Война 1812

Часть 2. Глава 5.

Прелюдия 5.

- Яков Ляксандрович, а вы гопака танцуете?

- Ну, что вы, что вы. Гопак нынче не в моде. Я прошёл пешком всю Европу и ни разу не видел, чтобы танцевали гопака.

Сейчас в моде… м-м, форменное безобразие. Называется: В ту степь.

(Фильм. Свадьба в Малиновке).

Князь Ланин ходил кругами по штабной палатке и занимался поэтическим творчеством. Под непрекращающиеся грохот орудий, поэт-песенник подбирал рифму под фамилию Сталин.

Читатель, наверное, сильно удивится. И даже задаст вопрос. Зачем главный герой романа во время битвы занимается непонятно чем? Какое отношение имеет "Друг всех советских пионеров" к этому времени и к этой войне?

Оказывается, имеет. Да, ещё какое! Князь Ланин решил воссоздать и адаптировать на местный лад популярный в будущем "Марш артиллеристов". Помните, тот самый, где звучит знаменитое...

Артиллеристы, Сталин дал приказ!

Артиллеристы, зовёт Отчизна нас!

Все слова песни подходили к этой эпохе идеально, кроме фамилии Сталин. Её нужно было поменять на какую-то другую фамилию, чтобы красота рифмы не потерялась. Вот только на какую? - Князь решительно почесал подбородок. - Из известных личностей, прошедших на память вселенцу, с созвучным окончанием – алин - анин – был Сусанин. Но, он решительно не подходил по смыслу.

Вселенец, бубня под нос, сделал несколько кругов вокруг стола.

- Артиллеристы... трум, бум, бум, бам, бам... дал приказ...

Остановился, осенённый догадкой. - А что, если поставить в песню свою фамилию. Она как раз заканчивается на нужное – анин. Тогда песня заиграет и получиться...

Артиллеристы, Ланин дан приказ!

Артиллеристы, зовёт Отчизна нас!

- Хорошо, но! – покачали головой. Всё-таки не тот масштаб. Не может обычный князь отдавать приказы спасать Отечество. Нужен как минимум выдающийся вождь или царь-император с соответствующей окончанием фамилией.

Размышления прервал дневальный, заглянувший внутрь.

- Ваше сиятельство, штабс-капитан Левашов просит принять с очень важным сообщением.

- Левашов? - удивился песнописец. Он повёл глаза в сторону и в верх. Задумался. Произнёс непонятную для солдата фразу...

Артиллеристы, Левашов дал приказ!

Артиллеристы, зовёт Отчизна нас!

- Не... не пойдёт. Вообще не рифмуется, да и не к месту.

Полковник вернул глаза на место. Махнул головой дневальному. - Зови.

.....

Штабс-капитан вместе с рядовым Коровиным втащили внутрь помятого, полуголого, связанного, немного подбитого под глазом, с кляпом во рту, человека.

- Вот! Ваше сиятельство! - гордо произнёс бывший гусар. - Как приказывали. Поймали голубчика.

Ланин скептически осмотрел непонятного пленного. Сделал вид, что сильно недоволен, что его отвлекли от важных дел. Резко выдохнул. - Кто это?

Левашов сделал шаг вперёд. Щелкнул каблуками. Поднял подбородок. - Ваше высокоблагородие, разрешите доложить. Как и договаривались. Это...

- Так, стоп, молчи! - шпиона-разведчика остановили взмахом руки. - Сам догадаюсь. Это... Это...Это... Как же его? - Пощелкали пальцами, обратились за помощью к офицеру. - Подскажи первую букву? Сразу вспомню.

- Буква - "Н", господин полковник.

- эН, эН, эН... - глаза князя начали медленно округляться и вылазить из орбит. - Неужели? Сам? НАПОЛЕОН?! Левашов? Ты, что? Сукин сын! Поймал? Самого Наполеона? Да, как ты смог? Чертяга! Представляешь, чего сейчас будет?

- Никак нет, ваше сиятельство. Это, не Наполеон. Это, маршал Ней.

- Маршал Ней? - произнесли с недовольством в голосе. Как бы показывая – волокут всех, кого ни попадя. Устроили из бригады - балаган.

Штабс-капитан начал оправдываться. - Сами дали задание – привести одного из маршалов Наполеона. Вот я и привёз.

Вселенец внимательно осмотрел побитого, зачуханного, чего-то мычащего в тряпку француза.

- А с чего ты решил, что это маршал Ней? - Комбриг достал из папки рисунок. Подошёл с ним к пленнику. Развернул возле лица. Поводил головой, сравнивая. - Видишь, непохож. Абсолютно разные лица.

Левашов снова вытянул спину, щёлкнул каблуками. – Это он, ваше сиятельство. Там в карете, и слуга, и мундир с орденами, и жезл, даже любовница, вместе с которой он развлекался.

- Ты, что? И любовницу приволок?

- Виноват, господин полковник, - развели руки в сторону. - Не бросать же её на дороге. Она графиня, француженка и на мордашку чертовски хороша. А ещё оказала сопротивление. - Кивнули на здоровенного двухметрового бугая. - Вон, Коровина поцарапала. Когда он тащил её на плече. Ну, не мог я её оставить французам, ваше сиятельство. Никак не мог.

Глава 5.

Солнце пробивалось сквозь густые клубы дыма мутно-багровым шаром. Запах от дыма был настолько резким, что от него постоянно першило в горле и слезились глаза. Пушечный грохот затих, а потом начался снова. Недалеко от Мюрата противно прожужжало. Затем пшикнуло так, что рвануло барабанные перепонки. Высоко вверх взвился столб пламени. Завизжали осколки. Люди, стоящие в нескольких метрах от маршала, попадали на землю. Начали извиваться от боли. Кричать. Прошло несколько секунд и ещё два взрыва, но уже дальше, за рекой. Там, где стоял первый кавалерийский корпус разметало дюжину всадников.

К маршалу подошёл один из адъютантов с перебинтованной рукой. - Ваше светлость, заклинаю! Ради всех святых! Отойдёмте, за лес. Получены сведения, что русские снова подвинули пушки в нашу сторону. Ещё немного и начнут стрелять в упор. От "Прямой наводки" спасает только завеса дыма.

- Я буду здесь! - Мюрат упрямо сжал губы. - И вы тоже. Это не обсуждается! Где генерал Дедье? Сколько можно ждать? Дьявол его забери!

- Ваша светлость, вместо него прибыл подполковник Патрик Лютон.

Какой ещё Лютон? Я не вызывал никакого Лютона. Где командир артиллерийского полка генерал Дедье?

- Он погиб, мой маршал. Шальное ядро.

- А его заместитель? Мишель Дю Муа?

- Тоже убит. В живых остался только подполковник Лютон.

Командующий дёрнулся в седле. - Что ты несёшь? Как они могли умереть? Полк не ходил в атаку. Он стоит за лесом. В пяти километрах от русских орудий?

- Никто не может понять, мой маршал. Был один выстрел. Одно попадание. Прямо в штабную палатку.

Мюрат засунул кулак в рот и с силой его закусил. - Гадство! Гадство! Гадство! Что за день такой? Утром застрелили генерала Потковского? В обед убили Люка Дедье? К вечеру? Боюсь загадывать? Ладно, зови сюда подполковника.

Подошёл офицер. Вскинул ладонь к головному убору. - Ваше светлость, подполковник Лютон. Заменяю командира полка.

- Смотри внимательно! - маршал зло ткнул пальцем в карту. - Здесь! С левой стороны поля русские накопали волчьих ям. Их край хорошо виден. Он просто наполнен нашими мертвыми солдатами. Берёшь все свои пушки. Тащишь их прямо, вдоль линии ям. До небольшого лесочка. Упрёшься в него. Он в трёхстах метрах от расположения русской артиллерии. Они увлеклись. Как раз подвинули орудия в нашу сторону. Идёшь скрытно. Тебя не заметят в дыму. Проходишь сквозь кустарник. Выходишь на опушку. Разворачиваешься. И как только ветер разгонит дым! Выкатываешь пушки из леса. И... вышибаешь их артиллерию к собачим чертям!

- Ты, понял меня?

- Да. Разрешите вопрос?

Мюрат резко выпрямился. - Нет. Никаких вопросов. Умри, но выполни, что я сказал. Это личный приказ императора!

…..

От едкого дыма раскалывалась голова. Глаза слезились. Кашель раздирал горло. У многих из носа шла кровь. Чем ближе подполковник Карл Лютон подводил солдат к русским позициям, тем сильнее и сильнее дымило. Проклятые варвары повесили свои дымилки прямо на деревья. И они совсем не собирались прекращать дымить. До самого выхода из леса ничего нельзя было рассмотреть. Всё было как в тумане.

Вернулся один из солдат, посланный в разведку. - Господин подполковник, справа, через двадцать метров, заканчивается лес. Дальше прямой участок. В ста метрах от кустов два десятка русских пушек. Стволы смотрят в нашу сторону. Огонь не ведут. Солдаты расслаблены. Устроили бивак у костра.

Подполковник, достал мокрый от слёз платок. Вытер глаза. Крепко чихнул. Позвал заместителя.

- Де Груа, передать всем команду. Рассредоточиться в линию с интервалом в три метра друг от друга. Выезжаем из леса. И сразу разворачиваем пушки. Готовимся к стрельбе. Наводим на цель. По возможности быстро открываем огонь. Выполнять!

Кони ускорились. Колеса заскрипели. Повозки с пушками начали выезжать из леса. Разворачиваться.

И тут произошло непредвиденное... Земля, не выдержав тяжести пушек. Осыпалась. Колеса тяжелых орудий провалились вниз, в скрытый глубокий ров. Стволы орудий уткнулись носом в землю. Затормозили движение повозок. Кони громко заржали. Забили копытами. Попытались вытянуть тяжести.

Русские артиллеристы, заметив шум, быстро вскочили, как будто давно дожидались неприятеля. Похватали горящие фитили. Тут же открыли огонь.

- Бежим! Спасайтесь! Все, обратно - в лес! - французы попыталась укрыться среди деревьев.

Вслед бегущим звучал грохот и визжала картечь. А ещё через несколько минут небольшой лесок накрыла волна взрывов из "Изделия номер один".

***

Последняя неделя для простой девятилетней крестьянской девочки Марфуши Поташкиной запомнится на всю жизнь.

Сперва стало известно, что у них поменялся помещик. Предыдущий взял и внезапно продал Шевардино князю Ланину.

Новый владелец душ тут же решил переселить всех из деревни в землянки, вырытые неподалёку от деревни, в Утицком лесу. А саму деревню сжечь. Деревню сожгли этим же вечером. От их небольшой избушки остались рожки, ножки да угольки.

А через три дня... Утром! Произошло событие, которого ждали последнее время - пришли французы.

А ещё через час, после новостей о французах, мама выдала страшное известие. Два малолетних брата - Ванька семи лет, да Прошка пяти. Сбежали из дома на войну. Об этом матери поведала четырёхлетняя Дуняша. Которую, будущие артиллеристы, не взяли с собой из-за того, что она баба малолетняя и язык не умеет держать за зубами.

И вот, когда произошли эти ужасные события. Весь женский состав семьи Поташкиных - Марфуша, Дуня и мама, сидели, прижавшись друг к другу и белугами ревели от горя. Параллельно вспоминая старые обиды и выясняя, кто больше виноват в том, что ребята убежали без спроса.

В дверь постучали, а потом внутрь заглянуло лицо здоровущего солдата. - Живые есть?

- Да, - мать подскочила с лавки. Подошла к двери.

- Здоровья тебе, хозяюшка, - Служивый затолкал внутрь малолетних беглецов. - Твои чада?

- Ох, горюшко горемычное! Мои... - мать, с радостью, вцепилась в ребятишек. - Мои... - Стала их целовать, прижимать.

- Спасибочки, солдатик дорогой. Всю жизнь буду молиться за здоровьишко. Да, как же ты их споймал? Нашел? Заприметил? Они же бестии... хитрющие? На днях так запрятались – неделю найти не могла.

Служивый провёл рукой по усам. - Да, ужо, побегали за ними. За повозками, прятались. В ящиках. Только ящики у нас с секретам. Туда залез - обратно не вылезешь. Вот они и давай стучать - на волю проситься. Мы таким образом ужо семерых поймали.

Мальцы недовольно надули щёки. По мужицки подбоченились. - Ничего, в следующий раз будем умнее. В гусары пойдём - они не такие хитрые как артиллеристы.

Мать выпрямилась. Вытерла рукой слёзы радости. - Следующего раза не будет. Я вас привяжу. Будите как бычки стоять, у забора. Ишь, выдумали - убегать без спроса. Хорошо хоть вернулись - живые.

Дуняшка слушала, слушала. Внезапно радостно подскочила на лежанке, подняла ладошки кверху и закричала...

- Уря-я! Мужики вернулись с войны... живыми! Плаздник!

***

Совещание у командующего русскими войсками затянулась глубоко за полночь. По донесению разведки армия неприятеля в течение следующего дня должна была полностью подойти к месту сражения. И уже в полном составе атаковать русские войска.

Кутузов выслушал доклад генерала-квартирмейстера Толя о состоянии дел в первой армии. Задумался. В штабной избе повисла тишина. Тишина была и в окрестностях деревни Татариново, где располагалась Ставка русского войска. И только где-то далеко, в стороне сожжённой деревеньки Шевардино, продолжало бухать, бахать и громыхать.

Кутузов недовольно скривился. Вопросительно посмотрел на присутствующих. - Господа, может кто-нибудь объяснит? Что происходит? Ночь на дворе. Темнотища. Бой закончился! А он стреляет?

- Разрешите, я скажу? – с места поднялся командующий второй Западной армии князь Багратион. – Господа, полковник Ланин зазнался. Позволили повоевать немного. Он и возомнил себя непонятно кем. А ещё... - кивнули на Кутузова. - Пообещали дать генерала. Вот и чудит князюшка – славу завоёвывает. Ещё час-два будет пулять, показывая, что один воют. А завтра, когда французы наваляться всем скопом на его фланг, никакие игрушки-ловушки не помогут. Наполеон притащит артиллерию. Конницу. Подойдёт гвардия. Форсирует реку. И сметёт его вместе с редутом, который он замаскировал под холм.

- Думаете? - высказал сомнение один из присутствующих, который питал неприятие к Багратиону.

- Просто уверен. Я бы на его месте так и поступил.

БАХ! ДАХ! БАДАХ! - продолжало бабахать где-то вдали.

- И все же? - Кутузов поёжился. Поправил шинель, накинутую на плечи. - В кого он стреляет? Должно же быть объяснение?

- Любезный? - повернулись к адъютанту стоявшему у входа. - Князь Ланин приехал?

- Так точно-с. Ждёт.

- Пригласите.

......

Ланин вошёл внутрь. Звонко, от всей души. (Специально одел). Стукнул шпорами на сапогах. Вытянулся. Вскинул подбородок.

Кутузов строго прищурил единственный глаз. - Голубчик, поведайте добрым людям? В кого, там, стреляете? Бой закончился. Неприятель отошёл. А вы всё воюете?

Вселенец решил отвечать на вопросы князя коротко, ясно, без всяких заумных оборотов и красивых иностранных фраз.

- Получаю информацию с воздушного шара о французах. Сверху, костры хорошо видно. Наводчик сигналит о месте расположения бивака неприятеля. Я подтягиваю пушки. Навожу. Стреляю. Попадаю. Уничтожаю врага.

- Видите, господа, - командующий задумчиво потеребил пальцами. - Всё просто и понятно: Подтягивает. Наводит. Стреляет. И даже - попадает.

Багратион вскочил с места. Затряс бакенбардами. - Что он несёт? Ладно, днём. Пускал сигналы - солнечных зайцев, с высоты. Их было видно. Но, сейчас? Темнота, чернота. Даже Луны - нет?

Кутузов выслушал Багратиона. Побарабанил пальцами по столу. Повернулся в сторону Ланина. Завалился на локоть.

- Ну-с, сударь! Объясняйте? Как можно пущать зайцев, в темноте?

- Ваше сиятельство, - громко стукнули шпорами. Гордо вздёрнули головой. - Когда нет Солнца и Луны... Достаточно обычного фонаря.

- Фонаря? - переспросил Багратион.

- Фонаря? ...наря? ... ря? - удивлённое эхо разнеслось по штабной избе.

Кутузов медленно встал со стула. Поправил накинутую на плечи шинель и вышел из дома. Взглянул на небо. Нашёл едва заметный светящийся шар. Из-под которого не останавливаясь мигал свет.

Вселенец решил добить колеблющиеся командование и до небес поднять свою значимость. (Пусть теперь попробуют не дать генерала!)

- Ваше сиятельство, у меня готова карта с ночным перемещением и расположением войск неприятеля. Взглянуть не желаете-с. - Протянули свёрнутый тубус.

Кутузов, безапелляционно, как-то по-будничному, будто так и должно было быть, взял карту из рук полковника. (Даже не пообещал награды). Посмотрел на окружавших генералов. - Господа, прошу вернуться. Военный совет не закончен.

***

Кроваво-красное солнце медленно, словно на аркане, тащили куда-то вглубь земли. Оно сопротивлялось. Из последних сил, пыталось зацепиться лучами за поверхность, порывалось вылезти обратно. Ветер-предатель подозрительно стих, словно прислушивался, ожидал чего-то нехорошего. Из подворотни медленно, шаркая ногами, подкрадывалась ночь!

Штабс-капитан Левашов давал последние указания группе бойцов.

Диверсанты, закутанные по уши в тёмно – серо - зелёную одежду, слушали и кивали головой.

- Повторю... Сегодня, всю ночь, пугаем неприятеля громкими звуками выстрелов. Каждый из вас, располагается на дереве, недалеко от лагеря неприятеля. Внимательно следит за воздушным шаром. Ждёт сигнала. И только! После получения! Достаёт из вещмешка банку с зарядом, поджигает шнур и бросаете её в сторону. После чего раздаётся громкий звук взрыва. Или треск мушкетных выстрелов. Вы, притихли. Ждёте новой команды сверху. Получаете – снова бросаете. Опять ждёте. И так до последнего заряда. Пока не закончатся. Понятно?

Один из бойцов задал вопрос. - Ваше благородие, а если я не увижу сигналов с неба – листва помешает, али ещё чего?

Штабс-капитан подошёл ближе к солдату. Разъяснил. - Соломин, тебе выдали железные когти. Чтоб ты лазил по деревьям как белка. Поэтому, смени дерево, найди место лучше. Но! Воздушный шар нужно видеть постоянно, это связь с бригадой.

Левашов обвёл взглядом строй. Не дождавшись новых вопросов, продолжил инструктаж. - По поводу возвращения. Враг рядом. Он будет встревожен и скорее всего будет искать вас. Может даже вести огонь в сторону громкого звука. Вы! Осуществили подрыв последнего боеприпаса. Ждёте пока всё успокоится. И только после этого возвращаетесь в расположение бригады. Если! Враг не даёт возможности вернуться. Находитесь на подготовленном месте до следующей ночи. Не забывая днём просигналить зеркалом в сторону шара, что живы и ждёте удобного времени для возвращения. Ещё вопросы, есть?

Прозвучали короткие ответы. - Никак нет. Нет. Нет вопросов.

- Тогда, к выполнению приказа - приступить. Расходимся парами, в разные стороны, с интервалом в минуту. Первые пошли.

......

Всю ночь вокруг лагеря французов, что-то бабахало, гремело, весело перестреливалось и сильно громко взрывалось.

Солдатам не удалось отдохнуть. Шум, доносившийся со всех сторон, заставлял быть постоянно настороже, всматриваться в темноту, ожидать нападения неприятеля.

Маршала Мюрата, уставшего от бесконечного шума, дыма, усыплённого снотворным порошком, разбудил адъютант.

- Ваша светлость, к вам, с очень важным и срочным донесением, полковник Бьёрн Рольф Вильгельм Штальмахер.

- Кто? - маршал спросонья не смог разобрать такого длинного имени.

- Командир 6-го Вестфальского пехотного полка.

- Скажи, я занят и сегодня приёма не будет.

- Ваше светлость, он говорит, ночью, выследил расположение русских артиллеристов, скрытно подобрался к их лагерю и пока они отлучились – захватил орудия.

- Не может быть? - Мюрат чуть не выронил бокал из рук. – Вот, так новости! Давай, зови его.

Полный, розовощёкий, похожий на откормленного кабана офицер, воодушевлённо рассказывал командующему о ночном происшествии.

- Герр маршал, проклятые варвары кружили вокруг моего полка, не останавливаясь, с самого вечера. Постоянно куда-то стреляли, чего-то взрывали. Бухали, бабахали, шумели. Я заметил место откуда чаще всего доносятся звуки. И решил на свой страх и риск совершить нападение. Поднял ребят. В полной темноте, не зажигая огня, ориентируясь только на звуки, мы пробрались в то место, где, эти черти, расположили лагерь. А затем громко шумя, крича, стреляя из всего, что стреляло, совершили нападение. Они так испугались внезапной атаки, что убежали, не приняв боя. Трусы! Побросали пушки, заряды, повозки. Ваша светлость – такая удача – мы захватили более сорока орудий.

- Молодец, полковник! - маршал отсалютовал бокалом Штальмахеру. - Сегодня же доложу о твоем геройстве императору. Награда не заставит себя ждать.

......

- Мюрат в хорошем настроении ехал в Ставку Наполеона. По дороге его карету нагнал один из адъютантов.

- Ваша светлость, прошу простить. У меня плохие новости.

- Что? - сердце Мюрата предательски сжалось и заныло от плохого предчувствия.

- Русские ночью разгромили 3-ий артиллерийский полк.

- Гадство! Как такое могло произойти? Он же стоял в центре лагеря? Окруженный войсками?

- Не можем понять. Каким-то образом им удалось обойти охрану. Проникнуть внутрь. Захватить орудия и увезти в неизвестном направлении.