Вольная Пустошь

Глава восемнадцатая. Рассвет в Вольной Пустоши

— Удачи, Блэд, — провозгласил Феликс, поднимая тяжёлую кружку в честь румяного душегубца. — За твою новую жизнь на Серебряных Пастбищах!

— За Серебряные Пастбища! — подхватили Духи Тайнограда, собравшиеся за широким круглым столом в таверне «Дуб-кровосос».

— Хотя я никак не возьму в толк, отчего ты так хочешь потратить жизнь на бестолковых ежеобразов… — Городской гном Скиллет толкнул локтем жилистого крох-гоблина. — Вот мы со Скатом отправляемся в южные земли на ловлю свиномордов.

— Смотрите не поймайте чего похлеще, — мрачно процедил тролль-несун Броув. — Это территория молотоголовых гоблинов. Их там кишмя кишит. — Он ударил себя кулаком в грудь, кираса протяжно загудела. — Я вот остаюсь здесь. В северных утёсах мне выделили уютную пещеру, небольшой огород и повозку с ежеобразом для поездок на базар.

— Ушам своим не верю! — воскликнул Феликс, хлопая товарища по плечу. — Броув Глоамчик, самый суровый тролль Тайнограда, гроза Стражей Ночи заделался садоводом!

Духи разразились раскатистым смехом, кружки снова взметнулись вверх.

— За ловлю свиномордов!

— За огороды!

— За садовода Броува!

Посетители таверны с любопытством поглядывали на шумную компанию. Меггат, Беггат и Дег с радостью отсалютовали Духам Тайнограда. Зет Черноглаз расплылся в улыбке, а глыботрог Гроум поднял за их здоровье бокал. Лишь Пират Топей не обращал на гуляк никакого внимания и так и остался сидеть за своим столиком в полном одиночестве.

Осушив кружку одним глотком, Броув повернулся к Феликсу.

— А что будешь делать ты? — спросил он. — Раз уж мы расформированы, никто больше не станет слушать твои байки про охоту на головоногов…

— И набеги на Башню Ночи. — вставил Блэд.

— И ночные переправы через Реку Края, — добавил Скиллет.

— В полной амуниции! — напомнил Скат.

— Хорошие были дни, — причмокнул Броув, опуская кружку на стол.

Повисла тишина. Духи вспоминали славное прошлое в страшном Тайнограде, таком отличном от мирной Вольной Пустоши. В глубине души каждый знал, что будет скучать по тяжёлым, лихим временам, проведённым под началом молодого Феликса Лодда.

Феликс задумчиво смотрел на кружку, а когда заговорил, голос его прозвучал как-то странно.

— Отец хочет, чтобы я вернулся в Большую Библиотеку. — Он поёжился. — Говорит, это мой долг.

— Феликс Лодд — библиотекарь, — прыснул Скиллет. — Кто бы мог подумать.

Все засмеялись, но на этот раз не так весело. Духи чувствовали, что в сердце их предводителя идёт тяжёлая внутренняя борьба.

Феликс понурил голову.

— И всё же, если это сделает старика счастливым…

Внезапно двери распахнулись от мощного удара, и на пороге возник капитан Гриф Мёртвая Хватка. Он торопливо вошёл в таверну в сопровождении своих подчинённых и остановился в центре зала.

— Смотрите-ка, кого старый воздушный пират обнаружил в окрестных лесах! — крикнул он.

По его команде два пирата вытолкнули вперёд упирающегося пленника. В нос ударил запах гнилого мяса и мокрой травы. Пленник перестал брыкаться и выпрямился во весь рост. В свете ламп блеснули золотые кольца, украшавшие его уши и подбородок. Два налитых кровью глаза мрачно глядели на Духов из-под густых бровей. Губы пленника презрительно скривились, обнажив острые, как частокол, зубы.

Феликс вышел из-за стола.

— Молотоголовый гоблин, — прошептал он.

Несмотря на то что воздушные пираты, державшие гоблина, были крепкого телосложения, рядом с пленником они казались недомерками. Если бы молотоголовый не был закован в цепи, его конвойным не поздоровилось бы.

— Боевой молотоголовый гоблин, — поправил капитан Гриф, игнорируя бешеные взгляды, которые бросал на него пленник. — Прямиком из Гоблинова Гнёзда. Приятель вооружён до зубов и очень опасен. Мы как раз ловили свиномордов, когда наткнулись на его отряд.

— Что я тебе говорил? — назидательно сказал Броув Скиллету. — Ловля свиномордов — дело опасное.

Скиллет нервно сглотнул.

— Отряд? — переспросил капитана ошеломлённый Феликс.

— Так по крайней мере мне показалось, — ответил Гриф Мёртвая Хватка. — Оружия у них при себе было будь здоров. Явно не на посиделки собирались!

Гоблин зарычал и осел на пол, кидая на посетителей таверны ожесточённые взгляды.

— Его дружки, завидев нас, убежали в лес.

— Убежали? Молотоголовые гоблины? — не поверил Феликс.

Гоблин сплюнул и поднял на Феликса полные ненависти глаза.

— Сейчас убежали, потом нападут, — проревел он.

— Когда? — Феликс опустился на колени и заглянул пленнику в глаза. — Когда молотоголовые гоблины собираются напасть?

— Скоро, — неопределённо сообщил тот, прищёлкнув зубами, — Молотоголовые гоблины скоро нападут.

— Это всё, чего мы от него добились, — вздохнул капитан Гриф. — Он, наверное, нажрался лесного грога, потому что, когда его друзья побежали, просто рухнул под деревом и захрапел. — Кстати о гроге. Где Матушка Синешейка? Я изнываю от жажды!

— Лесной грог! — Молотоголовый гоблин облизнулся. — Тег-Тег хочет лесного грога!

— Мне кажется, с него достаточно! — категорично сказала Матушка Синешейка, подплывая к капитану с нагруженным подносом в руках. Перепуганный Биккли семенил сзади, прячась за юбку жены. — И пожалуйста, капитан Гриф, заберите вашего подопечного, он огорчает моих посетителей.

— Уведите Тег-Тега в пчелиные домики, — приказал капитан воздушным пиратам. — И умойте его как следует. А то он воняет пуще халитозной жабы!

Когда пираты и пленник вывалились за дверь, по таверне прокатился вздох облегчения. Меггат, Беггат и Дег вернулись к пенистому элю, Зет и Гроум о чём-то зашептались, и лишь Пират Топей продолжал сидеть, не меняя позы.

— Земля и Небо, не хотел бы я повстречать такого субъекта тёмной ночью, — пробормотал Скиллет, осушая кружку и рыская взглядом по таверне в поисках престарелой шрайки.

— Это точно, — поддержал его Блэд.

— Да, — задумчиво протянул капитан, подсаживаясь к Духам. — Но у меня странное предчувствие. Вы же слышали его слова «скоро нападут». Почему-то я верю шалопаю.

Феликс нахмурился.

— Ты всё думаешь о сбежавших молотоголовых гоблинах? — спросил он.

— Именно, — мрачно кивнул капитан. — Очень уж они не хотели попасться нам на глаза. Думаю, это были разведчики.

Феликс задумчиво кусал губы.

— Сколько их было?

— По меньшей мере две сотни, — ответил Гриф Мёртвая Хватка. — Но, надо полагать, их гораздо больше. Мы видели потухшие костры, смятую траву, следы сапог. — Он поморщился. — А пахло так, словно половина Гоблинова Гнёзда бродит вокруг, поджидая удобного момента для атаки.

— Так чего же мы ждём? — В глазах Феликса вспыхнул огонь. — Нужно предупредить Совет Восьми Старейшин и приготовиться к обороне!

— Удачи тебе в твоих начинаниях! — фыркнул капитан Гриф. — Ты что, не знаешь этих жителей Вольной Пустоши? Пока на полях зреет урожай, а в камине горит огонь, они чувствуют себя на вершине блаженства. А библиотекарей вообще волнуют одни фолианты.

— Значит, мы сами примемся за дело! — твёрдо сказал Феликс.

Он поглядел на притихших Духов.

— Придётся пока отложить все дела, друзья, — проронил он. — Блэд, Серебряные Пастбища подождут. Скат, Скиллет, сейчас время ловить гоблинов, а не свиномордов. Броув, забудь про рассаду и отыщи лассо. Оно тебе понадобится в скором будущем.

— Есть! — дружно прогремели товарищи.

— Ну а библиотекари, — Феликс сверкнул глазами, — библиотекари обойдутся без меня. — Он поднял кружку, которую Матушка Синешейка только что наполнила до краёв. — Забудьте Духов Тайнограда, друзья! Теперь мы Духи Нового Нижнего Города.

«На западе всё чисто», — сообщил жестами пилот небесного кораблика, перед тем как спикировать вниз.

Лёгкое судно пронеслось в нескольких метрах от земли, задевая противовесами бледнозеленую траву Серебряных Пастбищ, и снова взмыло вверх.

«Осторожно, Ксант!» — показала знаками его спутница и, выправив паруса, вмиг нагнала юркий небоход.

— Всё выставляешься перед пастухами? — задорно крикнула Магда.

— Просто не могу накататься на «Птицекрысе»! — ответил Ксант, поглаживая резной корпус небохода. — Как же здорово снова парить над землёй! — Он счастливо рассмеялся и, ловко поправив канаты, взмыл вверх и пролетел прямо над головой Магды.

— Мы здесь не катаемся! Мы патрулируем границу! — возразила девушка, проводя пальцами по лакированному носу «Мотылька».

Ксант прав, оседлав небоход после долгого перерыва, она испытала неподдельный восторг.

После того как шрайки подбили её над Восточным Посадом, «Мотылёк» рухнул в Дремучие Леса. Тогда Магда думала, что больше никогда не сможет летать. Но она преодолела отчаяние и, собрав волю в кулак, побрела сквозь тернистые чащи, таща на привязи свой верный небоход. Путь занял не одну неделю, на починку небохода ушла тоже уйма времени, но теперь все позади, и она наконец легко парит над Вольной Пустошью.

Ксант потянул канат и устремился вниз, спугнув стадо мирно пасущихся тильдеров. Завидев Библиотечных Рыцарей, пастухи-душегубцы приветственно замахали руками. Столь искусный пилотаж мог вызвать только бурный восторг. Ксант помахал в ответ и, описав в воздухе дугу, вернулся к Магде.

«Не отставай, — показала ему знаками девушка, пытаясь спрятать улыбку. — Пора домой. Командиры ждут новостей».

Ксант кивнул и на всех парусах полетел вслед за Магдой в Вольную Пустошь. Внизу зеленели бескрайние просторы Серебряных Пастбищ, по которым неспешно бродили стада ревущих ежеобразов и весело прыгали беспокойные тильдеры.

За Серебряными Пастбищами начинались Дремучие Леса. Вдалеке виднелись поселения Гоблинова Гнёзда, а за ними чернела ужасная, как кошмарный сон, Опушка Литейщиков. Но здесь, на подступах к Вольной Пустоши, царили мир и безмятежность. Ксант поймал взгляд Магды и махнул рукой.

«Давай наперегонки до Озёрной Академии!»

Девушка не ответила, но «Мотылёк» стремительно рванулся вперёд. Магда приняла вызов Ксанта и теперь во что бы то ни стало хотела победить. Словно парочка снежников, неразлучные небоходы разрезали небесную гладь.

Вот Серебряные Пастбища остались позади, мелькнули и скрылись из виду пещеры глыботрогов, всплыл в утреннем свете Новый Нижний Город. Сразу три озера, как идеальные зеркала, отразили проворные небесные кораблики, и вот уже Магда и Ксант влились в строй других небоходов, возвращавшихся с дозора в Озёрную Академию.

Когда внизу показалось Центральное Озеро, Магда сбавила темп и лукаво поглядела на Ксанта.

«Ладно! — знаками показала она. — Ты выиграл! Если Варис увидит наши гонки, нам достанется по первое число!»

Ксант выписал в небе изящный круг и вернулся к Магде. Друзья плавно приземлились на бревенчатую пристань.

— Трусишка лемкин, — шепнул Ксант девушке на ухо.

— Задавака! — Магда показала ему язык.

Кругом было полным-полно юрких небесных корабликов. Одни только что прилетели, другие собирались улетать. Магда и Ксант присоединились к шумной компании Библиотечных Рыцарей, горячо обсуждавших смену. Но вот из трапезной вышла Варис Лодд в неизменном лётном костюме.

— Библиотечные Рыцари! — скомандовала она. — Хватит галдеть, как стая лесных гусей. Я жду ваших рапортов!

Пилоты торопливо выстроились попарно в шеренгу и в строгом порядке стали знаками сообщать разведданные.

Варис кивнула и слегка нахмурилась.

Лицо Варис было непроницаемым.

Варис шла вдоль строя, коротко кивая после каждого тревожного рапорта. Складывалась картина, что по всему периметру Вольной Пустоши были разбиты лагеря гоблинов.

— А что у вас? — Варис хмуро поглядела на Ксанта и Магду.

Друзья, весело задиравшие друг друга всё это время, притихли и виновато поглядели на своего командира. Магда описала левой рукой широкий круг, означавший Серебряные Пастбища, а Ксант соединил большой и указательный пальцы руки и склонил голову.

— Значит, всё тихо? Да? — Варис хмыкнула. — Что же, хоть откуда-то утешительные новости. Впрочем, не стоит обольщаться. Я и не рассчитывала, что вы за своими играми приметите что-нибудь подозрительное. Спасибо пастухам. На их отчёты можно положиться.

Магда и Ксант густо покраснели и понурили головы.

— Строй, разойдись! — гаркнула Варис Лодд, и Библиотечные Рыцари, перешёптываясь, направились в трапезную.

— Ксант, задержись! — Варис положила руку юноше на плечо. — Кстати, об отчётах пастухов. Один проверенный душегубец сообщил, что сегодня ты прекрасно летал.

Ксант снова покраснел, но на этот раз у него на губах играла улыбка.

— Если дела и впрямь так плохи, как я думаю, нам вскоре понадобится твоя служба.

— Правда? — спросил Ксант.

— Да. — Варис улыбнулась. — В чине моего маршала авиации.

— Спокойно, дружок, — шептал Плут, чувствуя, как дрожит под ним тело Чинквикса.

Ветка, на которую они опустились, была очень тонкой, но юноша целиком и полностью положился на своего зубоскала. Мощный Чинквикс ещё никогда не подводил всадника. В отличие от своих бурых и рыжих собратьев он обладал природным умом и завидным проворством. Плуту оставалось лишь чуть-чуть натянуть узду или повести шпорой, казалось, зубоскал откликался даже на мысли хозяина.

Между ними возникла крепкая связь. Стоило Плуту приблизиться к загону, как синие глаза Чинквикса загорались огнём, а тонкий хвост начинал метаться из стороны в сторону. А когда Плут почёсывал своему подопечному нос, тот жмурился и начинал тихонько урчать от удовольствия.

— Что такое, дружок? — прошептал Плут, выпрямляясь в седле. Розовые ноздри Чинквикса затрепетали. — Ты что-то почуял?

Плут прищурился. Справа колыхалось бесконечное море листвы, впереди возвышались свинцовые сосны, слева…

Юноша разинул рот. Едва дыша, он таращил глаза, не смея поверить в то, что увидел.

— Что это, о Небеса? — прошептал он.

Уже два дня Вольные Уланы патрулировали окрестности. Они начали свой обход с северо-запада и постепенно передвигались на восток. До сих пор им не встретилось ничего подозрительного. Более того, в лесах ещё никогда не было такого затишья, и в первую ночь Плут спал сном младенца.

Утром отряд разбудили скорбные крики свиномордов, и всадники решили разузнать причину волнений. По дороге им то и дело попадались в панике бегущие звери. Обеспокоенные наездники поскакали ещё быстрее, гадая, что могло так напугать лесных обитателей.

Вскоре Плут увидел, в чём дело. Чинквикс протяжно взвыл. Крох-гоблины Грист, Уорп и Треббис, душегубец Лага и сам капитан Рубь догнали Плута и теперь с удивлением наблюдали престранное зрелище.

— Земля и Небо! — выдохнул Капитан. — Что здесь приключилось?

Плут лишь покачал головой. Целые заросли деревьев были вырублены, нет, они просто были вырваны с корнем. А по взрыхлённой земле тянулись широкие борозды, полные щепок и сучьев, — это всё, что осталось от исполинских лафовых, железных и колыбельных деревьев.

— Их как будто скосили, — пробормотал Грист, натягивая вожжи, чтобы успокоить перепуганного зубоскала.

— Сровняли с землёй, — прибавил Уорп.

— Только взгляните на эти сучья, какие аккуратные зарубины. — Лага нервно сглотнул.

Грист обернулся к капитану.

— Гоблины? — только и спросил он.

Капитан Рубь мрачно покачал головой:

— Даже армии гоблинов не под силу сотворить такое. Чтобы срубить одну свинцовую сосну, требуется целая неделя. А здесь…

Вольные Уланы озадаченно таращились на поваленные сосны. Тёмные прогалины, образовавшиеся на их месте, напоминали щербины. Рядом с соснами валялись мёртвые свиноморды, всё ещё сжимавшие оцепеневшими лапами крепкие сучья.

— Мы слышали их предсмертные крики этим утром, — хмуро заметил капитан.

— Но кто мог такое сотворить? — побледнел Лага. — Или, вернее спросить, что?

— Даже не представляю, — вздохнул капитан.

— Что ж. — Плут указал на глубокие борозды. — Что бы это ни было, оно сейчас направляется в Вольную Пустошь!

В Новом Нижнем Городе наступил вечер, и небо приобрело золотой, местами медный оттенок. На лафовой башне стали загораться фонари, и вскоре вся она озарилась мерцающим светом. А в Палате Собраний и Заседаний вновь сошёлся Совет Восьми Старейшин. Как и раньше, балюстрады и колонны были украшены живыми цветами, источавшими такой же сладкий аромат, как стоявшие на столе кубки с дубовином. Колокол пробил девять раз, и Каулквейн Пентефраксис поднялся со стула.

— Досточтимые Старейшины, — провозгласил он, высоко поднимая кубок. — Впрочем, нет, дорогие друзья! У меня созрел тост.

Парсиммон, Верховный Правитель Озёрного Острова, и Верховный Библиотекарь Фенбрус Лодд переглянулись. Профессора Света и Тьмы с улыбкой подняли кубки, но Варне Лодд так и сидела с каменным выражением лица. Хеб Лаб-Драб, мэр Нового Нижнего Города, смущённо покосился на свой пустой кубок, а Канкарессе Молчаливая поднесла к губам напёрсток с вином.

— Любезный Хеб уведомил меня, что урожай был собран в срок, — продолжал Каулквейп. — Зернохранилища, овощные и фруктовые склады набиты под завязку.

Старейшины дружно салютовали польщённому мэру.

— Наш Парсиммон доложил о самом большом выпуске подмастерьев в истории Озёрной Академии!

— Да, да! — подтвердил довольный крох-гоблин.

— А госпожа Канкарессе заверяет, что все беженцы из Старого Нижнего Города нашли в Вольной Пустоши приют и покой. — Каулквейп поклонился крошечной Старейшине, и та улыбнулась в ответ. — Но теперь о нашем самом главном достижении, — продолжил Высочайший Академик, так резко подняв кубок, что брызги вина полетели во все стороны. — Под чутким руководством Фенбруса Лодда завершилось сооружение великой Большой Библиотеки. Я предлагаю выпить за наше новое книгохранилище!

— За Большую Библиотеку! — прогремел Совет Восьми, осушая кубки.

«Но подождите… — В головах Старейшин зазвучал ласковый голос Канкарессе. — Один из нас не разделяет всеобщей радости… — Вейф обернулась к Варис Лодд. — Тебя что-то печалит?» — спросила она.

Варис подавленно кивнула.

— У меня дурные вести. Вольной Пустоши угрожает опасность. — Она со стуком поставила кубок на стол.

— Откуда такие сведения? — удивлённо спросил Каулквейп.

— Об этом свидетельствуют Библиотечные Рыцари, воздушные пираты и Духи.

— Ха! — прервал её Фенбрус Лодд. — Духи, значит! Мой сын постоянно выдумывает всякие небылицы…

— Нет, отец, — твёрдо сказала Варис Лодд. — Это не небылицы.

В этот самый момент раздался какой-то шум и прямо на балкон Палаты Собраний и Заседаний прыгнул белый зубоскал.

Цветочные гирлянды посыпались на пол. Молодой Вольный Улан выскочил из седла и преклонил колени перед Высочайшим Академиком.

— Плут! — воскликнул ошеломлённый Каулквейп. — Плут Кородёр, это ты?

— У меня срочные новости от капитана Рубь. — Плут с трудом перевёл сбившееся дыхание. — Он выслал меня вперёд. Потому что Чинквикс самый быстрый.

— Да, да, — поторопила его Варис. — Говори, Плут!

— Вольная Пустошь в опасности. — выпалил юноша.

— Но что же нам угрожает? — спросил Каулквейп.

— А вот что! — Плут поднялся с колен и указал пальцем на пламенеющий горизонт.

Старейшины высыпали на балкон и стали пристально вглядываться в даль.

— Нам угрожает закат? — растерянно спросил Каулквейп. — Ничего не понимаю.

— Закат! — повторил Плут дрогнувшим голосом. — Поверьте мне на слово, Высочайший Академик, это не закат!