Воплощение

Интерлюдия

Многие завидовали Лендерику из Ралендера, внуку Гронедена Бородатого. А как иначе? Ралендер был богатейшим из городов Севера и имел самую обширную гавань, к которой вел широкий фьорд прямиком из Ледяного моря. Повезло Лендерику и с окрестными деревнями. Редко попадались на Севере земли, где можно было заниматься хлебопашеством, но благодатная почва во владениях потомка Гронедена рожала столько пшеницы, что ярл мог прокормить своих людей не покупая ее в Империи.

Зачастую местные разводили коз, овец или лошадей, сталкиваясь с трудностями в виде непогоды и скудной травы. Ралендерскому ярлу удача улыбнулась и здесь. Нельзя было пройтись мимо его пастбищ, чтобы не услышать свежий и стойкий запах навоза — иными словами, запах богатства и благополучия.

Отличалась многочисленностью и большая дружина Лендерика. Некоторые спрашивали ярла, зачем ему столько Одаренных? Только глупец может позариться на неприступные стены Ралендера или попытаться ограбить один из караванов северного правителя. Лендерик в этих случаях загадочно улыбался и отвечал: «Если не кормить своих воинов, то будешь кормить чужих».

Но была другая, истинная причина, из-за которой Лендерик держал большое количество опытных воинов. Из-за которой каждую зиму несколько хирдов уезжали к Заставам в качестве добровольной помощи Императору, а возвращались с кольцами и шрамами. Которая не могла Лендерику позволить насладиться теми богатствами, кои у него были.

Причина именовалась просто — Вальтаг. Мерзкие сиел, что коварством заняли земли его деда, считай, самого Лендерика. Ни два дополнительных дня, которые приходились тратить на дорогу вокруг их владений торговому каравану, ни эти чертовы горы с залежами железной руды, ни крохотный перевал, едва подходящий для жизни.

У него, ярла Лендерика из Ралендера, отобрали земли и он до сих пор не вернул те обратно!

Каждый день несчастный Лендерик просыпался с этой мыслью и с ней же засыпал. Размышления о сиел не давали ему покоя, точили изнутри, подобно древесному червю, которые ест гроб, чтобы добраться до трупа. Каждый раз, когда Лендерик глядел на юг и видел пики гор, душа его наполнялась черной злобой.

Иными словами, у правителя Ралендера было все для счастья, чего не бывает у остальных людей. И вместе с этим Лендерик оказался самым горемычный из созданий на Севере.

Ярл не был глупым человеком. При его правлении Ралендер вырос вдвое, соблюдение законов ужесточилось и каждый обычный житель города мог быть уверен, что живи он по правде, то ничего не будет ему угрожать. Лихие люди обходили земли Лендерика стороной, потому что знали — здесь за проступки расстаться с головой значительно легче, чем в других местах.

Золото текло в казну ярла рекой. Вот только желтый блеск монет не мог решить проблему с Вальтагом. Даже учитывая, что сиел приходилось покупать все втридорога. Совсем запретить торговлю Лендерик не мог. Иначе Вальтаг пошел бы войной. А начинать ее ты можешь только в том случае, если уверен в победе.

Оттого ярл не нападал и сам. Он давно уже нанял всех достойных Одаренных в Землях, кого только мог. Однако предполагал, что этого недостаточно. Север любит сильных. Одно дело, если бы ярл уничтожил мятежников и обратился с этим к Императору, заплатив золотом большую виру. Витий Керай Кулен Первый умел всегда извлекать выгоду из сложившейся ситуации, считаясь хорошим тактиком, и принял бы подношение. Совсем другое — если Лендерик просто развяжет войну, которая может затянуться. Император сейчас озабочен Оскверненными, потому подобная ситуация на Севере ему вряд ли понравится.

В старые времена казалось проще. В эпоху войн по Землям путешествовало множество вольных ватаг, которых можно было нанять за небольшие деньги. Но десятилетия мира превратили вчерашних бойцов в хлебопашцев или разбойников. Первые обзавелись семьями и утратили голод до сражений, вторые либо мерзли в земле, прикрытые каменным покрывалом, либо уплыли за пределы Империи в поисках славы и золота.

Оттого появление в Ралендере женщины с инквизиторской печатью заставило душу Лендерика пробудиться от долгого и беспокойного сна. Она назвалась Санной и говорила приятные для ушей ярла слова, обещая поддержку Дома Правды и Императора в возможной кампании против Вальтага. Именно то, чего и хотел вот уже столько лет услышать Лендерик.

Нет, ярл и сам пытался наладить связи с вельможами Конструкта. Но его многочисленные дипломаты, отправленные в столицу, не имели особого успеха. Аристократы брали деньги, но видели в просящих лишь северных варваров.

Потому, когда желаемое само пришло к нему в дом, Лендерик не мог до конца поверить в происходящее. Он сомневался до последнего, испытывая Инквизитора вопросами в попытке найти несоответствие в ее словах. Но выходило все именно так, как и говорила Санна.

— То есть, мне нужно сказать этой девчонке, что Шантал Келлиган не далее, как несколько дней назад отправился в Даарен? — переспросил Лендерик.

— Все так, ярл, — согласилась Инквизитор. — Отсюда до Даарена одна дорога. И проходит она через алтарь Аншары, если я не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь, — кивнул Лендерик. — На Севере не принято делать дома богам, ибо им в них тесно. Так было со старыми богами, так стало и с венценосной девой.

— Когда с изменницей будет покончено, а на юге Империи воцарится мир, сюда прибудут легионы, чтобы разобраться с Вальтагом, — продолжила женщина. — Я могу дать клятву долга. И кое-что еще…

Санна многозначительно наклонилась вперед, демонстрируя свои несомненные достоинства. Вообще, она оказалась во вкусе ярла, впрочем, как и любого мужчины из Земель: высокая грудь, крепкие бедра, мощные плечи, открытое лицо и светлые волосы. Ее можно было бы назвать совсем северянкой, если бы не густые брови и странный разрез глаз. Но именно они придавали Санне особую привлекательность.

Мог ли ярл понравиться такой женщине? Еще как! Сам Лендерик был недурен собой. Высокий, широк в плечах, светлолик, разве что нос два раза сломан. Впрочем, воину подобное обычно идет в достоинство, а не в недостаток. К тому же, несмотря на долгое правление, ярл не любил многочисленные празднества и излишества в еде. Не взирая на приближающийся четвертый десяток, он до сих пор упражнялся на топорах каждое утро и часто объезжал собственные земли верхом с малой дружиной, потому сохранил свежесть и не обзавелся огромным животом, верным спутником погрязших в правлении ярлов.

Однако Лендерик был умен не только в хозяйственных вопросах, еще он умел наблюдать за людьми и учиться на чужих ошибках. И не раз видел, как мужчины в погоне за юбкой выбирали своей целью совсем не тех женщин, которых следует. Сейчас ярл разумно решил, что приближенная Императора не лучшая претендентка для любовных утех.

— Клятвы долга будет достаточно, — сказал он, отодвинувшись. И тем самым показав, что более ему ничего не нужно. — А что с этим человеком? Шанталом Келлиган?

— А что с ним? — удивилась Инквизитор.

— Он действительно не так давно был у меня. И покинул Равендел недели три назад.

— Это уже никого не интересует. Когда девочка доберется до алтаря, все будет закончено.

На том разговор завершился. Вскоре на груди Лендерика появился ровный свежий шрам долга, а Санна ушла прочь. И только оставшись в зале один, ярл тяжело вздохнул. Головой понимая, что все сделал правильно, а сердцем ощущая нарастающее беспокойство.

Путники прибыли на третий день, как уехала Санна.

Девчонка, как заметил сам Лендерик, обладатель пяти колец и опытный воин, более походила на юную валькирию и осанкой, и силой от нее исходившей. Ярлу не нравился подобный тип женщин, сухих, жилистых, похожих на вытянутое кряжистое дерево, десятилетиями боровшееся с ураганным ветром. Однако он не мог не признать некой притягательности изменницы. Только спустя время, когда гости уже отбыли, Лендерик сам понял, что же привлекло его в юной деве. От Санны, несмотря на внешнюю красоту, веяло смертью, а от валькирии — жизнью.

Изменницу сопровождал крохотный старик, не привлекающий никакого внимания и громогласный Фромвик Крепкорукий, которого внук Гронедена услышал издалека.

— Полюбуйтесь на резьбу на стенах дворца! Здесь изображен мир старых богов, всеотец Ринги, его сыновья Сверкающий Трогги и коварный Леок, полувеликан-полубог, их матерь Фариль, хлебопашец Крех, рыбак Нальв, кузнец Крохер, здесь все. Но самое важное — это вязь мирового древа, которая повторяется по всему потолку. Это узор считался своего рода оберегом и наносился в каждом богатом доме. Ох, мне кажется, я все придумал!..

Лендерик не стал дослушивать, чего же именно придумал Фромвик. К тому же, судя по звуку голоса правителя Хорта, он уже почти вошел в главную залу дворца ярла Ралендера. Точнее, длинного дома, если говорить откровенно. Лендерик, в отличие от остальных правителей Севера, по молодости много ездил по Империи, потому видел настоящие дворцы и величественные замки из камня.

— Боюсь подумать, что ты там придумал, — сказал ярл. — Уверен, что ничем хорошим это не кончится.

— Лендерик, мой старый друг, — вскинул руки Крепкорукий. — Скажи мне одно, почему никто не придумал наносить вязь мирового древа на одежду?

— Ты же не берешь овцу, чтобы охотится на диких гусей, — пожал плечами Лендерик. — Вязь мирового древа — это украшение и оберег дома, а не одежды.

— Ты не представляешь, как ошибаешься, — улыбнулся Фромвик, демонстрируя свои белые зубы. — Это традиции, которые уже утратили смысл. Ныне весь Север поклоняется Аншаре. Ну да ладно, поди сюда, старый пройдоха, сколько лет я тебя не видел?

— Пару лет. В последний раз мы встречались, когда ты стал ярлом.

Они обнялись, два могучих сына Севера. Со стороны это смотрелось, будто сами старые боги из сказаний сошли на землю. Уж на фоне двух следом вошедших в залу путников точно. Лендерик мельком оглядел и деву, и старика, родив в своей голове множество мыслей, на лицо не проявив ни одной эмоции. Как и подобает истинному правителю.

— А теперь мы видимся, когда я перестал быть ярлом, — усмехнулся Фромвик.

— Что случилось? — искренне встревожился Лендерик. Фромвик его устраивал во всех отношениях, торговых и дружеских.

— Я ушел в вендервик, — признался Крепкорукий.

На короткое мгновение ярл из Ралендера потерял все свое хладнокровие и рассудительность. Он спрятал лицо в лодочку, прося у Аншары милости и доброй смерти для старого друга, а после вновь поглядел на Фромвика. И теперь в его глазах читалась скорбь.

— Не смотри на меня, как на покойника, — сказал тот. — Это уловка, чтобы сбежать из Хорта. Чтобы отказаться от правления.

Взгляд сожаления Лендерика сменился осуждающим взором. Ярл искренне считал, что нет достойной причины, чтобы отказаться от обязанности почитания своих предков. Разве для этого северяне проливали кровь, становились во главе хирдов, убивали врага, провозглашали себя ярлами, чтобы потом каждый мог отказаться от правления? Разве возможен истинный порядок, если любой по собственной прихоти начнет совершать подобное?

— Боюсь, народ дал тебе неправильное прозвище. Стоило называть Фромвика Крепкоголовым, а не Крепкоруким, — ответил ярл.

— А тебе бы стоило называться Лендерик Скучнеший, но вместо этого к четвертому десятку ты и вовсе не имеешь прозвища.

— Я не проявил себя в битве, не построил чудесные города и ничем не отличился. Для северянина я прожил скучную жизнь. Но, может, ты уже наконец представишь мне своих спутников и расскажешь, что случилось?

— Конечно, это Ерикан, Одаренный из Империи. А это Ютинель, странствующая воительница, цветок Севера, хотя рождена на Юге. По прозвищу Райдарская, но ей больше подходит Драконогибельная.

— Скальд из тебя лучше, чем ярл, — усмехнулся правитель Ларендела. — А после повернулся к деве и кивнул: — Кат эттер.

— Кат эттер, ярл Лендерик, — ответила она. — Мы направляемся на север, чтобы найти человека по имени Шантал Келлиган.

— Давайте сядем за стол, — пригласил путников ярл, указав на заготовленные поодаль блюда и кувшины с медовухой, пивом и даже вином.

— Вы знали, что мы придем? — подозрительно спросила Ютинель.

— Ничто в моих землях не происходит без моего ведома. И в окрестных тоже. Когда дракон сожрал нескольких овец в одной из деревень под горой, мне тут же сообщили об этом. Как и то, что там видели деву-воительницу и старика. После вы укрылись в землях, которые захватил Вальтаг. Потом, когда вышли с этой стороны, мне вновь сообщили. А после опознали среди сопровождающих ярла Фромвика.

— Я думала, что путь с той стороны горы занимает два дня.

— Путь каравана, — поправил ее Лендерик. — Одинокий конный всадник доберется гораздо быстрее.

Наконец гости и сам ярл сели за стол, сменив звук речей на благородное чавканье и плеск медовухи, наливаемой в стаканы. Лендерик тайным жестом отпустил воинов из малой дружины. Правда, те, поняв ярла, укрылись в соседней комнате, готовые прийти на помощь. Правитель Ралендера мудро решил, что захоти дева сделать ему нечто плохое, даже с десяток Одаренных не остановит ее. Потому лучше создать ощущение доверия, словно он ее не опасается.

Первым делом Лендерик, на правах хозяина, расспросил Фромвика все о его уходе. Затем уточнил, кто теперь владеет Хортом? И, услышав о Найде недовольно поморщился. Не потому, что тот казался плохой кандидатурой. Как раз наоборот. Прежде торговля с Хортом велась на удобных для Ралендера условиях — Фромвик руководствовался дружбой с Лендериком. Найд же был тертым калачом. Теперь не получится покупать шкуры диких зверей и мягкое золото по той цене, какую торговцы от Ралендера заявляли ранее. Более того, наверное, придется самому отправиться в Хорт с личным визитом и подарками.

Еще Лендерика невероятно интересовало все, касающееся Вальтага. С хитростью куницы, какая неподвижно сидит перед курицей и только и ждет своего часа, чтобы схватить ее, наводящими вопросами он узнавал необходимые для себя сведения. При этом лицо ярла оставалось неизменно равнодушным, даже когда он услышал о гибели «создателя драконов». Наверное, главной причины, по которой Лендерик не торопился напасть на Вальтаг.

Разве что когда ярл принялся уточнять количество воинов и расположение деревень, Ютинель стала отвечать не столь охотно, скорее даже уклончиво. Но и тут Лендерик проявил мудрость. Он тут же отступил, сделав вид, что узнавал больше из праздного любопытства и дабы поддержать беседу.

И вот когда ярл сам выведал все, что хотел, настала пора путников задавать вопросы. Ярл и здесь проявил неслыханную мудрость, не став врать напропалую, как наставляла Санна.

К примеру, он подробно рассказал о Шантале, упомянув любовь Одаренного к дорогой одежде, хорошей еде и выпивке. Поведал, что Келлиган являлся человеком, способным достать любой товар, окажись тот когтем тролля, каких уже и в Пустошах давно не видели, и огненные камни. На Севере в избытке водились богатые люди, не любившие выбираться из своих земель, но имеющие различные фантазии. А Шантал Келлиган, как человек редкой породы мерзавцев, хорошо владеющих языком, очень умело подогревал интерес к тому, чего у них не было.

Уже потом, когда Юти стала походить на рыбку, проглотившую наживку, Лендерик по щепотке вложил в основное блюдо ложь Санны. О том, что Шантал уехал не далее, чем пару дней назад. И даже сказал, куда именно собрался направиться.

Едва услышав это, валькирия вскочила на ноги, чуть не опрокинув стол. За все время, сначала подробно отвечая на вопросы, а потом внимательно слушая сама, она не одолела и куска мяса, положенного ей на тарелку. Старик, к примеру, уговорил половину кувшина дорогого вина и все время ел, словно понимая, что долго это продолжаться не будет.

— Спасибо за все, ярл, нам нужно ехать!

— Солнце клонится к закату, — сделал вид Лендерик, что не хочет, чтобы гости столь быстро его покидали. Хотя в душе ему было не по себе вблизи северной девы. — В лунном свете и дорога уже.

— Нет, нам правда пора. Благодарим за гостеприимство, — поднялась на ноги валькирия.

— Фромвик, ну уж ты останешься, чтобы составить компанию старому другу? — спросил, причем, довольно искренне Лендерик.

— Я вынужден отказать тебе, мой друг. Пусть это и нарушает наши традиции. Я буду сопровождать Ютинель. Без меня она пропадет в этих землях.

Лендерик вздохнул. Причем, вновь проявил крохотную хитрость. Дабы сожаление о прощании выглядело искренним, он сделал так, чтобы непритворно его прочувствовать. Ему было действительно жаль недотепу Фромвика. Он знал того с детства, ибо их отцы дружили. И понимал, какая участь ожидает глупого, но благородного Крепкорукого, когда троица попадет в засаду Инквизитора близ алтаря. Всех их ждет смерть.