Волны словно кенгуру

ПЕРЕВЁРНУТЫЕ МАЛЬКИ

Я всматривался вперёд. Было мне легко, радостно. Снова вижу море, Японию, корабли!

Одно удивляло: рыбаков-то в заливе нет! Нет маленьких рыбацких шхун, на которых суетятся в синих куртках работящие японские рыбаки. Не видно ни флажков с солнышком, ни сетей.

Я сказал капитану:

— Рыбаков-то не видно.

— Да что ты! Какие теперь в заливе рыбаки, какая рыба! Всё отравили.

Я вздохнул раз-другой, даже нёбо защипало от кислоты и серы.

А Бойс выглянул в дверь, повёл носом и недовольно спрятался в рубку.

Вода вокруг стала коричневой, рыжей. У борта проплыла дохлая рыбина, за ней другая. Потом появилась стайка странных мальков. Они то подпрыгивали, то старались уйти вглубь, но один за другим переворачивались и, мёртвые, плыли вслед за большими рыбинами…

На минуту над заводами, над мачтами пароходов всплыло солнце, всё облило малиновым светом, но тут же ввалилось в густую полосу дыма, задохнулось и, вздрагивая, заколыхалось в облаках гари. Как перевернувшийся малёк.

Запахло циновками, загрохотали портовые краны, и показались пакгаузы с иероглифами на стенах.

Мы пришвартовались.

По трапу к нам уже бежали раскосые смуглые грузчики в оранжевых касках, в тряпичных тапочках — большой палец отдельно — и приговаривали по-русски: «Давай-давай!» Началась выгрузка.