Воплощённый. Проклятье рода

Глава 19

— Слушай, Крыло, а как же запрет на убийство? Нам же вроде два часа нужно сдерживать вот это вот, — я кивнул в сторону дымящихся останков трёх мелких суккуб и отрубленной руки большой суккубы, — не убивая. Мы не сильно этим своим самоуправством испортим родовитым малину?

— Наплевать! — лениво отозвался Крыло. Он сидел на ступеньках лазарета, сняв шлем, стянув плотную ткань с лица, и с наслаждением вдыхая морозный воздух, — нас запрет не касается. Мы на контракте. Держим позицию, защищаем лазарет. Пошли все недовольные нахрен!

Я покивал. Вопросов нет. Контракт тут — дело святое. Во время выполнения контракта разрешено очень и очень многое. Если ты выполнишь задачу — всё спишется, ты был прав и всё такое. А вот если завалишь — спросят втройне. Мы, пока справлялись.

Но это было очешуеть как тяжко.

Нас в строю осталось трое. Я, Крыло и Игла. Теперь уже Игла. Крыло извинился перед ней и обещал прошлое прозвище больше не вспоминать. Невысокая и хрупкая девушка удержала на своих плечах львиную долю драки. Бафы, отхил, защита. Без неё было бы совсем кисло.

Нудного оттащили в лазарет. Едва живого. Как и Стерженя. Суккубы, толпой чуть нас не разорвали в клочья. Первые минуты боя против тройки этих бестий — это был страх и ужас.

Разорваться я не смог, всех не защитил. Но, по словам Иглы, то, что мы живы, а три суккубы — нет, вообще из разряда фантастики. А уж то, что от нас свалила их старшая товарка — элитная тварь, по силе одна как три уже убитых вместе взятых — вообще выходит за границы воображения. Убежала, оставив нам в качестве трофея свою руку. Одну из четырёх. Скорее всего, потеря руки не сильно сказалась на боевой эффективности твари, но продолжать бой она не стала. Не справилась, будучи в группе, поняла, что одна уж точно не справится. И свинтила.

Бой был тяжкий. Долгий, выматывающий.

Новая форма Крыла, которую я на него натянул напрямую из костяной долины, оказалась очень прочной. Очень! Крыло игнорировал огненные шары. Даже те, которые метала старшая суккуба. Даже когда ему в грудь влетали четыре огнешара одновременно, он лишь делал шаг назад. Он был очень силён! Его удары копьём пробивали костяные доспехи суккуб с одного удара. Но он был очень медлителен! Очень!

Медленный, неповоротливый увалень, вокруг которого мы и устроили игру в салочки. Догони меня кирпич, чёрт возьми!

Моя магия тоже оказалась не всесильна. Вытащив из долины костей скелета с щитом, я напрочь заблокировал себе эту способность. Сколько ни пытался, второго скелета одновременно с первым, воплотить я не мог. А отпускать уже воплощённого было страшновато, а ну как не смогу тут же призвать нового? Откат способности, или перезарядка какая-никакая? Да ещё и в сутках измеряющаяся?

Скелет-лучник смотрелся бы в наших «игрищах» намного эффективнее, хотя бы загоняя стрелами тварей под копьё Крыла, но, пришлось использовать то, что уже было. Скелета-мечника.

Сам скелет сейчас выглядел неважно. Погнутый и пробитый в нескольких местах щит, половины черепа нет, раздроблено одним особенно неудачным ударом, ходит уже с большим трудом, хотя и сразу живчиком не был.

Скелет против суккуб оказался слабоват. Да он отлично брал на щит огненные шары, но и только. Его меч не пробивал броню тварей, его скорости не хватало, чтобы загнать их под удары Крыла. Но его было совершенно не жалко подставлять под удары суккуб и он нормально так сбивал их прыжки и атаки.

Мне тоже досталось. Точно сломаны пара рёбер. Открытый перелом ноги. Пара закрытых переломов рук. Туева хуча ушибов. Моя напитка тела магией оказалась недостаточно сильной, чтобы ловить удары монстров второго уровня.

Второго! Мне как Игла пояснила, кто это тут у нас погулял, я долго не мог прийти в себя. Нас готовили к боям против первых уровней, и то в группах. А к нам на огонёк завалились твари второго! Да ещё и толпой! Да ещё и с элиткой! И мы их ушатали! Игла радостно щурилась, разве что, не мурча, и бормотала что-то о призовых за каждую голову. Не тридцать тысяч, конечно, как за банду диких прилетело, но тоже должно получиться весьма солидно.

Мы сидели на ступеньках лазарета, пользуясь странным затишьем, восстанавливали силы, приходили в себя. Я, сквозь лёгкое онемение анестезии, ощущал, как работает регенерация, наложенная девушкой, старательно добавлял заклинанию энергии, стараясь как можно быстрее восстановиться. Тишина стояла необычная. Где-то вдали были слышны крики, взрывы. Небо и так этой ночью освещаемое пожарами, то и дело освещалось ещё и вспышками магии. Были подозрения, что долго это спокойствие не продлится. И снова придётся вставать, призывать из костяной долины что-то, способное прорезать броню противника и бегать-прыгать вокруг какой-нибудь особенно неуязвимой и опасной твари, пытаясь выжить и победить. Вот ведь! Специально пошёл в поисковую группу, а не боевую, чтобы быть подальше от таких вот схваток, за гранью жизни и смерти, но у судьбы странное чувство юмора.

— Как там дела у Нудного со Стержнем? — поинтересовался у Иглы Крыло.

— В стазисе, — ответила девушка, — Вермайер там один. Зашивается. Очень много тяжёлых.

— Странно, — лениво заключил Крыло, — откуда столько тяжёлых? На других опасных участках дежурят инструкторы, да и директор на воротах. Не должно быть много тяжёлых…

— А нет больше нашего директора! — раздался из-за спины усталый голос, — спёкся. Присяду тут с вами?

На холодный камень ступенек, подвинув Иглу, прямо как есть, в медицинском халате, заляпанном кровью, шапочке с забавными мордочками, спущенной на грудь маской, уселся Вермайер. Выглядел он не свежее нас. И так худой, сейчас как будто при смерти: серая кожа, лихорадочный блеск ввалившихся глаз, дрожащие руки, синие тонкие губы. Как живой мертвец.

Доктор достал из кармана пачку местного курева, сорвал защитную плёнку, выудил одну сигарету.

— Ненавижу табак! Зло, яд, вред для магии и организма, как врач прекрасно это понимаю, поэтому обычно не курю, — не с первого раза пристроил сигарету во рту, и с извинением обратился напрямую к нам, — Но, иногда моя слабость стоит мне слишком дорого! Огонька не найдётся?

Игла отрицательно покачала головой, как и Крыло. У меня тоже ничего способно помочь доктору в данный момент не было.

— Гадство! Ненавижу такие моменты, — буркнул Вермаейр и поднёс палец к кончику сигареты.

С противным шипением, распространяя запах палёного мяса, кончик пальца доктора загорелся. Не поморщившись, он прикурил сигарету прямо от горящего пальца и равнодушно воткнул его в плотный сугроб под ногами. Коротко пшикнуло, в воздух взвился дымок.

Охренеть! Доктор просто псих!

— Давайте подлечу, — тихонько шепнула Игла, протягивая Вермайеру ладонь.

— А давай! — согласился доктор, глубоко затягиваясь и выдыхая густой ядовитый дым в чёрное с красной каймой небо.

— Что там с директором? — вмешался в процедуру лечения Крыло, — вы сказали, он спёкся?

— Ага, — беззаботно усмехнулся Вермайер, следя за действиями Иглы, — погиб, исполняя свой долг. Его адская псина сожгла, пока он пытался выполнить приказ Апраксиных и искал способы спеленать её, не убивая.

— Что за адская псина? — переспросил я.

— Двойка тебе по бестиарию, Найдёнов, — усмехнулся доктор, — двойка с обязательной пересдачей!

— Адскими псинами называют всех огненных троек, — мрачно пояснил мне Крыло, — их там до чёртиков вариаций встречается.

— И тебе двойка, Крылов! — совсем развеселился доктор, — вариативность монстров третьего уровня огненных планов не настолько велика, как ты пытаешься показать. Данное заблуждение весьма распространено, но от этого не менее пагубно. Как ты изволил сказать, огненных троек, известно ровно шестнадцать разновидностей.

— Я так и сказал. До чёртиков, — насупился Крыло и недовольно сплюнул себе под ноги.

— А у вас тут кто побывал? — заинтересовался Вермайер кучкой трупов, живописно разбросанных по двору, — неужто суккубы? Сколько их тут? Две, три, четыре. Вижу отдельную конечность. Пять?

— Три обычных и элитка, — пояснила Игла, закончив лечение обожжённого пальца, — элитку завалить не смогли, но прогнали.

— Вот как… — задумчиво пробормотал Вермайер, — вот оно значит как… Так, а теперь внимание! Очень важный вопрос! Вы тут пластались почти час, за всё это время, хоть одного мелкого беса видели? Любого беса с огненного плана! Видели? Может, мелькал где на стене, может, слышали их визг, или цепляли краем глаза фиолетовые вспышки их магии? Хоть что-то. Напрягитесь, это важно!

Я удивлённо посмотрел на Крыло, затем на Иглу, встретив такие же удивлённые взгляды. Напряг память.

Визги слышал, но только как визжали суккубы. Вспышки были, но только от огненных шаров и копья Крыла. И никого, кроме суккуб из монстров Вторжения, тоже не видел. О чём и сказал Вермайеру.

И Крыло, и Игла подтвердили мои слова. Не было. Только суккубы.

Вермайер крепко задумался. Делая затяжку за затяжкой, нахмурившись, играя желваками и что-то бормоча себе под нос.

— Август Пантелеевич, а что теперь с воротами? — аккуратно поинтересовался Крыло, — кто теперь держит внешний периметр? Если директор погиб, что теперь будет? И когда ждём родовых магов?

Вермайер метнул раздражённый взгляд на парня, хотел ответить что-то резкое, но одёрнул себя. Было видно, как в нём идёт какая-то борьба. Потом он ещё раз окинул взглядом двор, перепаханный прошедшим боем, проломы во внешней стене, сквозь которые, подсвеченные пожарами, были видны жилые дома, остановил взгляд на моём скелете, истуканом застывшим в паре метров от нас. Уже совсем другими глазами осмотрел Иглу, меня, Крыло. Изумлённо вскинул брови, при виде шлема, который держал в руке Крыло.

— Ну-ка дай! — указал он на шлем в руках парня и сразу потянулся его забрать, — не помню такой экипировки в школе! Кто тебе это выдал?

Крыло на рефлексах отпрянул, одним движением нахлобучил шлем на голову и натянул на лицо тряпичную маску. Волна угрозы разошлась от него, как только воплощённая форма оказалась замкнута. Копьё, лежащее рядом с ногой, засветилось.

— Оу! Спокойно! — резко побледнел Вермайер и плавно убрал руку, — я тебе не угрожаю! Успокойся!

Крыло кивнул и медленно и аккуратно стянул маску на шею. Угроза, разлитая в воздухе как будто всосалась в фигуру парня, растворяясь в ней без остатка.

— Да что же за день то такой! — ругнулся доктор и тяжело вздохнул, — я бы предложил выпить чаю, успокоиться и всё обсудить. Спешить нам пока не куда. Вторжение прошло по нам и двинулось дальше. Часов шесть — семь тут будет тишина и мёртвый покой. Принимаете приглашение?

Крыло покосился на меня, я просто пожал плечами. Почему бы и нет? Послушаем, что нам скажет доктор. Новые люди — это хорошо. Это ресурс. Это сила. Это будущая армия.

Равнодушный «хмык» раздался ещё до того, как я начал сбрасывать с себя чуждое холодное присутствие. Но, в этом равнодушном пригляде в этот раз я различил нотки любопытства.

— Ну, тогда, раз никто не против, — немного зябко поёжился Вермайер, — Катюш, я могу тебя попросить заварить чайничек, благо ты знаешь где и что у меня лежит? А мы с мужчинами минуточек через пять подойдём. Покурим только ещё. Потравим себя.

Ого! Катюша! Завари чайничек! Ты знаешь, что и где у меня лежит! Ого-го!

Разные мысли завертелись у меня в голове. Совершенно разные. Я слышал, что Сухорукова, вроде как находится под защитой и опекой Вермайера. Но деталей я не знал. И вот такое подтверждение. Осталось выяснить степень их близости. Почему-то стало немного тревожно. Девушка мне нравилась. Но ей, чёрт возьми, всего шестнадцать! Как и всем нам!

— Хорошо, — девушка встала, аккуратно потянулась, стараясь не тревожить ран.

Поймала мой взгляд, что-то в нём, похоже, прочитала, после этого хитро улыбнулась, подмигнула мне, сняла с головы Вермайера его шапочку, громко чмокнула его в макушку и добавила:

— Сделаю, как ты просишь, дядя Август! Через пять минут! И не поубивайте тут друг друга.

И свинтила в лазарет.

— Дядя! — радостно воскликнул Крыло, звонко треснув себя латной перчаткой по наколеннику, — а я то уже себе всю башку сломал, пытаясь понять, что вас может связывать! А ты её дядя!

А мне на душе стало как-то даже светлее. Легче.

— Вот ведь, — улыбнулся доктор, доставая новую сигарету из пачки.

Потом задумчиво посмотрел на излеченный палец и, ругнувшись, выбросил сигарету в сугроб.

— Ладно, парни. Чтобы вы понимали ситуацию — резко посерьёзнел Август Пантелеевич, — никакого внешнего периметра больше нет. Школа уничтожена. Большая часть учащихся и преподавателей — погибли.

— Но как же… — Крыло, похоже, был в шоке от этой новости, — ведь даже часа не прошло! Скоро будут родовые маги!

Я тоже, мягко говоря, выпал в осадок от этой новости. Инструкторы, преподаватели, директор, в конце концов, ощущались незыблемыми глыбами. Силой, способной постоять за себя. От них веяло мощью, магией и уверенностью. Они были опытными. Пережили уже не одно вторжение и знали, с какой стороны от летящего огнешара можно стоять. Они учили нас выживать, держаться друг друга и в группе превозмогать любых врагов. ЛЮБЫХ! Со временем, конечно. И сами при этом, я был уверен, были способны на многое. И тут какое!

— Вторжение слишком сильное. А школа оказалась ещё и на пути главной волны. Через нас шли только двойки. Причём элита, заглянувшая к вам, была далеко не единственная, — Вермайер кивнул в сторону лазарета, — я видел ранения и разговаривал с теми, кто доставлял ко мне раненых, ещё когда было кому доставлять. Нас списали в балансные потери! Маги Апраксиных не могли не оценить силу тварей, тем более время слияния планов было очень долгим. И единственный приказ, который они должны были отдать школе, если бы хотели, чтобы она выстояла — это бить на поражение, да ещё и распечатав хран артефактов. Вместо этого к нам пришёл запрет на убийство и распоряжение сдерживать тварей до прихода магов. Два часа! Два часа, парни! Они знали, что школа не выстоит этих двух часов. Элитная тройка, вышедшая к воротам, сожгла директора за секунды! И директора и всех, кто был связан. К нам не придут родовые маги.

Выходило всё хреново. Балансные потери — меньшая кровь сегодня во избежание большей крови завтра. И запрет на убийство это подтверждал. Неплановое Вторжение вполне могло сломать стратегию защиты города и угрожать резким усилением следующих Вторжений. Патриарх Апраксиных вполне мог пожертвовать внешним кольцом города, чтобы сохранить город целиком.

В памяти всплыло воспоминание о разговоре на повышенных тонах, произошедшем незадолго до смерти тела, которое я позже занял, в когтях грифона. Ругались отец этого тела, язык не поворачивается называть его моим отцом, со старым дедом, единственным, кто любил этого несчастного парня.

— Ты всегда выбираешь простые пути! — кричал старик.

— Я всегда выбираю правильные пути! — слышал я крик в ответ.

— Даже если это смерть тысяч? — ярился старик.

— Да! Если она в будущем позволит спасти миллион!

— А если твой правильный путь потребует от тебя в жертву сотни тысяч?

— Я отдам их, не задумываясь! Чтобы город жил!

— Ты фанатик Порядка, Игнат! Твой взор застил свет! Ты не понимаешь, что люди и есть наш город! Жертвуя душой города, ты уничтожаешь город, а не спасаешь его!

— Ты слеп, отец! — слышу яростный ответ, — Мы — душа города! Наш род — его суть! Его стержень! А люди — это кровь! Потерять слишком много крови — опасно! Но понемногу — это благо! Новая кровь оздоровит город, сделает его сильнее!

Я тогда был далёк от темы этого спора. Я тогда был жив. Я тогда был Апраксиным и не понимал, о чём они вообще спорят.

И сейчас, слыша уверенные предположения Вермайера, я их принимал. Мы — кровь города. Нас без колебаний выплеснули в морду тварям из Вторжения, чтобы они насытились и ушли. Ушли живыми, добившись своих целей, какими бы эти цели ни были. Мы — жертвенный баран, связанный и брошенный на алтарь будущего. Да ещё и обманутый. Ну, логично. Кто же будет барану честно рассказывать его судьбу.

Вот только…

— Но, мы то выжили, — я махнул рукой в сторону трупов суккуб и в сторону лазарета, — и вы выжили, и раненые в лазарете. И сейчас сидим, болтаем и собираемся чай пить. Это как?

Вермайер, услышав мой вопрос, искренне засмеялся. Задрав голову к небу, заливисто и громко.

— Что смешного спросил? — буркнул Крыло, — вопрос в тему! Сидим тут, болтаем, Иглу отослали! А если сейчас ещё кто полезет? Ссаный хаос! Вы сами нам Контракт выписали! Мы на контракте! Мы не собираемся лапки складывать!

— И не надо! — отсмеялся Вермайер, — волна прошла, школа уничтожена. Часов пять — шесть у нас есть, пока ударный вал Вторжения не дойдёт до внешней защиты второго кольца города и не двинется обратно. А то, что мы выжили? Немного удачи, веры в мою племянницу и забывчивость некоторых патриархов Порядка. Пойдёмте пить чай, вам нужно отдохнуть и набраться сил. Первый натиск вы сдержали, но сутки Вторжения только начались!

Вставая со ступенек, Вермайер бросил быстрый взгляд на моего скелета, так и замершего неподвижно посреди залитого горящей кровью снега, и на Крыло, аккуратно снимающего шлем и подхватывающего длинное копьё.

— Да и обсудить нам есть что, — добавил врач себе под нос.