах от ворот. На трибунах мертвая тишина. Свисток судьи заставляет всех вздрогнуть. Соседка на трибуне впивается пальцами в мое плечо. Толстяк тяжело дышит.

Войнов очень медленно подходит к мячу.

— Юра! — кричит кто-то, и… 3:1.

Матч окончен. Один из нас вместе с футболистами проходит с поля в раздевалку. Другой вместе с нашим посланником пытается пройти туда же с трибуны. Но… это невозможно. Полиция стоит неприступной стеной.

— Здесь не может пройти даже президент! — говорит полицейский.

…Жаркое летнее солнце встретило нас утром. Громадная река Рио-де-Лаплата ополоснула ребят после зарядки. А потом наш доктор поехал в госпиталь и привез в гостиницу Мамыкина. Его комната была в цветах. Ребята долго сидели у него, смеялись.

Футбольную Америку эти ребята открыли.