Возмутитель моего спокойствия

Глава 4

Мэтт

Сходу нос пробивает запах свежести, а вернее моющих средств. Пигалицу нахожу в верхней части лестнице. Расположилась спиной ко мне и что-то сдирает со ступенек. Полностью погружена в работу, подпевает и даже умудряется подтанцовывать, оголяя свой зад. Все засветила, и стройные ножки, худющие как у подростка, и попу в труселях, судя по которым ей не 21, а 12-. С такими пандами 12+ уже не носят. Ни сном ни духом о моем приходе. Музыка в ушах телепортировала ее на галактический конкурс двойников Рианны, или Бейонс.

Шутки ради, или в отместку, что дерзнула одеть мою вещь, решил напугать девчонку. Как хитрый кот, заметивший свою добычу, я медленно и тихо начал подкрадываться к своей жертве. Уже почти дошел, хочу схватить ее сзади, но последняя ступенька оказывается, охренеть, какой скользкой. Нога съезжает вперед, вторая незамедлительно следует за ней, заставляя тело потерять равновесие. Я откидываюсь назад и кубарем качусь вниз, отбивая себе бока.

Перед глазами вся жизнь пронеслась. Такая короткая, оказывается! И такая трагичная! Этой маленькой стерве все же удалось сжить меня со свету!

Диана

Я наверное дура. Меня как лохушку развели на уборку дома, а я с такой ответственностью подтверждаю факт своей безотказности. От души драю ему это лестницу. Да чтоб он скатился по ней! Токсикоман долбанный! Явно клей нюхал и разлил его. Пришлось вылить целую банку моющего средства, чтобы хоть как-то размягчить липкую и застывшую грязь.

Для ускорения уборки музыка — самое действенное средств. И настроение поднимает и уборку ускоряет. С Рианой никакой срач мне не страшен!

— Just gonna stand… — вырывается припев из моей души и я бросаю взгляд вниз… а затем замираю.

Там, внизу, на самой нижней ступеньке лежит тело…, как обычно говорят в сводках, с признаками ненасильственного падения. Шевелится. Живой. Вроде.

— Мистер Диллон? — скидываю наушники и осторожно спускаюсь вниз.

— Нет, Барак Обама!

— Что вы там делаете? — сглотнула в ужасе.

— Прилег отдохнуть!

— Вы, что, упали с лестницы? — мозг выдает только такую версию картины.

Тяну его за руку, потом за вторую, подхватываю сзади за подмышки и помогаю аккуратно сесть.

— Почему она такая скользкая? — процеживает сквозь зубы, шипя от боли.

— Лестница? Нормальная. Только две ступеньки наверху… там клей не отрывался. Пришлось налить моющие средство. Так вы, что, прям оттуда скатились??? Офигеть!

— Звони 911!. Кажется, мне конец! Нет, тебе конец!

****

— Перелом левой конечности, ушиб двух ребер, сотрясение головного мозга легкой степени, — медицинское заключение из уст доктора звучит как приговор о моей кончине.

— Легкой? — из всего услышанного только это слово кажется обнадеживающим.

Но ухватиться за него как за спасительную соломинку не удается.

— Иди сюда! — рычит мой палач.

На негнущихся ногах миллиметровыми шагами двигаюсь на встречу к своей казни. Больше всего хочется сбежать, но как? Мне надо попасть обратно в его квартиру. Второпях запрыгнула в карету скорой помощи в чем была, успев накинуть лишь плащ.

— Мистер Диллон, — голос осел от страха.

— Ну держись, крыса ты курносая! Теперь тебе всей жизни не хватит, чтобы расплатиться со мной. И какого хрена ты напялила мою футболку?

— Извините, мистер Диллон, — теперь он дрожит. Голос имею ввиду. — Я… я постираю, ик, — да что такое?! Опять икота напала. — поглажу, ик… и будет как новенькая, ик… Только мне надо попасть в вашу квартиру, ик. Там мои вещи и сумка, ик.

— Ты охренела! А-а, — завопил от боли, пытаясь поднять туловище.

— Пожалуйста, не вставайте, ик!

— А как мне тебя прибить?! Погладит она! Тебя на пушечный выстрел нельзя подпускать не только к квартире, но к Манхэттену в целом, — после неудачной попытки сесть, он лег обратно. — Слушай меня внимательно! Код — три семерки, пятьдесят три, сорок восемь, запиши, бестолочь ты невозможная!

Достаю из кармана телефон и записываю код.

— Я отключу функцию умный дом, ты сможешь спокойно выходить и заходить.

— Ага! — даже не вдумываясь в сказанное, записываю код.

Главное, что я смогу попасть в дом.

— Каждый вечер будешь кормить Тину.

— Кормить Тину, — все еще не врубаюсь, но киваю, — А Тина, это кто?

— Это крыса! Но теперь я буду ее звать Дианой.

— Мистер Диллон, я… я же не смогу… — жалобно машу рукой, — я… я боюсь…

— Вот поэтому ты и будешь это делать! Думаешь, я откажу себе в удовольствии пощекотать тебе нервишки?

— А как же «нельзя подпускать на пушечный выстрел»?

— Хорошо, есть второй вариант. Станешь моей секс-рабыней. Будем встречаться где-нибудь в Джерси. Не думай, что я тебя не найду!

— Аа чем кормить Тину? — я даже не стала раздумывать.

— В шкафчике под аквариумом есть корм. Не вздумай перекармливать ее. Раз в сутки, поняла. И только специальный корм. Где, кстати ребенок?

Ребенок, какой еще ребенок? Похоже, при падении совсем головой тронулся!

— Какой ребенок?

— Как какой ребенок? Тот самый, которому ты омлет готовишь в сковороде размером с мой фейс.

«Омлет, сковорода», — я напрягла свои извилины. Мозг знает только одного ребенка — Тима!

— А Тим, что ли? Он в Сакраменто со своим отцом.

— У него что, отец имеется?

Ну, похоже, тут дела серьезнее сотрясения. Доктор, того гляди — не профессионал, ошибся насчет легкой степени. Тут даже не сотрясение мозга, тут вышиб мозг. Он, поди того, так и лежат на лестнице.

— Ну, разумеется.

— Ладно, тогда дуй домой к себе за вещами.

— Да, хорошо! — разворачиваюсь и замираю, сказал «к себе?» — Что, простите?

— А что ты хотела? Тина не привыкла к одиночеству! В доме кто-то должен жить! Она любит компанию, будешь разговаривать с ней, как с человеком, говорить какая она хорошая, красивая, умная, ну, короче, все что любят крысы, тебе виднее. И смотри, чтобы она не грустила. Не дай Бог помрет от тоски и грусти, вовек со мной не рассчитаешься. Придется в Джерси потом всю жизнь отрабатывать. И не потому что она стоит как двухгодичная твоя заработная плата, а потому что мне она очень дорога.

Это же надо так попасть! Где я так согрешила, что попала в немилость Господу? А может это какой-то розыгрыш? Сейчас выйдут люди с камерами и цветами, скажут, что я успешно прошла тест на крепкую психику. Но увы, реальность была такой, что мне хотелось самой оказаться на этой больничной койке и не с сотрясением мозга, а с частичной или даже полной амнезией.

— Ладно, сегодня можешь ехать к себе! Завтра, чтоб после работы сразу к Тине.

— После работы?

— Ну ты же шла же куда-то устраиваться на работу.

— Да, но наверное они мне откажут теперь…

— Не откажут! Я позвонил и как клиент попросил их принять тебя. Так что сделаешь что-нибудь не так в моем доме, вылетишь с работы как пробка, поняла? — в ответ киваю как болванчик, — И не распространяется там о нашем знакомстве! — опять киваю. — Не вздумай меня дурить! Я буду следить за тобой!

Следить??? Мозг включайся!

— По камерам что ли?

— Нет, детектива найму! Ну конечно же, по камерам! А ты не знала? — офигеть, и камеры в доме есть, киваю, как-будто знала. — Номер свой вбей, — указывает пальцем на айфонам, лежащий на тумбе. — Прозвон мне сделай, — как только раздался звонок, отключаю и быстро иду к двери. Лишь бы поскорее уйти. — И смотри, дом мне не спали! — кричит вслед бешеный орангутан.

Он уже давно не Чарминг. Теперь даже не знаю, как его назвать. Даже Кинг-Конг — малейшее существо по сравнению с ним. Тем не менее, я чувствую, что попала в лапы именно такого животного. Как можно вот так, среди белого дня, по какой-то нелепой случайности, из-за какого-то несчастного стаканчика чая оказаться в трудовом рабстве?! Хорошо, хоть не в сексуальном. Боже упаси!

Дом мистера Диллона находился недалеко от клиники. Добравшись за какие-то 20 минут я быстро докончила уборку. Затем, набравшись храбрости, подошла к аквариуму Тины. Крыса оказалась не такой уж страшной, но все равно неприятно было находиться рядом с ней. Да вообще, не понимаю я таких питомцев. Ладно — собака, ладно — кошка, ну хомяк на крайняк. Но эта облезлая до неприличия, морщинистая до жути тварь, просто ни в какие рамки не лезет. А дом у нее какой! И корм явно не за два доллара. На ум приходят бедные африканские дети. Они там без крова, воды и еды мечтают от такой жизни Тины.

— Ешь давай! — недовольно фырчу ей!

Разговаривать надо с ней? Ну тогда пусть слушает:

— Ты где свою шерсть потеряла? Ты вообще в курсе, что выглядишь, скажем так, нелицеприятно, а по сути, хреново? Смотреть на тебе противно. Наверное есть какая-то взаимосвязь между питомцами и их хозяевами. Ну, что-то же вас притянуло друг другу? Какая-то общая черта. И не одна, наверное.

Интересно камеры передают звук? А если и так, пусть слушает. О чем мне еще говорить крысе. Не буду же я ей о своей жизни рассказывать.

— Ладно, ешь, давай! Не сдохни мне тут!

Закончив столь важную миссию, я триста раз проверила ванную на наличие камер, чтобы спокойно переодеться. Затем постирала, высушила, погладила и аккуратно сложила на место неприкосновенную футболку этого монстра. Наконец-то покинув сие жилище, с прискорбным настроением двинулась в свой почти родной Бронкс.

****

— Диана, что с тобой? — Эшли опешила, увидев меня в дверях с кислой миной и с разбитой душой. — А это что такое? — умиленно спросила, увидев маленький комочек шерсти у меня под кофтой.

— Это Мэтт! Купила в зоомагазине за углом, — радости в моем голосе не было абсолютно никакой. — Только я не знаю, зачем его купила, если все равно не смогу за ним приглядывать, — я подошла к дивану и обречено плюхнулась попой на него.

— Дай-ка мне его, — Эшли вытащила котенка из кофты и начала прижимать его к себе, — Кто это у нас такой пушистый? Я в шоке, Ди! Ты ведь не любитель всякой живности в доме.

Действительно, взбрело же мне в голову завести котенка. О чем я думала? Это была бредовая идея зайти в зоомагазин. Но не сдавать же его обратно.

— Я купила его, чтобы как-то научиться ухаживать за питомцем до завтрашнего дня. Хотела крысу, но не смогла. Они такие противные, — от этих слов про крысу, мне стало еще более погано на душе. Словно не кошки на ней скребут, а крысы там гадят. Еще не хило так гадят.

Я рассказала Эшли все что случилось со мной за весь день. Она сначала слушала с открытым ртом, не моргая, даже, казалось, что не дыша. А потом как залилась кошмарным смехом. Почти каталась по полу, держась за живот. Подруга называется! Близкий ей человек попал в рабство к неадекватному, злобному тирану, а она смеется.

— Это судьба, подруга! — заявила она в конце своего ненормального смеха. — Знаешь что, ты не беспокойся о Мэтте, я позабочусь о нем. Смело иди к этому «бешеному орангутангу» и поживи у него как белый человек, — я смотрела на нее и не понимала, о чем она. — Ну в коем веке тебе еще представится такая возможность пожить в шикарном пентхаус в центре Манхэттена? Это же надо такое! Он тебя едва знает, вы виделись всего три раза, и каждый раз ты его, мягко говоря, впечатляла не лучшим образом. А грубо — надавала ему пиздюлей. Но он все равно доверяет тебе свой дом и свою крысу. Это явно что-то значит! Думаешь, у него прям нет никого, кому поручить такое дело?

— Думаю, нет! С таким скверным характером его не каждый выдержит. Разве что крыса.

Поддержка Эшли немного приподняла мне настроение. А еще душу грел тот факт, что меня примут в издательство, как заверил доктор Зло. Интересно, откуда он узнал, что я иду устраиваться именно в издательство? Наверное, я сама ему сказала. От стресса совсем память отшибло. От такого стресса не то, что память потерять, но и рассудка лишиться можно.

Надеюсь, этот монстр не соврал, насчет «попросил»? От жизни хорошего ждать уже не приходится. Вдруг, он договорился, что я буду бесплатно пахать на редакцию. Они ему потом хорошую скидку сделают на его визитки или буклеты. Нет, это слишком мелко для издательства такого масштаба. Может, книги какие пишет или научные труды. Уверена, ничего стоящего и полезного. Такой психопат, как он, не может создавать что-то созидательное и позитивное.

В любом случае, мне надо ознакомиться с контрактом. Если там не будет указан оклад, развернусь и уйду. Плевать, что это была работа мечты. Мне жить на что-то надо.

****

Каково же было мое удивление, когда в пункте «размер гонорара» я увидела оговоренную в переписке сумму. Я не буду работать бесплатно! HR менеджер довольно любезно меня принял. И даже сам принес чашку кофе, пока я ознакамливалась со всеми условиями моего трудоустройства. Это так приятно! Затем девушка Молли из ресепшен проводила меня в мой отдел к моему рабочему месту. По пути она ознакомила меня с самим помещением, где располагалось издательство.

— Это конференц зал, — указала на огромную студию за стеклянными перегородками. — В это время здесь обычно проходит совещание, но так как генеральный заболел, его зам в командировке, а два начальника отделов в отпуске, решили не собираться попусту. А это — ваша мастерская, — она завела меня в просторный кабинет с огромным количеством досок, начиная от обычного мольберта, заканчивая интерактивными.

Огромный квадратный стол посреди студии, завален набросками и готовыми эскизами. По углам от него выделялись три рабочие зоны. То есть, нас в кабинете работать будут трое. Я и мои коллеги. Слово то какое приятное «коллеги». Не то, что в магазине игрушек, где я работала до встречи с Тимом. Там было «напарник» или «сменщик». Ну совсем не презентабельно звучит. Другое дело «коллега»!

Мой личный рабочий стол оснащен Макбуком и всеми инструментами для воплощения своих идей… или чужих. Я счастлива! Я очень счастлива! Все-таки жизнь прекрасна!

— Привет! — протянул руку первый коллега. — Я — Николас,

— Очень приятно, Диана, — ответила на рукопожатие.

— Диана? Тогда будешь принцессой Ди, — смеется он, — твой позывной. У нас тут не без этого. Вот, она, — указал на второго коллегу, — Гот, а в жизни Энни.

— Привет! — помахала ей рукой, так как Энни даже не взглянула на меня, не то что руку подать.

Она с головой ушла в работу, погрузив все внимание в ноутбук.

— А у тебя какой позывной? — спросила Николаса.

— У меня Красавчик-полосатик, — веселый малый, однако.

— Только без «Красавчик», — раздался голос Энни.

Она вышла из-за стола и подошла ко мне, протянув руку.

— Привет! — ну, лучше поздно, чем никогда.

Позднее зажигание — вообще конек у креативных людей. А судя, по ее внешнему виду позывной «Гот» устрашающая маска. Нереально длиннющие ногти с черным маникюром и стразами. Броский макияж, татуировки, пирсинг, — ну просто творческая личность. Ее одежда не слишком похожая на одежду готов, хотя черные тона преобладают. В общем, все очень креативно. Это меня немного успокоило. Строгого дресс кода нет, значит мой свободный стиль никого не должен раздражать. Имидж остается прежним. Хотя, это тяжело назвать имиджем, скорее привычка.

— Ну что, молодежь? — вошел полный мужчина низкого роста, — вы уже приняли в свои ряды нового чародея?

— Да, верховный маг! — ответили оба.

Принцесса Ди, Гот, Полосатик и Верховный маг — ну прям готовый комикс… про создателей комиксов.

— Работайте! — сказал им, а мне указал жестом следовать за ним.

— Слушаемся и повинуемся, Верховный маг!

Верховный маг оказался моим непосредственным начальником, мистером Блейком. Побеседовав в с ним в его кабинете, который находился рядом за стеклянной перегородкой, я приступила к своей работе.

— А у тебя, что, большие связи здесь? — спросила Энни, как только я села за свой стол.

Николас сразу же отвлекся от дела и приготовился внимательно слушать.

— Нет! — в голове зазвенел голос монстра Диллона: «не распространяйся о нашем знакомстве!», — А почему ты так решила?

— Просто работники клининга два раза почистили тут все у нас, а твое рабочее место просто вылизали.

— Да, звучит, действительно, ненормально? — задумалась я.

Первый рабочий день стоил всех моих неудач и волнений, что я пережила в последние дни. Мистер Блейк высоко оценил мои наброски и графические варианты к сюжетной линии «Кролика Яки». А японские мотивы показались ему вполне приемлемыми и освежающими.

После удачного первого рабочего дня я пошла в свое новое временное жилье, которое встретило меня приятным сюрпризом. Аромат лаванды исходил по всему пространству и усиливался у дивана в гостиной. Его явного подвергли химчистке. Исчезли пятна, а ворс обивки заметно взъерошен. Вообще, вся квартира сверкала от блеска и совсем не напоминала мне о том злачном притоне, каким предстала вчера.

Первым делом накормила Тину и, видимо, благодаря хорошему настроению, разговор с ней был куда любезней, чем в прошлый раз. Неужели крысы это чувствуют? В прошлый раз она забилась в угол и что-то там ковыряла своей мордочкой. А сегодня прям комок энергии. И кувырки мне свои показала, и корм с удовольствием уплетала за обе щеки. Хотя, какие там щеки? Усики и то больше щек. Без слез и не взглянешь!

Немного обследовав кухню, пришла к выводу, что хозяин все- таки предпочитает домашнюю кухню. Не то, что миссис Миллер.

Нехотя и несмело набираю его номер.

— Мистер Диллон, здравствуйте! Как ваше самочувствие? — в ответ что-то фыркает. — Да, да покормила, все нормально! — оказывается, крысу свою спрашивал. — Я могу воспользоваться вашей кухней? Я сразу с работы, по пути не смогла нигде перекусить. Но если вы против, я тогда выйду на полчаса.

Опять фырчит, и в переводе со злодейского на нормальный английский, сказал, что могу.

— Да, да, я буду осторожной, — боится, что кухню спалю, — и внимательной, — за корм Тины переживает, что съем, — спасибо, мистер Диллон! — разрешил брать продукты с холодильника. — Спасибо, понято, — сказал, что все свежее, сегодня только доставили.

Хотя непонятно, зачем заполнять холодильник, если сам лежишь в больнице? Заглянула в холодильник, а там мама дорогая! Чего только не было. Филе курицы, мясные вырезки, свежемороженые креветки, целый микс морепродуктов, даже икра черная и красная. Свежая зелень и почти все овощи, начиная от картошки, заканчивая грибами. Я уже предвкушаю, какой гастрономический шок испытает мой желудок. Сегодня явно мой день!

Супердорогие деликатесы мистера Диллона остались нетронутыми. Куриное филе под моим фирменным соусом терияки и картофелем вместо риса — вполне королевская еда в моей финансовой несостоятельности. Деньги на карточке почти полностью потрачены, а чек от миссис Миллер остался в машине мистера Диллона. Необходимо как-то продержаться до первой получки. Так что, Эшли не ошиблась, сказав, что есть свои плюсы в этом трудовом рабстве.

Ночь выдалась та еще. Застелила диван чистым бельем из прачечной и полночи пыталась заснуть на нем. От слишком мягкого наполнителя мое тело проваливалось и конце концов спина просто заныла. Холодный мраморный пол был не лучшей альтернативой. От безысходности его я тоже попробовала. Плохой затеей оказался диван в кабинете. Он еще хуже чем в гостиной. Я даже лестницу стеклянную опробовала, заодно мозги мистера Диллона поискала. Шучу! Что от них останется после хорошего клининга, которому явно подверглась квартира за день. В какой-то момент, не знаю, как это получилось, но я, оказавшись на втором этаже, провалилась в блаженный сон на огромной и очень удобной кровати. А на утро, как кара небесная за мою дерзость посягнуть на ложе бога Олимпа, громом и молнией разверзся звонок от самого Зевса, вырвав меня из неги сна в адскую действительность.

— Пигалица, ты, случаем, не охренела?! Какого черта ты разлеглась на моей кровати?!