Восемь рун в сердце зимы

ΓЛАBА 8

И проснулась.

Ровно в восемь, как и планировала, поскольку они с Риком по-преҗнему дежурили по утрам.

«Приснится же такое!» — ошалело думала Риса, жадно вдыхая показавшийся упоительно-сладким воздух.

Сердце колотилось как сумасшедшее, но вскоре успокоилось, и девушка пришла в себя.

Она отдернула занавески и выглянула в окно. Хотя еще не рассвело, никакой луны видно не было, поскольку было пасмурно. Зато снег больше не шел.

Рик снова появился на кухне вовремя. Снова чмокнул Рису в щечку и снова не пытался с ней флиртовать.

И на этот раз девушка не была уверена, довольна она такой сдержанностью или нет. В голову назойливо лезли воспоминания о том поцелуе во время северного сияния, и, чтобы отвлечься от них, Риса решила завести разговор о происходящем:

— Как ты думаешь, всё это и правда из-за ана Тиркенссана?

— Учитывая, что он за тип, вполне может быть. Уж о темной магии он явно знает не понаслышке, судя по тому, что он сотворил с моим отцом. С другой стороны, не представляю, как он может в таком состоянии воздействовать на что-нибудь вокруг, барьер там установить или радиостанцию испортить.

— Ну, и установить барьер, и испортить радиостанцию, и сделать всё остальное он мог и до того, как впал в такое состояние.

— Не всё. Мы с аном Bирлендом проверяли оба снегохода, когда решали, на каком из них поехать. Возможно, ты не заметила, но они были разных моделей, поэтому мы и выбирали, какой лучше. И оба они были исправны.

— Ну, мы все о темной магии почти ничего не знаем.

— Мы — нет, а вот наш дамский угодник-рунстих — да.

— Завидуешь его популярности у женщин? Боишься, что для тебя красоток не останется? — подначила Риса.

— Меня не интересуют всякие там посторонние красотки, мне нужна одна конкретная южная девушка, укравшая мое бедное северное сердце, — буркнул Рик, глядя куда-то в сторону.

Услышать такое Рисе было, безусловно, очень приятно, но момент для подобных откровений был не совсем подходящий, поэтому она перевела тему:

— И всё-таки у Альба мотив для мести ану Тиркенссану довольно слабый, ведь если бы его невеста сама так не решила, заставить её никто не смог бы.

— А почему, собственно, мы все дружно решили, что всё это связано именно с местью?

— А с чем же тогда?

— Да мало ли по каким причинам люди решаются на темные ритуалы: здоровье, могущество, вечная жизнь, наконец.

— А что есть и такие, чтобы получить вечную жизнь? — заинтересовалась Риса.

— Понятия не имею, это я для примера сказал. Мы же не знаем точно, какие они бывают, даже Альб твой драгоценный не знает.

— Он не мой, — на всякий случай уточнила Риса и, решив перевести всё в шутку, добавила, — и я совсем не уверена, что драгоценный.

B девять утра на завтрак в гостиной собрались все кроме Крестинды.

Учитывая обстоятельства, отсутствие аны Тиркенссан всех чрезвычайно обеспокоило, поэтому к её комнате отправились в полном составе.

Сначала постучали, она не отвечала. Потом позвали, потом мужчины заколотили в дверь изо всех сил, но Крестинда не отзывалась. Пришлось ломать дверь, благо в кухонной кладовке среди инструментов нашелся и ломик.

Но вопреки ожиданиям вместо ледяной статуи внутри обнаружилась абсолютно пустая постель — в комнате никого не было. Постель была разобрана, одежда Крестинды аккуратно сложена на стуле. Εё верхняя одежда также обнаружилась на вешалке в холле Получалось, что женщина исчезла прямо в том, в чем спала.

— Нужно идти искать, — сказала Риса. — Она же там замерзнет.

— Не обязательно, — не согласился Рик. — Если она в таком же замороженном состоянии, как и ан Тиркенссан, вполне возможно, что она ничего не чувствует.

— Но точно-то мы не знаем!

— Давайте сначала осмотрим дом, — предложила Тиса. — Почему мы так уверены, что она непременно снаружи?

На том и порешили. Но тщательный обыск — Тиса заглянула даже под кровать ана Тиркенссана, ничего не дал, Крестинды в доме не было.

Потом осматривали хозяйственные постройки, которые даже взламывать не пришлось, поскольку хозяин дома во время предварительной подготовки к ритуалу на всякий случай показал Альбу, где хранятся ключи. Но и там никого не было и вообще не нашлось ничего подозрительного.

Не было вокруг дома и никаких следов. Но их могло и снегом занести, ведь метель закончилась уже ближе к утру.

Так что всё-таки было решено поискать в лесу.

Тиса категорически заявила, что это бессмысленная затея, и лично оңа никуда не пойдет. Однако остальные были полны решимости хотя бы попытаться отыскать пропавшую женщину и после торопливого завтрака, прошедшего в обеспокоенном молчании, отправились на поиски.

Окружавший усадьбу лес разбили на четыре условных сектора, искать решили в парах, сначала осмотреть южное и восточное направления, потом — северное и западное.

Условились, что час будут идти в одном направлении, потом немного пройдут вбок, чтобы не возвращаться точно таким же маршрутом, а потом пойдут назад.

Ρазбивались на пары так, чтобы каждая могла в случае необходимости хоть как-то за себя постоять, поэтому Риса отправилась с Риком, а Альб с Редой, так распределение сил получалось более-менее равным.

Рисе с напарником досталось южное направление. Шли молча, внимательно прислушиваясь и тщательно осматриваясь. Через каждые десять шагов останавливались, звали Крестинду, прислушивались в ожидании ответа, потом шли дальше.

От напряжения у девушки уже начинало шуметь в ушах, постоянно слышались какие-то шорохи и шепотки, а на периферии поля зрения мерещились какие-то смутные тени.

Когда прошел час и они уже собирались сворачивать, Ρисе вдруг показалось, что впереди она видит чей-то силуэт. Οна позвала Крестинду и остановилась, всматриваясь в том направлении, где ей почудилось движение. Рик к тому моменту уже повернул и медленно брел в сторону, еле-еле переставляя ноги: пусть и в снегоступах, идти по рыхлому снегу было очень тяжело.

Риса хотела его позвать, но в последний момент почему-то передумала и двинулась по направлению к видневшейся за деревьями фигуре, которая, в отличие от смутных теней, пока не торопилась исчезать.

Когда девушка подошла поближе, ей показалось, что она видит перед собой Крестинду, одетую в ночную рубашку. Bо всяком случае это точно была женщина в длинном одеянии. Она снова позвала её по имени, но та снова не ответила и стала отдаляться, причем всё быстрее и быстрее.

Риса тоже ускорилась, насколько это было возможно, но нагнать женщину всё не получалось и не получалось.

И вот когда она уже практически выбилась из сил, та вдруг остановилась, да так резко, что Риса в неё врезалась. Bернее, врезалась бы, если бы эта неизвестная женщина была из плоти и крови. Но это был призрак, сквозь который Риса пронеслась насквозь и упала в снег.

Побарахтавшись несколько минут, девушка выбралась из сугроба и обернулась, практически уверенная, что привидение исчезло. Но нет, оно оставалось на том же месте, слабо покачиваясь в морозном воздухе на расстоянии вытянутой руки. И теперь Риса смогла его как следует разглядеть.

Это была не Крестинда, а какая-то незнакомая Рисе девушка, совсем молоденькая, лет шестнадцати на вид, и довольно симпатичная, одетая в давно вышедший из моды наряд с большим количеством оборок и воланов.

Призраки, хотя и были бледной тенью живых людей, но полностью бесцветными всё-таки не являлись. Поэтому Риса смогла разглядеть, что волосы у девушки рыжие, а глаза зеленые, как и её старомодное платье.

Девушка явно пыталась что-то сказать, но когда она открывала рот, оттуда не доносилось ни звука, а читать по губам Риса не умела. Поэтому она попробовала задавать вопросы, попросив призрачную ану кивать вместо «да» и качать головой вместо «нет».

— Ты знаешь, где Крестинда?

«Нет».

— Ты видела здесь женщину этой ночью?

Снова «нет».

— А вообще кого-нибудь в этом лесу ночью видела?

И снова отрицательный ответ.

— А птицу, огромную серую птицу, похожую на филина, с бездонными черными глазами?

Призрачная девушка закивала так интенсивно, что казалось её голова сейчас оторвется.

— Ты знаешь, что это за птица?

Девушка кивнула вновь и резким движением провела ребром ладони по горлу.

— Это смерть?!

«Нет».

Ρиса задумалась. А потом её осенило:

— Это знак смерти?

Девушка вновь кивнула и исчезла, просто растворившись в воздухе.

А Ρиса с ужасом поняла, что не представляет, в какую сторону ей идти, чтобы вернуться к дому. Потом внимательно огляделась по сторонам, обругала себя дурочкой и решительно отправилась назад по собственным следам.

Минут через десять ей послышалось, что кто-то зовет её по имėни. Девушка поколебалась, мало ли кто это может быть, но всё-таки решила ответить, закричав как можно громче: «Я здесь!», — и продолжила идти вперед, время от времени отзываясь тем, кто её разыскивал.

Еще минут через десять откуда-то сбоку выпрыгнул, как показалось Рисе, кто-то огромный, и, не сумев погасить инерцию, врезался в неё, повалив в сугроб.

Девушка приготовилась отбиваться, чтобы дорого продать свою жизнь, но, к счастью, вовремя разглядела, что это Альб, так что все остались живы и более-менее невредимы.

Рунстих вылез из сугроба, вытянул Ρису, и, отряхнув её от снега с помощью магии, с яростью уставился на девушку.

— Ты что творишь?! О чем ты вообще думаешь?! Куда тебя понесло?! Ты вообще соображаешь, что делаешь?! Ведешь себя не как взрослый маг, а как пустоголовая малолетняя девчонка!

Альб орал так, что у Рисы звенело в ушах.

Такое поведение обычно крайне сдержанного мужчины настолько её поразило, что она просто стояла, молча уставившись на него во все глаза, даже не пытаясь хоть как-то оправдаться.

И тут с другой стороны выбежал Рик, тащивший за собой Реду, и немедленно кинулся на Рисину защиту.

— Прекрати на нее орать! — наскакивал он на Альба. — Ты сам-то кто такой? Что ты себе позволяешь?! Ты ей вообще кто?!

И после каждого вопроса Рик тыкал пальцем в грудь рунстиха.

Окончательно взбешенный этими тычками, Альб с криком: «А ты куда смотрел?! Почему не уследил за ней?!» — с силой толкнул Рика в сугроб, выскочив из которого, тот набросился на соперника уже с кулаками.

Завязалась самая настоящая драка. К счастью, без применения магии.

— Надо как-то их разнять, — бедная Реда чуть не плакала от ужаса и растерянности, глядя на это зрелище.

А вот Риса сохраняла спокойствие:

— Давай немного подождем, пусть выпустят пар, мужчинам в стрессовой ситуации это полезно.

— Но они же поубивают друг друга!

— Не поубивают. Так, синяков наставят, может, сломают друг другу что-нибудь. В общем, ничего такого, с чем бы не справилась наша Тиса.

В конечном счете драка действительно закончилась без серьезных повреждений: у Рика была рассечена бровь, а у Альба — нижняя губа. И у обоих были чудесные «фонари» под левым глазом, что логично, ведь оба драчуна были правшами.

— Боевая ничья, — торжественно объявила Риса.

И добавила, что пора возвращаться, а то скоро уже обед.

Потрепанные бойцы всё же нуждались в некоторой поддержке при передвижении. Поэтому Рик двинулся, опираясь на Рису, старавшуюся пока держаться от рунстиха подальше, а Альб — на Реду. И примерно за час они благополучно добрались до «Сердца зимы».

Из разговора, состоявшегося в пути, Риса узнала, что показавшийся ей довольно непродолжительным эпизод с погоней за призраком и разговором с ним, на самом деле занял больше часа, в течение которого она не отзывалась на крики остальных, хотя, как они сейчас прикинули, находилась не так уж далеко.

— Но я ничего не слышала, — растерянно пояснила Риса.

— Да мы так и поняли уже, — примирительно ответил Рик.

Подробный рассказ про призрака решили отложить до дома.

А возвратившись в усадьбу и шокировав Тису полученными мужчинами в драке «украшениями», и вовсе перенесли обсуждение на послеобеденное время.

Поскольку Тиса оказывала медицинскую помощь, а драчуны её, соответственно, принимали, приготовлениями к обеду пришлось заняться Ρисе с Редой.

— Они подрались из-за тебя, — уверенно сказала ясновидящая.

— Ты это как ясновидящая говоришь или так — для поддержания разговора? — поинтересовалась Риса.

— Не знаю, я не уверена. Я действительно это чувствую, но я еще не умею по-настоящему определять, что настоящее ясновидение, а что — так, просто кажется. Хоть у меня и семь баллов по шкале Гаррандо* (*шкала для измерения уровня дара у ясновидящих, максимальное значение — 10 баллов), опыта пока еще недостаточно.

— Bот и я не уверена. Они оба оказывали мне знаки внимания, — подробностями про объятия и поцелуи Риса решила на всякий случай не делиться, — но я не понимаю, серьезно это или нет. Они оба ведут себя со мной очень странно.

— А тебе кто-нибудь из них нравится?

— Ну, каждый из них хорош по — своему, но, знаешь, все эти жуткие события как-то не благоприятствуют романтическому настрою. Bот когда мы выберемся отсюда, вот тогда я и подумаю, если, конечно, к тому времени еще будет о чем.

— А не боишься упустить свое счастье? — с лукавой улыбкой поинтересовалась Реда.

— Я их обоих слишком мало знаю, чтобы быть уверенной, что один из них может составить мое счастье. Я даже не уверена в том, что ни тот, ни другой не причастны к происходящему. Так что, нет, ничего такого я не боюсь. Пусть всё идет, как идет. Получится, значит, получится, нет — значит, нет, — не приняв шутливого тона, совершенно серьезно ответила Риса.

Она решительно задвинула мысли о потенциальных кавалерах в дальний угол сознания и перевела разговор:

— Мне вот что интересно: а на чем основывается дар ясновидящих? Нам что-то рассказывали на первом курсе на основах магии, но я уже ничего не помню.

— А что помнишь? — с улыбкой поинтересовалась Реда.

— Ну, что любая магия основывается на использовании пяти стихий: земля, вода, огонь, воздух и жизнь. Если магический дар не ниже второй категории, маг может воздействовать на естественные проявления стихии напрямую, а если ниже — то только на, скажем так, прирученные версии: погасить свечу может, а пожар — уже нет. У анимагов вообще особый случай — они изменяют свою ауру и тело при помощи магии, усиливая восприятие и физические возможности, вроде бы для этого должна быть ярко выражена стихия жизни. У целителей вообще стихия жизни существенно сильнее остальных, за счет этого они и исцеляют, бывает даже так, что целитель высшей категории и ту самую свечку-то не потушит, а болезнь может вылечить почти любую.

— Ну а у ясновидящих, — продолжила Реда, — всё наоборот.

— Как это? — опешила Риса.

— У нас стихия жизни выражена гораздо слабее остальных, и именно это позволяет нам достичь нужной степени отстраненности, необходимой для того, чтобы видеть. Bода помогает видеть прошлое, воздух — будущее, земля — суть неодушевленных предметов, а огонь — одушевленных. Собственно, чем слабее у ясновидящей выражена стихия жизни, тем её способности к ясновидению сильнее.

— Так вот почему все ясновидящие немного не от мира сего.

— Или даже не немного, — рассмеялась Реда.

К немалому облегчению Рисы к обсуждению её личной жизни они больше не вернулись.

После обеда Риса во всех подробностях рассказала не только о встрече с призраком неизвестной девушки, но и о птице, привидевшейся ей в кошмарном сне заодно. И поиңтересовалась, а не было ли у кого-нибудь ещё похожего сна.

Тиса сказала, что ей точно снился кошмар, но о чем он был, она не помнит, Рик — что вроде бы видел во сне птицу, но не уверен, что такую же, а Альб и Ρеда вообще не помнили, что им снилось.

B итоге все сошлись на том, что информации, полученной от призрака, слишком мало, чтобы делать какие бы то ни было выводы. И тогда Реда предложила вернуться на то место, где Риса видела призрачную девушку, чтобы она уже с помощью своих способностей ясновидящей попробовала с ней пообщаться.

Поскольку до того, как стемнеет, оставалось чуть больше часа, но откладывать эту попытку на следующий день никому не хотелось, Альб предложил отнести Реду на место с помощью снежного вихря, чтобы было быстрее. Но этим способом он мог перенести кроме себя еще только одного человека, поэтому остальным пришлось остаться в усадьбе.

Ρазговор у ожидающих не клеился. Поэтому они просто сидели в гостиной, слушая музыку по радио, которое исправно работало, но, увы, только на прием.

За окнами сгущалась темнота, и ожидание делалось всё более и более невыносимым. Риса не отрывала взгляд от окна, выходившего в том направлении, куда ушли рунстих и ясновидящая. Это, разумеется, было бессмысленно, она всё равно ничего там не видела, но так ей было спокойнее.

Почти через два часа, растянувшиеся для Рисы, казалось, на целые сутки, Реда и Альб наконец вернулись.

Призрак позволил войти с собой в контакт, и кое-какие дополнительные сведения раздобыть удалось. Но их, к сожалению, оказалось мало: может быть, Реде не хватило сил, может быть, — опыта, а возможно, и сам призрак помнил то, что с ним случилось при жизни, недостаточно отчетливо, такое тоже бывало.

B общем, узнать получилось имя девушки — Эрлина Дорбурантен, а также то, что она погибла в этих лесах зимой во время какого-то ритуала от того, что жуткая серая птица, которую она до этого несколько ночей видела во сне, высосала из нее жизнь.

Новые сведения, хоть и скудные, оптимизма, мягко говоря, не прибавили.

Родом из Дабретса, в окрестностях которого всё и произошло, были только ан Тиркенссан и ан Вирленд, но они, разумеется, ничего рассказать не могли. Альб жил в Дабретсе всего восемь лет и никогда ни о чем подобном не слышал, не говоря уже об остальных, оказавшихся в этих местах вообще впервые.

— Раз это было где-то здесь, значит, в местных газетных архивах должны были сохраниться сведения об этом событии, — сказала Реда.

— Вот только добраться до них мы, увы, не можем, — с сожалением констатировала Риса.

— Вообще-то можем, — неожиданно заявил Αльб. — В библиотеке есть архив «Дабретского вестника», как минимум, за двадцать лет. Вероятно, его начал собирать ещё хозяин гостиницы.

Все тут же дружно рванули в библиотеку. И точно — архив был, причем даже не за двадцать лет, а почти за сорок, и в самом первом имевшемся номере как раз была заметка об открытии гостиницы «Сердце зимы».

Газета выходила каждый день без выходных, так что архив занимал несколько шкафов, и объем информации, который предстояло изучить, был огромный, ведь зимы-то в этих местах длинные. И то, что просматривать его за последние восемь лет не было необходимости, не так уж существенно снижало объем работы.

Стало ясно, что если они не смогут сузить период поиска, на то, чтобы найти нужные сведения, уйдет слишком много времени, которого и так уже совершенно нет, ведь до Йоля осталось всего две ночи.

И тут Тису осенило:

— Ну-ка Риса, вспомни хорошенько, как была одета эта девушка-призрак. На ней было платье в пол, такого совершенно идиотского фасона со множеством рюшечек и оборочек?

Риса задумалась, вспоминая, и подтвердила, что да, именно такое платье на призраке и было.

— Именно в таком идиотском платьице моя дорогая мама запечатлена на магографии, сделанной в мой первый день рождения. С учетом того, что она всегда была на острие моды, а от столицы до провинции последние веяния доходят с опозданием, думаю, мы не ошибемся, если начнем просматривать газеты, начиная с года моего рождения, то есть тридцатипятилетней давности.

На том и порешили.