Волшебство с ароматом кофе

Глава 5

— Ты со мной? — мрачно спросила у камеристки, глядя вслед ушедшему боцману и гадая, можно ли его как-то остановить, не дать ему разбудить того мерзавца, за которого выдали замуж несчастную девчонку. В чьем теле я сейчас жила.

— Если можно… — напряженно и с ноткой предвкушения, что ли, в голосе отозвалась камеристка.

— Идем! — кивнула согласно и ощерилась: — Пусть только попробуют запретить!

К тому моменту, как я вышла на палубу, паника и суматоха уже улеглись. Матросы вроде были при деле, никто никуда не торопился, а капитан с помощниками находились по левому борту ближе к середине корабля и напряженно во что-то всматривались. И все бы ничего. Но смотрели все трое в сторону… противоположную острову!

— Приветствую вас, господа! — Я старалась говорить спокойно и уверенно. Но под ложечкой почему-то противно сосало. — Что стряслось?

Нора держалась за моим плечом, настолько близко, что я иногда слышала, как она сосредоточенно сопит. Но присутствие моей камеристки проигнорировали все. Будто ее здесь и не было. Линнарт кивнул мне:

— Здравия, госпожа герцогиня! Простите, что пришлось вас разбудить в такую рань! И примите мою благодарность за готовность помочь и быстроту, с который вы отозвались на мою просьбу. Будьте уверены, по пустякам я бы не стал вас беспокоить. Так уж получилось: очень нужна ваша способность максимально приближать предметы в артефакте дальнезрения. Поможете?

Я кивнула:

— Безусловно!

Артефакт уже стоял на треноге у борта. Преодолев оставшееся до него расстояние, я решительно положила на трубу ладонь, про себя пожелав максимально приблизить то, что так взволновало обычно уравновешенного капитана. И понадеявшись, что после того, как Линнарт получит необходимую ему информацию, он поделится ею со мной.

Первым в трубу заглянул капитан. И мне почему-то показалось, что это была всего лишь дань традициям и субординации: Линнарт смотрел в трубу не более пяти секунд. А потом уступил очередь помощникам. Смиж что-то разглядывал немного дольше. И тоже молча отошел от трубы. Настала очередь Эндрю Дойла. И вот уже он смотрел в артефакт долго. Наверное, больше минуты разглядывал в трубу спокойную морскую гладь. А надо сказать, что сегодня вода вокруг была гладкой, как столешница. Словно ветер умер совсем и не мог гнать даже зыбь, не говоря про волну. Вообще, погода стояла преотличнейшая: при такой только и принимать солнечные ванны, попивая ледяной сок или коктейли. Но у меня в душе клубилась тревога, решимость и капелька страха. Про загар и мыслей не было.

Спустя некоторое время второй помощник с тяжелым вздохом оторвался от окуляра, выпрямился и покачал головой:

— Нет, — ответил он на невысказанный вопрос коллег, — даже с помощью их светлости я ничего не вижу. Так, легкое марево. Но это было видно и без магии госпожи герцогини. У меня нет предположений, что происходит.

— А что вообще стряслось? — решилась спросить я, когда мужчины угрюмо замолчали.

Капитан хмуро посмотрел на меня исподлобья, но отмалчиваться не стал:

— Мы попали в очередную аномалию, ваша светлость. Уйти в море не можем. Что-то не пускает корабль. Будто какая-то стена. Плыть можем лишь в сторону острова. А обнаружилось это случайно: на рассвете вахтенный заметил риф[2] и решил его обойти на безопасном расстоянии, отойдя немного дальше от берега. Вот тогда-то и обнаружилось, что корабль не может удалиться от острова. Все маневры приводили к одному: судно сначала будто упиралось носом в невидимую преграду, а потом возвращалось на прежний курс.

После слов капитана над палубой повисла непродолжительная, но тягостная тишина. Я не сразу осознала значение услышанного. Но когда до сознания дошло, я нервно облизнула губы и зябко повела плечами:

— И что же?.. Что с рифом?..

Капитан переглянулся с помощниками, этим вызвав у меня почти волну паники. А потом осторожно отозвался:

— А вот это самое странное, герцогиня. Я потому и послал Пека попробовать разбудить вашего супруга. В суматохе, когда казалось, что столкновение со скалами неизбежно, никто не заметил, как мы проскочили риф. Когда это стало очевидно, я на всякий случай отправил матросов проверить трюм: течи нигде нет. Мы как-то миновали выступавшую из воды скалу, не зацепив ее. Сейчас она лежит между нами и открытым морем, немного в стороне. Если желаете, можете на нее посмотреть.

Я не желала. И чуть не ляпнула: «Магия!» От конфуза меня спасло появление мрачного боцмана. Он покосился в мою сторону так, что все слова застряли у меня в горле. Вместе с воздухом. А Пек сумрачно сообщил:

— Не вышло. Господин герцог ни на что не реагирует. Спит себе сном младенца. Мы с его камердинером и амулет пытались снять, и тормошили его светлость, и даже водой поливали. Бесполезно.

Если капитан и был разочарован неудачной попыткой, по его лицу заметить это было нельзя. Помолчав несколько секунд, он сухо ответил:

— Что ж… Если бы получилось, было бы слишком просто. Придется принимать решения самим. — После этих слов мы все напряженно уставились на капитана. А Линнарт начал перечислить: — Во-первых, становимся на якорь максимально близко к преграде, на самом большом расстоянии от берега. Тщательно наблюдаем за приливом и отливом. Вильс, ты отвечаешь за безопасность корабля.

— Есть, капитан! — с готовностью отозвался первый помощник.

Линнарт продолжил:

— Эндрю, тебе придется попробовать исследовать преграду, не дающую нам выйти в море. Возьми самых сообразительных из команды, садитесь в шлюпку и… Сам сообразишь, что делать. Нужно разобраться, что за дьявольщина здесь происходит.

— Сделаю! — кивнул Дойл.

— Ну а я и Пек высаживаемся на берег, — вздохнул Линнарт. — Раз уж так получилось, нужно попытаться восполнить запасы пресной воды. Может быть, получится поохотиться…

Слова вырвались у меня прежде, чем я смогла их обдумать:

— Я с вами, капитан!

Лица мужчин после этого нужно было видеть!.. Но больше моряков была шокирована моя камеристка:

— Миледи!.. — пораженно охнула Нора. — Как можно?!..

Я, может быть, и отступилась бы, глянув на потрясенные лица Линнарта и его подчиненных. Вот только внутри меня что-то тянуло и требовало, чтобы я как можно скорее высадилась на землю, которая так долго ждала именно меня…

— Не можно, а нужно! — твердо ответила камеристке. Но потом, наткнувшись на неодобрительный взгляд Линнарта, решилась попробовать объясниться: — Я не знаю, откуда мне это известно, но твердо уверена, что первой на берег должна ступить я. Тогда у нас все будет хорошо!

Даже в моем прогрессивном мире моряки оставались очень суеверными. А что говорить про обитателей мира, в котором волшебство — не пустой звук? Линнарт встревоженно переглянулся с помощниками. В его глазах легко читались растерянность и волнение.

— У вас есть дар предвидения, ваша светлость? — настороженно спросил через некоторое время капитан.

Мне пришлось признаться:

— Мне это неизвестно. Но этой ночью мне снился странный сон… И поначалу я думала, что это просто ночной кошмар. И необходимость оказаться на берегу как можно быстрее, с которой я проснулась, навеяна им. Но теперь, после вашего рассказа о наших проблемах, капитан Линнарт, уверена, что все не просто так. Где-то там, на острове, есть дворец, в который мне нужно зачем-то попасть. Зачем — я пока и сама не знаю. Но, кажется, не последнюю роль во всем этом играет жемчужина, которую вы мне отдали…

Капитану Линнарту пришлось согласиться с тем, что сон мне приснился явно непростой. А также взять меня с собой. Но согласиться проще, чем сделать. А все упиралось в чертовы приличия этого мира. Согласно им, я не могла просто пойти и одолжить штаны у супруга или кого-то из моряков, а была обязана носить декольтированные платья с пышными юбками даже на корабле, согласно своему социальному положению. Но как в таком наряде можно спуститься по веревочной лестнице с корабля в шлюпку, не сверкнув перед всеми тем, что находится между ног и не скрыто бельем? Не вывалившись при этом из собственного декольте?

Нора, на которую свалилась задача одеть меня так, чтобы были соблюдены приличия, но при этом еще и было удобно передвигаться, смотрела на меня обреченно и сердито. Однако выбора у нее не было: однажды укоренившись в головах моряков, мысль о том, что именно я зачем-то нужна странному острову, не позволила им отказаться от авантюрной затеи. И в конце концов, по моему совету, Нора все-таки сходила к камердинеру моего спящего супруга. А вернулась оттуда с широкой белой рубахой, похожей на чехол для мебели, и почти приличными, по моему мнению, штанами. Хотя я рано обрадовалась: камеристка заставила меня напялить поверх рубашки корсет, а поверх штанов — свою юбку и что-то вроде куртки. Я даже названия сему предмету гардероба не знала. Ну да это и не было важным. Самое главное, этот наряд удовлетворял понятия Норы о приличиях и давал неплохую свободу движений мне. Если б еще можно было избавиться от широкополой шляпы, которую нахлобучила на меня камеристка, заплетя в косы мои волосы …

Против шляпы я перестала протестовать, когда оказалась в лодке: на корабле в любое время суток имелась тень от парусов и было относительно нежарко, а в ялике, который спустили с корабля, и который должен был доставить нас на берег, солнце палило нещадно. И шляпа хоть немного защищала голову от беспощадных солнечных лучей.

Я опять исхитрилась удивить команду и капитана Линнарта. Они, укрепившись в мысли, что меня придется брать с собой, долго ломали голову, как спустить меня в шлюпку. В итоге изобрели что-то вроде люльки из канатов и куска парусины. Предполагалось, что я заберусь в него, как в гамак, а меня спустят с корабля при помощи лебедки. Но я, покосившись на это адово устройство, решительно подняла и завернула вокруг талии юбки, продемонстрировав всем желающим штаны и сапоги без каблука, и шагнула в сторону веревочной лестницы. Правда, я очень быстро пожалела о том, что проявила гордость и характер — несмотря на спокойную погоду, спускаться по веревочной лестнице, не имея навыков, было крайне непросто. Зато в глазах моряков заработала кучу очков и уважение. Как же, герцогиня — не навязавшаяся им капризная дамочка, а сильная и самостоятельная женщина! Об этом же мне заявил и Линнарт, пока мы плыли, сидя рядышком на скамейке, к странному острову:

— Я восхищен вами, ваша светлость! — выдохнул капитан в какой-то момент с доброй, отеческой улыбкой. — Вы — очень сильная женщина и достойная супруга Его Высочеству!

Мне пришлось приложить кучу усилий, чтобы сдержаться и не поморщится. Комплимент, в свете всего, что я узнала, был крайне сомнительный. Но вслух я все равно поблагодарила капитана с милой улыбкой:

— Спасибо, господин капитан! Мне приятны ваши слова.

Вообще, разговоров, пока плыли к острову, в шлюпке не было. Все обсудили еще на корабле. Команда молча и слаженно работала веслами. Да и, наверное, каждый моряк, как и я, напряженно ждал, какие еще сюрпризы приготовило для нас это место.

Капитан и я размещались на самом носу шлюпки. С тем, чтобы по достижении берега я могла первой ступить на прибрежную полосу. И когда днище нашей лодки, наконец, заскребло по песку, я встала на ноги с помощью Линнарта, снова подобрала юбку и, глубоко вздохнув, шагнула вперед…

До берега я, естественно, допрыгнуть не могла, так что приземлилась в воду. Во все стороны полетели соленые брызги, искрящиеся на солнце. Несколько капелек попали мне на лицо. Остро захотелось искупаться или хотя бы намочить в водичке руки и лицо. Но… за мной наблюдали. Пусть и доброжелательно, но с нетерпением. На баловство времени не было.

Уровень воды оказался немного ниже верхнего края сапог, так что я спокойно добрела до пустынного пляжа, повернулась и помахала Линнарту рукой, чувствуя себя совершеннейшей дурой. Словно я — жертва неизвестному чудовищу.

Все происходящее дальше напоминало приключенческие фильмы, виденные по телевизору. После того как я благополучно добралась до сухого песка, матросы с лодки горохом посыпались в воду. Линнарт и Пек сразу же пошли ко мне. Остальная команда слаженно потянула лодку на берег. Вытянули на сухой песок, до которого точно не достанет вода, и собрались вокруг Линнарта и Пека.

Наше прибытие никого не потревожило: птицы в глубине буйной зелени как орали своими отнюдь не райскими голосами, так и продолжали базар. Ветер, как шумел верхушками деревьев, так и продолжал это занятие. В нескольких метрах от нас лес начинался сплошной стеной. И я впервые подумала о том, как должно быть, тяжело приходилось путешественникам в неизведанных краях…

— Разделяемся! — скомандовал капитан. — Половина идут с Пеком на юго-восток, вторая половина со мной и герцогиней на юго-запад. Смотрим и прислушиваемся внимательно: нам нужно максимально восполнить запасы пресной воды и всего, что попадется съестного. Если находим источник пресной воды, выпускаем синий сигнал. Если встретится какая-то опасность и потребуется помощь — красный. Пек, я тебе амулеты с зарядами дал… — Боцман кивнул. А Линнарт смерил его тяжелым взглядом и вдруг попросил: — Не геройствуй в случае чего! Возвращайтесь. Жизнь всяко дороже. Может быть, Дойлу удастся разобраться с преградой, и тогда мы сможем продолжить путь…

Судя по голосу, капитан в это не верил.

Мне было интересно, как определяется север и юг. Я знала лишь способ со мхом. Но вряд ли в этих местах он растет. А компаса я ни у капитана, ни у боцмана не заметила. Но при одном взгляде на напряженное, замкнутое лицо Линнарта, прикусила язык. Потом спрошу. Если все будет хорошо…

Первым в нашей группе шел дюжий матрос с огромным кухонным ножом в руках. Про кухонный нож шутка, конечно. Я знала, что эта штука называлась мачете. И ею, из-за размеров и остроты, было удобно прорубать дорогу для остальных. Я шла в цепочке предпоследней, перед замыкающим группу матросом. И в мои обязанности входило слушать и смотреть. Но что можно было увидеть в сплошной стене девственной растительности, десятилетиями развивавшейся как ей заблагорассудится? И в которой только-только прорубили проход? Правильно, ничего. Так что я шла, периодически спотыкалась, материла про себя собственную дурость, отмахивалась от мелкого тропического гнуса, так и норовящего залезть в глаза, рот и нос. После мужчин дорога была уже более-менее проходимой. И это сыграло со мной злую шутку. Я потеряла бдительность и когда земля вдруг ушла у меня из-под ног, даже не пикнула. Испугаться тоже не успела, свалилась на спину и с огромной скоростью заскользила куда-то…

Идущий позади меня матрос даже пытался меня поймать — я успела заметить мелькнувшую в воздухе надо мной смуглую руку. Но у него ничего не вышло. Меня словно какая-то чуждая сила мгновенно опрокинула на спину. А потом она же придала такого ускорения, что зелень по бокам от меня превратилась в ровную и однотонную стену. От странной, неестественной скорости у меня перехватило дух. И даже слыша за спиной крики команды, я не смогла на них отозваться. Любой звук надежно застревал в горле.

Дорога показалась мне очень короткой. Я еще не успела толком испугаться и сообразить, что по законам физики такое перемещение в пространстве нереально. А значит, в дело снова вмешалась магия. Только и успела заметить, что девственный лес передо мной услужливо расступается, как скольжение вперед с дикой скоростью уже прекратилось и я смогла перевести дух…

Спустя непродолжительное время опасливо села там, куда меня вынесло из леса, и осмотрела в первую очередь себя: вот здесь магия даже не подумала вмешиваться. Подол юбки подо мной задрался едва ли не на голову, что, впрочем, было неплохо, хоть волосы защитило. За пряжку левого сапога зацепилась веточка с каким-то скромным беленьким цветком. Потянувшись, я выдернула ее, поднесла к лицу и машинально понюхала, даже не подумав о том, что цветочек может быть ядовит. Чай не дома, в известном мне мире нахожусь! Хотя оправдание моей безалаберности было весомое: в тот миг, когда я тянула веточку к лицу, я заметила перед собой здание. Вернее, дворец из белого мрамора, сильно заплетенный зелеными лианами…

На верхних этажах величественного здания зелени было мало: лишь отдельные, самые нахальные лианы дотянули сюда свои плети. А вот первый этаж практически полностью скрывался за зеленой завесой. Но даже видя жалкие фрагменты беломраморных колонн, я могла с уверенностью утверждать, что это именно тот дворец, который мне снился. Следовательно… Следовательно, кому-то нужно, чтобы я в него вошла и куда-то там приткнула найденную жемчужину.

— Вот же ты зараза! — тихо, но с чувством высказалась я, с досадой шлепнув ладонью по земле рядом с собой. — А по-другому нельзя было?.. Там же капитан и матросы с ума наверняка сходят, не зная, что со мной случилось и куда я пропала! Хоть дай им как-то знать, что со мной все в порядке!..

Я умолкла, сама себя оборвав на полуслове, осознав, как выглядит мой монолог со стороны. Дуркой попахивает, не иначе.

В этот миг я вдруг осознала еще одну важную вещь: голосов своих спутников я не слышала. А значит, какой бы короткой мне ни показалась дорога, я сейчас находилась очень далеко от моряков. Или же, подумалось в следующий момент, снова вмешивается магия и блокирует для меня возможность слышать команду. Или их от меня. Стало одиноко, страшно и… холодно.

Немного так посидев, жалея бедную-несчастную себя, я нехотя поднялась на ноги. Сиди не сиди, а что-то делать надо. Недаром в моем мире существует пословица про лежачий камень, под который ладе вода не течет. Никогда раньше не задумывалась над ее смыслом. А вот сейчас почему-то пришло на ум… Наверное, потому, что я поняла: остров, или не остров, а кто-то другой, намеренно притянул корабль в эту ловушку и внушил мне мысль отправиться на берег. По какой-то причине я должна была пройти в найденный дворец и куда-то там воткнуть жемчужину…

Вход во дворец, несмотря на сплошную завесу из зелени, нашелся очень быстро. Меня, похоже, вынесло из леса прямо напротив него. И стоило лишь доковылять до плетей лиан, медленно и лениво покачивающихся на ветерке, как я углядела высоченный арочный проход, заканчивающийся резной дверью словно из мультиков про тысячу и одну ночь.

Двухстворчатая дверь открылась без проблем, едва я ее толкнула. Даже ручку дергать не пришлось. А вот потом начались мои скитания. И пусть я была одета не в легкие полупрозрачные одежды, как в моем сонном видении, бродила я столько же, сколько и во сне. А может, и больше. Коридоры и галереи сменяли друг друга. Там, где вместо окон были открытые проемы, внутрь любопытно заглядывала растительность, укоризненно покачивая листвой. Я не знала, что мне нужно искать. Наудачу тыркалась во все попадающиеся навстречу двери. Но они были заперты. А внутреннее чутье гнало меня дальше.

Один раз я наткнулась на широченную и величественную лестницу из белого мрамора. И даже застыла от восхищения на некоторое время у ее подножия: лестница слегка изгибалась, как стан восточной танцовщицы во время танца, перила из того же мрамора были настолько искусно выточены, что казались застывшей пеной морской. А украшавшие их небольшие скульптуры поражали тонкостью работы и изяществом линий.

Наверх подниматься не хотелось. Полюбовавшись некоторое время на чудесное изделие неведомого мастера, я попыталась пройти в другой проход. Но коридор оказался неожиданно заперт. Оставалось либо подниматься на второй этаж, либо возвращаться назад. И мне почему-то начало казаться, что из дворца меня никто не выпустит до тех пор, пока не выполню то, ради чего оказалась здесь…

Второй этаж оказался копией первого в том плане, что в комнаты войти не получалось. Я уже начала уставать от бессмысленных блужданий, а потому едва обращала внимание на то, что на втором этаже мусора на полу было намного меньше, как и заглядывающих в оконные проемы лиан. Механически дергала ручки попадающихся навстречу комнат и шла дальше. Чтобы через какое-то время снова оказаться у подножия лестницы.

Эта лестница была значительно уже своей предшественницы. И намного скромней. Два обычных пролета, отличающихся от всех лестниц в многоэтажках моего мира только тем, что эта была выполнена из мрамора, как и ее предшественница. По этой лестнице я уже поднималась без эмоций. Больше беспокоило, что там происходит с командой, и сколько я буду здесь блуждать.

— Ну, давай уже! — процедила сквозь зубы, преодолевая последнюю ступеньку. — Веди меня туда, куда нужно, я впихну твою жемчужину на место, а потом ты меня вернешь назад! Чтобы не трепать людям нервы!

Третий этаж кардинально отличался от двух предыдущих. Здесь не было комнат и коридоров. Передо мной раскинулась огромное пространство с множеством окон, в которые заглядывало солнце, и было видно яркое небо. Предназначение помещения было для меня загадкой, так как здесь не было ничего, ни мебели, ни декора. Я не удержалась, подошла к ближайшему окну и выглянула, удовлетворяя проснувшееся любопытство. От увиденного перехватило дух.

Видимо, это окно выходило на противоположный от корабля край острова. Но здесь тоже до самого берега шумел и волновался девственный тропический лес. Остров мне показался просто огромным. Кроме леса и моря, я не видела ничего. Но правее того места, где я стояла, что-то маячило внизу. Правда, с моего места разобрать, что это такое, не представлялось возможным. Нужно было пройти к другому окну. Что я и сделала. Вот только сколько бы я ни перебегала от окна к окну, все дальше удаляясь от лестницы, по которой поднялась, увидеть четче то, что возбудило мое любопытство, не получалось. Я даже не могла сказать, что это конкретно: дерево, скала или дом. Так я перемещалась между окнами до тех пор, пока не наткнулась на очередную лестницу. На этот раз узкую, темную и очень грязную. Заглянув в проход, я увидала колышущееся на сквознячке полотнище паутины…

Лезть туда не хотелось от слова совсем. Я никогда не увлекалась компьютерными бродилками. Но, похоже, цель моего путешествия, находилась именно на четвертом этаже.

— Сволочь ты, — процедила я сквозь зубы, глядя на ненавистные творения восьмилапых ткачей и обращаясь к тому, кто меня сюда заманил. — За что ты со мной так? Я боюсь пауков!

В ответ на мою тираду, будто насмехаясь, по ногам пролетел сквознячок, приподнял седые космы паутины и посвистел дальше. А я вдруг застыла как вкопанная: до меня дошло, что я прошла практически через весь дворец, но нигде до этого места паутины не видела. Это здесь ее почему-то было столько, что казалось, лестница ведет в паучье гнездо.

Страх немного отступил. Я задумалась: могло ли быть так, что все виденное мной — лишь декорация? Страшилка для случайного визитера, которому запрещено подниматься на четвертый этаж?

— Ну, не попробую — не узнаю, — подбадривающе процедила сквозь зубы самой себе и сделала первый шаг.

Теперь я шла очень медленно. Внимательно осматриваясь по сторонам в поисках хозяев колышущихся в проходе сетей. Потому что всерьез опасалась довести до инфаркта своим криком не только команду, но и всю живность на острове, если на меня свалится паук. Я их боялась до одури.

Эта лестница, хоть и тоже имела мраморные ступени, была узкой и лишенной перил. Роль ограждения и поручней играли стены. Когда-то просто побеленные. А сейчас серые и бархатные на вид от укрывавшей их пыли. Желая проверить, реальность ли все то, что я видела, или иллюзия, в одном месте, где не было паутины, я протянула руку и мазнула кончиками пальцев по стене. Результат меня огорчил и напряг: пыль была настоящей и осталась на подушечках пальцев серой пуховкой.

— Твою мать!.. — пробормотала я с чувством и принялась гадливо трясти рукой в попытке избавиться от того, что сняла со стены. — Вот нечистый меня надоумил проводить эту проверку!..

После нескольких очень энергичных встряхиваний большая часть пыли с рук отвалилась. Остальное я с отвращением растерла между пальцев и задумалась: как подниматься наверх? Я не змея, чтобы ползти по ступеням под паутиной. А снимать головой все, что наткали здесь пауки, желания не было. Тем более что всегда оставалась вероятность встретиться с обитателем сетей.

Я была даже согласна вернуться на первый этаж и наломать из заглядывающей в окна зелени веник, чтобы смести паутину. Неблизкий свет. Но это лучше, чем собирать членистоногих собственной головой. Вот только уверенности в том, что меня отпустят, не было. И вот в этот самый момент мимо снова просвистел довольно ощутимый сквозняк, на несколько секунд поднявший колышущиеся полотнища и освободивший проход!

— Хочешь сказать, что поднимешь их для того, чтобы я прошла? — протянула я, задумчиво глядя на это безобразие. — Ладно, давай попробуем. Но предупреждаю: если меня коснется хоть клочок паутины, ты меня потом не загонишь сюда ничем! Ясно?

Ответом мне была тишина. И я почувствовала себя дурой. Вот с кем я, спрашивается, разговариваю?

К первой паутине я не шла, а подкрадывалась: медленно и осторожно, с оглядкой. Косясь на седые космы. А когда до паучьих сетей оставалось не более шага, снова прилетел ветер…

Я прыгнула вперед, выпучив глаза и задержав дыхание, даже не задумавшись над тем, что если промахнусь мимо ступеньки, то в лучшем случае отобью себе попу. Но все прошло идеально. Я не промахнулась. А остановившись на новой ступеньке, оглянулась назад и увидела, как за спиной мягко опускается серая занавесь…

— И как я отсюда выбираться буду? — пробормотала сокрушенно и посмотрела вперед. Вторая преграда колыхалась впереди меня через двенадцать ступенек.

Всего серых, вытканных трудолюбивыми восьмилапыми ткачами занавесей оказалось шесть. Я прошла оставшиеся так же, как и первую. И нигде даже мельком не заметила пауков. А потом и вовсе про них забыла…

Четвертый этаж был странным: небольшой по площади и овальный, наверное, шагов пять-шесть в диаметре, он имел лишь крышу, которую поддерживали пять узорчатых, витых столбов. Ни стен, ни окон, ни даже парапета, могущего предотвратить падение, не было. А вокруг — лишь бескрайнее синее небо…

У меня сразу же закружилась голова. То ли от облегчения, что сумела преодолеть все препятствия на пути сюда, то ли от воздуха, пьянившего будто вино, то ли от понимания высоты, на которую забралась. Я привалилась спиной к откосу двери, за которой находилась лестница, и несколько секунд просто пыталась дышать с закрытыми глазами, пытаясь избавиться от головокружения. Но вечность так не простоишь…

— Ну, давай, показывай уже, куда пристроить жемчужину! — нетерпеливо пробормотала себе под нос, изнывая от желания поскорее отсюда сбежать. — И не говори, что я должна подойти к краю этой площадки или забраться на крышу! Хоть убей, но я этого делать не буду!

Естественно, мне никто не ответил. Зато я снова увидела проявление магии, как тогда, на борту корабля: в центре площадки, на которую я поднялась, неожиданно засветилось фиолетовым кольцо. Сначала оно загорелось на гладком полу. Будто в него кто-то вмонтировал светодиоды. Через какое-то время свечение стало еще гуще. А потом оторвалось от пола и медленно поднялось вверх примерно на высоту человеческого роста. Во всяком случае, я под ним могла бы пройти без проблем. А в это время на полу загорелось еще одно кольцо: на этот раз огненное, чуть большего диаметра.

Я смотрела на это, как на чудо, не зная, нужно ли мне что-то делать. А кольца все загорались и загорались, одно за другим поднимаясь в воздух. Фиолетовое, огненное, зеленое, голубое, коричневое, бледно-желтое и ослепительно-белое. После того как в воздух поднялось последнее, на полу начал проступать рисунок: что-то вроде стилизованного цветка. И вот когда узор налился красками, а в узоре на полу смешались цвета всех колец, висящих в воздухе, я ощутила, будто меня кто-то мягко подталкивает в спину.

— Мне нужно туда подойти? — пробормотала, косясь на сияющий и переливающийся узор. И на висящие над головой кольца. Угрозы от всего этого вроде бы не было. Но ключевое слово здесь «вроде бы».

Немного поколебавшись, я сделала первый крошечный шаг по направлению к магическому узору. Страшно было так, что трудно было дышать. Я держалась настороже, готовая в любую секунду отпрыгнуть назад и вернуться на лестницу. Но ничего не происходило. Тогда я сделала следующий шаг… Потом еще и еще…

По мере приближения к светящемуся в полу узору становилось понятно, что никакой это не цветок. Изображение было немного овальным, местами с неровными краями, местами гладкими, будто яйцо. И в какой-то момент появилось понимание того, что я вижу очертания острова. Но не это поразило до глубины души. А то, что в центре рисунка имелось углубление. Точно по форме подаренной капитаном Линнартом жемчужины. И я поняла, что должна впихнуть ее туда, в предназначенное для нее место. Но оказалась совершенно не готова к тому, что едва жемчужина удобно устроилась в выемке пола, началось настоящие светопреставление: цветные круги над моей головой неожиданно пришли в движение, вращаясь со все возрастающей скоростью, будто мельничные жернова. Изображение острова под ногами вспыхнуло так, что я почти ослепла. А в следующее мгновение на меня налетел настоящий вихрь…