Волшебница для короля

Глава 37. Этен

Следующие несколько дней Этен провел, будто в тумане. Он со стороны наблюдал за тем, как Илар проводит время с Тимерией, как они обсуждают условия торгового союза и как Илар пытается продавить нужные ему условия: как можно больше магов, в том числе тех, кто способен учить и управлять.

Тимерия тянула время, не говоря нет, но и не соглашаясь. О том, будет ли скреплен договор брачным союзом, напрямую они не говорили, и Этену казалось, что причина этого проста: Тимерия не сомневалась в том, что именно так и будет. А Илар хотел наладить отношения до того, как перейти к острому вопросу.

Кроу с каждым днем становился все бледнее. Кажется, он начинал понимать, какую волчицу вот-вот пустит во дворец. На ее фоне даже леди Мария, которую Кроу до сих пор считал девицей легкого поведения, казалось отличной партией для короля. Вопреки всем предположениям, сама Тимерия возглавляла дипломатическую миссию, и именно она все решала — с твердостью того, кто отлично осознает свою сильную позицию. Она явно не будет одной из тех королев, которым дела нет до политики. И большой вопрос, чем именно ее соправление с Иларом обернется для Аренции.

— Тебе удалось поговорить с ней? — спросил Кроу однажды, столкнувшись с Этеном в коридоре.

— Извини?

— С Тимерией. Тебе удалось… — Кроу поднял брови. — Эти твои штучки.

Этен разозлился.

— Не понимаю, о чем ты, — издевательски протянул он. — Могу пасьянс разложить. Я очень хорошо умею раскладывать пасьянсы, знаешь? — Он положил руку на плечо остолбеневшего Кроу. — Что было, что будет, что на сердце, что возле сердца.

— Этен…

— Что? — Этен провел ладонью по руке Кроу, а затем поднял повыше вытащенные у него из кармана часы. — Или ты об этих штучках? Так я тоже умею.

Растерянность на лице Кроу сменила злоба. Он выхватил свои часы из рук Этена и прорычал:

— Ты отлично знаешь, что я имею в виду!

— Я служу короне. — Этен отошел на несколько шагов. — Не тебе. Илару. Если тебе, Кроу, есть дело до моих «штучек», то попробуй заставь меня перед тобой отчитываться.

Он отвернулся и зашагал прочь по коридору. Перед глазами все плыло от ярости, так что он едва не сбил с ног понтифа Серго.

— Этен, мой мальчик… — пораженно проговорил он, увидев выражение лица Этена.

Этен остолбенел, а затем глубоко вдохнул, выдохнул и улыбнулся.

— Понтиф Серго! Как поживаете?

Необходимо — необходимо! — научиться брать себя в руки в присутствии Кроу. Этен не может позволить себе терять голову.

Еще и эта принцесса, чтоб ее грифон подальше унес!

Разговор с понтифом Серго ни капли не успокоил. Внутри все бурлило, нужно было во что бы то ни стало выпустить пар. А тренировочный зал как назло занят! Значит, оставался только один способ успокоиться. Не то чтобы он был Этену по душе.

Ездить на лошади верхом его научил Илар, сказав, что благородному дворянину, которым теперь является Этен, без этого никак нельзя. Пришлось смириться, хоть галоп до сих пор оставался одной из самых пугающих вещей. Впрочем, это отличный вариант для того, чтобы забыть о том, что страшит и тревожит на самом деле.

Отъехав немного от города, Этен пришпорил жеребца и понесся вперед. Кровь в венах бурлила, в лицо бил ветер. Он изо всех сил пытался отбросить образы, которые все еще стояли перед глазами.

— Давай, еще быстрее! — пробормотал Этен, и сам не услышал своего голоса.

Несмотря на то, что вокруг с невероятной скоростью проносились поля, дома, а потом и лес, сливаясь почти в одно, а солнечный свет резал глаза, Этен не видел ничего из того, что его окружало. Он видел только Тимерию.

Мягкую на вид, как солнечный зайчик, и опасную, как спрятанный за спиной кинжал. Этен не мог сказать, что с ним происходит, когда Тимерия оказывается рядом. В такие моменты все его существо будто становилось огромной ледяной глыбой, а горло перехватывал липкий страх.

То, как Тимерия ведет дела, как говорит, как двигается и даже как ест — все это напоминало Этену повадки кошки, у которой под мягкими лапами прячутся острые когти.

Тимерия пробыла в Аренции уже две недели.

И все это время Этен чувствовал себя как никогда выбитым из колеи.

Увидев вдалеке на дороге всадника, Этен натянул поводья, но, приглядевшись, тут же пришпорил лошадь, чтобы та неслась во весь опор. Потому что скачущий далеко впереди конь взбрыкнул и сейчас, танцуя на задних ногах, пытался сбросить ездока.

Подъехав почти вплотную, Этен вынужден был снова затормозить.

— Камергер Этен! — звонко поприветствовала его Тимерия. В голосе ее, несмотря на веселость, сквозило напряжение. Она позволила своему коню опуститься на четыре ноги. — Хороший Мирес, хороший мальчик.

Тимерия потрепала коня по холке, и тот добродушно дернул ухом.

— Принцесса Тимерия. — Этен окинул взглядом принцессу, одетую в мужской костюм для верховой езды. Лицо ее закрывала неизменная вуаль.

— Она самая, — кивнула Тимерия и направила коня вперед. — Мне сказали, дальше по дороге лес закончится и начнется маковое поле. Я собиралась перекусить там. — Она похлопала по седельным сумкам. — Не хотите присоединиться?

Этен заторможено кивнул и пришпорил коня.

Какая-то глупая шутка.

— Я думал, вы попали в беду.

— Ох, — засмеялась Тимерия, заправляя за ухо прядь волос. — Со стороны действительно так могло бы показаться. Хотите, я расскажу вам историю?

— Конечно, ваше высочество.

— Просто Прэнни, мне так привычнее. Когда я была ребенком, моих братьев учили ездить верхом. Меня и сестер тоже, но с женским седлом, в платье — в общем, вы понимаете, это было небо и земля. Ты рискуешь сломать себе спину, если лошадь пойдет чуть быстрее, чем медленным шагом. Я была любопытной, и мне очень хотелось попробовать ездить так, как это делают мужчины. Отец разрешил мне это, и я, которая до этого ненавидела уроки верховой езды даже сильнее, чем уроки иностранного, полюбила это окончательно и бесповоротно.

— В вас видно мастерство, — без огонька польстил Этен. Потому что с Тимерией его «штучки», как называл это Кроу, все равно не работали. — Но вы не боитесь ездить одна? Где же ваши фрейлины? Стража?

— О, благодарю! Фрейлинам за мной не угнаться, да и не каждому стражнику тоже. Я от них удрала. — Тимерия коротко засмеялась.

Несколько минут они ехали в молчании, а затем, когда по обеим сторонам дороги раскинулось маковое поле, спешились.

— Так вот, история, — спохватилась Тимерия, доставая из седельных сумок свертки с едой и наполненный водой бурдюк. — Угощайтесь, Этен. История. Мой брат, мой старший брат, который когда-нибудь непременно станет королем, в юности был страшным задирой. Как-то, когда я радовалась тому, что научилась перепрыгивать через самое высокое препятствие и теперь не хуже мужчин, он сказал, что это все ерунда. Что я должна научить свою лошадь вставать на свечку по моей команде и держать это положение как можно дольше.

У Этена пропал дар речи. Он хлопал глазами и не знал, как бы помягче намекнуть ее высочеству, что не верит ни единому слову.

— Ох, я знаю! — замахала руками Тимерия. Вытащила из одного из свертков персик и, приподняв вуаль, впилась в него зубами. — Я несколько месяцев училась, — проговорила она с набитым ртом, — и наконец моя лошадь встала на дыбы, а затем, спустя еще несколько месяцев, смогла замирать в этом положении на несколько секунд и даже ходить на двух ногах. Занималась я этим тайком, чтобы сделать сюрприз отцу и брату. И вот в один день решила похвастаться.

— Ого.

— Ого! — со смехом подтвердила Тимерия. — Еще какое «ого»! Словами не передать, как разозлился отец! Шутка ли, такие трюки даже циркачи не все рискнут проворачивать. Каждый, кто узнал бы, чему я всерьез пытаюсь научиться, сказал, что это невозможно. Но я смогла. Тот раз был первым и единственным, когда моего брата выпороли. Хоть я и умоляла этого не делать.

Она легла на спину и закинула руки за голову.

— И сейчас вы решили вспомнить старые уроки? — спросил Этен, копируя ее позу.

— Я их никогда не забывала. Повторяю время от времени. Чтобы помнить.

— Помнить, как ставить лошадь в свечу? В стародавние времена воины Аренции бились так. Копыта разъяренного животного — грозное оружие, даже против мага.

— Дело не в битве. — По тону Этен понял, что Тимерия поморщилась. — Я повторяю это, чтобы помнить, что могу многое, — тихо сказала Тимерия. — Даже то, чего сама от себя не ожидаю. Расскажите теперь вы что-нибудь.

— Не думаю, что мои рассказы будут вам интересны, — вздохнул Этен. Он окинул взглядом расстеленную Тимерией скатерть и прищурился, увидев грецкие орехи. — Хотя я могу кое-что показать. Вы позволите?

Он расколол пару орехов и оставил себе скорлупки. Затем нашел на земле маленький камушек и положил под одну из скорлупок.

— Наперстки? Вы шутите? — Тимерия с любопытством уставилась на него. — Думаете, раз я принцесса, то не знаю, в чем тут соль? И не смогу уследить за вашими руками? Как вы прячете шарик в рукав?

— Посмотрим, — усмехнулся Этен. За его руками не мог уследить даже Большой Бо. Вряд ли у Тимерии больше опыта. — При всем уважении, ваше высочество. Я в себе уверен.

— На что спорим? — прищурилась Тимерия. — Но должна предупредить, я не из тех принцесс, что сидят в замке безвылазно. Алинор, столица Вранко, исхожен мною вдоль и поперек.

— Вот как? — выгнул бровь Этен. — Что ж, тогда поднимем ставки. Три партии. Если я смогу вас обыграть вас три из трех, вы честно ответите на мой вопрос.

— А если выиграю я?

Этен задумался, а затем широко и бессмысленно улыбнулся.

— Ваше высочество, я и так весь к вашим услугам. Вы только скажите. Вам что-нибудь нужно? Что угодно!

Тимерия расхохоталась.

— Если выиграю, я тоже задам вопрос. И вы обещаете на него ответить честно.

— Разумеется, — округлил глаза Этен. — Разве я посмел бы, ваше высочество?

— Начинайте, Этен, фыркнула Тимерия. — И готовьтесь к откровенности.

Она проиграла.

Три из трех.

— Да как… да как ты это сделал! — Этен с удовольствием наблюдал за тем, как бегают ее глаза, как срывается голос. — Ты… — От удивления она даже забыла о своем церемонном «вы». — Да ты… Да он в рукаве у тебя!

— Вовсе нет. — Этен, стараясь сохранять невозмутимость, поднял правый наперсток и продемонстрировал Тимерии камушек. — Видите, ваше высочество?

— Уму непостижимо! — скрестила руки на груди Тимерия. — Это… невозможно! Камушек даже не круглый, и… у тебя нет гладкого стола, и вообще… Как ты это сделал? Это что, магия?

— Увы, ваше высочество, — потянулся Этен, ложась за землю, чтобы посмотреть на голубое, без единого облачка, небо. — Чтобы задать вопрос, вам нужно было выиграть.

— Возмутительно, — проворчала Тимерия. — Я же принцесса, ты и так должен мне подчиняться. Хотя ты, конечно же, не будешь. Ну спрашивай.

Но Этен молчал. Решение. Ему снова нужно принять решение. Шаг первый: увидеть, какие варианты действовать имеются.

Чего вы хотите на самом деле, ваше высочество? Что под вашей вуалью? Ничего не спрашивать.

Шаг второй: соотнести имеющиеся варианты с собственными целями.

Ему нужно помочь Илару заключить выгодный союз с Вранко, который не нужно будет закреплять свадьбой. Ему нужно узнать, как выглядит Тимерия на самом деле.

Может, тогда это наваждении отпустит?

— Камергер Этен, — шутливо протянула Тимерия. — Я уже начинаю опасаться.

— Чего вы хотите на самом деле, ваше высочество? — решил Этен, как прыгнул с обрыва.

— Простите?

— Зачем вы здесь? Чего вы хотите — лично для себя.

— Я ведь уже сказала, — раздраженно прервала его Тимерия. — Я хочу выйти замуж за короля Аренции. Чтобы получить корону.

Этен повернул к ней голову и тихо сказал:

— Ложь.

— Что? — глаза Тимерии стали круглыми.

— Вы лжете, ваше высочество. Хотя обещали сказать правду.

— Да что вы себе позволяете! — глаза Тимерии гневно прищурились.

— А сейчас вы злитесь. Значит, точно врете. И очень не хотите, чтобы вас раскрыли. — Этен не смотрел на Тимерию. Он смотрел в небо. — Так что же? Вам нужна корона Аренции — для чего?

Тимерия промолчала.

— Я вам не нравлюсь, камергер Этен.

С языка Этена почти сорвалось возражение, но он заставил себя молчать.

— Я не нравлюсь вам, и советнику Кроу, и королю Илару. Он хороший человек, но смотрит на меня так, будто я приехала отнять у него что-то важное. Будто это мое войско стоит у его границ. Вы не скажете, почему?

— Боюсь, что я не знаю. Я всего лишь камергер. Моя забота — организовать бал наступления осени так, чтобы для всех гостей хватило кружевных салфеток.

Тимерия фыркнула, а затем рассмеялась, и Этен, неожиданно для себя, рассмеялся следом. Он поймал себя на том, что ему сейчас, в эту самую минуту, очень хорошо и спокойно. Что он давно не чувствовал себя так легко и свободно, не говорил ни с кем так откровенно. Несмотря на то, что они с Тимерией врали друг другу напропалую, запутывали друг друга и расставляли друг для друга ловушки, что-то внутри них обоих наслаждалось этой игрой, как две лисы в поле радуются догонялкам.

— Я должна выйти замуж за короля или за того, кто может им стать, — тихо сказала Тимерия.

— Тогда вам подойдет советник Кроу. Если с Иларом что-то случится, фактически управлять Аренцией будет он.

— Дело не в Аренции… — Тимерия осеклась. — Это неважно. Король Илар станет моим супругом, другого выхода у меня нет. Это будет хорошо для нас обоих. Я ответила на ваш вопрос?

— Вполне, — Этен сглотнул. — Так что же, ваше высочество. Муж королевских кровей — это все, что вас волнует?

— Вы забываетесь.

— Возможно. — Этен повернулся, чтоб встретиться взглядом с Тимерией. Снова злится. Значит, вот оно. Слабое место. — Обычно люди ищут в браке другое.

— Вы говорите о людях из тех мест, откуда вы сам? Где у вас не было даже второго имени?

— Да, это там, — простодушно усмехнулся Этен. — Я знал одну девушку, которая сбежала из дома, чтобы выйти замуж по любви.

Тимерия расхохоталась, и у Этена по спине пробежали мурашки, будто он услышал вой раненого волка, а не смех.

— Большей глупости в жизни не слышала.

— Вы считаете глупостью любовь?

Тимерия замолчала. Вскочила на ноги, отряхнула брюки и взяла под уздцы коня.

— Не для всех любовь возможна, Этен.

Он вскочила седло, будто опытный воин, и унеслась прочь, поднимая за собой столпы пыли.

Этен осмотрел забытые ею еду и скатерть. Покрутил в руках скорлупку от грецкого ореха.

И улыбнулся.