Глава 8

На следующий день я планировал проверить работу над Мировой Дорогой. Большая часть моей работы над собственно проектом уже была завершена. Все руны для огромных ворот были тщательно выложены и высечены на камне, но мне всё ещё нужно было удостовериться, что остальная часть конструкции была завершена как надо, прежде чем активировать чары. По моим лучшим прикидкам, у этого огромного строительного проекта уйдёт ещё год или два на завершение всех включённых в конструкцию каменных работ.

Большая часть этих каменных работ имела мало отношения к магии сама по себе, но требовалась исключительно для целей контроля и защиты. Как только ворота будут активированы, Мировая Дорога сможет соединить даже самые отдалённые части Лосайона, позволяя фермерам и купцам доезжать до столицы из любой части нации не более чем за пару дней пути. Это также позволит королю быстро перемещать войска в любую точку королевства, которая может оказаться под угрозой.

Сама Мировая Дорога на самом деле строилась под землёй в форме, похожей на колесо телеги. Втулкой в центре колеса была крепость, на которой был построен Шпиль Путника. Сама дорога шла вокруг крепости, длиной почти в одну и две третьих мили по окружности. Дорога была построена на отёсанном камне, проложенном в пятидесяти футах под поверхностью земли. Чтобы создать её, мы вырыли огромный котлован, прежде чем выложить основание дороги прямо на скальном фундаменте, и построить стены из отёсанного камня. Потолок был из массивных монолитов длиной в двадцать футов, от одной обочины дороги до другой.

Когда она будет закончена, дорога будет снова полностью засыпана землёй. Надежда была на то, что на поверхности почти не останется признаков того, где именно пролегала дорога, кроме собственно крепости в центре. С двух разных сторон круга к центральной крепости шли две дороги, и массивные железные решётки и дубовые ворота защищали вход на эти ответвления. Ещё больше решёток перекрывали дорогу после того, как она входила в крепость. Ещё несколько других планировались и вдоль внешней дороги тоже, чтобы управлять движением, если кто-то решит использовать дорогу, чтобы вторгнуться в Лосайон.

Вдоль внешнего периметра Мировой Дороги находились магические врата, ради защиты и управления которыми и было выстроено всё остальное. Будучи завершёнными, каждые из этих массивных врат будут перманентно соединены с похожими вратами рядом с различными городами Лосайона. Каждые из этих конечных врат будут защищены скромной крепостью, не говоря уже о более базовых «структурных» защитных средствах, которые я встроил в конструкцию.

Более интересными, по крайней мере — для меня, были более широкие возможности. Создаваемая нами конструкция в конечном итоге имела места для двадцати трёх ворот, но лишь семь были спроектированы для различных мест в Лосайоне. Когда-нибудь, при условии достаточно стабильных политических и экономических условий, мы сможем открыть ворота в ключевые места на территории других наций, таких как Гододдин или Данбар, или, возможно, даже маленьких городов-государств, вроде Аградэна.

Увидев эффект, оказанный на земли Уошбрука и Камерона упрощёнными торговлей и перевозками, я мог лишь вообразить, какие могли быть последствия у более крупной системы постоянных врат. Моей надеждой и мечтой было то, что это станет одним из величайших благ для экономики не только Лосайона, но и всех наций. До Раскола мир людей был полон чудес. Это был мир процветания, в котором магия была обыкновенным делом, и многие нынешние беды легко решались. Мировая Дорога будет великим шагом по возвращению человечества к тем дням.

Сегодня был мой почти первый день с Джорджем, сыном Уолтэра Прэйсиана, в качестве моего майллти. Восемнадцати лет от роду, он был высоким молодым человеком со стройным телосложением и светло-карими волосами. За последние несколько лет я провёл некоторое время, помогая ему научиться аккуратному использованию его способностей, но я всё ещё сомневался насчёт того, что он будет особо полезен в качестве майллти. Эта работа требовала терпения и наблюдательности… несмотря на тот факт, что была невероятно скучной. Даже я мог это признать. Ходить за мной следом целый день, приглядывая за моим ментальным состоянием, было нудной работой для кого угодно. Чёрт, даже мне самому не нравилось пытаться следить за своим ментальным состоянием.

Хотя мне не хотелось этого признавать, это было одним из моментов, которые делали Элэйн более подходящей для этой работы. Её влюблённость в меня позволяла ей гораздо легче тратить значительную часть своего времени, наблюдая за моим ментальным состоянием. Тем не менее, Джордж был тихим парнем, и пока особо не выказывал юношеской безрассудности. Я был весьма уверен, что на его месте и в его возрасте мне бы эта работа подошла очень плохо.

Джордж пытался незаметно ковыряться в носу, когда я заговорил, чтобы привлечь его внимание:

— Джордж, ты уверен, что хочешь весь день ходить за мной следом?

Он поднял на меня взгляд, прежде чем ответить с почти ничего не выражавшим лицом:

— Не-а.

Его честность застала меня врасплох. У этого парня были одновременно искренняя честность и сарказм, которые, смешиваясь, часто озадачивали людей. Однако я был не против. Я и сам когда-то был заносчивым молодым человеком. Большинство сказало был, что я и сейчас недалеко от этого ушёл.

— Рад это слышать, — ответил я, осклабившись. — Я примерно такого же мнения.

Его губы дрогнули в почти неуклюжей улыбке, что я воспринял как хороший знак. Без дальнейших предисловий, мы пошли к телепортационным кругам, и скоро снова стояли внутри Шпиля Путника. Я повёл его вверх по лестнице, чтобы поглядеть на открывавшейся с самого высокого балкона вид. Прежде чем мы достигли вершины, я ощутил присутствие другого человека — охранника или посыльного, как я предположил по его одежде. Шагнув наружу, мы увидели стоявшего у края мужчину, наслаждавшегося видом. Услышав наши шаги по ступеням, он обернулся:

— Ваше Сиятельство, у меня есть для вас послание от Короля, — сказал он нам, добавив уважительный поклон.

Я покосился на Джорджа, прежде чем ответить:

— Балкон — довольно странное место для посыльного.

Посыльный покраснел от стыда:

— Мне сказали ждать вас у телепортационного круга, милорд, но я не смог противиться желанию посмотреть с вершины.

— Ничего. Каждый раз, когда я использую этот круг, я делаю это для того, чтобы прийти сюда, и посмотреть, поэтому ты с тем же успехом мог ждать и здесь. Вид определённо не даёт скучать, — с улыбкой сказал я. — Давно ждёшь?

— С рассвета, милорд.

— Тогда передавай своё послание, — сказал я ему. Заря была три часа тому назад.

Он выпрямился, выполняя свой долг:

— Король просит вашего присутствия, сразу же, когда вам будет удобно. Зная, что вы можете и не проверить шкатулку для посланий до более позднего времени дня, он послал меня и нескольких других, чтобы ждать у кругов, которые вы могли бы использовать, чтобы доставить вам это сообщение как можно быстрее.

С технической точки зрения, Королю Лосайона не нужно было ничего «просить». Однако учитывая наши давние отношения и тот факт, что я участвовал в процессе возведения Джеймса на трон, он имел тенденцию к вежливости, когда отдавал мне приказы. Тем не менее, это, наверное, должно быть что-то срочное, если он не стал ждать, пока я проверю шкатулки для сообщений вечером. Я подошёл к каменной стене, и выглянул наружу между её зубцов.

— Подойди, насладись немного видом вместе со мной, а потом можешь переместиться вместе со мной через круги во дворец. Уверен, перспектива опять спускаться по ступеням до самого низа тебя не радует.

Посыльный благодарно вздохнул. Лестница вверх тянулась на сотни футов, прежде чем достигала комнаты с телепортационным кругом. Последний её пролёт, по которому мы только что поднялись, имел протяжённость всего лишь в двадцать пять футов.

Вид был великолепным, как обычно.

* * *

— Я рад, что один из моих посыльных так быстро тебя нашёл, — сказал Джеймс, когда мы удалились в его личные покои, чтобы поговорить. Он всегда предпочитал встречаться со мной в менее формальной обстановки, если на то была возможность. Нас обоих слегка стесняла природа наших отношений, когда мы были на людях.

Когда дверь захлопнулась, и мы оказались действительно одни, я шагнул вперёд, и, проигнорировав его протянутую руку, обнял человека, бывшего мне чем-то вроде суррогатного отца.

— Не будь таким чертовски формальным, — упрекнул я его.

Расслабившись, он наконец закончил объятия, крепко хлопнув меня по спине. Когда мы разъялись, он снова заговорил:

— Я всё ещё не был уверен в наших отношениях, — произнёс Джеймс. Он имел ввиду наш последний спор, о природе нашей «помощи» Королевству Гододдина.

Я строго посмотрел на него:

— То были дела, хотя я и думаю, что ты не прав. В конце концов, мы — семья, — сказал я. Технически, Джеймс был моим дядей, но лишь через свою жену. На самом же деле я питал к нему родственные чувства скорее из-за своего детства и моих тесных отношений с его сыном, Маркусом. — Что тебе было нужно? — спросил я.

У Джеймса на лице было любопытное выражение, нечто среднее между мальчишеской улыбкой и лёгким смущением:

— Вообще-то, это связано с Гододдином. Твои рыцари настолько хорошо справляются с искоренением нежити, что Король Николас нашёл время и средства на то, чтобы приехать сюда.

Я поднял бровь:

— Он здесь? Насколько загодя он тебя предупредил? — осведомился я. Я встречался с Николасом лишь раз, несколько лет назад, когда мы «уведомляли» его о нашем намерении пересечь его границы, чтобы сражаться с шиггрэс. В те времена он отчаянно нуждался в нашей помощи, поэтому с разрешением проблем не было.

— Почти ни насколько, — сказал Джеймс, ясно слышно кашлянув, что было верным признаком его раздражения. — Предположительно, это было необходимо, чтобы снизить вероятность нападения на него убийц или других врагов. Он явился лишь с небольшим сопровождением.

Слегка хохотнув, я ответил:

— Пусть так, но я уверен, что у него были и другие причины.

— Он наверняка также надеялся застать меня врасплох — чтобы посмотреть, что он сможет выяснить во время неожиданного визита, хотя он и не может себе позволить испортить нанести вред отношениям между нашими нациями. Николас идёт по тонкой черте, явившись сюда без предупреждения, — напрямик заявил Джеймс.

— Уверен, ему всё ещё нужно искать твоего расположения, если только он не глупец, каковое впечатление у меня определённо не сложилось после нашей единственной встречи, — сказал я, соглашаясь с ним. — Но ты всё ещё не сказал, как это касается меня, — закончил я.

Джеймс поморщился:

— Он хочет встретиться с тобой, чтобы поблагодарить за работу, выполненную на благо его страны Рыцарями Камня. Он также надеется, что ты устроишь ему экскурсию по Мировой Дороге.

— Надо было догадаться! — громко воскликнул я. — Я думал, мы договорились, что я больше не буду устраивать никаких «экскурсий» до следующего года, — с лёгким раздражением сказал я. Хотя я понимал необходимость в том, чтобы показывать и объяснять цель этого проекта, для поднятия интереса и укрепления поддержки среди дворянства, Джеймс согласился оставить меня в покое ещё на год, прежде чем начать спихивать на меня новых «высокопоставленных визитёров».

Он поднял ладони:

— Это не просто какой-то там дипломат, Мордэкай, это — правитель Гододдина.

— Он всё ещё правит лишь потому, что я всё ещё патрулирую его границы, — огрызнулся я в ответ, — иначе их всех либо забрали бы шиггрэс, либо Данбар бы аннексировал их королевство.

Джеймс озорно улыбнулся мне, отвечая:

— Это же ты принял благородное решение вернуть ему трон. Насколько я помню, я хотел, чтобы твои рыцари помогли мне захватить Гододдин для Лосайона.

Я зыркнул на него в ответ, пытаясь использовать взгляд, которым Пенни прожигала во мне дыры, когда злилась. К сожалению, мне так и не удалось отточить этот взгляд до совершенства.

— Рыцари Камня не были созданы для вторжения и захвата, — парировал я, повторяя свой многолетней давности довод.

— Тогда тебе просто придётся взглянуть в лицо последствиям, и немного поразвлечь нашего гостя. На то, чтобы его удовлетворить, не должно уйти больше, чем несколько часов, — сказал Король Лосайона, захлопывая свой словесный капкан.

Меня обыграли.

— Ладно, будь по-твоему. Когда от меня требуется начать своё показательное выступление?

— Завтра утром, где-то в десять, я думаю, — самодовольно сказал Джеймс, будто знал заранее, что я соглашусь.

— Ты уже обо всём договорился, так ведь? — заметил я, озарённый догадкой.

Отец Маркуса чувствовал себя на троне как рыба в воде. Подмигнув мне, он снова заговорил:

— Конечно же нет! В самом деле, Мордэкай, тебе следует научиться больше мне доверять. В конце концов, я же твой монарх.

— Увидимся утром, — сказал я ему с кислым выражением лица, и удалился, выйдя прочь, и забрав Джорджа. Я оставил его ждать, пока говорил с Королём наедине. В присутствии других людей нам с Джеймсом приходилось поддерживать гораздо более строгий протокол.

Уходя, я пробормотал себе под нос: «Хитрый, старый ублюдок…», — и молодые уши Джорджа это уловили.

— Что вы сказали?

— Ничего, — проворчал я, но мой магический взор видел, как Джордж улыбался, следуя за мной.

* * *

На следующий день я прибыл с утра пораньше. За годы я научился вставать рано, но всё ещё считал рассвет ужасным временем. Весьма вероятно, что именно поэтому Джеймс выбрал десять утра, прежде чем посоветоваться со мной… он знал, что начиная раньше, он накликал бы беду.

Сегодня со мной была Элэйн. Остаток недели меня должен был сопровождать Джордж, но все согласились с тем, что его сестра будет более подходящим выбором для развлечения короля, и её сегодняшняя внешность определённо поддерживала это мнение. Она оделась в изящное жёлтое платье, подчёркивавшее её блестящие золотистые волосы. Пенелопа даже одолжила ей пару украшений, чтобы украсить её внешний вид.

Пусть она и была дочкой обладавшего низким общественным положением лорда (рождённого простолюдином), но я не хотел, чтобы кто-то из зарубежного дворянства задирал нос перед одной из немногих оставшихся в мире волшебников. Однажды меня не станет, и впечатление, произведённое моими детьми, и детьми Уолтэра, будет сильно зависеть от того, какие места они будут занимать в будущем. Я хотел позаботиться о том, чтобы эти места были уважаемыми и авторитетными. Дни, когда церковь калечила и медленно уничтожала волшебников, уже миновали.

Остаток прошлого дня я провёл в работе над улучшением магического мастерства Джорджа. Я не собирался давить на него, но после разговора с Королём Джеймсом мне нужно было спустить пар. Вторую половину дня мы провели, используя нашу силу в помощь каменщикам, работавшим над Мировой Дорогой. Следует заметить, что я работал не меньше Джорджа, но благодаря своим более развитым способностям я к вечеру устал гораздо меньше. В плане чистой магической силы Джордж находился где-то между своим отцом и своей сестрой, но у него ощущалась немалая недостача, по сравнению с ними, если принимать во внимание их превосходящую искусность.

Мы с Элэйн были в боковой комнате, рядом с одной из приёмных гостиных Короля Джеймса, ожидая, когда нас вызовут. Мы были там почти тридцать минут, прежде чем открылась дверь, и Адам, главный камергер, заглянул внутрь.

— Его величество готовы вас принять, Ваше Сиятельство, — сказал он мне сухим тоном, скрывавшим любую существовавшую между нами фамильярность. Адам знал меня ещё с моего первого пребывания во дворце много лет назад, и я не раз бывал здесь с тех пор — но он был слишком профессиональным, чтобы это показать.

Вставая с мягкого кресла, где я сидел, расслабившись, я протянул руку Элэйн.

— Спасибо, Адам, — ответил я, удерживаясь от желания поддеть его. Мы прошли за ним в гостиную, где двое королей сидели и наслаждались лёгкими напитками из свежевыжатого сока, скорее всего яблочного, если судить по цвету.

— Лорд Мордэкай Иллэниэл, Граф ди'Камерон, и Достопочтенная Элэйн Прэйсиан, Ваше Величество, — объявил Адам, когда мы вошли.

Мы с Элэйн низко поклонились, затем стали тихо ждать, стоя перед двумя монархами. Протокол требовал, чтобы мы не говорили и не приближались, пока к нам сперва не обратится Король Джеймс, и пока нас не признает его гость, приезжий глава государства, Король Николас. После очень короткой, но заметной паузы Джеймс заговорил:

— Лорд Камерон, пожалуйста, подойди, и будь как дома, — указал он мне жестом руки, и обратился к Николасу: — Позволь мне представить благородного Лорда Камерона и его спутницу, Элэйн Прэйсиан. Элэйн, пожалуйста, тоже подойди.

После этого заявления она подошла, присоединившись к нам, хотя мы всё ещё держали языки за зубами, ожидая первых слов Николаса. «Этот этикет меня доконает», — молча подумал я. За несколько коротких лет до этого я бы понятия не имел, как вести себя в такой сложной ситуации — к счастью, Джеймс натаскал меня в подробностях социального протокола.

Сделав медленный вдох, Николас наконец заговорил:

— Лорд Камерон, мы много слышали о твоих отважных деяниях. Мы также благодарны относительно конкретных элементов твоих действий, спасших так много наших людей.

Я склонил голову во втором, более коротком поклоне:

— Благодарю, Ваше Величество. Оказать хоть какую-то услугу вашему народу было честью для меня.

Николас перевёл свой взгляд на мою спутницу:

— Элэйн, нам дали понять, что ты — дочь Лорда Уолтэра Прэйсиана, и сама являешься волшебницей. Это так?

Она изящно кивнула:

— Да, Ваше Величество.

— Ты хорошо справляешься со своей силой и положением, учитывая твой юный возраст, — ответил иностранный король.

— Благодарю, Ваше Величество.

Джеймс указал на несколько пустых стульев:

— Пожалуйста, садитесь, располагайтесь с удобством.

Мы с Элэйн нашли себе стулья, и встали рядом с ними. Дальше заговорил Король Николас:

— Лорд Камерон, я бы предпочёл обойтись без обычных формальностей. Пожалуйста, не стесняйся, говори неформально, поскольку мы находимся в приватной обстановке.

Я бросил взгляд на Джеймса, и поймал его согласный кивок, прежде чем ответить:

— Если вы так желаете, Ваше Величество. Пожалуйста, зовите меня по имени.

Николас улыбнулся:

— Тогда и ты должен звать меня Николасом, и больше никаких «величеств». Джеймс уже уведомил меня о том, что вы с ним — родня, так что тебе, должно быть, не впервой обращаться с королями фамильярно.

— Это великая честь для меня… Николас, — осторожно сказал я.

Король Гододдина тепло ответил:

— Ты достоин этой чести. Если бы не помощь твоих рыцарей, то сомневаюсь, что у меня вообще ещё было бы королевство.

Я снова поклонился:

— Я и мои рыцари держим ответ перед нашим королём. Это он заслуживает твоей благодарности, — сказал я, бросив взгляд на Джеймса, чтобы убедиться в том, что он осознавал иронию ситуации.

— Никакой правитель не может добиться успеха без услуг мудрых советников, и именно твой совет, Мордэкай, побудил меня принять решение оказать помощь Гододдину, и это твои люди действовали согласно моей воле. Давай, садись. Мы будто как старики, только и делаем, что возносим друг другу хвалу, — наконец сказал Джеймс. Помимо этого он протянул мне напиток, прежде чем предложить другой Элэйн.

Элэйн приняла бокал, а Николас перевёл разговор в ныне желаемое им русло:

— Я расспрашивал Джеймса о строительном проекте, которым вы занимаетесь последние несколько лет. Боюсь, что я не полностью понимаю действие магии, но он говорит, что ты сможешь соединить самые дальние пределы вашей нации лишь одной короткой милей дороги.

— Мировая Дорога будет длиной скорее в полторы мили, Ваше Величество, — по привычке поправил его я. «Дурак», — молча обругал я себя. Нельзя просто брать, и небрежно поправлять монарха, пусть и не своего собственного.

Николас нахмурился:

— Я думал, что мы договорились обойтись без формальностей, Ваше Сиятельство, — заметил он. Его ремарка подчёркнуто напомнила мне, что я обратился к нему как к королю.

Я с облегчением осознал, что он упрекал меня в формальном отношении, а не в том, что я его поправил:

— Прошу прощения, Ва… Николас. От старых привычек трудно избавиться, — произнёс я, смеясь внутри. Уж что-что, а обычаи дворянства и особ королевской крови были для меня определённо «не» старыми привычками, а результатом долгой практики и подсказок со стороны Джеймса, Роуз и Маркуса. Моим истинным намерением было именно то, что я представил — вид дворянина, которому трудно было отбросить атрибуты уважения и этикета.

Джеймс слегка ухмылялся, поскольку взгляд Николаса был направлен на меня. Он весьма хорошо знал, как легко я мог возвращаться к простой речи.

— Мордэкай, я должен попросить тебя об услуге, насчёт Мировой Дороги.

— Тебе достаточно лишь попросить, — сказал я ему.

— Николасу любопытен наш проект, и учитывая то, что когда-нибудь мы можем пожелать включить в него другие близлежащие нации, я подумал, что ты мог бы показать ему, как у тебя идут дела, и дать дальнейшие объяснения того, как этот проект будет работать.

Конечно, ни что из этого не было для меня неожиданностью. В течение нашего разговора Элэйн внимательно наблюдала за нами. Выражение её лица говорило о том, что несмотря на свою молодость, её подвижный разум понял гораздо больше недосказанного, чем можно было бы ожидать. Вернув свои мысли обратно к вопросу, я ответил:

— С удовольствием. Ты не будешь против, если Элэйн пойдёт с нами? — обратился я с вопросом к самому Николасу.

— Я не могу представить более приятной спутницы для нескольких праздных часов, — ответил он, вставая, и предлагая руку юной женщине. Быстро присев в реверансе, Элэйн заалела, и взялась рукой за подставленный локоть.

Менее чем полчаса спустя мы снова были на Шпиле Путника, выйдя из круга, в который нас только что телепортировала Элэйн. Мы также заимели небольшой почётный караул, состоявший из двоих солдат Николаса. Джеймс отказался брать с собой ещё кого-то из своих людей, заявив, что нас с Элэйн, как его вассалов, будет более чем достаточно для защиты. Я решил, что это, наверное, было комплиментом.

Глядя вниз с самого высокого балкона, Николас был явным образом впечатлён.

— Насколько высоко мы находимся? — спросил он.

— Чуть выше двухсот пятидесяти футов, — спокойно ответил я.

Острый взгляд его карих глаз уставился в мои собственные:

— Такая огромная высота имеет какой-то особый смысл? Она необходима для магии?

«Хороший вопрос», — подумал я про себя.

— Нет, высота — исключительно вопрос защиты и, возможно, результат моего собственного небольшого тщеславия. Я посчитал, что для настолько важного строения самая высокая башня в мире подошла бы лучше всего.

Иностранный король кивнул сам себе:

— Понятно. А каково назначение центральной крепости — исключительно защитное?

— По большей части — да, — сказал я. — Она защищает центральный перекрёсток, не давая перемещающимся по Мировой Дороге выходить здесь, рядом со столицей, если они настроены враждебно. В ней также будут находиться войска, необходимые для защиты самой дороги, если на неё нападут извне.

— Неужели дорогу необходимо столь тщательно охранять? — со знающим взглядом спросил Николас. Он уже знал ответ — просто хотел услышать моё объяснение.

Джеймс перебил:

— Ну, конечно же… — но внезапно остановился, взглянув на меня. — Давай, выдай ему своё объяснение, Мордэкай.

Я кивнул, и глубоко вдохнул:

— Мировая Дорога соединит весь Лосайон, и позволит установить свободную торговлю между всеми его частями. Она революционизирует коммерцию и станет жизненно необходимой частью нашей экономики. Используемая во вред, она сможет за считанные часы перенести вражескую армию из любой части королевства к нам на порог, да и куда угодно, если уж на то пошло. Из-за этого дорога будет иметь огромнейшее военное значение. Эта крепость будет контролировать и защищать саму дорогу, хотя здесь будет лишь один вход и выход, который ведёт из центра в саму столицу.

Наклонившись между зубцами стены, я указал на дорогу, строящуюся под нами вокруг крепости:

— Сама дорога будет полностью под землёй, когда мы её закончим. Это не позволит использующим её путникам выйти, не пройдя сперва через крепость. Это также делает возможными некоторые из наших более сильных средств обеспечения безопасности.

— Более сильных средств? — вопросительно сказал Николас.

Я бросил взгляд на Джеймса, и, увидев его кивок, продолжил:

— В случае необходимости мы сможем затопить всю дорогу, чтобы не дать врагу использовать её против нас, — сказал я. «Или только четверть дороги», — мысленно добавил я. На дороге было четыре шлюза, которые могли делить её на части, позволяя нам затопить любую необходимую часть, при этом продолжая пользоваться остальными. Однако я не счёл необходимым делиться с Королём Николасом такими подробностями.

На самом деле, подземное сооружение позволит нам затопить дорогу, полностью или частично, не давая воде вылиться на окружающие земли… солёной воде. Четыре входных портала будут соединены с соответствующими им каменными порталами в море — порталами, которые были затоплены на надлежащей глубине, чтобы позволить им затопить Мировую Дорогу, не давая при этом воде подняться выше уровня земли, если мы по каким-то причинам не сможем их закрыть. Когда нам захочется слить воду, их можно будет запечатать, а дополняющие их сливные порталы откроются на уровне моря вдоль берега, позволяя морской воде вылиться обратно в океан.

Ещё более интересным был второй набор порталов, использовать который не предполагалось вообще. Эти порталы были соединены с порталом глубоко под землёй, который вёл в массивную полость с магмой. Открытие этого набора порталов заполнит Мировую Дорогу лавой, фактически запечатав и полностью её уничтожив, если до этого дойдёт.

— Твоя конструкция кажется чрезвычайно обороноспособной, — заметил Николас.

Я улыбнулся:

— Именно таково и было моё намерение. Мы не только сможем закрыть и затопить дорогу при необходимости, но ещё и каждые ворота, открывающиеся в неё, в пункте назначения будут окружены маленькой крепостью. В каждой из этих точек охранники смогут отключить или уничтожить ворота, которые защищает их крепость, если сочтут это необходимым, чтобы не дать врагу войти на дорогу.

— В отсутствии тщательности тебя не обвинишь, — ответил Николас.

— Почему бы тебе не спустить нас вниз, чтобы посмотреть саму дорогу, Мордэкай, — сказал Джеймс, чтобы заполнить паузу. — Когда видишь её вблизи, на самом деле чувствуешь весь масштаб, — заверил он Короля Гододдина.

Небольшая прогулка вниз по лестнице привела нас к кругу, а более длинный отрезок лестницы привёл нас вниз, в саму крепость. Она была необычной по сравнению с другими замками, поскольку не была построена вокруг центрального донжона. Вместо этого в центре был большой круглый двор, одни главные ворота из которого вели на север, к Реке Мё́ртл и мосту через неё, который вёл в Албамарл. Над воротами была массивная башня, на которую опирался Шпиль Путника. Остальная часть крепости состояла из стены толщиной в пятьдесят футов, окружавшей двор, и перемежавшейся маленькой сторожевой башней через каждые тридцать ярдов.

В самом центральном дворе было два наклонных прохода, уходивших вниз, под стены. Эти туннели шли на четверть мили, к самой восточной и к самой западной точкам находившейся под землёй Мировой Дороги. Когда мы опустились во двор, я повёл двух королей и Элэйн вниз по восточному сходу.

Я называл его сходом, но на самом деле он являлся частью дороги, будучи вымощенным и очень пологим. Мы быстро оказались окружены камнем, но над нашими головами висели зачарованные шары, равномерно светившиеся. В целом освещение было менее ярким, чем дневной свет, но достаточным, чтобы читать, если было такое желание.

Николас был уже впечатлён:

— Эти светильники… они тоже магические? — спросил он.

Я кивнул.

— Неужели ты сделал их все сам? Если дорога идёт на четверть мили в каждом направлении, а потом ещё и полторы мили по кругу… светильников должны быть тысячи! — воскликнул он.

— Так и есть, — гладко ответил я, — хотя я не делал их в одиночку. Элэйн, её отец, и её брат все потратили некоторое время, помогая создавать зачарованные шары, — добавил я. На самом деле, я выбрал восточную дорогу именно потому, что на западной стороне пока не хватало светильников. Джордж и его отец прямо сейчас работали над некоторыми из них. Мы все создавали светильники по очереди, но даже так мог уйти ещё год на то, чтобы закончить их все.

Мы пошли дальше. Восточная дорога тянулась почти на четверть мили, прежде чем мы дошли до точки, где она соединялась с тем, что по моему мнению было собственно Мировой Дорогой. За десять ярдов до точки, где встречались две дороги или, к этому времени, «туннели», на потолке располагалась массивная железная решётка. Николас заметил её:

— Я вижу решётку наверху, но ворот нет. Так и задумано?

Я посмеялся:

— Ворота есть, их просто не видно, — указал я назад, на дорогу, по которой мы только что прошли. — Вон там, — сказал я, отойдя на двадцать ярдов назад. — Видишь вот эти две параллельные линии? — спросил я Николаса. Указанные мною линии находились друг от друга на расстоянии в пять футов, и шли поперёк всей дороги. Они также поднимались вверх по каждой стене, и пересекали потолок.

— Да.

— Камень в полу может упасть где-то на два фута, а камень на стенах может отодвинуться прочь на схожее расстояние, — сказал я, указав на пространство между линиями на полу и на обеих стенах. — Когда это случится, камень на потолке быстрым, но контролируемым образом соскользнёт вниз, создав стену из цельного камня, которая входит в эти пазы, и полностью перекрывает дорогу. Это — наши «ворота», но мы называем их «шлюзом», поскольку они, в том числе, не дают воде течь вверх по этой дороге, если мы решим затопить Мировую Дорогу.

— Как они приводятся в действие? — спросил он.

— Ну, обычно такой штукой управляют с помощью шестерней и воротов, которые вращают люди или тягловые животные, создавая движение. Однако в этом случае вес такого объёма камня сделал бы подобный механизм чрезвычайно непрактичным, — сказал я. «Не говоря уже о том, что таких шлюзов слишком много, чтобы держать рядом с ними людей круглые сутки», — мысленно добавил я. — Вместо этого механизм основан на созданных мною чарах, и управляется набором рычагов, которые находятся в главной крепости.

Я не стал добавлять некоторые детали, вроде того факта, что такие шлюзы были на обоих концах восточной и западной подъездных дорог, вдоль каждой четверти Мировой Дороги, и перед каждым из двадцати трёх порталов. Мировую Дорогу можно было поделить на четыре отдельных секции, или даже шесть, если считать восточную и западную подъездные дороги.

Основным условием Короля Джеймса, прежде чем он выделил ресурсы на строительство дороги, было то, что она никогда не должна стать угрозой для самого Лосайона, если враг получит к ней доступ. Шлюзы, механизм затопления, и даже возможность полностью уничтожить дорогу магмой — это был мой ответ на его требование. Что важнее, управлявшие шлюзами, порталами и освещением чары могли быть активированы и управляться с помощью рычагов, если пользователь знал надлежащие командные слова. Это значило, что управляться с дорогой и защищать её мог любой обладающий нужными знаниями человек, не обязательно волшебник.

Лицо Николаса приняло задумчивое выражение, когда он задал очередной вопрос:

— Я не эксперт по магии, но это всё наверняка требует силы для приведения в движение. Откуда берётся эта сила?

Моя примерная оценка интеллекта Николаса поднялась на одно деление. Я также задумался, не намекал ли он на местоположение Бог-Камня. После того, как я победил Сэлиора, и заточил его в камень, я в целом держал существование этого камня в тайне. Кто-то наивно полагал, что я убил Сэлиора, а кто-то всё ещё поклонялся ему, не ведая, что тот больше не отвечает на молитвы. Король Джеймс и некоторые наиболее значительные граждане Лосайона были проинформированы о правде, в том числе — о существовании Бог-Камня, но основная общественность всё ещё была не в курсе. Однако было весьма вероятно, что Николас узнал о камне через свою сеть информаторов, что являлось вежливым названием для шпионов, работавших на этого дружественного правителя.

Но на этот раз он промахнулся — камень для этого ни коим образом не требовался. Я сделал глубокий вдох, прежде чем ответить:

— Освещение не требует много силы, но ты прав в том, что для приведения шлюзов в движение её требуется немалое количество. Чего ты, возможно, не осознаешь, так это того, что эту силу требуется потратить лишь единожды.

Николас нахмурился:

— Тебе придётся объяснить более подробно. Я в этом плохо разбираюсь.

— Всё сводится к основной разнице между тем, что волшебники называют «уордами» и «чарами», — тщательно объяснил я. — И то и другое создаётся с помощью символов, которые мы называем «рунами», но на практике они используют силу по-разному. Уорды можно создать легко и быстро, но они не хранят в себе силу бесконечно долго, и со временем истощаются. Чары создаются с помощью специфичных геометрических блоков, позволяющих их силе сохраняться бесконечно долго. В случае этих шлюзов, например, встроенной в чары силы достаточно для того, чтобы сдвинуть камни и опустить основной шлюзовой камень на место, но когда это происходит, сила не теряется. Напротив, потенциальная энергия, высвобождаемая при опускании камня, сохраняется в чарах, и, когда те снова активируются, эта сила применяется в обратном направлении, чтобы поднять камень, и вернуть камни в стенах на место, чтобы его подпирать, — закончил я объяснение, и подождал, чтобы увидеть, будут ли у него вопросы — и он не разочаровал:

— Едва ли это кажется возможным. Разве часть энергии не теряется в процессе?

«Очень верно подмечено», — молча отметил я, — «кое-кто явно изучал основы науки и инженерии».

— Это так, и для обычных машин, и в магии, например — в «уордах», которые я только что упоминал. Однако чары являются идеально сбалансированными конструкциями — они сохраняют эйсар в трёхмерных структурах, которые могут включать в себя перемещение между двумя состояниями, в данном случае — между «вверху» и «внизу», по сути, — сказал я ему.

— Великие философы говорят, что мы живём в мире, ограниченном четырьмя измерениями, а не тремя, — ответил Король Гододдина таким тоном, что у меня создалось ощущение, будто я оказался втянут в академический спор.

Я осклабился:

— Ты имеешь ввиду время?

— Да, время, — заметил Николас, а Элэйн и Джеймс наблюдали за нашей дискуссией с лицами, отражавшими их сбитое с толку состояние.

— Ты попал в яблочко. Геометрическая структура чар такова, что заставляет содержащийся в ней эйсар пребывать во состоянии, независимом от четвёртого измерения. Он по сути изолирован от самого времени, — с некоторым энтузиазмом сказал я. Я воодушевился, говоря на эту тему, и был рад наконец найти слушателя, который мог бы меня понять. Я научил Прэйсианов некоторым из своих чар, но они пока на самом деле не осознали стоявшие за ними правила.

— Я не думал, что время можно останавливать или обращать вспять… — с некоторым колебанием сказал Николас.

— В остальных трёх измерениях можно перемещаться в обоих направлениях, поэтому нет причин полагать, что со временем всё должно быть иначе, — сказал я, будучи слегка впечатлён своей собственной логикой. Прежде я никогда не продумывал это настолько тщательно. Геометрия и правила, которым я следовал приходили ко мне почти интуитивно, но до сих пор я не понимал до конца всё, что из них следовало. «Теперь стазисное поле начинает приобретать смысл», — осознал я. Чары стазиса заключали в себя находившееся внутри них физическое пространство, и изолировали его во времени так же, как другие чары изолировали себя от течения времени. Многие вещи стали складываться у меня в сознании подобно кусочкам головоломки.

После этого наш разговор стих, и мы просто шли, следуя изгибу Мировой Дороги, пока не достигли первого из порталов. Он представлял из себя великолепную каменную структуру вдоль внешней стены дороги, каменную арку высотой и шириной в двадцать футов. Камни были покрыты массивными, но в то же время совершенно идеальными и точными рунами. Я сам их вырезал, почти год тому назад. Плоская табличка, установленная над аркой, называла пункт назначения портала — Вёрнингхам, один из трёх крупнейших портовых городов Лосайона.

Внутри самой арки была плоская каменная поверхность, поскольку порталы всё ещё не были активны. Джеймс провёл ладонью по гладкому граниту.

— Сколько ещё осталось, прежде чем ты сможешь активировать их, Мордэкай? — спросил он, скорее ради нашего гостя, чем для себя.

— Все шесть порталов Лосайона могут быть открыты, когда мы будем готовы, — ответил я, — но соответствующие им крепости ещё не закончены. Помимо этого, ещё не готова другая половина дороги.

Николас заговорил:

— Куда будут вести эти порталы? Я вижу, что этот будет открываться в Вёрнингхам.

— Вёрнингхам, Кэнтли, Тё́рлингтон, Ма́лверн, Ланкастер и Арундэл, — быстро ответил я. — В будущем мы надеемся соединить многие другие места, если сумеем установить достаточный уровень доверия.

— Я полагаю, ты имеешь ввиду Гододдин, — внимательно сказал он.

— Сурэнсия, Далэнса, Рэ́ллитон, Айссип и А́йвэрли — города, которые, как мы думаем, могут извлечь из этого большую пользу, — добавил Джеймс, назвав наиболее густонаселённые города Гододдина.

Король Гододдина выглядел определённо не в своей тарелке:

— Не хочу подчёркивать этот момент, но я уверен, что вы осознаёте, что создав порталы во всех главных городах Гододдина, мы полностью сдадим себя на милость Лосайона, или любого, кто будет контролировать Мировую Дорогу в будущем.

«Вы и так уже полностью в нашей власти».

— Крепости, построенные в каждом пункте назначения, служат двойной цели, — начал я. — Они защищают Мировую Дорогу, но они также и защищают то место, где расположены. Любые будущие порталы, построенные на территории иностранных государств, вроде Гододдина, будут включать в себя средство для дезактивации портала с любой из сторон. Это позволит вам при необходимости полностью перекрыть границы.

— Твои слова успокаивают, как, я уверен, и предполагалось, но ты всё же должен понять, почему я так не уверен — несмотря на то, что я в то же время благодарю вашу страну за недавнюю и всё ещё продолжающуюся помощь против шиггрэс, — умудрился произнести Николас одновременно дипломатичным и осторожным тоном, никого при этом не оскорбив.

Тут в дискуссию вмешался Джеймс, сняв с меня необходимость спора о государственных делах:

— Если отбросить наши исторические разногласия, наши нации имеют много общего, Николас, и никого из нас нет сильного интереса в предыдущем конфликте, — сказал он, протянул руку, и в дружественном жесте коснулся локтя Короля Гододдина.

Николас не подался физически прочь от дружеского жеста Джеймса, но его слова сделали это за него:

— Ты знаешь не хуже меня, Джеймс, что будущему всё равно, какие между нами отношения. Политика и мировые события легко смогут однажды направить нас друг против друга, и даже если мы сами сумеем этого избежать, то мы должны подумать о наших будущих наследниках. Разве я могу поставить одного из них в такое плохое положение, полностью во власти того, кто правит твоей нацией?

Пока Король Гододдина говорил, я не мог не согласиться с ходом его мыслей. Его доводы были совершенно верными, но Джеймс так легко не сдавался.

— Ты привёл хорошие аргументы, — сказал Джеймс, прежде чем начать своё опровержение, — но ты не принял во внимание эффект, который эта дорога будет иметь на будущую экономику наших владений.

Николас положил одну ладонь себе на бедро, и повернулся прямо к Джеймсу, полностью направив на него своё внимание:

— Прошу, продолжай.

— Когда Мировая Дорога откроется, в Лосайоне начнётся экономический бум, когда торговцы, фермеры и ремесленники смогут воспользоваться значительно улучшенной возможностью путешествовать и торговать между всеми концами Лосайона. В то же время, Гододдин всё ещё восстанавливается против нанесённого Детьми Мал'гороса опустошения, за которым последовало нашествие шиггрэс, — пояснил Джеймс.

— Я вижу, к чему ты ведёшь, но позже ещё будет время, чтобы пересмотреть это решение, если всё пойдёт так, как ты предполагаешь, — ответил ему другой король.

— Думать следует не только о Гододдине и Лосайоне, — ответил Джеймс, покорно разводя руками. — Данбар на Востоке скорее всего будет очень заинтересован в легко осуществимой торговле через Элентирские Горы. Город-государство Аградэн также получит с этого много выгоды. Помимо них есть возможность торговли и с более удалёнными нациями. И что тогда будет с Гододдином? Он станет стагнирующим захолустьем, которое его соседи затмят и оставят в тени. Разве это вариант?

У Николаса на челюсти дёрнулась мышца, и мне стало не по себе от создавшегося напряжения. Король Гододдина снова заговорил:

— Это звучит неприятно близко к ультиматуму, но я отвечу на вопрос. Выбор, похоже, лежит между стагнацией и превращением в вассальное государство в хвосте восходящей звезды Лосайона. Не надо припирать меня к стене, Джеймс.

Я наблюдал за бывшим Герцогом Ланкастера, переговаривавшимся с Королём Гододдина, как ученик может наблюдать за уважаемым учителем, со смесью благоговения и восхищения. Пока что он замечательно обращался со своим собратом-королём, но именно последний изгиб его фразы заставил меня понять, что целая проведённая в переговорах жизнь искусно отполировала его дипломатические навыки.

Джеймс напусти на себя вид великого испуга, ответив:

— Не надо понимать меня неправильно, Николас. В мои намерения не входило давить или запугивать. Я лишь обдумываю будущее — и, согласно моему мнению, я решил тебе первому предложить возможность насладиться преимуществами, которые даст эта дорога, прежде, чем предложить это Данбару, — сказал он, одним махом превратив то, что можно было понять как угрозу, в дружеское предложение. Он также дал Николасу возможность прекратить дискуссию, не потеряв лицо.

В воздухе повисла тягостная пауза, пока Король Гододдина обдумывал слова Джеймса Ланкастера. Через несколько секунд, которые казались вечностью, он улыбнулся, и положил ладонь своему собрату-монарху на плечо:

— Прости, если я кажусь напряжённым, Джеймс, моя ремарка была опрометчива. Я не собирался намекать на то, что ты стал бы использовать против меня такую силовую тактику. И я не думал о потенциальном преимуществе, которые ты так великодушно мне предложил. Дай мне время подумать, и я дам тебе ответ вскоре после возвращения домой.

Джеймс осклабился, и хлопнул Николаса по плечу:

— Честный ответ, друг мой. Давай же оставим теперь эти вопросы! — воскликнул он. Повернувшись, он обратился ко мне напрямую: — Мордэкай, я так понимаю, что тебе, наверное, многое ещё нужно сегодня сделать, сможешь ли ты отужинать с нами вечером?

— Определённо, — быстро ответил я.

— Возьми с собой Дориана, я его уже сто лет не видел, — добавил Джеймс.

Николас согласно кивнул:

— Да, это было бы идеально. Я искал хорошей возможности обсудить некоторые вопросы с главой Рыцарей Камня. Это также позволит мне прилюдно поблагодарить его за то, что он уже сделал для моего народа, — сказал он. Бросив взгляд на Элэйн, он добавил: — Элэйн тоже с собой возьми.

Элэйн покрылась румянцем а у меня возник совершенно новый ворох беспокойств. В конце концов, несколько моложавый Король Гододдина всё ещё был холост.

Загрузка...